Kitobni o'qish: «Июньское утро, или Утопленник»

Солнце пробивалось сквозь воду зеленоватым блином, будто его измазали авокадо. Я обессилел и уже не барахтался. Я ждал посмертную документалку, слепленную из лучших кадров моей жизни, но вместо неё снова уткнулся в авокадный блин. Страх, минуту назад сковавший мои мышцы, а меня затащивший под воду, скрылся с места преступления.

Я понимал, что смотрю на солнце в последний раз. Все эмоции отключились, точно по команде, будто я уже начал умирать.

«Конец», ― подумал я и захотел немного себя пожалеть, но мозг отключился, как в ноль разряженный телефон…

***

Я с детства боялся плавать и старался избегать любых водоёмов лет до пятнадцати.

Первое знакомство со стихией, не считая крещения и еженедельных ванн, произошло лет в семь. Я тянулся к реке, чтобы поскорее смыть с пальцев засохшую землю (бр-р, никогда не любил сухую землю на ладонях). Не помню, почему для омовения я выбрал самый крутой берег, и уже потом узнал, что полез я в самое глубокое место. Тогда я хотел лишь одного ― смыть эту проклятую, скрипучую землю с пальцев.

Я тянулся к реке и боялся в неё бултыхнуться.

– Ты там поосторожнее, ― предупредил брат с противоположного берега и закинул червя на крючке в прикормленное место.

Чтобы не свалиться в воду, я зацепился за ближайшие кусты. Мне казалось, надёжнее страховки нет.

Дальше память идёт обрывками. Мы спешим с братом домой. Над нами нависли свинцовые тучи, а под ногами чавкают ботинки, словно лягушки на весенней перекличке. Снова провал. Брат отогревается на печке. Я стою полуголый в тазе посередь избы, а бабушка обтирает меня водкой.

Как говорится, приятно познакомиться, но в воду я больше не ногой.

Я не любил ходить на пруд с деревенскими пацанами, терпеть не мог заплывы в бассейне в детском лагере и особенно дни Нептуна. Но не любил не потому, что мне не нравилось плескаться в воде. Нравилось. Порой даже очень. Особенно когда вода тёплая и не выше пояса. Но пацаны всегда уплывали на глубину. А я плавать не умел. Но самое главное, я стыдился и боялся в этом признаться. Вот и ходил по мелководью, но чаще оставался на берегу, из-за разных выдуманных болезней.

Помню, всегда удивлялся и даже завидовал ребятам, которые чувствовали себя в воде, как боги, эдакие акваменчики. Мне они казались не хуже спортсменов на летних олимпийских играх.

Не знаю, кто и когда учил ребят плавать. Ни разу не видел. Да и меня никто не учил. Порой я думал, что один такой. Все люди, как люди: рождаются, учатся ходить, от природы умеют держаться на воде и плыть. А я плавать не умел.