Kitobni o'qish: «Сокровище Вечного океана»

ГЛАВА 1. Велес

И прежде бывало, что я просыпался не в самом завидном положении. Но чтобы настолько – никогда. Очнувшись, я обнаружил себя крепко связанным и болтающимся вниз головой. Голова, кстати, соображала очень медленно и с каждой минутой гудела всё сильнее от приливающей крови.

Я огляделся, насколько это оказалось возможно. Вечный океан! В какую же переделку я угодил на этот раз? Определённо я находился в трюме старой потрёпанной всеми ветрами посудины. Сейчас люди такие уже не строили – подходящая для этого древесина осталась лишь на северных островах и стоила дороже золота.

Воздух здесь был затхлый, а доски – рассохшиеся, что говорило явно не в пользу корабля и его владельцев. Но при этом существовало нечто, что сбивало меня с толку, и я никак не мог понять, что это. Повсюду лежали обломки ящиков, бочек, и полуистлевшие снасти. Обстановка более, чем заброшенная. Кто мог быть владельцем этого судна, оставалось только догадываться.

Не чувствовалось плеска волн о стены корабля – вот, что меня насторожило. И в то же время море находилось совсем близко, поскольку я отчётливо слышал его.

Всё это никак не помогло мне разобраться. Висеть здесь и дальше в мои планы не входило, и я напряг мускулы, проверяя крепость пут. Те оказались на редкость надёжными. Руки были примотаны к туловищу, а ноги спелёнаты так, что я уже переставал чувствовать пальцы.

М-да… Положеньице хоть куда! Но все же меня не убили, хотя могли и уже не раз. Что же им от меня надо? Я попытался припомнить вчерашний вечер. Я пил в «Беседке лангусты», обмывая удачное завершение крайней сделки. И пил, признаться, много. За столом со мной сидели Морох и Инар. Те ещё пройдохи, но без них мне ни за что не удалось бы достать Перламутровую чашу, которую так возжелал Алуби Мона Гажен – владелец Кольца атоллов в Бирюзовом море. Что и говорить, сделка оказалась действительно успешная, ведь за выполненное задание мне отсыпали полный мешок золота. С компаньонами я, конечно, поделился, хотя они, наверное, рассчитывали на большую щедрость с моей стороны. В конце концов, весь план придумал я, и заказчик обратился ко мне. Рисковал я не меньше, а значит и речи быть не могло, чтобы разделить куш поровну.

Но неужели они предали меня, посчитав, что я мог бы быть щедрее? Мы обмывали сделку, ни в чём себе не отказывая. Я платил. Нам прислуживала красавица Марина. А потом? Всё, как в тумане. И темнота.

Я в очередной раз дёрнулся в надежде порвать верёвки. Безрезультатно. Лишь жалобно скрипнула балка, на которой меня подвесили. Мне оставалось только ждать, когда похитители явятся и откроют лица. А также скажут, что им от меня требуется. Ведь наверняка им что-то нужно, иначе к чему всё это? Конечно, врагов, желающих мне смерти, я имел вдоволь. По-другому никак, если ты морской собиратель ценностей, а по-простому говоря – вор. Поэтому оставалась некоторая вероятность, что неизвестные похитители просто стремятся убить меня медленно и мучительно, но хотелось надеяться на лучшее…

Вот только если мне суждено провисеть здесь ещё хотя бы час, то едва ли я смогу в последствии пользоваться руками, ногами или головой. И тогда стану бесполезен, ради чего бы меня тут ни подвесили.

Словно в ответ на мои мысли, дверь, ведущая наверх, скрипнула. В глаза ударил яркий солнечный свет, и виски тут же нещадно заломило. Но я не опустил взгляд, силясь рассмотреть, кто же замаячил в проёме. Фигура казалась донельзя расплывчатой, её движения отличались несвойственной людям плавностью… Кажется, всё было хуже, чем я мог представить.

Спустя минуту передо мной стоял морской дьявол, или молгир в простонародье. Я заскрипел зубами, пытаясь понять, как меня угораздило ввязаться в эту передрягу? Мои шансы на выживание стали таять столь стремительно, что закружилась голова.

– Варх гарах жаром пе бидур, – прошипела тварь из пучины, прежде чем рубануть по толстому канату своим мечом-плавником.

Язык молгиров я понимал очень плохо, но и без того было понятно, что мне предстоит падение. Я едва успел сгруппироваться, чтобы не свернуть шею при ударе об пол. Получилось это у меня плохо – сказывалась потеря координации из-за долгого пребывания вниз головой.

Пока я приходил в себя, морской дьявол с присвистом сказал что-то ещё, но тут я его уже совсем не понял. А потом амфибия при помощи клешней легко взгромоздила меня на плечо и понесла наверх.

Вонял молгир ужасно – протухшей солёной рыбой, а на ощупь оказался твёрдым, как панцирь столетнего краба переростка. Да у дьявола и был самый настоящий панцирь, и его острые шипы грозили проткнуть меня насквозь сразу в нескольких местах. Житель глубин, как и остальные его собратья, виденные мною раньше, отличался высоким ростом и габаритным телосложением. Я на его фоне казался мальчишкой-подростком, хотя прежде никто не посмел бы назвать меня хлипким.

Болтаться вниз головой на плече молгира было унизительно и страшно. Неужели я где-то в своих делах умудрился наступить на хвост этим обидчивым тварям? Лучше заиметь врагами сразу всех правителей-людей, чем одного морского дьявола. От людей всегда можно спрятаться на необитаемом острове, и они никогда не станут объединяться все вместе ради благородной цели наказать одного обидчика. Поэтому, пока молгир нёс меня наверх, я внутренне стонал от безысходности, пытаясь припомнить, где же ошибся, затронув интересы этих чудищ.

Мы поднялись, и мне в лицо дунул свежий морской ветер. Чистый воздух с лёгкостью ворвался в лёгкие, и в голове немного прояснилось. Ответов на свои вопросы я так и не получил, зато смог охватить взглядом горизонт и понять, отчего эта посудина показалась мне такой странной. Корабль не плыл по волнам – давняя буря забросила его на выступающие из моря скалы, и теперь он медленно, но верно превращался в труху. Сложно представить более подходящее место для встречи молгиров и человека, чем-то не угодившего им.

Потом меня швырнули на палубу, и я увидел вокруг ещё троих морских дьяволов. Всем известно, что они не нуждаются в кораблях, чтобы плавать. Амфибии передвигались под водой намного быстрее, чем люди по морю, используя силу ветра, весел или даже наёмных морских коней. И это место они облюбовали только ради встречи со мной.

Смотреть на высоченных молгиров из моего положения было крайне неудобно. Мне пришлось извернуться, чтобы видеть их рыбьи лица. Очень мешали привязанные к телу руки, а солнце нещадно светило прямо в глаза. Я пытался понять, кто из них главный, и что говорить и делать дальше. В голову лезли совсем уж несуразные мысли. Но винить себя за них было трудно, лёжа у ног четырёх жителей глубин, не отличающихся ни ангельским характером, ни повадками.

– Ты человек, ворующий для других людей? – на вполне приличном людском языке спросил тот молгир, что стоял в центре.

В его словах слышалось привычное для них шипение, но в целом не оставалось сомнений в сказанном. Ещё я понял, что морской дьявол презирает меня всей душой, если она у него есть, конечно. И весь род человеческий заодно. Отчасти, я даже был солидарен с ним в этом чувстве, но не настолько, чтобы приносить себя в жертву.

– Иногда я выполняю некоторые поручения, о которых меня просят, – ответил я расплывчато. Голос у меня осип – пить хотелось нещадно. Жажда была моей второй главной проблемой сейчас. Нет, третьей. Молгиры, верёвки, жажда.

Я мог бы солгать, но отнекиваться было опасно – амфибии явно знали о роде моей деятельности. Но до конца я так и не понял, что лучше: постараться выглядеть в их глазах лучше, или говорить правду?

– Мы тоже хотим попросить тебя выполнить поручение для нас, – выдал житель глубин.

Я сморщился. Ключевое слово тут «попросить». Но кто же так просит, как это делают морские дьяволы? Однако я находился не в том положении, чтобы отказываться сходу. К тому же во мне проснулся интерес: что вдруг понадобилось этим тварям, что им, таким принципиальным, потребовалась помощь человека?

– Быть может, вы развяжете меня, и мы поговорим, как цивилизованные люди? – предложил я, а потом мысленно прикусил язык. Сравнение с людьми могло быть воспринято не лучшим образом.

– Мы не люди, – не разочаровал меня молгир.

«И не цивилизованные» – подумалось мне, но произнести это я не отважился. Уж очень человек слаб в сравнении с представителями древней расы старших амфибий. Даже будь я не связанным и один на один с морским дьяволом, мои шансы унести отсюда ноги стремились бы к нулю. А тут… и говорить нечего.

– Что от меня требуется? – спросил я, решив сменить тактику. Смотреть на собеседников было всё ещё очень неудобно. В глазах уже поселился целый сонм солнечных зайчиков, а тело болело от верёвок и неудобной позы. Особенно сильно на фоне общего паршивого самочувствия выделялась голова. Она просто разламывалась от боли. Но всё это не имело никакого значения в глазах жителей глубин.

– Нам нужно, чтобы ты украл кое-что у трёхпалого короля, – ответил мне молгир.

А я наконец начал понимать, что происходит. Дело, действительно, оказалось в обидчивости морских дьяволов. Только виновником был не я, а Пашахери Ванул Илали – владетель Трёх пальцев – самых больших островов Солнечного моря. С молгирами они знакомцы, но не настолько давние, чтобы трёхпалый король хоть когда-нибудь до конца своей жизни отважился выйти в море. Что там между ними произошло никто толком не знал, поскольку сам Ванул молчал об этом, а у тварей глубин спрашивать охотников не находилось.

Я открыл рот, но что сказать, так и не придумал. Лучшее, что я мог сделать – это отказаться. Но даже с людьми не всегда есть такая возможность, хотя с ними знаешь, как себя вести. Сейчас же мне совсем не оставили права голоса. Совершенно. Очень хотелось перейти на привычный самоуверенный тон, свойственный мне при заключении сделок. Но я хорошо понимал, что здесь он неуместен.

– Как я понимаю, выбор у меня невелик, – изрёк я и вопросительно глянул на всё того же молгира.

Тот величественно кивнул. Его собратья по очереди прыгали за борт, складывая ноги в хвосты, и тут же возвращались, блестя мокрой и скользкой кожей, на которой местами поблескивала чешуя. Солнце быстро слизывало влагу с тел морских дьяволов, не слишком привычных к долгому нахождению на поверхности. Водные процедуры были им жизненно необходимы.

– Нам нужен человек, который точно справится, – заговорил молгир. – Нам сказали, что ты такой человек.

– И кого же мне благодарить за это? – пробормотал я без особой надежды на ответ. Естественно, вопрос проигнорировали.

– А если я откажусь? – решил рискнуть я. – В конце концов, ведь можно было нанять меня и без всего этого!

Я дёрнулся в путах, указывая на всю степень неудобства этих переговоров. В ответ морской дьявол бросил на меня почти злобный взгляд, в котором легко читалось всё то же презрение, а также превосходство и что-то ещё, более неприятное.

– Отправишься на корм рыбам, – оправдал мои худшие опасения он. – И некоторые из них находятся на этой палубе.

Молгир осклабился жуткой акульей улыбкой и указал на своих собратьев. У меня перехватило дыхание от такой наглости. «Похоже, на гонорар тут рассчитывать не приходится» – нервно подумалось мне.

– Значит, это предложение, от которого невозможно отказаться, – зло бросил я. – Тогда я согласен!

На рыбьем лице амфибии появилось довольное выражение, и он махнул остальным, чтобы меня развязали. Пока его друзья подходили ко мне, молгир тоже прыгнул за борт, но вскоре появился – мокрый, скользкий и блестящий. Тем временем один из морских дьяволов с мечом-плавником наперевес принялся резать верёвки. Надо сказать, что оружие это очень страшное. Раны от него почти всегда смертельны, поскольку его острота и сила поражают воображение. Чаще всего мечом-плавником старшие амфибии сражались именно друг с другом, выясняя неведомые людям отношения, и предназначался он, чтобы рубить их толстые панцири… В свете этого я несколько разнервничался, пока молгир сноровисто резал путы в опасной близости от моего тела.

Подняться я смог только через несколько минут – пришлось ждать, пока кровь разойдётся по конечностям. Потом мне дали воды, и уже после первых глотков я почувствовал себя намного лучше. К этому времени в поле зрения осталось только два морских дьявола: тот кто принёс меня из трюма и их главный. Последний в очередной раз прыгнул в море, но возвращаться не торопился.

– Питук бом шагра дум, – просвистел, оставшийся со мной, молгир и указал на спуск с корабля. Я понял, что дальнейшая беседа будет проходить при других обстоятельствах и стал перебираться на скалы.

И действительно, здесь нас ждало место, более подходящее для переговоров. Сюда падала тень от старого судна, а скалы образовывали небольшой круглый бассейн, в котором уже обосновался главный молгир. Рядом находился удобный выступ, на который я не замедлил сесть. Море вокруг, естественно, было очень тёмного, почти чёрного цвета. Оно всегда меняло окрас, когда в нём появлялись старшие амфибии. Среди людей никто не знал отчего так происходит.

Приятным сюрпризом стала поданная нам еда: морские фрукты, устрицы, рыба, целый букет съедобных водорослей. Приготовлено угощение было на манер жителей глубин – то есть сырьём. Что, впрочем, подразумевало, что я могу есть всё, кроме рыбы. Что ж, отношение ко мне явно поменялось в лучшую сторону. И не скажешь, что десять минут назад заказчики грозились съесть меня в прямом смысле слова. Я набросился на угощение. После того, как меня развязали и дали напиться, во мне проснулся зверский голод.

– Фар-Гадем Ицу-Беду, – сказал мой наниматель, сопровождая холодным взглядом каждое моё движение.

Я удивленно глянул на него, а потом сообразил, что молгир представился. Холодность в его глазах тоже стала понятна. Мне следовало сначала соблюсти приличия и сказать несколько церемонных предложений, принятых среди жителей моря.

– Велес, – коротко бросил я и продолжил жевать, справедливо полагая, что об этикете стоило подумать прежде, чем подвешивать меня вверх ногами и грозить страшной смертью от зубов собственных собратьев.

Я не торопился заканчивать с трапезой. Во-первых, мне следовало ещё раз обдумать сложившуюся ситуацию, во-вторых, неизвестно, когда доведётся поесть в следующий раз, ну и, в-третьих, я не мог отказать себе и немного не позлить наглого молгира, столь бесцеремонно обошедшегося со мной.

– Я готов услышать подробности, – сказал я, когда окончательно насытился.

Рыбьи глаза амфибии смотрели всё так же холодно и отчужденно, но в них не промелькнули ни ярость, ни гнев. Показывать подобные эмоции эти существа считали ниже своего достоинства.

– Нам нужна шлюха Ванула, – произнёс Фар-Гадем безучастно.

Мои глаза округлились.

– Вечный океан! Ты сказал «вещь»! – возмутился я.

– Я сказал «кое-что», – столь же хладнокровно поправил меня морской дьявол, будто разница была очевидна.

Я почувствовал, как челюсти сжались против воли и судорожно выдохнул.

– Я не краду людей.

– Она не человек.

Теперь я окончательно впал в ступор. А кто? Русалка? Молгирка? Это сложно вообразить. А затем я попробовал зайти с другой стороны:

– Уважаемый, Фар-Гадем, ты сам сказал, что тебе нужен лучший человек для этого дела. Но я не умею красть живых людей, или не людей, раз уж на то пошло. Я не тот, кто тебе нужен, ведь у меня есть все шансы провалить дело.

В первую минуту после этой речи мне даже показалось, что цель достигнута, и амфибия сейчас откажется от моих услуг. Он задумался и, кажется, немного ушёл в себя, рассуждая. Но потом окончательно добил меня сказав:

– Тогда нам придется убить тебя. Никто не должен знать о нашем заказе, а мы уже поняли, что людям верить нельзя.

От подобной логики мне оставалось только открывать и закрывать рот, как рыба, выброшенная на берег.

– Тогда я не вижу причин отказываться, – удалось выдавить мне, в тайне надеясь, что теперь не придется убеждать молгира, что я всё-таки способен выполнить задание.

Но того полностью устроило моё, в очередной раз сменившееся, решение и он сказал:

– Я знаю, что шлюхе Ванула скоро потребуется лекарь. Ты можешь представиться им, ведь тебе не впервой обманывать других людей.

Слышать подобное было неприятно, тем более в такой безэмоциональной и сухой форме. К тому же Фар-Гадем под угрозой смерти заставлял меня выполнить то, за что так сильно недолюбливал. Это попахивало лицемерием, но старшие амфибии данное слово в отношении себя не употребляли в принципе.

Спорить и доказывать всю несправедливость своего положения я счёл бессмысленным. Твари из бездны просто не оставили мне выбора. В их рыбьи башки почему-то втемяшилось, что им нужен именно я, и этот факт поставил меня перед незавидным выбором: или умереть здесь и сейчас, или выполнить сомнительное поручение, что не гарантировало моей безопасности потом. Но отказаться я точно не мог. Ведь от морских дьяволов нет спасения на море. Они всегда находят обидчиков, стоит им только замочить пальцы в воде. И если трёхпалому королю удавалось отсиживаться в сердце своих владений, то я такой возможности не имел. Во-первых, у меня не было подходящей вотчины – маленькие острова не в счёт, а во-вторых, в море я зарабатывал себе на жизнь. Да и сложно мне представить себя запертым на суше.

– А после дела? – задал я немаловажный вопрос.

Фар-Гадем скосил на меня блёклые, круглые глаза, что, вероятно, означало его удивление.

– Когда я отдам вам шлюху Ванула, вы не убьете меня, чтобы я не разболтал подробности дела? – уточнил я.

Мне важна была его реакция. Я не надеялся понять молгира так же хорошо, как человека, но попытаться стоило. Однако морской дьявол остался столь же невозмутим, как и прежде.

– Тогда ты станешь соучастником, и тебе будет невыгодно болтать. Мы тебя не убьем.

Не знаю почему, но мне показалось, что он сказал правду. Может, я просто хотел в это верить? Ведь иначе мне пришлось бы навсегда остаться на Доле – большом острове, где всю жизнь прятался трёхпалый король.

– А как насчет золота? – наконец-то я решился спросить и это. Работать бесплатно, да ещё и с таким риском, совсем не радужная перспектива.

Житель глубин сморщился, будто я спросил его о чём-то противоестественном. Но я решил не отступать и дождаться ответа. Сделка есть сделка.

Вместо слов Фар-Гадем скрылся под водой, чтобы появиться через одну минуту с увесистым золотым самородком в клешне. Я присвистнул, когда мне дали подержать мою будущую оплату. Самородок был размером с кокос и весил прилично. Что ж за такой гонорар стоило постараться.

– Ты узнаешь её по золотым волосам, – просвистел молгир. – Ванул очень дорожит этой женщиной и заботится о ней, так что ошибиться невозможно.

Я кивал, пока морской дьявол давал мне инструкции. Как оказалось, весь план уже придуман за меня. Мне оставалось только появиться на острове и каким-то образом привести оговорённую особу к берегу моря.

Затем меня посадили в лодку, пришвартованную неподалёку, и я приготовился грести в сторону Трёх пальцев. Первым делом мне следовало поймать южное течение, чтобы моё путешествие легко и непринужденно прошло приблизительно за три дня. В лодке нашлись припасы и пресная вода. Здесь даже оказалось возможно соорудить навес, чтобы не изжариться на солнце. Одним словом, я приготовился плыть с комфортом, ни о чём не беспокоясь дня два как минимум.

Но моим мечтам не дали сбыться. Стоило мне сделать несколько вёсельных взмахов, как из воды вылезла рыбья башка того самого молгира, что нёс меня из трюма. Похоже, меня не собирались отпускать просто так, не снабдив хотя бы провожатым.

– Кар балах зе дутур, – протарабарила тварь с присвистом и скрылась в пучине.

Я мысленно почесал в затылке. И что это должно значить? Знаний молгирского у меня явно не хватало.

Но я сразу понял, что хотел сказать провожатый, когда лодка взвилась над волнами, как ужаленная, и понеслась в сторону Солнечного моря. Меня отбросило к корме, и я едва успел подобрать вёсла, чтобы их не вывернуло из уключин.

В душе в очередной раз вспыхнул гнев. Фар-Гадем мог бы и предупредить, что торопится и поэтому придаст ускорения моему путешествию. Ведь он описывал общий план, ну неужели было тяжело сказать, что его собрат будет нести мою лодку вместе с волнами?!

Во рту появился вкус крови. Да я чуть язык себе не откусил, когда эта скотина приложилась к дну! Одним словом – твари. И верить им нельзя ни на минуту. Нельзя расслабляться и думать, что всё под контролем. Потому что в любой миг из воды может вылезти голова молгира и что-то просвистеть на своем нечеловеческом наречии. И всё, ты уже ничего не решаешь. Меня такое положение вещей ужасно злило, но изменить что-либо я не мог.

Морской дьявол старался вовсю – лодка летела, как на крыльях. Какой там навес! Его бы просто сдуло. Я и сам-то порой едва держался, чтобы не свалиться за борт. Ветер и брызги на такой скорости стали совсем неприятными. Если так пойдёт и дальше, то около Дола мне грозило появиться самое позднее сегодняшним вечером.

Постепенно я привык и даже стал получать удовольствие от столь стремительного плавания. Никакие морские кони, которых сдавали в аренду русалки, не могли сравниться со старшей амфибией. Вот это сила! Теперь понятно, почему жители глубин могут так быстро передвигаться под водой, преодолевая огромные расстояния за короткое время. Никогда бы я не подумал, что моим конем станет молгир! Пожалуй, вся эта передряга стоила того, чтобы прокатиться с ветерком, можно сказать, на спине морского дьявола. Расскажи кому – не поверят.

А, впрочем, и рассказывать нечего. Не стоит нарушать договоренность с Фар-Гадемом. Главное не проболтаться по пьяни. А ещё главнее выполнить задание и отделаться от навязчивого внимания со стороны старших амфибий.

Я стал думать о том, как вести себя на Доле. Куда пойти в первую очередь, как заявить о себе? И вообще, с чего молгир решил, что наложнице трёхпалого короля потребуется лекарь? Этот вопрос не давал мне покоя. Я не испытывал особой жалости к женщине, которой совсем не знал. Но, учитывая бескомпромиссность морских дьяволов и их уверенность в собственной правоте, я не думал, что ей оставят жизнь. Скорее всего несчастная расстанется с нею, едва окажется в моей лодке. И тут во мне всколыхнулись угрызения совести. Получается, что просто меняю свою жизнь на её? Прикасаться к обещанному золотому самородку резко расхотелось. Если всё так, пусть Фар-Гадем засунет себе свой «кокос» в одно место!

В сердцах я сплюнул за борт. Ладно посмотрим, что там за шлюха у Ванула, и почему он так ею дорожит. Похоже, эта любовь подписала приговор, скорее всего ни в чём не виноватой, девушке.

Всё это было слишком неправильно, и я постарался выбросить каверзные мысли из головы. Еще не хватало ввязаться в заваруху из-за незнакомой девицы. В конце концов, пусть это останется на совести трёхпалого короля, который когда-то обидел молгиров!

От этого умозаключения мне стало гораздо легче, и дальше я плыл уже с лёгким сердцем. Солнце проделало обычный путь по небосклону и стало готовиться к омовению в водах Вечного океана. Когда пришло время заката, и волны слились с небесами, окрасившись в ярко-оранжевые тона, на горизонте замаячил огромный остров.

В тот же момент лодка прекратила свой безудержный полёт.

– Бирхаме зул ринго де, – сказала вынырнувшая голова молгира.

Я вновь не понял ни слова, но этого и не понадобилось. Все ясно и так: дальше сам. Первым делом я установил навес, поскольку достопочтенный целитель вряд ли стал бы жариться на солнце. Моя обветренная физиономия после столь стремительного путешествия, конечно, не могла свидетельствовать о том, что путешествовал я достаточно степенно, как и подобает человеку моих занятий. Но об этом Фар-Гадем не подумал – куда ему, подводной твари. Потом я достал мешок со дна лодки и вынул из него одежду лекаря. Это был длинный хитон, расшитый изображениями лечебных водорослей. Я оделся и взялся за весла. Шлюха Ванула ждала меня!

ГЛАВА 2. Лазуранна

Во мне всегда жила надежда, что я выберусь отсюда. Вырвусь из плена и будто ветер окажусь свободна. Я чувствовала и верила всей душой, что это не навсегда. Я не знала, как и когда ко мне придет спасение, и это, пожалуй, было мне всё равно. Важно, что вера помогала мне жить, вставать каждый день с постели и держать голову величественно и прямо, как полагается истинной дочери моря. Несмотря ни на что: ни на прутья золотой клетки, ни на ежедневный страх, что Ванул, наконец, потеряет терпение, и его страсть ко мне победит страсть к золоту.

Так было. Но прошло. И глупая надежда умерла, когда я ощутила в своей еде первую щепотку яда…

Я не перестала есть. Я горько улыбалась и продолжала принимать дар свободы, пусть даже такой ценой. Конечно, я не знала, кто мой столь щедрый благодетель. Возможно, это была Лашура – первая наложница трёхпалого короля, или Кильлим – его доверенный советник. А может, и кто-то третий, кто ненавидел меня так же непримиримо, как первые двое. Для меня это стало неважно. За то, какими наполненными стали для меня дни, прежде потерявшие всякий смысл, я простила им все давние обиды.

Я знала, что скоро умру. И с этим знанием смогла почувствовать позабытый вкус каждого прожитого мгновения. Пусть он был щедро приправлен горечью отравы… Но сквозь неё смело пробивался и вкус вечности. Такой непреступной, такой совершенной, но трепещущей от того, что моя жизнь гаснет.

Да, я знала, что скоро умру. Но, как могла, скрывала признаки, подступающей, смерти, ведь Ванул мог попытаться вылечить меня. У него было достаточно золота, чтобы собрать лекарей со всего Вечного океана. Когда я поняла, что назад дороги нет, всё равно до последнего не признавалась в причинах своего бледного вида и ходила с гордо поднятой головой. До тех пор, пока не упала, едва не скатившись с высокой террасы вниз головой. Наверное, так даже было бы лучше. Но Ванул стоял слишком близко и подхватил меня. Я видела, как злорадно блеснули тёмные глаза Лашуры, и поняла, что именно ей обязана долгожданным освобождением. Я не удивилась. Кильлим скорее велел бы запереть меня, а не убивать. Ведь никто не режет голову курице, несущей золотые яйца, и кому как не королевскому советнику знать это.

Но после того падения я больше не смогла встать. Рядом постоянно мелькало встревоженное и побледневшее лицо Ванула. Он держал меня за руку и не отходил ни на шаг, дожидаясь вердикта своего личного целителя. И у меня не было сил, чтобы освободить ладонь из его цепкого захвата, как бы я этого ни хотела.

– Ларфемус Киридский, – озвучил название яда, убивающего меня, лекарь, после проведения некоторых процедур.

Глаза Ванула полезли на лоб, и врачеватель сокрушенно покачал головой, показывая, что надежды уже нет. Король никак не хотел верить в услышанное и обратил внимание на меня.

– Как? – спросил он, пытаясь понять. Он спрашивал не у меня, этот вопрос был скорее риторическим, до тех пор, пока Ванул не наткнулся взглядом на мою отрешенную улыбку.

– Лазуранна! Лазуранна, как ты могла?! – трёхпалый король в отчаянии тряхнул меня за плечи. – Ведь я держал слово! Зачем?!

– Это не я, Ванул, – тихо ответила ему я, глядя затуманенным взором. – Это не я.

Он отпустил меня, а потом отошёл, держась за лоб в попытках придумать выход из положения. Мы оба знали, что выхода нет. Что золотая клетка больше не сможет сдерживать меня, и что я всё-таки ускользаю из цепких пальцев жадного короля.

Меня отнесли в покои, где служанки принялись причитать и плакать надо мной. Мне не было больно, только немного грустно. Мои глаза закрылись, но ещё долго до сознания доносились жалостливые голоса прислужниц, которые, наверное, единственные любили меня здесь…

На следующее утро мне как будто немного полегчало, и я смогла сесть в постели. Всё верно – вчера я пропустила положенную дозу яда, не поужинав. Я нахмурилась, прислушиваясь к собственному организму. Неужели он переработает накопившуюся отраву, и я продолжу никчёмное существование в сердце Дола? Но, нет. Я облегченно вздохнула. Это явно временное улучшение, и скоро мне станет хуже прежнего. Я не знаю, что тогда будет со мной. Смогу ли я видеть и слышать? Может, мне будет невыносимо больно. Или я потеряю всю свою внешнюю привлекательность, и тогда Ванул перестанет так убиваться из-за моей кончины. В этом случае ему останется жалеть лишь о недополученном золоте.

Вероятно, около моих комнат дежурил специально подосланный слуга, потому что едва я накинула халат, в покои ворвался трёхпалый король. Он бесцеремонно уселся на кровать и сжал мои руки в своих горячих ладонях.

– Душа моя, мне сказали тебе лучше! – запричитал он, как старая бабка. – Как ты, Лазурька? Моя родная, дорогая моя.

Он стал целовать мне руки, покрывая их нестерпимо-влажным и омерзительно-жгучим дыханием. Я терпеть не могла ни его, ни его манеру называть меня «Лазурькой». Так могла делать только моя мама, которой давно не стало. Я сделала слабую попытку освободиться. Но тщетно.

– Похоже, тебе, действительно, лучше, и лекарь ошибся в неутешительных прогнозах, – на этот раз холодно сказал Ванул, уязвленный моей реакцией на свои ласки.

Я покачала головой.

– Нет, Ванул. Он сказал правду.

Я посмотрела ему в глаза. Равнодушно. Я знала, что это ранит сильнее всего. Я знала, что не просто заложница для трёхпалого короля. Но ничего не могла с собой поделать. Не после всего, что мне довелось пережить из-за него.

Я в очередной раз прислушалась к своему телу. Когда меня только стали травить, моя русалочья кровь спасала меня против воли, пряча крупицы отравы в надежде, что со временем получится нейтрализовать их. Но поступления яда не прекращались и вскоре его стало негде прятать. Тогда я почувствовала первые признаки отравления. Теперь же я перестала получать яд, и силы организма воспрянули, занявшись стремительным избавлением от смертельного зелья. Просто его было уже слишком много. И такое количество, попав в кровь, убьет меня быстрее, чем если бы получилось доставать его постепенно. Поэтому я была абсолютно уверена, что жить мне осталось недолго.

Ванул всё понял по моему спокойному виду. Он молча смотрел на меня, сверля взглядом. Его челюсти упрямо сжимались, а в глазах мелькнуло знакомое злобное выражение, которое появлялось там, когда происходило что-то, на что трёхпалый король никак не мог повлиять. Он не мог ничего изменить и не понимал, почему вообще так произошло. Это злило его ещё больше.

– Ты знаешь, кто это сделал? – Ванул решил найти виновника и дать волю своему гневу.

Безусловно, от этого бы ему полегчало. Но, наверное, ненадолго. В любом случае я не видела причин сдавать Лашуру.