Kitobni o'qish: «Собиратель зла»

Shrift:

* * *

Пролог

Лето заканчивалось – и осада должна была завершиться в ближайшие недели. Орден не мог позволить себе затянуть кампанию до начала дождей – в раскисшем грунте увязнут осадные машины, штурм станет невозможен… Все лето, шаг за шагом, галереи и осадные башни ползли к стенам замка Кордейл. Каждая пядь щедро оплачена кровью и смертью – нельзя допустить, чтобы гибель воинов света оказалась напрасной. Замок должен пасть!

Поначалу Граф ежедневно устраивал вылазки и разрушал все, что было достигнуто ночными трудами осаждающих. Лорд Тьмы будто смеялся над орденскими братьями – он позволял вести осадные работы по ночам, а сам атаковал при солнечном свете. Но мало-помалу ров удалось засыпать, а защитные галереи братья подвели к подножию стен справа и слева от ворот. Сейчас к порталу двигали башню, оснащенную тараном. Тяжкий труд, но когда он завершится, Кордейл неминуемо падет.

Магистр Ордена, добрый Могвид оглядел укрепления, щедро залитые красным светом заката. Серые стены наполовину скрывались за помостами, на которых расположились арбалетчики. Осадные сооружения блестели свежеоструганной древесиной. Какие эти по счету? Третьи? Или уже четвертые? Граф раз за разом сжигал галереи, орденские воины возводили новые…

Стрелки расхаживают по галереям, белые плащи кажутся розовыми в закатном свете. Время от времени кто-то из них останавливается и склоняется над бойницей – арбалетчикам велено стрелять всякий раз, едва заметят движение на крепостной стене. Орден долго готовился к осаде, в лагерь свезли огромные запасы. Не жалко потерять сотню болтов, даже две или три сотни – лишь бы замок Кордейл лишился еще одного защитника. Оружие можно подвезти, но Графу неоткуда взять новых бойцов.

За помостами – стены. Даже красный свет низкого солнца не в силах перекрасить мрачный серый камень укреплений. Замок Кордейл – логово Лорда Тьмы. Тяжелый, страшный, грозный…

Отсюда, из лагеря, не видать подножия стен, но Могвид знает – там все бело от плащей мертвецов. Не может быть, чтобы такие потери оказались напрасны, замок должен пасть! Могвид пошел на великие жертвы – и дело не только в погибших братьях и кнехтах. Магистр привел к Кордейлу такого союзника, что грех сей не замолить до конца дней. Страшный союзник, мерзкий союзник… Но если удастся свалить Графа – игра стоила свеч. Что значит погубленная душа магистра в сравнении с таким призом? Могвид вздохнул. Да, этот грех он взял на себя… Магистр еще раз поглядел на Кордейл. Горизонт приближался в три шага, и каждый – другого цвета. Первый – галереи арбалетчиков. Желтая древесина, белые спины солдат, все светлое. Второй – серые стены замка. Третий – Черная Гора. Даже мрачный зубчатый бруствер Кордейла кажется не таким уж темным на фоне скал. Жилые помещения замка вырублены в черном камне, тянутся на сотни шагов во чрево горы… возможно, даже противоположного склона. Неизвестно, выходят ли коридоры замка Кордейл к дальнему, восточному скату. Если так, под ними больше трех сотен футов отвесного спуска, к подножию подступают дикие заросли.

Могвид не велел стеречь восточный склон – слишком опасно, да и ни к чему. Что там охранять, в лесу? Никому не под силу спуститься из Кордейла… и уж тем более взобраться по отвесным скалам. Единственный вход в замок – здесь, с запада, и воины Ордена уже прошли большую часть пути.

Магистр тяжело вздохнул и побрел по лагерю. Встречные останавливались, приветствовали военачальника поклонами, добрый Могвид отвечал короткими кивками. Чем дальше от стен – тем меньше встречных. Потом – отхожее место и свалка. Могвид распорядился поддерживать в лагере порядок и не разводить вонь. Хватит и того смрада, который время от времени приносит ветер из-под стен Кордейла. Сейчас лето, все быстро разлагается, гниет, смердит… Магистр пошел в обход гигантской выгребной ямы, устроенной на краю лагеря. Жуткая вонь, но нынешнему союзнику Ордена запах не претит. А его подручным? Слуги барона – обычные люди, им наверняка тяжело переносить ароматы выгребной ямы, но страх перед господином сильней отвращения. С другой стороны, если они служат этому мерзкому созданию, что им запах человеческих экскрементов?

Вот и стан барона Лажваша. Здесь все не похоже на лагерь Ордена. Вместо белых палаток, установленных ровными рядами, – круг темных шатров. Вассалы Лажваша расположились на порядочном отдалении от самого большого шатра – резиденции господина. Должно быть, подумалось магистру, будь у несчастных такая возможность, они бы устроились еще дальше. Да хоть в самой выгребной яме – лишь бы отдалиться от темно-зеленого шатра барона. Магистр снова вздохнул и направился к темному кругу.

* * *

Между шатров показался страж. Бросил взгляд на белый плащ магистра, посмотрел в лицо… и отступил на полшага – показал, что Могвид имеет право войти в круг. Когда магистр поравнялся с солдатом, тот отвернулся. Бледный, худощавый, как и все люди барона. Зеленое сукно, темный металл доспехов.

Могвид не стал кивать или здороваться – много чести для прислужника Тьмы. Пускай сегодня господин этого человека союзник Ордена, но едва замок Кордейл падет – а случится это не поздней чем через две недели, – барон Лажваш станет врагом, и его слугам пощады не будет, стоит им показаться за пределами Лажвашевых земель. Скорей бы уже…

Магистр прошел мимо солдата и направился к большому шатру. Здесь не было ни охраны, ни почетного караула – да и кому придет в голову соваться со злым умыслом в обитель Лорда Тьмы? Могвид остановился у входа и позвал:

– Барон? Могу я войти?

– Да, магистр. Прошу вас.

Добрый Могвид вздохнул в третий раз, аккуратно отвел в сторону тяжелые складки темно-зеленой ткани и вступил в полумрак – будто нырнул в болото. Воздух внутри казался осязаемо тяжелым, студеным и был пропитан смрадом. Снаружи – летняя жара, так что контраст мог ошеломить пришельца, не будь тот готов к подобному. Магистр затаил дыхание – к этой атмосфере следовало привыкать постепенно, делая неглубокие вдохи. Это объяснил сам барон, когда Могвида вывернуло во время первого посещения. Лажваш очень серьезно и без тени насмешки объяснил, что делать и как вести себя, чтобы вынести тяжелый воздух внутри шатра. За эту великодушную серьезность Могвид был бы благодарен барону, если бы имел право испытывать благодарность к такому существу. Обет воспрещает. Но как бы там ни было, теперь Могвид не блевал и не удивлялся увиденному. И был готов к царящему внутри холоду.

По периметру шатра выстроились сундуки и невысокие кофры. Жилище барона служило одновременно походной лабораторией – на полках тускло поблескивали ровные ряды сосудов из дорогого стекла, украшенные чеканными накладками шкатулки и медные кольца, стягивающие пробки кувшинчиков. Отвратительное зрелище. Отблески пламени медленно бродили по гладким поверхностям. Даже пламя в обители зла иное – застывающее, тягучее, тени едва движутся.

Барон, как обычно, сидел над жаровней в центре – мягкая бесформенная груда, слизняк, укутанный в когда-то дорогие, но свалявшиеся меха. Ядовитый слизняк. Руки, протянутые к огню, казались полупрозрачными, будто плоть барона и впрямь была подобна студню. Скрюченные пальцы дрожали.

– Говорите, магистр. Я знаю, что вам неприятно здесь находиться. Говорите и ступайте прочь.

– Лето на исходе. Нужно заканчивать.

– Осадные работы проходят успешно, – заметил барон. Его ответ не звучал согласием или возражением. Впрочем, слова магистра не были сформулированы как вопрос. Оба знали, что осадные работы движутся и что осада должна завершиться до того, как зарядят дожди.

– В этом заслуга моих людей. Я пригласил вас в поход. Барон, вам понятно, что это решение значит для меня? Барон Лажваш Моровая Язва?

Могвид произнес полный титул Лорда Тьмы.

– Разумеется, понятно, магистр. Вас осудят современники – в любом случае. И осудят потомки, если Граф Кордейл устоит. Но он не устоит. Кстати, вы недооцениваете мое участие.

– Я его не вижу. Ваши арбалетчики ночами обстреливают замок, но…

– Но что? Уже две недели Граф не совершает вылазок. Как полагаете, почему?

– Он потерял много людей…

– Правда? – В голосе барона не было иронии. – Много ли солдат Кордейла уложили ваши люди?

– Уж не хотите ли сказать, что ночные обстрелы более действенны?

– Поглядите, магистр, – барон только теперь обернулся и поглядел на гостя. – Поглядите, какие болты у моих стрелков.

Магистр сделал шаг и согнулся, чтобы рассмотреть, что именно протягивает барон. Странный снаряд, вместо кованого трехгранника болт оканчивался полой решеткой, под темным металлом блестело гладкое стекло. Могвид выпрямился – дал понять, что не возьмет в руки мерзость. Барон поднес снаряд к жаровне – под стеклянными стенками проступило зеленоватое содержимое.

– Какой замечательный цвет… зеленый, насыщенный, но не напоминает изумруд. Интересный оттенок.

– Что это?

– Именно то, что вы сами сказали, магистр.

– Я?

– Когда поименовали меня полным титулом.

Барон Лажваш Моровая Язва – таково официальное имя Лорда Тьмы, одного из Семи Спасителей Мира.

– Так это отрава? Вы обстреливаете замок…

– Да. При ударе о камень стекло разбивается, яд выходит наружу. Они все больны, в Кордейле. Кто переносит лучше, кто хуже. Графу я не могу повредить, таков договор. Но его люди ослабли.

– Однако они не умирают?

– Кордейл – такой же Лорд, как и я. Ему вполне по силам противостоять моему злу. Но пока они преодолевают заразу, вылазки прекратились. Благодаря этому ваши люди подобрались под самые стены замка и засыпали ров.

– Этот успех дорого обошелся Ордену, – пробормотал магистр.

Оружие барона могло бы уничтожить гарнизон любого города или любой крепости, одолеть армии, свалить самых сильных воинов… Это угроза, конечно.

– Надеюсь, нам это не повредит? Ваше оружие?

– Нет, тому залогом – жизнь моего сына. Я собираюсь быть честным с Орденом и соблюдать все клятвы. Вам ведь ясны мои мотивы?

– Не вполне. Очевидно ваше желание стать одним из Шести, а не одним из Семи. Что-то еще?

– Я не меньше вашего заинтересован в том, чтобы помешать собирателю. Когда Граф Кордейл падет – исчезнет одна из точек силы. Даже уничтожив оставшихся Лордов, завладев всем, что делает их… делает нас Лордами, – даже тогда собиратель не обретет количества зла, необходимого для…

– Да, я понимаю. Конечно. Что же, в этом есть логика. Но мы, Орден…

– Если вам удастся свалить еще кого-то – это тоже затруднит задачу будущего собирателя и, стало быть, на руку мне. На меня вы не посягнете, это условие договора между нами.

– Но если мы одолеем шестерых? Мы, Орден?

Груда меха пошевелилась – барон пожал плечами.

– Если я останусь последним, договор утрачивает силу. Надеюсь, вы не заставите моего сына выступить против родителя?

– Я вообще не уверен, что при жизни этого поколения у Ордена достанет сил одолеть хотя бы одного из Лордов. К взятию Кордейла мы готовились двадцать лет… и успех пока не очевиден.

– Он очевиден, магистр. Верней, станет очевиден завтра.

– Да, завтра. Осадная башня встанет на позицию.

– Если Граф не разрушит ее. Завтра он снова сделает вылазку, готовьтесь.

– Проклятье. Вы сулили, что вылазок не будет!

– Разве? Нет, такого я не говорил. Я лишь напомнил, что Лорд Кордейл Крыло Ночи, – барон произнес полный титул собрата, – давно не пытался помешать осадным работам. Он так же, как и вы, готовится к завтрашнему дню. Все решится завтра. И я пойду с вами. В первый и последний раз. Предупредите своих людей. Завтра вы станете свидетелем поединка Лордов Тьмы… хотя это будет вовсе не романтично. Нет.

* * *

С рассветом лагерь Ордена пришел в движение. Осадной башне осталось сделать последний, завершающий переход. До сих пор ее влекли упряжки быков, теперь приведут в движение кнехты, для этого специально отобрали самых крепких, вот они уже выстраиваются для смотра. Добрый Могвид прошел между шеренгами.

– Братья… Добрые братья мои! Ныне – великий день. Жаль, что солнце скрыто за Черной Горой, ему не удастся стать свидетелем великого подвига. Но знайте – весь мир, затаив дыхание, следит за вами. Если удастся ныне взять Кордейл, свалить Графа – это станет гибелью Лорда Тьмы, первого из Семи Спасителей Мира! Первого! Разумеется, Кордейл силен, он готовится дорого продать свою жизнь, но мы согласны уплатить любую цену.

Магистр обернулся – по другую сторону выстроились братья рыцари, за ними – оруженосцы и стрелки. Этим предстоит сражаться врукопашную, пока солдаты в башне будут заняты тяжким трудом.

– Сегодня состоится битва. Барон Лажваш выступит на нашей стороне. Я требую, чтобы ему и его людям не было нанесено ни малейшего оскорбления, хотя это и противно уставу Ордена. Ныне он наш союзник… С помощью Лажваша мы одолеем Кордейла.

Воины в белых одеждах молчали, им было известно о великой жертве магистра, который взял на себя грех и пожертвовал собственной душой во имя победы. Его потеря куда весомей ран и гибели, ожидающих соратников доброго Могвида. Что телесные страдания в сравнении с подобным?

– Во имя Света, – заключил магистр, – пойдем мы в бой. Вознесем напоследок молитвы, прежде чем отправляться на штурм…

Шеренги воинов, громыхнув доспехами, дружно опустились на колени. Десятки, сотни голов склонились в едином жесте, сотни губ зашевелились, беззвучно повторяя слова молитвы…

Негромкий ропот, нависший над коленопреклоненными воинами, прервал хриплый зов труб – тревога! Трубачи, надрываясь, призывали в бой, Граф Кордейл начал вылазку с рассветом. Прежде он никогда не выступал раньше полудня, но сегодня подстерег орденских во время молитвы. Значит, в самом деле не уверен в исходе, раз стремится воспользоваться малейшим преимуществом.

– С нами Свет, братья! – заорал магистр. – В бой! По местам!

Стройные шеренги развалились, белые воины, расталкивая друг друга, бросились в стороны – каждый к своему посту. Арбалетчики – на галереи, команда штурмовой башни – к гигантскому сооружению, замершему в полете стрелы от стен замка, братья рыцари – к коновязям, где грумы уже отвязывали волнующихся лошадей…

Добрый Могвид замер посреди суеты – он легко различал порядок и целеустремленность там, где постороннему мог бы почудиться хаос. Магистр был доволен, его люди действуют спокойно и решительно.

Позади раздалось мерное бряцание металла. Магистр оглянулся – белые плащи поспешно расступались, между ними показались зеленые одеяния и тусклый металл доспехов. Лажваш, как и обещал, готовился принять участие в схватке. Лорд Тьмы шествовал пешком, металл, покрывающий с ног до головы приземистого, коренастого барона, колыхался и дребезжал, будто его наполнял студень. За господином шагали угрюмые оруженосцы в легких доспехах, за ними – арбалетчики, десятка два или даже больше. Прямоугольные щиты в рост человека, которые стрелки закинули за спины, были выкрашены в темно-зеленый цвет, арбалеты они несли на плечах, крючки уже были подвешены к поясам.

Магистр отвернулся и поглядел на замок. Створки ворот Кордейла медленно расходились, в проеме было не видать ни единого человека. Значит, Граф выстроил своих людей подальше от входа. Потом обзор закрыли отряды кавалерии, спешащие преградить путь врагу.

– Магистр…

Могвид обернулся – оруженосец протягивал повод. Боевой конь Могвида, невозмутимый, как и хозяин, стоял спокойно. Магистр принял поводья и взгромоздился в седло. Рослый, восседающий на крупном жеребце, теперь он видел, что происходит перед входом в Кордейл. Видел стрелков, торопливо бегущих по галереям, видел кавалерию, занимающую позиции…

С душераздирающим скрипом осадная башня содрогнулась и пришла в движение – четыре этажа дубовых бревен и досок, обтянутых бычьими кожами, пропитанными негорючими составами, которые предоставил барон Лажваш. Восемь чудовищных колес – каждое выше человеческого роста, больше сотни солдат… И окованный сталью таран, направленный в ворота Кордейла, откуда уже поплыли первые клочья темноты.

* * *

Граф Кордейл выстроил своих людей в глубине двора – там, где не могли достать стрелки Ордена. Смотрелись вассалы не слишком браво, многие были больны. Граф окинул солдат взглядом – и сила Лорда Тьмы оказала обычное действие: едва заглянув в бешеные черные глаза сеньора, воины расправляли плечи, на бледных щеках разгорались неестественно яркие пятна лихорадочного румянца, мышцы наливались силой… Будь у Кордейла время, он поборол бы чары Моровой Язвы, предателя и труса… но времени не было, громоздкая осадная башня уже придвинулась к воротам. Значит, следует ее разрушить сегодня!

– Ну, что? Пойдем, ощиплем белых петухов? – бросил Граф.

Солдаты отозвались нестройным боевым кличем и брякнули мечами о щиты. Они были готовы драться – хотя бы потому, что ничего другого не оставалось. Кордейл удовлетворенно кивнул и развернулся. Атаковать они будут в пешем строю, потому что большую часть лошадей съели за лето, а оставшихся слишком мало. Лучше идти в бой вместе – клином, на острие которого встанет Лорд Тьмы, один из Семи Спасителей Мира. Граф повел плечами, пластинчатый панцирь глухо звякнул. Кордейл всегда отдавал предпочтение доспехам полегче – менее надежным, зато обеспечивающим подвижность. За стеной надрывались рога орденских сигнальщиков… Пусть орут охрипшими от страха голосами. Пусть.

Кордейл поднял меч так, чтобы стало видно вассалам. Этот клинок был знаменит и имел собственное имя – Крыло Ночи. Имя меча входило в полный титул Графа и внушало страх врагам…

Лорд Тьмы взмахнул мечом – раз, и еще. Справа влево, вниз и накрест – слева вправо. Из-под лезвия брызнула темнота – пространство вокруг Графа стремительно погружалось в тень. Кордейл шагнул к воротам, не прекращая рассекать воздух перед собой волшебным оружием, и мрак вокруг него и выстроенных клином солдат сгущался и сгущался… Вассалы, держа шаг, двинулись следом, под покровом темноты. Ворота со скрипом распахивались перед ними, Граф не спешил, ждал, пока откроется проход. Ночь наполнила дворик замка, разбухла, поднялась над стенами, выплеснулась из ворот… Темнота потекла к помостам – там арбалетчики в белом, приникнув к бойницам, вглядывались в непроглядно-черный мрак, плывущий на них из замка Кордейл. Они не видели целей. Вот у первого не выдержали нервы, звякнула тетива, болт канул в черную пустоту… Другой, третий – снаряды исчезали во мраке, ничего не происходило… Стрелки торопливо натягивали тетивы, выхватывали из сумок новые болты.

Язык тьмы проскользнул между помостов, потянулся навстречу осадной башне, которая, невыносимо скрипя, ползла к воротам. Конные братья с трудом удерживали в строю храпящих, волнующихся лошадей. Животные отлично ощущали неестественность надвигающейся полосы ночи. В реве рогов и скрипе гигантских колес осадной башни невозможно было различить топот шагов и звон доспехов солдат Лорда Тьмы, поэтому воины Кордейла возникли будто из ниоткуда – ломая строй, мечники из задних рядов клина бросились на галереи, они рубили и сбрасывали вниз орденских стрелков, а те замечали врагов, только когда те оказывались в двух шагах. Сегодня Граф сотворил небывало темную завесу мрака, никогда прежде Крыло Ночи не показывал подобного.

Добрый Могвид взмахом руки послал в атаку кавалерию, конные лавы устремились навстречу быстро густеющей темноте, они скрывались во мраке, исчезали без следа. Ночь, созданная Спасителем Мира, поглощала ряды кавалерии. Где-то в темноте Граф рубил и расшвыривал всадников, его клинок разил с невероятной силой, рассекал, разваливал на части, отбрасывал с дороги все, что попадало под лезвие. Клин продвигался все дальше, он преодолел три четверти расстояния, отделявшего осадную башню от ворот замка… Ряды всадников исчезали в темной полосе один за другим, но не могли не то что остановить, даже сдержать атаку Графа Кордейла. Лорд стремился к осадной башне…

Магистр ощутил сомнение, едва ли не отчаяние – как же так? Неужели все жертвы и потери были напрасны? Кажется, вот сейчас Кордейл достигнет подножия башни, пройдет сквозь огромное сооружение, уничтожит, свалит, устремится дальше – и мрак поглотит лагерь Ордена! Мрак захлестнет, затопит этот участок плоскогорья у подножия Черной Горы, потом устремится дальше, разойдется в ширину, поднимется к небесам – мрак поглотит весь мир!

– С дороги, магистр! – хрипло каркнул за спиной Могвида знакомый голос. Холодный, спокойный голос.

Магистр поспешно дернул повод, убираясь с пути страшного союзника. Свита магистра торопливо перестроилась за его спиной так, чтобы держаться подальше от людей Лорда Тьмы.

Лажваш вел солдат в зеленом навстречу сгущающейся ночи. Что же, пусть зло сразится со злом, пусть Спасители Мира убивают друг друга. Даже если Кордейл устоит, но сразит Лажваша, и тогда поход будет не напрасен… Разумеется, барон рассуждал иначе. Он выглядел спокойным и собранным – у Моровой Язвы не было сомнений относительно того, кто падет сегодня.

Повинуясь приказу барона, арбалетчики перестроились в линию. Разворот – к замку обращены щиты. Рывок – арбалеты взведены. Новый разворот – уже со вскинутым к плечу оружием, готовые к стрельбе. Лажваш отдал короткий приказ, солдаты вставили в ложа болты. Добрый Могвид разглядел между полос металла блестящее стекло. Не зеленое, как прежде, а красное. Сегодня Язва приготовил иной фокус. Итак, начинался обещанный Лажвашем поединок Лордов Тьмы.

* * *

Добрый Могвид поднял руку и взмахнул – повинуясь приказу, рога протрубили новый сигнал. Кавалеристы, которые безуспешно атаковали тьму, заслышав зов, поспешно натягивали поводья, торопливо разворачивали коней… а когда солдаты в башне прекратили движение, пронзительный скрип смолк так резко, что всем показалось – тишина ударила в уши, стиснула череп. Всадники в белом оттягивались из средоточия мрака вправо и влево. Магистр глядел на солдат в зеленом, он не догадывался, что станет делать Лажваш, как собирается сдержать натиск Графа.

Моровая Язва плавно поднял закованную в темную сталь ладонь… взмахнул. Щелкнули арбалеты, хорошо обученные солдаты, не дожидаясь новых приказов, слаженно развернулись, обратив к замку щиты, накинули крючья, взвели тетиву и замерли.

А среди тьмы, в которую ударили заряды Лажвашевых стрелков, распустились красные цветы. Там, куда угодили болты, медленно развернулись светящиеся багровые спирали, стали раскручиваться, шириться, теснить черноту, сотворенную Крылом Ночи. Тонкого звона разбитых стекляшек было не слыхать, но их содержимое вступило в битву с мраком. Темнота не померкла, но сделалась прозрачной, ночь, окружающая людей Кордейла, теперь была красной, в ней проступили силуэты – наступающий клин оказался виден. Вокруг Графа и его латников черный свет сменился багровым.

Лажваш рявкнул новый приказ – арбалетчики развернулись и вставили в ложа болты. На сей раз обычные, кованые. Если новые снаряды и были усилены магией, определить этого Могвид не мог. Еще приказ – солдаты разрядили арбалеты в багровое месиво. Магистр понял, что все стрелки целятся теперь в Графа, фигура Лорда Тьмы отчетливо вырисовывалась в красных сумерках. Казалось, с такого расстояния опытные воины Лажваша должны были изрешетить Крыло Ночи, прошить насквозь, опрокинуть, уничтожить, но Граф невероятно стремительно взмахнул клинком, описывая перед собой сложную кривую… короткая дробь звонких ударов металла о металл – и Кордейл сделал следующий шаг. Он отразил снаряды клинком! Рядом с лицом доброго Могвида что-то небольшое с шорохом прошило воздух, магистр догадался, что его миновал отбитый Лордом арбалетный болт! Магистр торопливо опустил забрало: когда дерутся Спасители Мира, никакая предосторожность не окажется лишней или предосудительной.

Лажваш махнул рукой, снова доспехи на нем содрогнулись, задрожали, словно были надеты на студень. Стукнули арбалеты. Новый взмах Крыла Ночи – Граф продолжил атаку. Он был по-прежнему неуязвим. Солдаты Лажваша взвели арбалеты и замерли. Где-то скакали кони, ржали, вставали на дыбы, орденские рыцари перестраивались справа и слева от замершей башни. Арбалетчики в белом отчаянно рубились на помостах с наседающими латниками Кордейла… Добрый Могвид не смотрел в сторону, его взгляд был прикован к надвигающимся красным сумеркам, в центре шагал Лорд Тьмы, размахивал мечом, мрак вокруг него медленно терял красный оттенок, возвращал черную краску…

Третий залп – Граф все ближе и ближе… Орденские солдаты уже сбиваются в колонну за спиной магистра, готовятся вступить в рукопашную. Лажваш невозмутимым голосом отдал новый приказ – щелкнули тетивы. Взмах Крыла Ночи – и страшный рев. Один снаряд настиг наконец Кордейла! Болт пробил предплечье. Страшный меч опустился.

– Проклятье! – заорал Граф, перехватывая оружие здоровой рукой. – Левой я убиваю хуже!

Барон Моровая Язва отдал новую команду, развернулся и медленно побрел прочь. Его воины двинулись следом, вскинув оружие на плечи, и магистру ничего не оставалось, кроме как двинуть своих людей навстречу Графу. Могвид рванул меч из ножен и пришпорил коня, посылая жеребца в красные сумерки. Позади орали солдаты, гремела сталь… Строй солдат Тьмы прыгнул навстречу, магистр занес оружие, готовясь нанести удар… но не успел – мир вокруг него странным образом развернулся, боевой конь Могвида не заржал, а взвыл, щель забрала залило жаркой кровью… мелькнула неестественно вывернутая лошадиная голова. Падая, магистр понял, что волшебный меч разрубил шею жеребца. Потом – тяжелый удар о землю, мелькающие ноги, белые плащи… Воины Ордена мчались мимо поверженного магистра, спеша схватиться с людьми Кордейла. Они кричали, выли, визжали, занося оружие для удара, потом два строя, черный и белый, с грохотом столкнулись в красных сумерках. К воплям злобы и страха добавились стоны умирающих и визг раненых лошадей, на флангах снова атаковали кавалеристы…

Добрый Могвид выбрался из-под лошадиной туши, перевернулся, встал на колени… нащупал рукоять меча, упер клинок в землю и тяжело поднялся. Как ни удивительно, но битва откатывалась к воротам замка, и тьма над магистром редела. Воистину чудо – воины Ордена, силы которых удесятерял страх, одолевали Лорда Тьмы! Могвид поднял руку – его увидели. Трубы молчали, но солдаты, наблюдавшие с башни, заметили жест магистра. Чудовищное сооружение покачнулось… и снова скрип огромных колес перекрыл, затопил, пожрал прочие звуки. Осадная башня поползла к замку.

* * *

Граф Кордейл в самом деле гораздо хуже убивал левой рукой. Меч по имени Крыло Ночи по-прежнему легко разрубал доспехи и кости, люди и лошади валились вокруг Лорда Тьмы, но он отступал. Белым удалось согнать его людей с помостов, теперь кавалеристы Ордена наседали слева и справа, грозя отрезать потерявший форму клин от замка. Ни разу за месяцы осады в схватке не гибло столько солдат Кордейла, осаждающим наконец-то удалось охватить бойцов Графа с флангов, а сумерки, благодаря магии Лажваша, стали не так густы – белые видели противников и спешили разделаться с ними, пока Граф дерется в стороне. Задние ряды солдат Кордейла заколебались, и Лорду пришлось отступать. Когда воины Ордена бросились вслед уходящему противнику, Граф остановился, и минутой позже перед ним образовалась гора изрубленных тел.

Новая волна белых перехлестнула преграду, и кинулась к стенам на помощь кавалеристам, гибнущим под клинком Спасителя Мира. В воротах Кордейл остановился, рявкнул: «Закрыть ворота!» – и рубил наседающих врагов, пока его люди за спиной сеньора проскакивали в сходящийся проем. Створки с гулким грохотом сошлись за спиной Лорда Тьмы, белые разочарованно взвыли, Граф стоял один перед ними, опираясь спиной о кованые скрепы ворот. Клинок в его левой руке описывал круги и восьмерки – и тьма окутывала господина замка… Из раны в предплечье ручьем стекала кровь. Потом темнота сомкнулась вокруг него. Белые дружно кинулись во мрак, Лорд Тьмы вмиг снес несколько голов. Левой рукой Кордейл убивал хуже, но не настолько хуже, чтобы его можно было взять быстро.

С бруствера упали толстые канаты, Кордейл поставил ногу в петлю. С трудом подняв раненую руку, ухватился – его потащили.

Белые – окровавленные, в проломленных латах и изрубленных кольчугах – рычали, не видя, но угадывая во мраке движение… потом Кордейл вынырнул из крошечной ночи уже на высоте четырех человеческих ростов. Он больше не размахивал Крылом Ночи. С парапета посыпались стрелы и болты, и белые попятились, закрываясь щитами. Тем временем чудовищная башня продолжила путь к воротам.

Кордейла втащили на стену между зубцов. Граф швырнул клинок в ножны и оглядел предплечье. Попытался подцепить засевший в руке болт, но залитые кровью железные пальцы боевой перчатки скользили по короткому стержню. Лорд зарычал, скинул шлем и швырнул перчатку под ноги. Его люди попятились. Не глядя на них, Кордейл ухватил наконец болт и вырвал из раны. Повертел пред глазами красный от крови кусок железа.

– Проклятый предатель… Лажваш!

– Мой лорд, – осмелился высказаться старый вассал, – нужно унять кровь. Позвольте…

– Да, – кивнул Граф, – а эти веревки заберите вместе с остальными. Здесь они не понадобятся.

Лорд Тьмы пнул груду канатов – тех самых, при помощи которых его втащили на стену. Двое солдат подошли и стали сматывать тяжелые петли. Тогда только Граф разрешил старику заняться пробитой рукой. Тот расстегнул латы, стащил с господина броню, разрезал пропитанный рукав куртки и осмотрел рану. Поспешно расталкивая товарищей, приблизился солдат помоложе, протянул полосы чистой ткани и флягу.

Лорд, не отрываясь, глядел, как, раскачиваясь и скрипя, приближается башня.

– Мой лорд… – старик поднял флягу. – Это будет неприятно.

– Лей, – не оборачиваясь, бросил Лорд Тьмы.

Обжигающая жидкость полилась на рану, смыла кровь, побежала по разрезанному рукаву. Старик начал осторожно, но крепко обматывать мускулистое предплечье Лорда. Тот дождался окончания операции, пошевелил рукой… велел:

– Обстреливайте башню. Теперь нет нужды беречь снаряды, засыпайте стрелами бойницы и щели. Ворота завалить изнутри камнями. Нам больше не придется совершать вылазки.

– Да, мой лорд.

– Веревки собрали, как я велел?

– Конечно, мой лорд. Веревки, цепи – все, что удалось отыскать.

Кордейл развернулся и побрел к лестнице, ведущей во двор замка. Солдаты торопливо попятились, освобождая дорогу. Лорд сошел вниз, с минуту наблюдал, как закладывают булыжниками и мешками гравия портал. Потом направился в замок. Сложенное из плит черного камня крыльцо, темный холл… Затем коридор, ведущий к восточной части замка, в чрево Черной Горы. Граф, не задерживаясь, миновал просторные галереи, дальше коридор сузился, теперь Лорд шагал по узкому проходу, низкие своды были испещрены неровными сколами – следами орудий каменотесов. Никто не озаботился выровнять стены и потолки, потому что работы здесь не были завершены. Несколько лет назад Кордейл велел вывести проход к дальнему склону горы, но слуги не успели закончить труд. Пока что удалось пробить узкий ход, который вел к тесному оконцу, в узкий проем не смог бы протиснуться мужчина обычного сложения. Да и какой смысл? За окном – отвесный спуск, сотни футов отвесного склона, острые каменные клыки, расселины и осыпи. Без помощи этот спуск одолеть никому не под силу, а если спустить веревку – она порвется под собственным весом. Канатов такой длины никогда не делали. Но что остается? Замок будет взят, и Кордейл собирался попробовать спасти что можно. Любой шанс лучше, чем бездействие. В узком коридоре двое солдат увязывали снесенные отовсюду канаты, чтобы получилась веревка нужной длины. Цепи они так и не решились пустить в ход – слишком тяжелы.