Kitobni o'qish: «За кулисами театра военных действий II»

Shrift:

Исторический роман-спектакль о Первой мировой войне в 8 действиях, 21 картине, с прологом и эпилогом

Пролог

«Теперь, когда прошло уже столько лет с момента начала той войны, выросло поколение, у которого нет никакой личной памяти о ней. Война стала историей. А следовательно, настало время, чтобы книга получила название, не связанное с современным ей контекстом. Ещё одна причина тому – расширение её содержания. Хотя работа эта всё ещё очень далека и от законченности, и от моего собственного идеала, её по крайней мере можно уже назвать «историей» Мировой войны. Кроме того, она всё-таки может внести свой вклад в обобщение опыта этой войны.
Перед вами – вполне самостоятельное развитие «Правды о войне», дополненное рядом отдельных эпизодов, описание которых взято из самостоятельных монографий. Личный опыт заставляет меня сомневаться, возможно ли вообще составить удовлетворительную историю войны 1914–1918 годов каким-то иным способом, чем подобный метод «постепенного приближения». Погрязнув под огромной массой имеющихся фактов, очень трудно создать чёткое и последовательное представление о событиях, и слишком велика вероятность, что впечатление будет искажено самим весом отчётов. Но мне кажется, что я нашёл способ, позволивший мне в течение ряда лет встроить ряд новых доказательств в расширившуюся структуру книги».
Бэзил Лиддел Гарт «История Первой мировой войны»

Чем в большей мере историк является свидетелем описываемых им событий или чем ближе он соприкасался с участниками этих событий, тем сильнее он приходит к убеждению, что история, основанная исключительно на официальных документах, является чрезвычайно поверхностной. Однако точно так же история может становиться и жертвой рукотворной мифологии… С этим суждением английского военного историка, автора «Истории Первой мировой войны» трудно не согласиться.

Рукотворная мифология давно стала одним из основных инструментов государственной политики Соединённых Штатов. Приукрашивать то, что выгодно, и придумывать мифы о прошлом – это для них обязательно. Там постарались напрочь забыть тот исторический факт, что русский флот помог Аврааму Линкольну победить в гражданской войне – помнить это сегодня Америка не хочет. Там не очень любят вспоминать, как загоняли в гетто всё местное население, убив свыше миллиона индейцев. Как, якобы покончив с рабством и сегрегацией негров, аж до середины XX века продолжали линчевать темнокожих. Это не подходит для новой истории Америки. Здесь умело искажают реалии, и сами верят рукотворным мифам.

Взорвав собственный крейсер «Мэн» на рейде Гаваны, они обвинили в этом Испанию и открыли серию империалистических войн. Этой агрессией Соединённые Штаты повели отсчёт «грозного двадцатого века». Подготовка мирового пожара началась.

Бисмарк предсказывал, что искрой новой войны станет «какая-нибудь случайная глупость на Балканах». Эту глупость готовили и ждали в Америке. Не зря убийство австрийского эрцгерцога в Сараеве называют «хорошо подготовленной случайностью». Льготные кредиты, поощрявшие милитаристские планы Германии, породили новую профессию – «торговцы смертью». Они работали на войну, они зарабатывали на войне. Итог – двадцать миллионов человеческих жизней, тысячи городов, разрушенных и сожжённых за годы Первой мировой. Эта война разрасталась вглубь и вширь, втягивая в катастрофу народы всего земного шара, сталкивая их в мировом конфликте, который не в силах разрешить никакие мирные договоры.

«Войны ещё никогда не изображались правильно, – писал австрийский писатель Франц Кафка. – Обычно показывают только отдельные явления или результаты. Но самое страшное в войне – уничтожение всех существующих моральных правил. Физическое, животное заглушает и душит всё духовное…»

В бельгийском городе Лёвене кайзеровские солдаты уничтожили уникальную библиотеку, крупнейшую в Европе. Бесценные старинные фолианты и манускрипты погибли в огне. Словно предвидя такое варварство, великий Генрих Гейне предсказал: «Там, где сжигают книги, в конце сжигают и людей». Да, это была прелюдия, зародыш фашизма, который через тридцать пять лет начнёт Вторую мировую войну.

Первая мировая длилась ровно пять лет, день в день. Но она определила ход истории на последующие сто с лишним лет. Началось великое противоборство гуманизма и варварства.

По большому счёту, в Первой мировой кайзеровская Германия напала не на страны Антанты. В 1914 году пошло наступление на цивилизацию вообще. Богатая и сильная Россия в тот период являлась признанным центром мировой культуры. Вот это и не давало покоя заокеанским «ястребам», именно это было (и до сих пор остаётся!) их главной целью. Они прекрасно понимали, что если не остановить Россию на этапе её духовного роста, потом её будет совсем невозможно остановить. И американские «ястребы» предпочли участвовать в этой военной авантюре – как всегда, чужими руками, на ходу сочиняя мифы о своих бескорыстных намерениях и прячась под маской миротворцев.

«Если посмотреть на все заграничные авантюры Соединённых Штатов за последние, наверное, 50 лет, начиная с Вьетнама, то не найти ни одной истории, в которой они действительно принесли бы благо той стране, в дела которой они вмешались, – заявил российский министр иностранных дел Сергей Лавров. – Это только подтверждает вывод, что в их интересах дестабилизировать всё и вся. И потом ждать, когда за их долларами, которые они печатают в огромном количестве, кто-то придет и будет рассчитывать на то, что США опять кому-то будут помогать».

Белый дом до сих пор верит в собственный миф, называя помощь другим странам «борьбой за свободу и демократию». Но времена изменились, «долларовая дипломатия» уже не работает. Отработавший свой срок президент Джо Байден искренне считает что «Соединённые Штаты Америки являются самой могущественной нацией в мировой истории». Ему сложно понять, что как только политическое руководство США приняло решение использовать доллар в качестве инструмента политической борьбы, оно тут же получило гибельный удар по американскому могуществу.

Сегодня мир переходит к другой финансово-экономической модели, гуманистической и многополярной. Спектакль под названием «США как образец демократии» заканчивается. Маски с «ястребов» сорваны!

И мы – не просто зрители, мы – участники великого перелома, мы пишем правдивую историю нового мира…

Действие первое
Америка: «Мы являемся образцом демократии»

«Не случайно Первая мировая война началась буквально через несколько месяцев после учреждения в США Центрального банка. Война теперь была нужна банкирам для того, чтобы правительство наращивало свои военные расходы и заимствовало необходимые средства у ФРС, обогащая, тем самым, главных акционеров Федеральных резервных банков. Они пустились во все тяжкие, начав заливать мировую финансовую систему продукцией своих «печатных станков».
По Конституции США неотъемлемое право печатать деньги принадлежит только народу и выбранному им Конгрессу. Слава Богу, сегодня уже достаточно большое количество американцев сделало для себя «открытие»: сто лет назад право печатать деньги было передано в аренду частной корпорации…
Мы становимся свидетелями (а отчасти и участниками) перехода мира к другой финансово-экономической модели. Спектакль под названием «демократия» заканчивается».
Валентин Катасонов
«Хозяева денег. 100-летняя история ФРС»

Картина 1-я
Женщину – в президенты!

Действующие лица:

✓ Виктория Вудхалл (1838–1927) – лидер движения за гендерное равноправие, первая в истории США женщина, баллотировавшаяся на пост президента.

✓ Корнелиус Вандербильт (1794–1877) – один из богатейших американских предпринимателей XIX века, основатель династии.

✓ Генри Бичер (1813–1887) – религиозный деятель, брат писательницы Гарриет Бичер-Стоу, автора нашумевшего романа «Хижина дяди Тома».

✓ Хелен Келлер (1880–1968) – слепоглухонемая американка, писательница, активная общественница, лектор с высшим образованием.

Место действия – Соединённые Штаты Америки.

Время действия – вторая половина XIX века.

Автор (из-за кулис): В середине XIX века в Сан-Франциско проживало лишь 15 белых женщин, а представительниц прекрасного пола с другим цветом кожи – около трёхсот. Мужское население – в сто раз больше. Этот «город греха» появился раньше Лас-Вегаса. Количество мужчин и женщин в Калифорнии сравнялось только к 1950 году. В других американских штатах гендерная ситуация была ненамного лучше.

В детстве у Виктории поистине не было детства. Она росла в семье обедневшего мельника с многозначащей фамилией Клафлин. Детей у отца и его безграмотной забитой жены было десять, мельница никак не могла прокормить всех. Так что отец ходил по дальним фермам и продавал «змеиное масло» под видом уникального средства от всех болезней. Что он подсыпал в свой «эликсир бессмертия» и сколько человек не выжило, попробовав его, – никто теперь не скажет.

В своих воспоминаниях Виктория позже расскажет, что отец «бил детей, морил голодом, подвергал сексуальному насилию». Когда ей исполнилось четырнадцать, а сестре Тенни семь, отец отправил их «в люди»: девочки стали гадалками, любому встречному на дороге предсказывали судьбу за доллар. Тот, кто платил больше, казался Виктории сказочно богатым принцем, так что в пятнадцать она была уже замужем. Некий Вудхалл был вдвое её старше, крепко пил и что-то нюхал, ребёнок родился умственно неполноценным, и вскоре супруги расстались. Вики вернулась в родительский дом.

Никто не понимал девичьих проблем её взрослой жизни, кроме младшей сестры Тенни, которая была последним ребёнком в этой абьюзивной семье. Они поклялись не бросать друг друга в беде. И вовремя. Потому что отец поджёг свою мельницу, надеясь получить страховку, афера вскрылась, и всю семью выслали из городка, где они жили.

Где они только ни скитались! Но старались выбирать крупные города, поближе к столице. Сёстры по-прежнему гадали, проводили сеансы модного в то время спиритизма. Вики подрабатывала в маленьких театрах, получала там какие-то роли. Младшая сестра выросла, и порой Виктории приходилось вытаскивать её из неприятных ситуаций – однажды даже выкупила её из публичного дома, где Тенни удерживали за долги.

Помог новый муж – настоящий полковник, геройски воевавший во время гражданской войны в США. Он хладнокровно, с равнодушным пониманием относился к прошлому своей жены и к её противоречивому, взрывному характеру. Виктория часто кидалась из крайности в крайность: сегодня она громит супружескую неверность, завтра требует узаконить проституцию, а успокоившись, выступает за свободную любовь и право на развод и аборты.

– Почему общество негласно позволяет мужчинам менять любовниц, а женщины вынуждены оставаться в браке, несмотря на унижение и жестокое обращение? – вопрошает она на каждом углу. – Я говорю вам как ясновидящая: завтра этому придёт конец, женщины имеют право любить тех, кого хотят!..

Для неё самой не имеет значения, старый или молодой, чёрный или белый, еврей или христианин. «Я хочу любить всех и быть любимой всеми!» – заявляет она. Бывало, что в одной квартире оказываются сразу трое мужчин: бывший супруг, нынешний муж и очередной любовник.

Информация о бойких сёстрах быстро расползается по Нью-Йорку. На их спиритические сеансы приходят не только женщины. Узнав, что здесь слова о свободной любви не расходятся с делом, в дом полковника и его жены заспешили мужчины.

Газета с рекламой и портретами юных целительниц случайно попала на глаза самому богатому человеку Америки – 74-летнему Корнелиусу Вандербильту. Когда-то давно его называли «Командором» – его флотилия насчитывала более ста вымпелов. Сейчас он железнодорожный магнат с состоянием в сто миллионов долларов, одинокий старичок с плешивой головой и седыми бакенбардами. Но – мечтающий избавиться от возрастных недугов. Именно то, что и нужно оборотистым сёстрам.

В младшую пациент влюбился всерьёз. 23-летняя Тенни старательно пыталась отвечать ему взаимностью, Вики пришла ей на помощь, быстро став незаменимой сиделкой и задушевным другом старого магната. Молодость «Командору» юные дамы, конечно, не смогли вернуть, но зато раскрутили знатного скупердяя на очень приличный гонорар. В долг, разумеется. А вот совет отличный он дал бесплатно: деньги не надо тратить, лучше открыть брокерскую контору и играть на бирже.

Он выписал красавицам-умелицам чек на семь с половиной тысяч долларов для открытия банковского счета, оплатил аренду офисного помещения, а также разрешил использовать своё могущественное имя.

– Я специально уроню свои акции, – наставлял седой Вандербильт «ясновидящих» девиц. – Скупайте их. Через неделю подниму цену – продадите вдвое дороже. Расплатитесь, потом повторим…

Они повторили, потом ещё раз, ещё. Они играли на чужие деньги – с выгодой для себя и клиентов. В шикарном офисе посетителей встречали две модно одетые красавицы с живыми розами в чудных прическах. От инвесторов и поклонников не было отбоя. Пресса с Уолл-стрит называла сестёр «королевы финансов», «обольстительные леди-брокеры». Через три года их брокерская контора имела на банковском счету более семисот тысяч долларов.

На эти деньги сёстры решили издавать собственную газету, в которой можно пропагандировать свои взгляды на свободу, деньги и любовь. Не оправдываться перед обвинителями, не защищаться от завистников, а нападать на них, бить их острым словом. Спасайтесь, кто может – в бой идут не бяки-буки, а две ушлые маклерши! Те самые, которых ещё вчера под охраной выпроваживали из всех городов за аморальное поведение.

Газета нужна для очередного рывка. Пока корыто ещё не разбито, хочется всё нового и нового. Тянет забраться повыше – туда, где кабинеты овальные, а окруженье смотрит в рот. Короче, Виктория Вудхалл захотела баллотироваться в президенты Соединённых Штатов. А для победы, кроме газеты, нужна собственная партия – это она поняла раньше многих.

Публикация в газете переведённого на английский «Манифеста коммунистической партии» удвоила тираж еженедельника. Вики быстро набирает очки. Она выступает на собраниях феминисток, пишет острые статьи, в которых критикует существующее гендерное неравенство, требует избирательных прав для женщин, пропагандирует вегетарианство, короткие юбки и, конечно, свободную любовь.

– Женщине, по её природе, принадлежит право сексуального выбора, – вещает она со сцены Стейнвей-холла, только что открытого в Нью-Йорке. – Она с рождения имеет естественное и неотъемлемое право любить, кого желает, любить так долго или так коротко, как хочет. И с этим правом мужчины обязаны считаться, никакой закон не может этому помешать. Я явственно вижу: очень скоро женщина поднимется от сексуального рабства и беззакония, в которых она сейчас барахтается, и мужчин попытавшихся насильно её обнять, суды будут сурово карать. Я не зову вас назад к матриархату, нет – мужчины сами захотят надеть женское платье, поверьте, так и будет!..

Эта речь, произнесённая 20 ноября 1871 года, стала её программой в предвыборной президентской гонке. Не случайно она закончила её словами:

– Раз мужчины не допускают женщин до выборов, то у нас не остаётся ничего иного, как возглавить Белый дом!..

Бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию. Через полгода новая партия, получившая названия Партия равноправия, выдвигает Викторию Вудхалл кандидатом на пост президента США на грядущих выборах. По улицам Нью-Йорка проходят демонстрации с её портретами. В них участвуют тысячи горожан (каждому обещано по доллару). Новую партию поддерживают в своих проповедях священники разных конфессий. Но не все…

Преподобный Генри Бичер, настоятель церкви в Бруклине, был хорошо известен в Нью-Йорке. В годы гражданской войны он в ранге министра консультировал самого Авраама Линкольна, собирал добровольцев на борьбу против рабства, пожертвовал немалую сумму на закупку винтовок (в накладных и на ящиках с оружием было написано «Библия»). Бичер издавал несколько религиозных журналов, и когда-то они с Вики Вудхалл были идейными союзниками, так как оба выступали за отмену смертной казни и равное избирательное право.

Всё изменилось в одно утро, когда пастор Генри Бичер надумал тоже баллотироваться на пост президента США. И вечером он выступил перед паствой с гневной проповедью.

– Человек не может жить хлебом единым, но тот, кто не может жить на хлебе и воде, недостоин вообще жить! – начал он издалека. – Ещё есть среди нас люди, которые не только погрязли в пороках, но и обогатились на грехе…

И сплеча, на весь приход понёс честить прелюбодейку, подверг её с амвона остракизму:

– Миссис Вудхалл недостойна быть матерью, не то что президентом! Это дьявол во плоти! Без веры, без морали – олицетворение порока, она пытается за собой вести добрых самаритян в горнило ада. Давайте дружно скажем ей: изыди, сатана!

Своды церковные множили эхо. Бренное тело и душа Виктории Вудхалл жаждали сатисфакции. Целый номер её газеты был посвящён многолетней и пагубной страсти Бичера. Подробно описывалось, как он обманывает верную супругу и бруклинских прихожан, сожительствуя с женой своего лучшего друга – настоятеля соседней церкви. Схлестнулись два кандидата в президенты – кто белее и пушистее.

Масла в огонь подливала сестра пастора Гарриет Бичер-Стоу – известная писательница. Ей, защитнице негров, Авраам Линкольн пожал когда-то руку со словами: «Так вот вы какая – маленькая леди, которая начала большую войну против рабства!» Гарриет в своих статьях по-всякому обзывает конкурентку брата: «продажной уличной девкой», «мерзкой гадалкой», «наглой ведьмой» и прочими образными эпитетами. Правда, злобилась она недолго: суд признал факты миссис Вудхалл достоверными. Но некоторое время ей и сестре Тенни пришлось провести в тюрьме. Так что выборы президента прошли без Виктории. Да и не было у неё шансов, если честно…

Известность, слава и деньги стали особенно быстро таять у сестёр-маклерш, когда Корнелиус Вандербильт попрощался с жизнью. Из своего 100-миллионного состояния 95 миллионов он завещал старшему сыну, и всего пять – остальным девятерым детям. Обделённые наследники обратились в суд, утверждая, что усопший был не в своём уме, когда писал завещание. Виктория намекнула старшему наследнику, что её показания о здоровье бывшего покровителя всецело зависят от вознаграждения. За пятьсот тысяч долларов сёстры согласились покинуть Америку. В августе 1877 года они переехали в Великобританию.

…Навыки работы брокером пригодятся Виктории Вудхалл перед началом Первой мировой войны. В начале лета 1914-го она случайно познакомилась с Хелен Келлер – слепоглухонемой писательницей из Соединённых Штатов. Это потом книги Келлер будут издаваться на многих языках мира, а тогда она нуждалась в деньгах, и Вики посоветовала ей скупать акции хлопковых и медных компаний.

– Зачем? Не понимаю, – отстучала ей пальцами бедная женщина.

– Скоро начнётся война, потребуется много патронов и бинтов…

Так всё и вышло.

Автор (из-за кулис): Человечество ходит по кругу. В новейшей истории известны не только министры «в платье от Коко Шанель», но и женщины-президенты, причём вполне солидных государств. Не исключено, что и в очередных выборах в Соединённых Штатах победит одна из двух представительниц прекрасного пола – уж больно долго американцы к этому шли. Надо же им доказать хоть как-то, что их страна – образец демократии.

Картина 2-я
Утиная охота на острове «Я убью»

Действующие лица:

Нельсон Олдрич (1841–1915) – видный политик, председатель Финансового комитета Сената США (1899–1911), получил прозвище «генеральный менеджер нации».

✓ Фрэнк Вандерлип (1864–1937) – топ-менеджер National City Bank of New York, позже президент этого банка (1909–1919).

✓ Чарльз Нортон (1871–1923) – американский банкир, был помощником министра финансов, секретарём 27-го президента США Уильяма Тафта.

✓ Бенджамин Стронг-мл. (1872–1928) – экономист, президент Федерального резервного банка Нью-Йорка в 1914–1928 гг.

✓ Пьятт Эндрю-мл. (1873–1936) – помощник министра финансов США, директор Американской полевой службы скорой помощи в годы Первой мировой войны.

✓ Генри Дэвисон (1867–1922) – банкир и филантроп, председатель Военного совета Американского Красного Креста, майор.

✓ Пол Варбург (1868–1932) – американский финансист немецкого происхождения, теоретик Федеральной резервной системы США.

Место действия – остров Джекилл (штат Джорджия, США).

Время действия – незадолго до начала Первой мировой войны.

Автор (из-за кулис): При создании фонда будущей Лиги Наций русский царь Николай II вложил больше всех и стал его учредителем – подсчитано – аж на 88,8 %. Внёс немало золота, которое ещё дед его, Александр II, хранил за границей. Дед и президент Авраам Линкольн создали совместную российско-американскую компанию. У них были тёплые отношения. Когда Линкольн оказался в западне, русский друг послал на помощь две эскадры военных кораблей, и спас будущие Соединённые Штаты. У Линкольна в то время были серьёзные разногласия с финансистами Ротшильдами, за что вскоре американский президент и был убит. Спустя некоторое время Ротшильды и их компаньоны подмяли под себя центральный банк Америки. Новая структура стала называться Федеральной резервной системой. По сей день она находится в частных руках и выполняет функции центробанка США. Огромная часть всех финансов мира принадлежит ФРС, но юридически это наши деньги, российские.

В то осеннее утро сенатор Нельсон Олдрич появился в Капитолии раньше обычного. Зайдя в кабинет, минут десять смотрел в окно, словно пытался высмотреть там что-то необычное. Потом уселся в кресло, позвонил секретарю и, когда Шелтон вошёл, сказал как можно торжественнее:

– Прошу вас подготовить письмо. Единое для шести джентльменов. Текст такой: «От имени и по поручению президента Соединённых Штатов Америки приглашаю вас на закрытое совещание по вопросу государственной важности. Оно продлится десять суток, о чём вы можете сообщить приватно лишь самым близким родственникам, поскольку возможности связаться с кем-либо у вас не будет. Участие в совещании строго персонифицировано, замена кандидатуры и опоздание исключены. Сбор 22 ноября с. г. в 01:00 час. на железнодорожной станции Хобокен (штат Нью-Джерси), вторая платформа, первый вагон спецпоезда. Дресс-код свободный. Охрану, оружие и какие-либо вещи брать не следует, вы будете обеспечены всем необходимым…» Успеваете, Шелтон?

– Да, сэр.

– Когда подготовите, принесёте на подпись. Тогда я передам и список имён. Письма вам надо вручить адресатам лично в руки. И не забудьте на конверте поставить метку «Строго приватно»…

Шелтон вышел. Сенатор подошёл к окну и опять долго смотрел на лужайки перед зданием Капитолия. Многое вспоминал из прошедшей жизни.

Кое-кто считал, что ему повезло с женитьбой. Да, Эбигейл Чапмэн, помимо денег, обладала «впечатляющим генеалогическим древом». Наверное, завистникам не давали покоя вторые имена её родителей – Трумэн и Морган. У Нельсона не было таких предков в родословной, он «сам себя сделал». Служил в гвардии, воевал, получил образование, стал сенатором. И не просто сенатором – Нельсон Олдрич возглавил Финансовый комитет и вошёл в число лидеров Республиканской партии.

Завистников меньше не стало, но когда дочь Олдричей – тоже Эбби, названная в честь матери – в 1901 году вышла замуж за Джона Рокфеллера-младшего (единственного сына Дж. Рокфеллера-старшего), сплетни вокруг этого семейства мигом прекратились.

.. Каждого из шестерых джентльменов, для которых предназначалось секретное письмо, сенатор прекрасно знал.

Первый – это Фрэнк Вандерлип, Фрэнки. Для Нельсона – почти как сыночек. «Мой мальчик» – так сенатор позволял себе называть его только на кулуарных вечеринках, никогда при посторонних. Тем более что мальчик вырос, на голову выше покровителя своего. И давно миллионер. Это в детстве он был беден, как храмовая мышь, работал в мастерской с двенадцати лет за доллар в день.

Слава Богу, честолюбием не обижен, и потому с возрастом смелел и наглел, и первые его репортёрские заметки в «Чикаго трибьюн» были такие же. Заметили бойкого юношу небедные люди, предложили писать «под заказ», перевезли в Вашингтон. Помощник слесаря вырос до помощника министра финансов. Оттуда – в банк. Всего десять лет Фрэнку потребовалось, чтобы пройти все карьерные ступени и стать президентом крупнейшего банка в Америке. А всё потому, что покровитель неустанно, годами учил своего протеже:

– Фрэнки, помни: в любом деле нужна осторожность. Человек никогда не бывает настолько богат, чтобы позволить себе иметь врагов. Их следует умиротворять. Конкуренция не должна становиться настолько острой, чтобы ранить достоинство конкурента. И, самое главное, никогда не держи все яйца в одной корзине!..

Союз с Джи Пи Морганом и искренняя преданность всем тем, кто его вывел в мастера, не мешали Фрэнку Вандерлипу оставаться по-юношески агрессивным, но честным перед деловыми партнёрами. Репортер как-то спросил его: «Что было самым трудным в вашей карьере?» Сказал откровенно: «Вылезти из рабочего комбинезона». Так что сенатор Олдрич и его друзья знали: «Этот не предаст».

…Второй в списке – 37-летний Пьятт Эндрю-мл. Он богач. Впрочем, состояние каждого из шести избранных джентльменов измеряется не одним миллионом долларов. Первое имя у Эндрю-младшего – Абрам. Но оно не нравилось ни ему самому, ни его близким друзьям. Женщины называли его коротко «Абр», мужчины по второму имени – Пьятт. Никто не посмел бы его считать сибаритом, но прожигал он свою жизнь весело и со вкусом. На регулярных вечеринках у него дома собирались весьма известные люди (например, Франклин Рузвельт). Особо почётных гостей он усаживал на диван, застеленный шкурами леопардов, и ублажал звуками органа, спрятанного на верхних этажах шикарного дома.

Пьятт был заядлым меломаном, коллекционером живописи и… доктором философии, преподавал в Гарвардском университете на экономическом факультете. Читал лично им подготовленный новый курс «Деньги». Так что президент США не случайно включил его в список командированных в Европу «глазами жадными цапать», как там работают банковские системы. Команду тогда возглавил Нельсон Олдрич, и он выбил в Белом доме бессрочную поездку и «all inclusiv» по затратам. На безотчётной почве они и сдружились. А когда Пьятт стал заместителем министра финансов и директором Монетного двора – тут уж сам Господь повелел ему оказаться в секретном списке.

…Третий в секретном списке – Бенджамин Стронг-мл., эмиссар Джи Пи Моргана. Он начал свою финансовую карьеру в девятнадцать лет клерком в инвестиционной компании. Бенджамин проработает в банковской сфере всю жизнь, получив негласный титул «доминирующая сила в денежно-кредитной и банковской сфере Соединённых Штатов Америки».

Обыгрывая его фамилию, один из финансистов современности скажет: «Он был Стронгом больше, чем кто-либо другой. Когда руководители центральных банков в разных странах ищут баланс между экономическим ростом и инфляцией, над ними всегда витает призрак силы Бенджамина».

Став президентом Федерального резервного банка Нью-Йорка в 1914 году, он сильно задружится со своим британским коллегой, что много позже поможет доллару победить фунт стерлинга. Именно Стронг-младший инициировал отказ от «золотого стандарта», и весь драгметалл, который широкой рекой лился в США за годы Первой мировой, оказался привязанным лишь к облигациям, которые подавались как «ценные бумаги».

…Четвёртый – Чарльз Нортон. Этот высокий симпатичный мужчина, наверное, сразу родился секретарём. Сначала, правда, поработал немного журналистом, но эта профессия требует мобильности, а молодой человек отличался усидчивостью и исполнительностью. Так что он, не раздумывая, согласился перейти в министерство финансов, где вскоре дорос до секретаря министра. Позже Чарльз станет секретарём даже президента США Уильяма Тафта, а оттуда уже ему откроется путь на самые высокие должности в американских банках и корпорациях.

…Пятый – Генри Дэвисон-ст. Он начинал с бухгалтера в банке. В 1909 году стал старшим партнёром в JP Morgan & Со. Думается, что на этот рост и всю дальнейшую жизнь немало повлияла удачная женитьба. Он и сам побывал руководителем крупного банка и майором спецслужбы, так что и дети его никогда не бедствовали. Достаточно сказать, что старший сын станет директором ЦРУ, младший – директором журнала «Тайм», а дочери сменят фамилии, выйдя замуж: одна станет Гейтс, другая – Чейни. Ох, непрост этот Генри Дэвисон-старший!

…Шестой – Пол Варбург. С ним всё ещё сложнее хотя бы потому, что он не был американским гражданином. Он родился в еврейской семье потомственных немецких банкиров. Когда сверстники только поступали в университет, он уже успел его окончить. Два года поработал биржевым брокером в Лондоне, потом – в парижском филиале Российского банка внешней торговли. Затем отправился в Индию, Китай и Японию, вернулся в Гамбург, удачно женился и стал партнером в семейной банковской фирме – весьма известной и уважаемой на Уолл-стрит.

Пол жил с американской женой в Нью-Йорке, когда случился финансовый кризис 1907 года. Обвалился фондовый рынок, в стране не хватало валюты, доходившая до 100 % кредитная ставка разоряла банки и всю экономику страны. Он мог остаться без работы. Но в рано облысевшей голове этого низкорослого немца рождались уникальные идеи, как сделать мир выгодным «для тех, кто понимает».

Статьи Пола Варбурга в «Нью-Йорк Таймс» и его публичные лекции об «эластичной валюте» и «децентрализации резервов» привели в конечном счёте к знакомству с членами Финансового комитета США.

– Этот немец с обвисшими усами прекрасно интуичит! – Пьятт Эндрю-младший, бывший в тот момент секретарём комитета, так охарактеризовал Варбурга сенатору Олдричу. С осторожностью, десять раз подумав, сенатор решил включить немца в список. Пол единственный из «великолепной шестёрки» не являлся членом «Клуба охотников на уток»…

Этот элитный клуб находился на острове Джекилл в штате Джорджия, в престижном и недоступном месте отдыха миллионеров. Джи Пи Морган был совладельцем этого клуба. Туда он и пригласил избранных, именно туда они и собрались ехать на поезде, в тайне не только от газетчиков, но и от родных.

Почему такое странное название у клуба? Морган отвечал так:

– Мне уже за семьдесят, я с полным правом учу молодых: ведите себя, как утки, сохраняйте спокойствие и невозмутимость на поверхности, но внизу гребите, как дьяволы. И ещё – нам приходится заботиться о безопасности, тем более что название острова переводится угрожающе – «Я убью». Уверяю вас: на моём острове члены клуба могут расслабиться: утиная охота опасна только для уток…