Kitobni o'qish: «Поход»

Старенький ПАЗик уныло поскрипывал ржавой подвеской на ухабах забытой напрочь всеми дорожными службами просёлочной дороги. Каждая колдобина ухала гулким эхом в тесном салоне автобуса, и любое такое падение в мгновенную невесомость тут же сопровождалось многоголосым и слаженным «й-э-э-эххх!» Немногочисленные пассажиры посматривали на шумную компанию подростков в хвосте салона кто с осуждением, кто с завистью, а кто и по привычке, просто так, из праздного интереса. А те, после каждой выбоины на пути автобуса, снова дружно ухали и ахали, после чего наполняли салон задорным смехом.

У каждого из пяти друзей на соседних сиденьях тужились распухшими боками большие туристические рюкзаки. Небольшая музыкальная колонка, торжественно поставленная на центральное место, ненавязчиво наполняла пространство легкой музыкой.

– Юлька, долго ещё? – поморщила аккуратный носик Марианна, – я уже себе всë отсидела и отбила на этих кочках.

– Хочешь, на коленки ко мне садись! – тут же расползся в улыбке Лёня и демонстративно отодвинул в сторону рюкзак.

– Ага, размечтался, – сощурилась девушка, блеснув из-под ресниц голубизной аквамариновых глаз, – так что там? – снова повернулась она к подруге.

– Наша остановка -Липовая колода, – задумчиво ответила Юля, – если верить навигатору, то через две остановки выходим. Там восемь километров пешком и мы на месте.

– Бли-и-и-н… – капризно протянула Марианна, – а обязательно так далеко идти? Спорт – это, конечно, хорошо, но комон, ребят! Восемь кэмэ с этим мешком на плечах? – она нарочито зло толкнула локтем компактный рюкзак, стоящий рядом с ней.

– Показываю ещё раз! – Юля азартно заплясала указательным пальцем по экрану смартфона и вскоре продемонстрировала подруге фотографию, на которой крутой изгиб реки, окаймленный жёлтым песчаным пляжем, серебрился на солнце, пробивающимся сквозь частокол высоких стройных сосен, – ты хочешь просто в лесу остановиться, или, всë таки, сюда дойти? Место супер! Брат в прошлом году с друзьями ходил. Нас же никто не гонит, пойдём с привалами.

– Я могу часть твоих вещей понести, – произнëс Стасик и тут же зарделся, встретившись взглядом с Марианной.

– Ты хоть себя донеси, толстый, – хмыкнул Лёня и криво улыбнулся, самодовольно косясь на девушек.

– Лёня! – строго отрезала Юля, – хватит Стасика дразнить! Он не толстый!

– А, ну да, извиняюсь, – поднял руки ладонями вперёд Лёня, – он бодипозитивный.

– Блин, Лёня! – нахмурилась Марианна, – в самом деле, хватит! Не порти атмосферу!

– Стасик, между прочим, – скрестила руки на груди Юля, – в отличие от некоторых, настоящий джентльмен, а ты сейчас больше на индюка похож. «Куль-буль-буль-буль», – девушка сгорбилась, согнула руки в локтях и стала хлопать ими, словно крыльями, мотая при этом головой. Её огненно рыжие волосы, собранные в хвост, разметались от этого по макушке, а веснушки на лице стали будто ярче и злее.

Марианна залилась смехом, озарив лицо ослепительной улыбкой, а Стасик ещё больше покраснел и, силясь подавить смех, натужно хрюкнул.

– Лёня на два дня теперь объявляется индюком, – пробасил молчавший до сих пор Вася по прозвищу «Годзилла», самый старший в компании. Два месяца назад ему исполнилось шестнадцать.

– Сами вы индюки, – обиженно проворчал Лёня и, нахмурившись, отвернулся в окно.

Через четверть часа двери автобуса со стеклянным дребезгом распахнулись, и компания туристов вывалилась из салона на измученную временем, дождями и солнцем платформу остановки. Выцветшая табличка с надписью «Липовая колода» уныло посмотрела на путешественников с козырька небольшого сооружения, представляющего собой две бетонные стенки с лавочкой под прохудившимся навесом.

– Если честно, – проводил взглядом с высоты своих без малого двух метров роста удаляющийся автобус Вася Годзилла, – не думал, что у нас ещё такие динозавры ездят. Вроде, уже всю такую рухлядь на МАЗы заменили.

– Да, криповый катофалк, – согласно покивал в ответ Лёня, – зато атмосфера какая? – он развёл руки в стороны, будто в желании охватить обступивший их лес, – ну что, штурман, – подмигнул он Юле, – веди нас навстречу приключениям. Хэй! Налибоки, встречайте своих героев!

– Ну тогда все за мной! – улыбнулась девушка и закинула за спину рюкзак. Её примеру последовали остальные, и, выстроившись цепочкой, компания тронулась в путь.

Полуденное майское солнце ласковыми лучами причëсывало пять фигурок, шагающих по расцветшему, летнему уже лесу. Хоженая тропинка через жидкий подлесок вскоре завернула в поле и устремилась по прямой навстречу селу Липовая колода, расставшись на краю посадки с нагруженной поклажей компанией. На смену редкому сосновому подлеску пришла густая смешанная чаща. Высокие сосны здесь, казалось, вели соревнование с такими же длинными и тонкими берёзами, а у их подножий раскинули свои вечно зелёные колючие лапы кряжистые приземистые ели. Местами приходилось пробираться через наваленные буреломом ветки и спутанные кустарники, внезапные овраги выныривали перед путниками своими изогнутыми логами, врывались в рельеф, щетинясь торчащими из склона корнями, словно почерневшими пальцами погребённых великанов.

На просторной поляне Стасик, ускорив шаг, поравнялся с Марианной и, деликатно кашлянув, спросил:

– Марианна, а ты после девятого куда?

Девушка Удивлённо подняла брови и с улыбкой ответила:

– Ты чего? Я же в школе остаюсь. В десятый иду. Забыл, что-ли?

– Ну да, – сконфуженно замялся парень, – забыл что-то… Ты это… Если тяжело, давай ко мне в рюкзак что-нибудь переложим.

– Да забей, – отмахнулась Марианна, – у меня ничего тяжелого. А ты сам то куда на следующий год?

– Я в колледж, наверное, – пожал плечами Стасик.

– На факультет скотоводства? – засмеялся шагающий впереди Лёня.

– Там нет такого, – проворчал себе под нос Стасик.

– А ты не лезь в чужие разговоры, индюк недощипанный, – вспыхнула девушка.

– В самом деле, – обернулся через плечо Вася, – хорош Стасяна троллить, а то я тебя сейчас троллить начну.

– Да ты чë, бро! – широко улыбнулся Лёня, – я ж по-доброму, не со зла.

– Ну смотри мне.. – примирительно пробормотал Годзилла.

– О, слушайте, – тут же перепрыгнул на другую тему Лёня, вращая в руках сорванную с небольшого деревца чёрную ягоду, – а эти ягоды есть можно?

– Можно, только сдохнешь, – ответила Юля фразой из какого-то старого фильма, недавно смотренного с родителями, – ребя-я-ят… – она вдруг остановилась и указала пальцем вверх, – смотрите, что это?

Пять пар глаз тут же уставились на возвышающуюся над кронами леса цилиндрическую кирпичную трубу. Потемневшая от времени она мрачно смотрела в небо пустым черным жерлом дымохода, увенчанным острым шпилем ржавого молниеотвода.

– Труба посреди леса? – поднял бровь Вася, – даже интересно.

– Домик бабы Яги! – весело хохотнул Лёня, – го туда, кто со мной? – и тут же нырнул в кусты по направлению к странному сооружению. Четверо его спутников переглянулись и тоже направились вслед за товарищем.

Вскоре они вышли на изрядно заросшую, но, всë же, легко угадываемую под густым зеленым покровом лесную дорогу. Было видно, что наезженные колеи не видели транспорта уже не один десяток лет, местами прямо посреди дороги вальяжно раскинулись разлапистые заросли, упрямо шагающие своими побегами во все края, где-то пришлось переваливаться через полуистлевшие стволы поваленных деревьев. Наконец, из-за очередного заворота выглянули входные ворота, точнее то, что от них осталось. Опорные столбы одинокими стражниками встретили путников, отворяя своими давно снятыми с петель створками проход на территорию какого-то заброшенного предприятия. Длинное приземистое здание из бетонных плит с таким же избавленным от ненужных уже ворот входом обнажало в своих недрах пустые металлические остовы, столы и стеллажи. Рядом, прислонившись к исполинского вида трубе, темнело истлевшим и раскрошившимся кирпичом ещё одно помещение.

– Это явно котельная, – авторитетно кивнул в его сторону Годзилла, – а это… – он нахмурился и огляделся по сторонам, – пилорама, что-ли? – предположил молодой человек, зацепившись взглядом за кучу потемневших от времени брёвен, уложенных вдоль накренившегося полусгнившего забора.

– Смотрите, какой раритет! – ахнула Марианна и тут же поспешила к огромному трактору, стоящему в дальней части территории, – чур я первая фоткаюсь!

Старый, накренëнный на бок раритет представлял собой частично разобранный гусеничный ДТ-75. Лишенный гусениц он сонно опирался на рыжие от коррозии катки, постепенно врастая в землю и утопая в обволакивающей его траве. Ярко-жёлтая кабина, точно ягуар, была побита рваными, неровными пятнами ржавчины, краска шелушилась и топорщилась тонкой чешуёй по краям ржавых проплешин. И только по странности уцелевшее лобовое стекло безразлично отражало лениво плывущие по синему небосводу облака. Марианна взобралась на подножку и дëрнула за ручку. Дверь на эту попытку никак не прореагировала и безразлично осталась на месте. Тогда она перекинула ногу через лишённый стекла проём и оказалась в кабине.

– Бли-и-и-н, – разочарованно наморщила носик девушка, – а где руль? Я что, без руля фоткаться буду?

– В гусеничном тракторе нет руля, – пояснил подошедший Стасик, – он рычагами управляется. Тебя сфоткать?

– Да, давай! – тут же, забыв о разочаровании, повеселела Марианна и, откинув со лба прядь волос, лучезарно улыбнулась, – потом покажешь, я лишнее удалю! Скинешь мне, когда интернет словим.

Стасик сделал несколько снимков с разных ракурсов и передал смартфон уже протягивающей в нетерпении руки девушке.

– Норм, – коротко резюмировала та и тут же вернула телефон владельцу, после чего вынула из кармана свой, весь в стразах и разноцветных блëстках, и, вытянув руку вперёд, слегка сощурила глаза, – а теперь – селфи! – торжественно произнесла она, и смартфон несколько раз щëлкнул, имитируя затвор фотоаппарата, и вернулся в задний карман джинсов. Марианна стала выбираться из кабины так же – через окно. На полпути её вязаная кофточка зацепилась за скол в проëме, и материя угрожающе затрещала, – ой, застряла! – с виноватой улыбкой выдавила из себя девушка, а потом умоляющим голосом заканючила: – Стасик, помоги!

Парень тут же вскочил на подножку и осмотрел застывшую в неудобной позе подругу.

– Не, тут тебе сначала назад нужно, – определил он с ходу масштаб трагедии, – так не отцеплю, слишком длинная штуковина зацепилась.

Марианна послушно подалась назад и снова оказалась в кабине, а Стасик дёрнул на себя ручку и за несколько рывков, сопровождаемых истошным жалобным стоном ржавых петель, открыл дверцу.

– Ну вот, – улыбнулся он и подал руку девушке, – так удобнее вылазить.

– Ты просто мой спаситель! – Марианна задорно ударила Стасика кулачком в плечо, спрыгнув с подножки, – а остальные где?

Остальные, тем временем, разбрелись по территории лесопилки. Юля отправилась изучать содержимое помещений, а Лёня с Васей стояли у подножия трубы и о чём-то переговаривались.

– Здесь интерьер как из фильма ужасов! – послышался гулкий, помноженный эхом голос из котельной, – фу! Вся в паутине теперь! А из печки как из ада гудит! – после из узкой щели, образованной дверным проëмом и перекошенной, намертво застрявшей в земле дверью, выбралась перепачканная Юля и тут же принялась отряхиваться и с гадливым выражением снимать с лица налипшую паутину, – смотри, Маришка, какие фотки наснимала!

Марианна взяла у подруги телефон и с азартом принялась листать фотографии.

– Что ваши трактора да котельные! – надменно улыбнулся Лёня, – вот сейчас будет царь-селфи! Годзилла, давай!

Вася послушно согнулся и подставил другу сомкнутые в замок ладони лодочкой. Лёня положил ему руки на плечи и поставил ногу в приготовленную подставку. Годзилла резко разогнулся, подкинув худощавого Лёню вверх. Этого хватило, чтобы парень ухватился одной рукой за нижнюю скобу лестницы, уходящей вверх по гладкой поверхности трубы.

– Ты что задумал!? – тут же вспыхнула Юля, – Лёня! Даже не думай!

– Что, завидно? – осклабился новоиспечённый скалолаз, болтаясь, будто обезьяна, на одной руке.

– Ты дурак совсем?! – присоединилась Марианна, – этой трубе больше, чем нам всем вместе взятым! Здесь высота с десятиэтажку!

– Короче, ловите, если что, – усмехнулся Лёня и, схватившись за перекладину второй рукой, ловко подтянулся и переставил руку на следующую скобу.

– Идиот… – подвела итог поведению товарища Юля, и все четверо напряжённо уставились на поднимающуюся вверх по трубе фигурку. Где-то на середине парень остановился и застыл на месте, взяв скобу в захват согнутым локтем.

– Хватит уже! Делай селфи и слезай! – сложив ладони рупором прокричала Юля.

– Я никогда не останавливаюсь на полпути! – запыхавшимся голосом ответил Лёня, – сейчас, минуту передохну и дальше полезу. Всë норм!

Даже внизу было слышно, как угрожающе и недовольно гудят скобы, когда парень по очереди перебирает по ним руками. Но вот совсем маленькая уже фигурка человека достигла-таки самой вершины трубы и влезла на небольшую, состоящую из тонких прутьев, площадку.

– Я король мира! – донеслось до скованных напряжением зрителей из-под самых облаков, – вот это вид! Закачаетесь! – было видно, как Лёня достал из кармана телефон и, вытянув его в ладони, снимает себя, вращаясь во все стороны, – там дальше остров какой-то есть с усадьбой и ветрогенератором! – снова прокричал он, – но далеко отсюда!

– Спускайся уже! – крикнула а ответ Юля, – сейчас без тебя уйдём!

– Ладно! Ещё пару снимков и ползу вниз!

Спустя ещё одну бесконечную минуту он всё-таки покинул площадку и начал спускаться. Всë это время в компании друзей, стоящих у подножия трубы и задравших вверх головы, царила полная тишина, слегка гудящая от висевшего напряжения. Разбил эту тишину хруст кирпича, а следом за ним металлический звон. Одна из скоб, раскрошив кирпич, выскочила из кладки под ногой наступившего на неё человека и с дробным звяканьем поскакала вниз. Девушки, как по команде, взвизгнули и закрыли лица ладонями, Стасик заполошенно ахнул, открыв рот в немом возгласе, а Вася ринулся к подножию трубы. Сухое крошево ветхого кирпича глухо пробарабанило по траве, а следом стукнулась о землю кривая перекладина. Лёня повис на одной руке, судорожно суча ногами по вдруг ставшей гладкой трубе.