Kitobni o'qish: «19-я стрелковая. В поисках правды»

Shrift:

Предисловие

Я не привык воспринимать слова на веру, не проверив все, как следует. Наверное, в этом и скрыта та основа моих изысканий, которая побудила меня начать свои поиски. Не скрою, тема Второй мировой войны всегда привлекала меня, чем-то таким далеким еле уловимым, но в тоже время, таким манящим и притягательным чувством из глубин далекого детства. Все мальчишки любят играть в «войнушку». Стрелять из игрушечного автомата, представляя, как ты сражаешь наповал очередного врага своими меткими выстрелами. Или устраивать засады, нападая на обескураженного игрока. Видимо, этот интерес рожден с тех лет, из этих игр. Но, настоящая война это другое, нечто невообразимо страшное, кровавое и беспощадное. С горечью слез и жестоким расчетливым сердцем. В такую игру мы никогда не играли. Да и вряд ли когда – нибудь захочется. Война это доля избранных. И каждому избраннику она дарит свои метки. Их можно разглядеть на семейных старинных фото, на лицах ветеранов и стариков, в их мрачных и до боли печальных воспоминаниях. Эти метки – знак, и помеченный этим знаком, никогда уже не будет жить прежней довоенной жизнью. Это сравни проклятью, от которого не убежишь за три – девять земель и которое не забудешь. Об этом, я предостерегаю тех, кто в своем воображении создает слишком простую картину былых баталий. Кто думает, что нет ничего сложного в самой войне, а героические подвиги солдат, слишком пресные и не идут, ни в какое сравнение с удалью киногероев из фантастических боевиков. В этой книге читатель не встретит подробностей окопной правды. Не будет в ней и бравурного марша лживой агитпропаганды о том, как воевали наши деды. Эта книга откроет дверь в настоящую историю освобождения советской земли, которая построена на подлинных документах и для которой, разные события уже остались в далеком прошлом – навсегда. По- возможности, я постарался включить в исследования выдержки из разных источников, чтобы читателю стали более понятны внешние условия, которые повлияли на ход событий и сыграли важную роль впоследствии. Но, как и в любой истории, в этой книге встречаются пробелы и не всему я смог найти ответ. Эта недоработка, прежде всего, вызвана скудностью самого архива, ведь шла война, и не все документы сохранились. Впрочем, даже его ограниченность позволила пролить некоторый свет и показать события такими, какими они видятся из строк боевых донесений.

Вообще, история отдельной курсантской стрелковой бригады очень показательна и напоминает историю всей Красной армии, в ее трудные и напряженные периоды бесконечных сражений. Она подобна некому шаблону, настолько, все повторяется в других соединениях в их боевой жизни. За один год боевого пути бригада успела побывать в составе трех армий и участвовала во многих сражениях. Бывала она на Калужской земле и в Осетинских предгорьях. И не везде ей сопутствовала удача. Ее фронтовая дорога восстановлена из сводок, которые составляли , прежде всего – люди. Этот факт тоже учтен и нашел свое отражение в моих исследованиях. Признаюсь, я всегда подозреваю, что в любом штабном донесении может присутствовать стопроцентная ложь и реальная история может сильно отличаться от выдержанных докладов и той версии, которую увидит читатель. К этому я готов. Быть может, по прошествии множества лет, откроются другие архивы и картина дополнится ранее неизвестными фактами. История бригады заиграет новыми красками, и мы сможем по- другому оценить те события. Такое может быть, но что-то подсказывает мне, что это сути уже не изменит. История написана и пересмотру не подлежит. Единственное, о чем прошу тебя читатель, отнесись к моим ошибкам без упрека и недовольства. Эта книга была написана не литературным знатоком, да и цель у меня совсем иная – поиск правды.

Глава 1. Ворота к Тарусе

Причиной этого исследования, стал мой интерес к теме освобождения Тарусы в 1941 году. А также желание уточнить информацию, изложенную в книге С.Е. Михеенкова «Кровавый плацдарм. 49-я армия в прорыве под Тарусой и боях на реке Угре.1941—1942» , касательно периода с 16 по 19 декабря 1941 года, связанного с освобождением д. Кузьмищево, Игнатовское, г. Тарусы. Автором книги был выбран материал на основе действий 49-й армии, который не мог отразить всю полноту и глубину картины сражений. В книге нет материалов относительно того, как протекали бои 16,18 и 19 декабря, но в ходе моего исследования картина в отдельных фрагментах прояснилась полностью. Тем не менее, забегая вперед скажу, что данные С.Е. Михеенкова в ходе исследования подтвердились. Но при этом отмечу, что все происходило не так уж просто, как это указано в книге. Благодаря информационному сайту «Память народа» и рассекреченным документам восстановить ход событий, стало возможным, не выходя из своего дома, за что огромная благодарность всем создателям сайта и Министерству обороны. В своих исследованиях я постарался отобрать максимальный объём информации и изложить события хронологическом порядке. Использование документов по – отдельности, например, оперативных сводок или журналов боевых действий, непременно приводит к ложному образу. И только аналитический подход с применением многосторонних документов позволил мне хоть немного приблизиться к истине.

Вот выписка из книги, которая навела меня на мысль, получше изучить этот вопрос.

Ориентир по времени – 17 декабря 1941 года «Перед Тарусой наступление застопорилось. 19-я стрелковая бригада, атакованная немецкой подвижной группой из Тарусы, разбежалась. Более того, подставила под удар левый фланг успешно наступавшей 133-й стрелковой дивизии. Генерал Захаркин приказал командиру 133-й дивизии генерал-майору Захарову навести порядок в правофланговой бригаде. Тот выслал в бригаду своих штабных офицеров, через несколько часов бригаду собрали, и она начала выполнять боевые задачи. Но время было упущено. Инициативу на некоторое время перехватил противник, что оказалось достаточным, чтобы практически без потерь улизнуть из Тарусы.»

«На следующий день сводный отряд, созданный из частей 5-й гвардейской стрелковой дивизии, ударом с юго-запада в 7.30 19 декабря 1941 года ворвался в Тарусу и совместно с частями 19-й стрелковой бригады овладел ею.»

Итак, попробуем разобраться в том, что же на самом деле происходило в те далекие декабрьские дни. …

Наступательный порыв вермахта к зиме 1941 года окончательно иссяк. На участке фронта 49-й армии от д. Дракино до г. Алексина враг уже не проявлял былой активности. Бои вдоль р.Оки, все чаще носили местный характер, но время для обороны прошло, и пришел наш черед переходить в наступление. План советского командования заключался в численном перевесе и быстром продвижении войск на ответственных участках фронта. Это обеспечивалось обходом и блокированием мелкими группами опорных пунктов противника, с одновременным переходом основной массы наступающих войск к дальнейшим целям. Уничтожение противника в населенных пунктах поручалось группам блокирования. Такая тактика позволяла нашим войскам не увязнуть в деревнях и исключить со стороны противника подкрепление резервами. Согласно приказа армии № 016 от 15.12.41г., соединения имели задачу: с утра 16 декабря перейти в наступление на всем фронте, нанося главный удар своим центром (194 сд, 133сд, 19,26,30,34 сбр 18,23 тбр) в общем направлении на Салтыково, Гостешево . 19-я стрелковая бригада при поддержке 32-м ГОМД, двигаясь в направлении северные окраины КУЗЬМИЩЕВО ЛЮБОВЦЕВО ВЯТСКОЕ должна была перейти в южном направлении, с рубежа ВЯТСКОЕ КУЗЬМИЩЕВО и обеспечить наступающие части от контрудара противника с юга. Картой – Решением командарма на прорыв, в частности для 19-й стрелковой , предусматривались более развернутые задачи. Удар должен был осуществиться в двух направлениях:

1-е направление силами 1/3 бригады выступить с БЕХОВО держать направление юго-запад КУЗЬМИЩЕВО- ВЯТСКОЕ-БОЛТОНОГОВО и организовать новый фронт за ЗАВОРОВО. Часть бригады с ЛЮБОВЦЕВО ударом на юг блокирует попытки противника контратаковать с юга.

2- е направление силами 1/3 бригады окружить КУЗЬМИЩЕВО с севера и запада развивать успех в дальнейшем двигаться РУДНЕВО- ВЯТСКОЕ.

1/3 бригады предназначалась для резерва и должна была выступить с фланга 2-й части бригады, атакующей КУЗЬМИЩЕВО с севера, в случае успеха продолжать движение на РУДНЕВО- ВЯТСКОЕ.

Для исполнения приказа командарма, врид командира майор Афанасий Мартынович Гринь подготовил в батальоны свой приказ № 6 от 16.12.41г. и общим направлением бригады стали Кузьмищево, Мартемьяновка, Вятское. Из проекта приказа, время 13.15:

«Для 1/19 с батареей ПА ( примеч. полевой артиллерии) батарей ПТД, минротой наступать в полосе: справа граница со 2м батальоном, слева ИГНАТОВСКОЕ юж. скаты высоты 209, ЛЮБОВЦЕВО, ПАВЛОВСКИЕ ВЫСЕЛКИ с задачей уничтожить опорные пункты в полосе наступления с поворотом фронта на юг отражать контратаки противника направляемые с юга на север, действующий разведотряд на левом фланге подчинить с задачей обеспечения левого фланга батальона. В дальнейшем к 23:00 16.12.41 овладеть рубежом ПОДБОРКИ СУТОРМИНО.

Для 2/19 с мин. ротой исходное положение д. МИТИНО 13:00 16.12.41 наступает на полосе: справа граница с 133сд. Слева высота 184,5 , северная окраина ИСКАНСКОЕ, сев. окр. СЕЛИВЕРСТОВО высота 225,3 с задачей совместно с 133сд. уничтожить опорные пункты с поворотом фронта строго на юг, отражать атаки противника с юга на север, в дальнейшем к исходу 16.12.41 овладеть ВЯТСКОЕ выс. 225,3.

Для 3/19 с батарей ПТД, минротой наступать за вторым батальоном и из за правого фланга энергичными действиями развивать успех 2- го батальона с задачей уничтожить опорные пункты в районе ВЯТСКОЕ, ХЛОПОВО с поворотом фронта на юг. Отражать контратаки противника с юга на север. К исходу 16.12.41 овладеть рубежом выс.190,5 ЛЫТКИНО обеспечивая свой правый фланг усиленным заслоном в составе стрелковой роты.

Командиру 32 ГОМД дать один залп батареей по району КУЗЬМИЩЕВО.( от автора. В этом пункте карандашом сделана запись «Начало общей атаки 15.20.»)

КП до 17:00 16.12.41. КОНЮШИНО в дальнейшем БОЛЬСУНОВО

Бригадный пункт медпомощи до 17.12.41 КОНЮШИНО в дальнейшем БОЛЬСУНОВО».

Предполагаю, что приказ был роздан комбатам, когда те уже находились на рубеже МИТИНО, БЕХОВО и высотной отметки 210.3, до перехода через реку оставались считанные часы. В это время, батальоны 133-й стрелковой дивизии уже вели переправу. Наступление бригады, назначенное на 12: 40 часов, в связи с ожидаемым опозданием выхода на западный берег Оки, было перенесено на 15-16 часов. Соответственно и артподготовка намечалась на 15:20 часов, что уже нарушало планы армейского командования. Позже, комбриг Гринь по этому поводу, в своей объяснительной командарму пояснит, что задержка была связана по ряду объективных причин в т.ч.: поздним получением особого распоряжения на наступление, плохим состоянием дорог, перегруженностью общих дорог одновременным маршем 133-й дивизии, 30-й и 19-й бригад, отсутствием связи между подразделениями, что в целом усложняло общую координацию между соединениями. И в этой связи, интересен факт боевого донесения 521-го стрелкового полка 133-й дивизии, который имел задачу овладеть Больсуново для устройства плацдарма безопасной переправы танков и двумя батальонами уже переправился на западный берег Оки, достигнув западных и южных окраин БОЛЬСУНОВО. В донесении командира полка Геннадия Власова- врид комдиву Якову Вронскому было прямо указано, что на 14:30 19-я стрелковая бригада на западный берег не переправилась, и по сути левый фланг полка был открыт для противника. Сопоставляя различные документы, я пришел к выводу, что 2-й и 3-й батальоны выступили последними после 133-й дивизии и переправились около 16:00 часов дня. Медленному продвижению способствовала плохая видимость из – за снегопада, глубокий снег, а также усталость людей после трудного марша. Так или иначе, но задержка наступления на 2-3 часа, в свою очередь, дала противнику возможность поднять солдат по тревоге и усилить восточные и западные окраины Кузьмищево выдвижными пулеметными и минометными расчетами.

Вот, какую характеристику Кузьмищево дал командир бригады в журнале боевых действий. Запись от 16 декабря 1941 года:

«Кузьмищево- один из сильных опорных пунктов на р. Ока, который по своему тактическому расположению является «воротами» к г. Тарусса и на запад. По топографическому расположению, опорный узел сопротивления. Кузьмищево должен был удерживать наступление на фронте семь километров. Сама река являлась долиной обстрела (и смерти). В силе данного узла противник не сомневался и гарнизон его состоял из 180 автоматчиков на самокатах, двух легких танков ( как подвижные бронированные огневые точки) 12см. пулеметов, 6 орудий ПТО (примеч. противотанковой обороны), 3 минометных батарей 81,5 мм, до 800 штыков, поддержанных батареей дальнобойной артиллерии из Тарусы. Укрепления д. Кузьмищево состояли из ДЗОТов на основных подступах, все жилые и нежилые постройки использовались как укреп- укрытия. На подступах к деревне- окопы и проволочные заграждения в два кола, немецкий забор ».

Несомненно, что данные от разведки боем легли в основу данной записи. Но, кроме этого, накануне общего наступления в ночь на 8 декабря была проведена армейская разведка, в составе усиленного взвода 160-го отдельного разведывательного батальона, которая выходила на дорогу ИГНАТОВСКОЕ – ТАРУСА, где встретила организованное сопротивление противника, завязала короткий бой, но отступила из- за действий немецких минометных расчетов со стороны Тарусы. Похоже на то, что разведчики наткнулись на боевое охранение дороги и дальше продвинуться не смогли. Учитывая эти сведения, можно прийти к выводу о том, что армия разведданными относительно основных укреплений Кузьмищево и Игнатовское обладала еще до наступления и эти данные также сыграли свою роль при составлении плана прорыва обороны противника.

Немец умел воевать. На участке фронта от Больсуново до Игнатовское каждая деревня, за короткое время им была превращена в сильный самостоятельный опорный пункт. Дороги между деревнями чистились тракторами, все значимые высоты оборудовались пулеметными и минометными расчетами, вдоль дороги Кузьмищево – Волковское по опушке леса были сформированы минные поля. Так, что все эти меры позволяли не только оперативно подвести подкрепления к каждому населенному пункту, но и удерживать их в течении многих дней. Если еще учитывать, что в октябре со стороны БЕХОВО 630-й стрелковый полк уже безуспешно пытался контратаковать, то немцы наверняка нападения с БЕХОВО ждали и к нему тщательно готовились. Сама деревня по своему стратегическому положению прикрывала дорогу из Тарусы на Исканское и Селиверстово, что позволяло безопасно вывести Тарусскую группировку на резервный фронт ОСТРОВ-ГОСТЕШЕВО-РАДЕНКИ–ЛЬГОВО, либо получить подкрепление с запада, потому противник держался в Кузьмищево до- последнего, обеспечивая отход основных сил к 18 декабря. Учитывая требования к устройству опорных пунктов, основные усилия прикладывались к размещению фланкирующей системы огня, с максимальным радиусом обстрела. Согласно, немецких указаний, простреливаемое пространство перед установленными противопехотными препятствиями, должно быть не менее 400 метров и все деревья или заграждения, которые мешают вести огонь должны быть удалены. Фланкирующая система огня давала возможность отражать атаки с любых сторон. При этом, нападающие оказывались в огневом мешке, выбраться из которого было возможно только отступлением, на 500-600 метров под защиту леса. Согласно тех же указаний, бревенчатые и каменные дома в деревнях также устраивались для обороны и должны были использоваться в качестве укрепленного укрытия, с постоянным проживанием солдат. Два месяца, немецкие войска устраивали эту защиту, а принимая во внимание исполнительность и щепитильность германского солдата, просто уверен, что ими были приняты все возможные меры, чтобы защитить себя от внезапного советского наступления. В свое время, солдаты 52-й пехотной дивизии проделали огромный путь от Франции до Тарусы, и за их плечами сложился богатый опыт боевых передряг. Они успешно воевали в Белоруссии под Минском и Рогачевым, и в сравнительно короткий срок, оказались у далеких берегов Протвы. Находясь постоянно в походах, вояки не знали сытой жизни комендантской службы в спокойных европейских городах. Их уделом была передовая, с ее грязными окопами и бесконечными ночными караулами. В этом стоит признать, что противник 19-й стрелковой обладал серьезной выучкой в военном деле и этот фактор еще даст о себе знать в будущих сражениях – не раз.

К 8 декабря рубеж вдоль Оки от Гурьево до Ладыжино делился следующим образом: на севере от Кременок до Волковского квартировался 181-й полк под командованием полковника Пауля Малманна. На линии Салтыково – Кузьмищево- Таруса- Ладыжино держал оборону 205-й пехотный полк под руководством полковника Гельмута Рейманна. Это, тот самый Гельмут Рейманн, которого в марте 1945 года Адольф Гитлер лично назначит комендантом обороны Берлина и которого в результате интриг и откровенного саботажа со стороны Йозефа Геббельса 22 апреля снимут с поста. Это, тот самый Гельмут Рейманн, который в 1948 году на Нюрнбергском процессе по делу № 7 «О военном командовании на Юго-Востоке» в отношении своего бывшего командира Лотара Рендулича выступит в его защиту. К личности этого командира стоит добавить, что он был участником Первой мировой войны и с 1920 по 1935 год связал свою послевоенную карьеру со службой в полиции. В 1922—1928 гг. преподавал в полицейской школе во Франкенштайне. В 1928—1932 гг. служил в полицейском управлении в Эльбфельде. В 1933—1935 гг. преподавал в высшей школе полиции под Потсдамом. С 1939 года возглавил новообразованный 205-й пехотный полк, который после Французской компании в 1941 году был переброшен на восток. И Пауль Малманн и Гельмут Рейманн непосредственно подчинялись командиру 52-й дивизии генерал- лейтенанту Лотару Рендуличу, чей полководческий талант, как и амбиции, были весьма востребованы в штабе 4-й полевой армии фон Клюге. Его стиль жесткого руководства, граничащего с фанатичной преданностью идеям национал-социализма, вкупе с даром мобилизации морального духа людей, в будущем не раз найдет свое применение при организации сильной обороны. Будет и личное признание фюрера. Будут и награды. В 1942 году он остановит тотальное отступление войск под Юхновым. Под Рославлем отметится успешной борьбой с партизанами. Этот опыт борьбы он будет доводить до совершенства в Югославии в 1943 году, когда примет командование 2-й танковой армией. В 1944 году, руководя 20-й горной армией, организует безопасный вывод войск с территории Финляндии, используя тактику выжженной земли. В 1945 году, когда поражение Германии станет очевидным, Гитлер использует Рендулича в качестве « сиюминутного гения обороны». Сначала в Курляндии, затем в группе армии «Юг» в Венгрии. Правда, его краткосрочное пребывание на посту командующего в группах армий « Север « и «Юг» не сможет коренным образом изменить ситуацию, но отдельные успехи ему будут по плечу. В истории Второй мировой войны его имя будет связано не столько с достоинством хорошего организатора, сколько с военными преступлениями, в которых погрязнут его солдаты в Югославии. Массовые убийства мирных жителей, жестокое обращение с военнопленными, пытки и депортация населения в концлагеря – все это станет следствием его личных распоряжений и его рьяного исполнения приказов партии. Отличный тактик Лотар Рендулич и бывший полицейский преподаватель Гельмут Рейманн, как командиры , закрепившие свои навыки на полях Второй мировой, представляли из себя очень грозного врага, умеющего сражаться до последнего патрона, не взирая на трудности и жертвы.

А, проблем хватало в избытке. 52-я дивизия занимала участок фронта, протяженностью свыше 30 километров и если осенью воды Оки являлись основной преградой для советских войск, то зимой замершая река открывала путь на западный берег. Да и с численностью дивизии к зиме вопрос кардинально не решился. Из 15 тысяч солдат и офицеров, ступивших на советскую землю, к осеннему рубежу на Оке едва ли добралось чуть более 7 тысяч. Пополнение помогло поднять эту планку до 80 человек в роте, но все же, это не те 100 солдат, положенных по штату. К тому же, основной поток прибывал из Австрии со средним возрастом 18-19 лет, без качественных навыков военной службы. Сказывалась срочность подготовки в тыловых запасных батальонах, в которых набирали призывников по заказу дивизии. Отсутствие зимнего обмундирования отзывалось в плохом настроении солдат куда сильнее, нежели редкие бои с советской разведкой. Приходилось заниматься откровенным грабежом местного населения, чтобы раздобыть зимнюю одежду и обувь. Это тоже не прибавляло оптимизма в преддверие надвигающегося рождества. Им обещали Москву и конец войне. А, вместо этого, неудачный осенний рывок к Серпухову и окончательная остановка. Вынужденный переход к обороне в ноябре в условиях острой нехватки людей заставил командование 4-й армии создавать очаги сопротивления в пограничных деревнях. Пространство между ними оставалось без серьезной защиты. Его нечем было прикрыть. С этими трудностями столкнулись все соседние дивизии. Были они у 260-й, 268-й, 137-й и 17-й под Серпуховым. Были и у 131-й и 31-й в районе Алексина. Обо всем этом, знало командование 49-й армии, когда разрабатывало свой план зимнего контрнаступления. 52-я дивизия представляла собой прекрасную мишень для удара русских войск, но в штабе армии и 13-го корпуса слишком увлеклись наивными докладами от перебежчиков и разведки о том, что русские имитируют силу, которой не имеют. Ложные контрудары отдельных полков, снятых с других участков фронта не смогли создать видимость серьезных подкреплений у 49-й армии. Отсюда, спокойствие в рядах Серпуховской группировки. Но, как покажут грядущие дни – они глубоко и основательно ошибались.

Тем временем, бой 1-го стрелкового батальона за подступы к юго- восточной стороне Кузьмищево, начавшийся около 16 часов дня, оказался ожесточенным. Так, в боевом донесении №7 от 16 декабря, время 16:45: « 1/19 наступая с Бехово на Кузьмищево, остановлен пулеметным огнем до 12 пулеметов из Кузьмищево и минометным огнем до 18 минометов с западной окраины Кузьмищево. В течении двух часов ведется бой. По неточным данным убиты 5 человек, раненых 75 человек. Батальон наступает при поддержке 32 ГОМД. По деревне дано два залпа. Батальон достиг вост. берега р. Ока .1 рота находится в 500 метрах от юго-восточной окраины Кузьмищево.» Эта скупая информация в недостаточной мере отображает реальное положение дел 1- го батальона, и я вынужден обратиться к журналу боевых действий бригады, для получения более конкретного описания . При этом, я обратил внимание, что запись в журнале от 16 декабря не содержит подробную информацию об описании наступления. Возможно она была сделана в день наступления или же следующим днем . Более того, согласно записи, атака бригады на д. Кузьмищево была не 16-го, а 17 декабря, хотя боевые донесения опровергают это. Вот эта запись от 17.12.41., выполненная карандашом.

«…. не имея точных данных о противнике и не имея время на организацию командирской разведки 19 сбр с хода от д. Конюшино развернулась и вступила в бой с противником нанося главный удар правым флангом 2м и 3м батальоном через д. МИТИНО на северо восточную окраину КУЗЬМИЩЕВО , сковывая перед фронтом КУЗЬМИЩЕВО 1-м батальоном. Для освещения и прикрытия левого фланга был выброшен развед. отряд в составе РР и двух взводов автоматчиков который к исходу дня ворвался на сев. запад. окраину КУЗЬМИЩЕВО и завязал уличный бой. 1 батальон действуя в лоб успеха в продвижении не имел и был скован на подступах к Кузьмищево сильным пулеметным минометным и артиллерийским огнем противника . 2 и 3 батальоны из за плохой видимости (сильный снегопад) потеряв ориентировку к моменту завязки боя 1-м батальоном и разведотрядом к указанному месту не вышел в результате чего РО и 1-й батальон через 4 часа боя отошли на исходные позиции, понеся большие потери. В этом бою погибли смертью храбрых командир РР и комиссар РР, командир роты автоматчиков и роты ПТР и др. командиры и политработники. Разведотряд потерял 70% своего состава….».

Запись удивительным образом описывает события, прошедшие днем ранее. Мой вывод основан на следующем: во-первых, в ней содержатся данные, схожие с боевым донесением от 16:45 часов, в части безуспешных действий 1 – го батальона. Во- вторых, снегопад был только 16 декабря, 17 и 18 числа была пасмурная погода без осадков. Это подтверждается оперативными сводками армии и сводками 133-й дивизии за 17 и 18 декабря. В -третьих, информация о 3-м батальоне, который потерял ориентировку совпадает со сводкой от 17.12.41 на 13.30 часов, за прошедший день. В – четвертых, данные в оперативной сводке армии №211 к 5.00 17 декабря за прошедший вечер, в которой: «19 сбр – в результате боя выбила из КУЗЬМИЩЕВО до двух рот противника и заняла этот пункт. К исходу 16.12.41 вышла на дорогу 1,5 км. запад. КУЗЬМИЩЕВО. Бой в течении ночи продолжался.» окончательно свидетельствует о правильности моих выводов. Также я обратил внимание на то, что в журнале имеется упоминание об успешных действиях разведотряда на северо-западе деревни. Между тем, боевыми приказами № 5 и № 6 от 16.12.41 г. разведотряд должен был выступить из БЕХОВО и действовать совместно с 1-м батальоном, прикрывая его левый фланг со стороны ИГНАТОВСКОЕ, ТАРУСА. Учитывая эту информацию, мне совершенно непонятно- каким образом разведотряд оказался на северо-западной окр. Кузьмищево, когда он должен был действовать на юго-востоке. В таком случае разведотряд должен был совместно со 2-м и 3-м батальонами выступить из МИТИНО вопреки ранним приказам, либо по фронту пересечь линию с юга на север, форсируя перед пулеметами противника, что маловероятно, а продвинуться отряд мог только на юго – западную окраину КУЗЬМИЩЕВО. Кстати, разведсводкой армии №61 от 16 декабря на 21.00 ч. информация оперативной сводки о взятии КУЗЬМИЩЕВО не подтверждается. По сему уверен, что запись в журнале соответствует действительности и разведотряд действительно вел уличный бой на юго-западной части Кузьмищево, но не имея поддержки, был вынужден отступить с большими потерями. В качестве обоснования этого тезиса можно привести тот факт, что в военной терминологии фраза "занимать населенный пункт" еще не означает, что войска владеют им. Это важно для понимания сути сообщения. В такой связи, записи в журнале в целом совпадают с сокращенными данными в сводке. Сведения в армейской сводке касательно вытеснения двух рот противника подтверждений в ходе исследования не нашли, но допускаю, что в результате уличных боев часть немцев могла отойти из КУЗЬМИЩЕВО , с последующим возвратом полного контроля над деревней.

2/19 и 3/19 батальоны к 16 часам 16 декабря, переправившись на западный берег, в течении текущего дня и ночи не смогли продвинуться, и уперлись в высоту 184.5 возле Больсуново. По оперативной сводке №7 следующего дня «2-й батальон в течении дня и ночи с 16 на 17 вел бои за высоту 184,5 на ее вост. скатах. 3- й батальон боя не вел, ночью перепутав направление действовал с соседом справа ( от автора 521сп. 133сд.)» . Интересен тот факт, что командир 133-й стрелковой дивизии генерал- майор Захаров своим приказом № 2 от 17 декабря упрекал 521-й стрелковый полк в том, что полк топтался всю ночь на одном месте у деревни Больсуново при слабом противнике. При этом, командира полка товарища Власова предупреждал на будущее о суровых последствиях вплоть до расстрела, если при выполнении боевых задач будет проявлена подобная медлительность. Учитывая обстановку вокруг Больсуново, Кузьмищево и тот факт, что близлежащие территории на подступах были минированы немцами, а на высоте 184.5 был установлен ДОТ, то сходу взять такие укрепления практически невозможно, без огромных потерь личного состава. А потому данные в оперативной сводке №7 по поводу действий ночью 3- го батальона были указаны ошибочно. Батальон не перепутал направление, он физически не мог преодолеть противника, засевшего на высоте 184,5 у Больсуново. Предполагаю, что из- за перебоев проводной связи с подразделениями комбриг не владел полной информацией и в сводке опирался лишь на обрывочные сведения, поступающие к нему с посыльными, потому и была допущена ошибка. В пользу моих доводов служат оперативные сводки 49-й армии, в которых проводная связь штаба армии с бригадой в те дни работала « с перебоями» и это при условии прокладки линий по тылам, что уж говорить о передовой. К тому же, комбриг в своей обьяснительной также указывал на отсутсвие связи с батальонами, что весьма усложняло управление боем. Между тем, небольшие успехи 2-го батальона все- таки отразились в разведсводке армии того же дня, на 21.00 « наши части продолжая движение вперед обошли Салтыково с юга, Кузьмищево с севера, и блокировали Больсуново». Эти данные позволяют предположить, что стрелковая рота 2/19 батальона вышла на северо- запад деревни, между высотой 184,5 и окраиной населенного пункта, как это указано в сводке следующего дня. Но в связи с тем , что отсутствует сводка от бригады за тот вечер, которая могла бы детально прояснить направление движения солдат, то предполагаю, что полного охвата деревни вечером 16 декабря не было. Такая гипотеза совпадает с бригадной сводкой следующего дня от 13.30 часов и данными по журналу. Тем не менее, серьезного продвижения с 16 декабря бригада не имела и положение утром следующего дня существенно не изменилось. Из объяснительной майора Афанасия Гриня:" В течении ночи бригада вела бой и к рассвету вышла на южные скаты высоты 219.0 и высоты 209.1".

Оживить отдельные события того дня помог бы небольшой рассказ. Ведь это могло быть так:

Ровно в 15 часов 22 минуты 16 декабря 1941 года залп из катюш по деревне Кузьмищево ознаменовал собой начало крупного советского наступления. Тогда, немцы еще не поняли всего размаха приближающейся катастрофы. Нет, они не были застигнуты врасплох, как твердит пропаганда тех дней. На передовой солдаты без понуканий, быстро и слаженно заняли свои окопы. К затихшей канонаде каждый уже был на своем месте, держа наготове свое оружие. По мере ожидания напряжение нарастало. На их лицах не читалось страха, лишь взгляд такой ледяной, полный глубокого безразличия, который устремился на восток в ту сторону, откуда уже раздались первые выстрелы. Они, по- настоящему знали, что такое война и приготовились к встрече лицом к лицу с самой судьбой. Стойко – без страха, но и без надежды на счастливый исход. Через несколько дней многие из тех, кто тогда занял оборону по краю деревни, превратятся в замерзшие трупы. А те, что останутся в живых, будут отходить с короткими остановками на запад. Строго на запад. Но, кто бы из них это знал тогда, в обычный пасмурный день 16 декабря.