Kitobni o'qish: «Королевство остывших морей»

Shrift:

Посвящается моему отцу

Пролог

Чудовища тоже не одиноки

Моя история начинается здесь, в темном подземелье, где смрад разложения мгновенно затмевает рассудок.

Чувствую, как пульсируют невыносимой болью ребра при любой попытке повернуться. В глазах темнеет, а дыхание с каждым новым вдохом становится отрывистей. Опираюсь на локти, пытаясь подняться с пола, который залит кровью, но поскальзываюсь и с треском падаю обратно. Понимаю, что не чувствую правой части лица, а изо рта мерзко капает кровь. Меня окружает зловоние мха и гнили. Каменная брусчатка словно наслаждается свежей кровью, жадно впитывая ее.

– Ты либо слишком глупая, либо не понимаешь, кто я такой, – слышится ехидный голос позади меня.

– Это… мы… – отхаркиваю соленую кровь, которая, словно яд, льется по моим губам, – еще посмотрим, гнида!

– Ха! – мужской голос восклицает так громко, что эхо разносится вокруг, как острые шипы, норовя пронзить все, что попадется на пути.

– Ты действительно думаешь, что ровня мне?

Шаги демона слышатся отчетливо, все громче и громче, как надвигающаяся буря среди ясного неба. Он наступает в ближайшую лужу, издавая характерный противный плеск.

– Твоя слава бежит быстрее, чем твое имя, – тяжело выдыхаю, отчего слова вырываются со свистом. Мужской голос принадлежит низшему демону, что перешел грань дозволенного. Именно на этих выродков я и охочусь, чтобы иметь свой кусок хлеба. Такие демоны, как он, принимают человеческий облик, чтобы легче было утащить больше продажных душ с собой в пекло. И не всегда ты понимаешь, что перед тобой выродок преисподней.

В мире Йертсен неважно, чем зарабатываешь на кусок хлеба. Я – сирота. Мне нужно как-то платить за общежитие в академии Тоннер, да и охота на демонов единственное, что умею делать.

Жалею ли я о таком выборе? Нет. Главное, чтобы завтра смогла вновь открыть глаза, распахнуть окно настежь, вдохнуть аромат Остывшего моря и прохладу ночной Эпоны. Остальное неважно.

– Маленькая овечка заблудилась, не так ли? – демон делает пару осторожных шагов, потому что знает, кто я такая. Давно ходит молва о том, что охотница на демонов уничтожает каждого, чье имя попадает в ее список заказов. Мне это льстит. Наверняка этот выродок внутренне ликует от того, что смог со мной справиться. Но есть один маленький нюанс, о котором он забывает. Это мои клинки.

Дреги вмиг загораются, как только дотрагиваюсь до них. Студеный кафель, который уже изрядно залит моей кровью, холодит через костюм, словно я лежу на толстом льду. Ощущаю, как тело наполняется новыми силами, словно мед течет по жилам, оставляя после себя приятное ощущение теплоты и еле ощутимого жжения. Поворачиваюсь на левый бок, чтобы лучше видеть демона. Тот шумно вдыхает носом и плюет рядом со мной, показывая превосходство. Замечаю, что руны на моем темном костюме погасли, а значит, стать незаметной я не смогу. «Вот черт! Я совершенно забыла подзарядить руны на своем костюме», – подмечаю про себя с досадой. Заряжать их долго, около одной недели, и то если сумею найти те ингредиенты, которые необходимы только этому камню. Но это интересней, чем корпеть над учебниками. Моргаю пару раз, чтобы сосредоточиться на демоне, который вот-вот меня настигнет.

– Овечка, говоришь? Значит, сегодня весь ад узнает, что тебя убила овца, – улыбаюсь ему из-под капюшона, самой смешно от того, какой сюрприз я ему приготовила.

– Твой язык украсит мой ужин, тварь! – огрызается демон и делает еще пару шагов ко мне.

Клинки – единственное, что я люблю в этой жизни. С ними стоит быть в гармонии, чтобы выжить.

На столицу Королевства остывших морей – Эпону – наложен антимагический купол, который не позволяет использовать силу без разрешения Верховного короля Бруно. Все чистокровные маги молнии имеют право использовать только половину силы. Иначе придется предстать перед Советом королевской гвардии и отчитываться за содеянное. Дело не из приятных, к тому же жутко утомительное. Однако у правил всегда есть исключения.

Из-под капюшона смотрю на ноги демона прямо перед носом… Выродок присаживается на корточки, шипя и готовясь покончить со мной раз и навсегда.

В мире Йертсен множество рас и десять стихий магии, пять из которых запрещены. Но в их числе нет древней магии, которой владеют, например, демоны или вампиры. Если последние чаще всего стараются вести себя достойно, то демоны совершенно не придерживаются никаких законов и правил. Демоны в целом живут по иным законам, в адском пекле, поклоняясь своим богам и покровителям. Они всегда ищут выгоду, в первую очередь для себя, а уже потом для партнера. Характеры у них скверные, и мне не встречалось ни одного демона, с которым смогла бы выпить вишневого эля без опаски. Есть демоны, которые служат или перевозят грузы, Эпона – самый большой торговый город в мире. Есть даже демоны лекари и врачи, как бы это смешно ни звучало. Эти твари думают, что, творя добрые дела, они очищают души. Но не тут-то было. Естественно, все они обитают на черном рынке, который доступен высшему обществу или же темным группировкам. Если демоны перейдут кому-то дорогу, на помощь приходим мы – охотники на демонов. За одну голову демона дают неплохие флюры, а иногда целое состояние. Все было бы ничего, если бы работа была официальной или я хотя бы имела лицензию на осуществление такой деятельности. Но, как вы уже понимаете, я не имею ни того, ни другого.

Мы идем по острию. Он через несколько секунд может умереть, а я могу промахнуться и вылететь из академии Тоннер. И в моем случае это самый лучший исход.

Обхватила клинки крепче, взмахом одной руки полоснула его по ахиллову сухожилию, отчего он упал на колени. Демон ревет не своим голосом, ругаясь на своем языке. Его черная кровь льется на темный камень. Кувырок назад, и я снова на ногах, выставив вперед один клинок. У меня нет времени наслаждаться этими воплями. Демон корчится, а его темная кровь просачивается через тонкую человеческую ткань сосуда, которым он завладел. Пышные брови нахмурены, а губы искривились в улыбке, которая отражает боль. Делаю два шага вперед, вонзая дреги в плечо демона. Тот дергается назад, выпрямляет спину, будто бы его озаряет белый свет, что прожигает плоть изнутри. Он корчится, широко открыв рот, издавая бычий рев.

– Ах ты мелкая дрянь! – хриплый голос демона вырывается наружу. Мы на какую-то долю секунды замираем, глядя друг другу в глаза. Его темные глаза наливаются беспросветной тьмой, и я понимаю, что он полностью поглотил бедного мужчину, который впустил его в себя.

Но ничего не отвечаю ему. Концентрация – лучший помощник в бою. Ударом ноги в челюсть отправляю демона в нокаут. Он с грохотом впечатывается в пол спиной. Не теряя времени подбегаю и взмахом клинка рассекаю ему горло. Это даст немного времени, чтобы забрать душу. Пока демон захлебывается от сильного кровотечения и боли, что создают руны на моих клинках, достаю из поясной сумки сосуд. Каждый порез оглушает и забирает силы демона на какое-то время. Мои клинки для них – правосудие. Они способны ослабить этих тварей и медленно убивать их очерненную душу, однако в этот раз мне нужно ее сохранить.

Смотрю ему в глаза и говорю:

– Гори адским пламенем, выродок! – И вонзаю клинок в сердце. Его душа медленно появляется над телом. Я, подставив маленький сосуд, проговариваю:

– Эльд де дкхарди вейн!

Черная как смола душа всасывается в емкость. Стараясь не пролить ни единой капли, я вновь повторяю:

– Эльд де дкхарди вейн!

Клинки пылают синим пламенем, жадно прося свою долю этой души. Не сегодня, красавцы. Не сегодня. Когда вся душа помещена в сосуд, быстрым взмахом руки отсекаю голову от тела.

Слышу, как бешено стучит мое сердце. Закрываю сосуд пробкой и падаю на пол, тяжело дыша. Рукой вляпываюсь в тягучую холодную кровь демона и, поморщившись, стряхиваю ее с руки. Вдыхаю спертый аромат гнили и благодарю саму себя за то, что выжила.

Часть первая. Демонические клинки. Пробуждение

Глава 1

Будильник предательски трещит, заставляя ненавидеть все вокруг. Вытаскиваю руку из-под одеяла и, сложив указательный палец со средним, взмахом руки пытаюсь его выключить. Вместо этого слышится журчание воды, а после пронзительные вопли подруги. Приоткрыв глаза, замечаю, что вылила содержимое кружки, стоящей на прикроватном столике, на свою соседку Сару. Снова… И судя по запаху, там был апельсиновый сок.

– Да чтоб тебя, Рори! – писк подруги раздражает меня еще сильней. Он вбивается в больную голову острыми шипами, сдавливая виски и лоб. – Ты что творишь?

– Ну извини, – сонно отвечаю ей, молясь о том, чтобы она как можно быстрее замолкла, иначе моя голова лопнет… – промахнулась.

– Каждое утро промахиваешься? Это что, новая привычка? – продолжает Сара гудеть, как ветер в трубе.

– А ты еще не привыкла?

Не дожидаясь ответа, переворачиваюсь на другой бок, накрывая голову подушкой.

– Ты невыносима!

Сон как рукой сняло. Мне хотелось полежать еще несколько минут, но вместо этого получаю заряд тетрадками с прикроватного стола прямо по пятой точке, которая торчит из-под одеяла. Сара безупречно владеет телекинезом, в отличие от меня идеально попадает в цель.

– Довольна? – со свистом выдыхаю я, укутавшись поплотнее в одеяло, спрятав все торчащие оголенные места.

– Нет! – со злостью кидает подруга, вставая с кровати. Она шуршит чем-то, потом слышатся шаги по направлению в ванную комнату, а после резкий хлопок двери.

Тяжело вздыхаю, оттого что теперь мне не сомкнуть глаз. Нехотя поднимаюсь с кровати, расчесав спутанные волосы на затылке, и, сладко зевнув, замечаю клинки, которые вертятся вокруг меня.

– И вам доброе утро, – мычу еле разборчиво, принимая такие же слова от них.

После вчерашней ночи, когда я едва не умерла, тело ломит, будто совсем не спала. Когда я пробиралась обратно в свою комнату после боя с демоном, Сара не упустила возможности отчитать меня и напомнить, что рано или поздно с такими выходками вылечу из академии. Однако, несмотря на ее упреки, она прикрывала меня. И я ей благодарна за это.

Тем не менее Сара никогда не понимала, почему я ввязалась в охоту на демонов. В ее жизни было прекрасно все: состоятельные родители, отличная успеваемость, огромные привилегии и светлое будущее за счет семейной династии. Сара безупречно владела силой, получила на третьем курсе академии четвертый разряд магии, в то время как я кое-как дотянула до третьего. Я не завидовала ей, нет, напротив. Сара для меня – самое лучшее и светлое в этой жизни, что остается родным. Она и есть моя семья. И даже несмотря на то, что мы обе поступили в академию в возрасте девятнадцати лет, ей с легкостью дался вступительный экзамен, в то время как я едва не завалила его. Попытавшись сотворить что-то эдакое, я лишь попортила книжный шкаф, разорвав его содержимое на миллион мелких частиц.

Были случаи, когда маги молнии заваливали вступительные экзамены. И тогда они отправлялись на повторную сдачу. А если и там был провал, то имели право вновь попробовать свои силы лишь на следующий год. А для таких, как Сара, зарезервировано место заранее.

Сара решила, что стоит меня проучить, и, освободив ванную комнату, демонстративно прошла мимо, словно меня тут не было. Пожав плечами и взяв чистую одежду, закрываю за собой дверь и включаю воду. Холодный душ должен привести меня в чувство. Вернувшись из ванной освеженной, достала одежду.

Форма в академии неудобная: обтягивающие хлопковые штаны темно-синего цвета, белая рубашка, блейзер под цвет штанов и ботинки. Вместо штанов можно было надеть строгое платье ниже колен. Но допускались строгие штаны из магической ткани, которые я любила всем сердцем. Они чем-то напоминали ткань моего костюма, и в них я чувствовала себя комфортней и свободней. Мне больше нравились штаны из приятной магической ткани, которые не сковывали движений, повторяя контуры тела. Чаще всего я носила их, потому что удобство в моем случае всегда побеждает.

У девочек хотя бы был выбор, чего не скажешь о парнях. В свободное время мы могли одеваться как хотим, делать что хотим, если не нарушаем правил Академии. В противном случае два грубых нарушения – и прощай, учеба.

Некоторым удавалось находить вызывающие наряды, которые были предназначены для тематических вечеринок, однако все это сохранялось в строжайшей тайне. Потому что в случае доноса страдала вся компания. Я учусь на третьем курсе из пяти. Уже со второго курса каждый студент имеет право работать. Что я и пыталась делать целый год, а потом… Я узнала про запрещенную работу, которая пришлась мне по душе. Про ту, о которой не говорят вслух. Про охоту на демонов. Официально в Эпоне охота на демонов была запрещена указом короля, и никогда в открытую никто не говорил о ней.

Поправив форму, собираю магическую сумку, тут же ловлю злой взгляд Сары, которая, сложив руки на груди, прислонилась к косяку двери.

– Ты как бабка старая, вечно копошишься!

– Тебя никто не заставляет ждать, – огрызаюсь я.

Сара демонстративно цокает языком и выходит из комнаты. Я прекрасно знаю, что она будет ждать меня у входа в академию, поэтому торопиться некуда.

Наша комната рассчитана на двух человек: скромная, однако со своей ванной и уборной. Две кровати стоят параллельно, упираясь в письменные столы. Два небольших шкафа и комода. Занавески и остальная утварь выдавались администрацией академии. Иногда я не понимала, как такие, как Сара, могут находиться в простой комнате после своего замка на окраине Эпоны. И все же, несмотря на то что мы были из разных «кланов», наша дружба крепчала с каждым днем. Взглянув на себя в зеркало и поправив короткие кудрявые рыжие волосы, подчеркивающие белизну кожи с россыпью веснушек на носу, я слабо улыбнулась своему отражению и, не задерживаясь долго, вышла из комнаты.

В академии десять студенческих общин. И все они практически одинаковы внутри. Каждая община разделена на женское и мужское крыло. Пять для девушек и пять для мужчин. В женском крыле строго запрещалось находиться мужчинам, а в мужском – женщинам. Это не касалось лишь преподавателей, обслуживающего персонала и стражи.

Шагаю по коридору, который соединяет женское крыло с мужским, стараюсь доспать на ходу хоть минуту. Другие девушки сонно выползали из своих комнат, нехотя здороваясь. На самом деле совершенно не обязательно жить в них, если есть свое жилье. Но у меня нет, так что я благодарна за кровлю, еду, теплую воду и мягкую кровать.

Когда я прогуливалась по сырому холодному коридору, мне становилось грустно и печально. Я уходила в свои мысли так глубоко, что ощущала себя одинокой. Академия была настолько стара, что директор решил отреставрировать только те части здания, которые нуждались в этом. Массивные двери, серый камень на полу и стенах, огромные готические окна с острыми пиками и решетками – все это походило на замок. Каждая община соединялась с академией стеклянными переходами, которые летом приоткрывали. Выхожу из общины на террасу, что прилегала к переходу, и вижу Сару, болтающую со старшеклассницей. Они что-то бурно обсуждают, хихикают и жестикулируют. Нехотя шагнула им навстречу, проронив:

– Утреца.

– Привет, – отзывается Дженнифер.

Дженнифер – одна из популярных девчонок академии, которых обхаживают со всех сторон. Иногда мне кажется, что ни одна школа не обходится без таких выскочек. У Дженни были длинные кудрявые пепельные волосы, огромные голубые глаза, пухлые губы, отличная фигура и безупречные способности. Даже Сара частенько ею восхищалась, рассказывая новые девичьи сплетни.

– И что, реально сегодня приедут?

– Угу, – мычит Дженни, поправляя локон.

– Кто приедет?

Не сказать, что Дженнифер меня любила, но мы не враждовали и болтали вежливо.

– Ты не в курсе? – накручивая пепельный локон на тонкий палец, Дженнифер сверлила меня взглядом.

– Нет…

– Сегодня приедет, – девушка понизила голос, – отряд Темных рыцарей.

– Зачем? – машинально прошептала я в ответ.

– Говорят, – Дженнифер наклоняется к нам ближе, – что отряд хотят расширить и будут искать того, кто им подойдет.

– Зачем им мы? Не разумней взять человека, у которого есть опыт?

– Нас легче прогнуть под себя, – говорит Сара, бросая недоуменный взгляд на меня. Мне ничего не остается, как пожать плечами в ответ.

– Тогда зачем такая официальность? Они никогда не приезжали сами…

– Скорее всего, там будет Лилит, – говорит Дженнифер, снимая с себя незаметную пылинку, – и кто-то еще. Я не думаю, что сам король Бруно почтит нас своим присутствием.

– Ясненько, – закончив разговор на нейтральной ноте, я ничего не добавляю, а лишь устремляюсь дальше по коридору.

Сара, догнав меня, тихо спрашивает:

– Пойдешь пробовать себя?

– У меня нет на это времени, – твердо заявляю Саре, мельком взглянув на нее.

– Интересно, как они будут выбирать из всех нас?

Ее любопытство меня нервировало с утра. Зная Сару – она всегда полезет туда, куда мне и нос сунуть не захотелось бы. Закатываю глаза и тяжело вздыхаю.

– Я думаю, нас это не касается. Туда берут как минимум старшекурсников. Нам еще далеко до этого.

– Но год назад и второкурсников взяли, – вспоминает Сара, стараясь не отставать от меня. – И где они теперь?

– Не знаю…

Остальную часть перехода мы идем молча. В конце пути встречаем Алекса, который, облокотившись на каменную колонну, лучезарно улыбается нам.

– Как всегда прекрасны, милые дамы!

– Спасибо! – Сара расплывается от комплимента, будто лед от огня. – Ты тоже сегодня бодрячком.

– Угу, – мычу я, игнорируя его лесть.

– Ну что, идем на урок зтм?

– Идем, – воодушевленно произносит Сара и, толкнув меня в бок, тащит за собой, взяв под руку.

Глава 2

«Защиту от темной магии» преподает профессор сэр Серпик. Высокий мужчина с проседью в коротко стриженных волосах, с темными глазами. Я никогда не любила этот предмет. Мне кажется, то, что преподает нам профессор Серпик, никогда не пригодится в реальном мире. За все три курса у нас не было практики, которую предусматривала программа.

И все же некоторые заклинания, что выучила тут, не раз мне пригодились. Правда, стоит немного отработать внутреннюю концентрацию, но… не сейчас.

Сара говорила, чтобы стать преподавателем, – нужно пройти семь испытаний и доказать Совету магии, что ты безупречно владеешь своей стихией. Это сложно, но возможно. Пока такие, как я, стараются изо всех сил не вылететь из академии и сбивают пальцы в кровь, практикуя заклинания, другим повезло больше. К примеру, брат Сары попал в Министерство магии лишь потому, что его отец – уважаемый член совета. Иногда мне кажется, что все преподаватели, которые приходят в нашу академию, попадают сюда примерно таким же путем. Но это лишь мои догадки, которые Сара не раз пыталась опровергнуть.

Вспоминаю, как отец говорил, что мне понравится учиться в академии. Его образ в моей памяти бледнеет, но я верю, что, как только вырвусь из академии Тоннер обязательно его найду. Уже сейчас, выполняя заказы, я откладываю немного денег на то, чтобы ни в чем себе не отказывать. Быть может, мне придется несладко в будущем, но я верю, что мы снова когда-нибудь воссоединимся…

Мы заходим в класс, вокруг стоит громкий гул. Кто-то воодушевленно обсуждает вчерашний вечер, кто-то списывает домашку, а кто-то просто болтает. Сара, Алекс и я усаживаемся за последнюю парту. Разложив учебники с тетрадками, я принимаюсь читать следующую главу в учебнике.

– Рори, хватит зубрить! – Алекс нагло вытаскивает из моих рук учебник. – Зрение посадишь.

– Главное, чтобы я тебя не посадила на дреги, – язвительно отвечаю, отбирая учебник обратно.

– Твоя совесть тебе не позволит.

– Уверен? – поднимаю бровь, наблюдая за его игривым взглядом.

С Алексом мы поначалу собачились. Даже до драки доходило, и это никого не смущало. Но в какой-то момент этот белобрысый парнишка стал другим. Что произошло и почему такой задира стал нормальным, никто не знает. Впрочем, им, кроме меня, никто не интересовался.

Алекс был нашим ровесником и с начала второго курса все больше менялся в лучшую сторону. Получал хорошие оценки, меньше задирался на пустом месте. Он стал куда более мужественным и перестал страдать от недостатка женского внимания.

Сара считает Алекса лучшим другом, но почему-то совершенно не замечает его влюбленности. Никто не замечает этого, кроме меня. Взгляды, прикосновения, комплименты… Иногда мне кажется, что я слишком наблюдательная и жила бы намного спокойнее безо всей этой ненужной информации. Но я такая, какая есть.

Дверь резко открывается, и быстрым шагом заходит профессор. Позади него развевается короткий плащ темного цвета. Как только профессор доходит до своего стола, ученики разом стихают.

– Всем сесть на свои места! – говорит сиплым голосом профессор. Но все и так сидят на своих местах, неясно, зачем это сказано.

– Сегодня, ровно через сорок пять минут, – профессор кидает взгляд на настенные часы в конце аудитории, – нашу академию посетят гости от самого короля Бруно.

По темному кабинету, в котором практически нет окон, проходится волна перешептываний, однако профессор словно не слышит их и продолжает:

– Поэтому, дорогие мои маги, прошу с уважением отнестись к ним.

Рядом с нашей партой сидят несколько задир и говорят вполголоса.

– Вам все ясно, Вейнберг Росфилт?

Один из них после обращения профессора кивает головой, но продолжает говорить уже шепотом.

– Учтите, мистер Росфилт, – вновь профессор пытается обратить на себя внимания ученика, – еще одна выходка, и вы вылетите из академии.

– Да, сэр, – ехидно отзывается парень, делая вид, что все понял.

После этого в классе снова тишина.

– Сегодня мы изучим с вами обороняющее заклинание, которое поможет вам защититься на короткий промежуток времени – до десяти минут, окружая местность вокруг себя магическим куполом.

Профессор хлопает три раза в ладоши, и в одночасье комната меняется. Стены трещат и плывут, будто наступило землетрясение, а потом из ниоткуда посередине класса появляется подиум для практических занятий.

– Пошли, сразимся? – шепчет Алекс и пинает меня в бок.

– Отвали, – отвечаю я тихо, почти не открывая рта.

– Зануда, – парирует он одними губами, без звука.

– Никаких разговоров на последних партах, – последнее слово профессор подчеркнул, намекая, что нам влетит.

– Итак, – профессор поправляет свой костюм, одернув пиджак, – кто знает, какое заклинание используется при создании защитного купола?

– А ты хотела бы быть в отряде темных рыцарей? – не умолкает Алекс, отчего начинает меня раздражать сильнее. Лишние замечания – минус в мою карму. А вылететь из академии я не хочу.

– Не знаю, – задумываюсь над словами Алекса, но отгоняю эти тяжелые мысли прочь.

– Туда берут сильных, как ты, – его комплимент показался мне настолько детским, что я чуть не расхохоталась вслух. Однако Алекс говорил это серьезно.

– Возможно, – отвечаю ему шепотом.

– Мисс Аврора Джонсонс, – от того, что внезапно произнесли мое имя содрогнулась на стуле. – Я вам не мешаю?

– Извините, профессор Серпик…

– Я бы на вашем месте сидел тише воды ниже травы, с вашей-то успеваемостью.

Многие преподаватели почему-то испытывали ко мне неприязнь. Будто бы я низшее существо, которое не имеет права на голос и существование. Они вечно валили меня на экзаменах, слишком пристально наблюдали на уроках и даже в свободное время норовили сделать мне замечание. Впрочем, были и такие, как Нэйшел Пак (профессор зельеварения) или Мишон График-Пэлбоу (профессор некромантии), которые были всегда искренне рады меня видеть.

Мы с Алексом замолчали. Профессор кинул напоследок грозный взгляд, продолжая объяснять новую тему.

– Заклинание Эспроу Докдхэльд поможет вам создать купол, соответствующий вашей стихии, – профессор сотворил небольшой купол, в который помещался сам, однако не проронил при этом ни единого слова.

– Несмотря на то что купол едва заметен, он очень прочен, – подметил он и изнутри сотворил боевое заклинание, метнув небольшим сгустком молний в правую боковую стенку. Купол как был целостным, так и остался. Ни единой вмятины или трещины не было.

– К примеру, маги ветра, которые очень близки по строению магии нам с вами, умеют создавать передвигающиеся купола, что позволяет им с легкостью преодолевать препятствия.

Все мы когда-нибудь научимся такое делать, если войдем в гармонию со своей стихией. А поначалу нам приходится зубрить странные заклинания. Профессор убирает купол, добавляет:

– Миссис Джонсонс, продемонстрируйте нам свои способности!

«Черт!» – ворчу я про себя, услышав вновь свою фамилию. Каждый урок профессор Серпик отыгрывается на мне, публично унижая перед другими учениками. Но я сама хороша: вечно попадаю в передряги и обращаю на себя внимание строгих преподавателей. Я лениво встаю из-за парты. Огромный круглый подиум на три ступени выше, чем каменный пол кабинета. На пути к нему я ощущаю на себе взгляды других учеников. Это жутко раздражает!

Поднявшись на подиум, встаю, выставив одну ногу вперед и перенеся вес тела на вторую, скрещиваю указательный и средний пальцы правой руки, негромко произнося:

– Эспроу Докдхэльд.

Маленький серый купол окутывает меня и сразу же исчезает.

– Не стесняйтесь, – дразнит профессор, вновь пытаясь меня поддеть. – Мы ведь знаем, что вы сильный маг!

По аудитории проносятся отрывистые смешки. Еще раз, собравшись с силами, произношу:

– Эспроу Докдхэльд!

Снова купол возникает и пропадает через пару секунд.

– Это все, на что вы способны? – изогнув бровь, профессор провокационно улыбнулся мне. – Неужели вы настолько слабы, что такое легкое заклинание вам не по силам?

Мне не нравится, когда говорят со мной в таком тоне. Я прекрасно знаю, что способна на большее, что могу быть такой же, как и они, даже лучше, но… Что-то внутри меня сковывает, удерживает мою силу. И что это – никто не знает, даже я сама… Однако мои нервы сейчас уж точно ничего не удержит. Набираю воздуха в легкие и твердо говорю:

– Вы не правы!

– Докажи обратное.

Закрываю глаза, чтобы сосредоточиться. Делаю глубокий вдох и шепотом говорю:

– Эспроу Докдхэльд!

Все повторяется вновь. Не теряя надежды, произношу еще раз:

– Эспроу Докдхэльд! Эспроу Докдхэльд!

– Вы ни на что не годитесь, – мотает головой профессор и, развернувшись к ученикам, ждет, пока я сяду на свое место. Но я не сдаюсь.

Мои руки еле искрятся магией. По телу пробегает приятная дрожь. В горле стоит комок обиды. Вспоминаю, как отец всегда учил не позволять себя обижать никому из существ. Ни живым, ни мертвым.

Закрыв глаза, я громко произношу:

– Я не кусок дерьма, который ни на что не годится, – опускаю взгляд под ноги и, вновь сосредоточившись, громко произношу: – Эспроу Докдхэльд!

Маленький хилый купол озаряет меня, переливаясь серым дымом, но, не продержавшись и пяти секунд, сдувается, как шарик.

В кабинете послышались разговоры вперемешку со смехом.

– Достаточно, – говорит профессор. – Вы и так продемон…

Перебиваю его, снова выкрикивая:

– Эспроу Докдхэльд!

Из-под круглого подиума вырывается прозрачный купол. Магическая волна откидывает ближайшие ко мне стулья и столы, благо за ними никто не сидел. От пронзительного гула в кабинете лопаются пустые пробирки, дребезжат стекла.

Я стою внутри купола, опустив руки, ощущая контроль над ним. Чувствую, как вошла в гармонию со своей силой.

– О… великие маги! – произносит шепотом профессор. Мы встречаемся с ним взглядами. Я вижу, как он удивлен, но сдержанно смыкает губы ниточкой, сложив руки на груди, молча наблюдает за мной. Осознаю, что все пялятся на меня. Сара смотрит испуганно, Алекс обеими руками радостно показывает мне знак «класс».

На всю территорию академии Тоннер было наложено специальное древнее заклятие, которое позволяло нам овладевать стихией, при этом за ее пределами наша сила проседала в два раза. Я поняла, что впервые использовала силу в полную мощь.

– Аврора Джонсонс! – кричит профессор. – Прекратите это немедленно!

Но я его не слушаюсь. Я получаю неистовое удовольствие от того, что могу контролировать этот купол, а клинки, которые еле заметно светятся под моей мантией, напоминают, что и это их заслуга. Мысленно поблагодарив их, я приказываю куполу раствориться, и тот послушно исчезает.

Все студенты сидят молча, словно потеряли дар речи. Я вижу на их лицах ужас. Почему-то от этого мне только приятнее.

Когда я сажусь на место, профессор подходит к моему столу и говорит:

– После занятия к ректору!