Kitobni o'qish: «Ведьма по неволе»
Никогда не…
«И как же так могло произойти?» – это единственное, о чём я думала в момент падения с 30-метровой скалы. Я не питала иллюзий о своём спасении – это был конец, внизу виднелась обмелевшая чаша водопада. Тишина оборвалась криком:
– Ника!
Мир как будто замер.
«Как же красиво…»
Ночная тьма леса сливалась с тьмой ночного неба, светлячки светили так же ярко, как звёзды, – это зрелище завораживало. Как жаль, что это конец.
Я упала во тьму, боль заволокла моё сознание, а над головой сомкнулась водная гладь. Я опускалась всё глубже и глубже и практически смирилась с неизбежным. Как вдруг мой рюкзак начал всплывать, поднимая меня на поверхность. С этим пришло осознание: «Если больно, значит, я ещё жива!»
Я распахнула глаза и оторопела: озеро, чистая и кристальная вода сверкала под сиянием полной луны.
Выбравшись, я выволокла свою объёмистую сумку и уставилась на крохотную дрожащую девочку.
– Спасибо!
Едва я протянула в её сторону руку, как девочка пискнула и, подвергшись золотому сиянию, исчезла. «Из тины тянутся руки, не пугайся – это глюки» – и с тяжелым грузом отправилась под огромное раскидистое дерево. Я чувствовала себя абсолютно разбитой, а в голове металась огромная вереница различной информации. Моих сил хватило на то, чтобы собрать палатку и закутаться в тёплый спальник, даже не обратив внимания, что, выйдя из воды, я оказалась абсолютно сухой. Сон был неспокойный. В голове вновь и вновь прокручивалась картинка, как мы с братом заблудились в лесу, оторвавшись от группы, а затем как решили разделиться, чтобы найти «своих», – и моё падение со скалы.
Я проснулась в холодном поту.
«Это сон, это всего лишь сон», – подумала я.
За палаткой, как никогда, светило солнце, я лихо вынырнула из неё и оторопела: передо мною были эльфы, настоящие, высокие, облачённые в зелёные кафтаны, нервно направляющие оружие в мою сторону.
– Пападос! – взвыла я, осознавая всю нереальность ситуации.
Их оружие всё ещё было направлено на меня.
– Леди! – прозвучало как оскорбление. – Ни с места, иначе…
Продолжить он не успел, не знаю почему, но внутри меня проснулся неудержимый и яростный гнев.
– Что?! Что тогда, убьёте? Что ж, давай, действуй!
Я подошла вперед, насаживаясь на длинный меч.
– Я уже мертва, так что бояться мне нечего.
Я ещё сильнее надавила своим телом на клинок. Эльф дрогнул и обратился к седовласому эльфу, который величественно вышел из леса:
– Эта девушка не врёт, однако я не чувствую на ней печати смерти, и ведёт она себя крайне странно.
Пристальный взгляд серых глаз ненадолго задержался на моей скромной персоне.
– Ты прав, эта девушка не отсюда, нужно доложить главе клана. До его приезда она останется здесь.
После чего эльфы исчезли, растворившись в лесу, а над поляной и озером взметнулось лёгкое сияние.
Куда же меня занесло?
Я многого не понимала, и это пугало. Я медленно начала вытаскивать свои вещи из громоздкого рюкзака.
«Ладно, предположим, я в коме и это всё – плод моего больного воображения, – тогда умирать здесь мне нет никакого смысла, умру здесь – умру в реальности».
На тот момент это было самым логичным и правильным выводом, наверное. Осмотрев запасы, я пришла к неутешительному выводу: две банки сгущёнки, несколько бич-пакетов, пюре. Мою ситуацию отягощало отсутствие элементарного котелка, хотя я помнила, что он был прикреплён к рюкзаку.
Я с тяжёлым сердцем посмотрела на озеро.
«Придётся плыть…» – подумала я.
В своём скромном походном гардеробе я нашла свой купальник и ласты брата.
– Так, не реветь! – приказала я себе и нырнула в озеро.
Вода была кристальная, однако, к моему удивлению, не было ни единой рыбёшки или зелени, ничего. Однако дно было полно всевозможного мусора.
«А говорят, что эльфы любят природу, – мелькнуло в моей голове. – И тут обманули».
Здесь были мечи, кинжалы, луки, стрелы, браслеты и огромные жемчужины чёрного цвета. Рядом с ними мне стало очень неуютно, а чуть позже я поняла: эти жемчужины отравляли озеро. И тут началась работа. Мне приходилось вытаскивать жемчужины из озера, оставляя их на камнях. Когда я закончила, то безвольной куклой легла на песок, но котелок я так и не нашла. Впереди виднелись первые лучи рассвета. Я была абсолютно вымотана.
«Я так и не поела», – подумала и даже не заметила, как уснула.
С первыми лучами солнца жемчужины начали истлевать, после чего и вовсе исчезли. Озеро засветилось белоснежным светом, на кромке появилась девушка ослепительной красоты в компании моей недавней знакомой.
– Спасибо тебе, ведущая, у тебя доброе сердце, ты спасла меня. Прими мои дары.
Я с удивлением смотрела на неё. На берегу появилось оружие, одежда и несколько пухлых томов, девушка вышла из воды и протянула мне хрустальную чашу с белым молоком.
– Прими этот дар, ты не ела уже несколько дней!
Я, не задумываясь, осушила чашу, как вдруг почувствовала сильную слабость и начала оседать.
– Что это? Ты отравила меня?
Девушка уложила меня на зелёную траву и сказала:
– Молоко единорога, спи. Тебе нужны силы. Когда проснёшься, я тебе всё расскажу.
Дух практически исчез.
– За что мне это? – прошептала я, погружаясь в сон.
Сон был спокойный и приятный, я видела многое: меня обучали азам магии и зельеварения, этикету и прочему. Чем больше я видела и узнавала, тем больше понимала, что это, скорее, иное измерение, чем галлюцинации или больной бред.
Я проснулась от пронзительного скрежета металла. Вскочив на ноги, я не успела осознать, как в моих руках оказались два клинка.
– Что здесь происходит?!
Испуганный эльф нервно смотрел в мою сторону, руки сильно дрожали.
– Мне приказали убрать тело, вы не дышали, – промолвил эльф, его голос сильно дрожал.
– Если даже я бы тут умерла, какое это даёт право волочь моё бездыханное тело как мешок с картошкой?!
Я оглянулась. Во тьме виднелась заросшая палатка.
– Как долго я, хм, находилась здесь…
Эльф окончательно сник.
– Герольд был очень занят во время возвращения его светлейшего Нориса в клан, о вас забыли. Простите, не могли бы вы уйти, я призраков боюсь, и зомби тоже.
Я легко улыбнулась и осмотрела себя в водной глади: длинные волосы собраны в тугие косы, чёрный кожаный костюм, сильно обтягивающий корсет, множество пряжек и ремешков со всевозможным оружием, сверху был накинут серый балахон, приталенный широким поясом. Несомненно, мне это нравилось. Я выглядела опасно, очень опасно.
А провинившийся эльфёнок, которого, скорее всего, отправили сюда в качестве наказания, снова продолжил рассказ:
– Я вам всё расскажу, только уйдите, пожалуйста.
Я кивнула, это был первый эльф-трус на моей памяти.
– Через два года в центральный зал его величества пришли глашатаи – жаловались ему, что был перекрыт доступ к священному озеру и их дети не могут пройти посвящение в клан, как того требовал обычай. Полог был снят, только нас всё равно не пускали в священную рощу. Мне единственному удалось, к сожалению. Может, вам стоит уйти?
На моём лице отобразилась сияющая улыбка.
– И ты решил прийти сюда… хотя нет! Так ты решил что-то доказать своим друзьям, там наверняка есть очень симпатичная эльфийка, что ты хотел покорить.
Эльф покраснел до кончиков ушей…
– Я, я… не, не подумайте…
Моё лицо просияло.
– Слушай, ты хочешь пройти посвящение?
Мальчик решительно кивнул.
– Хорошо! А что для этого требуется?
Мальчик широко раскрыл глаза.
– Нам рассказывал старейшина, что нужно пройти в богорощу, помолиться древним духам и испить воды из озера богини Леи. Только она давно нам не отвечает, так что это просто обряд, да и без старейшины в этом нет смысла.
Эльф всплакнул. Вдруг я поняла: хоть эльф и выглядел на двадцать лет, но по меркам своих соплеменников ему было не больше десяти. Мне было несколько неловко за то, что я глумилась над чувствами ребёнка, и я несколько раз восхваляла всех известных мне богов, что никто не знает о моих ныряниях в озеро.
– Странный обряд… и абсолютно бесполезный. Будь я на месте Леи, я бы тоже не отвечала. Роща запущена, всё порослью заросло. Не любите вы свою богиню.
Эльфёныш насупился.
– Я люблю! – крикнул малыш и тут же залился краской.
– Тогда покажи ей это, и богиня примет твоё подношение.
Я отправилась к своей палатке, но на моё удивление она не пострадала. Используя знания Леи, я обнаружила невредимые вещи и очень обрадовалась этому. Собрав их, я вспомнила про один из подарков – напоясная сумка, по словам богини, была безразмерна и могла вместить слона. Раскрыв её, я потихоньку начала вкладывать туда мелочёвку, а потом в неё начала всасываться палатка.
– Ого, а Лея не обманула.
Эльф старательно наводил порядок вокруг озера. Собрав вещи и приведя себя в порядок, я подошла к озеру и потянулась к водной глади. Кто-то крепко сжал мою ладонь.
– Прости, Ли, но мне пора в путь.
Водная гладь пошла мелкими волнами, из её недр появилась Лиана. Она всё также держала меня за руку. Узрев богиню, эльф потерял сознание.
– А он милый, – сказала Лиана. – Спасибо, что спасла меня. Если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь или совет, коснись воды и трижды произнеси моё имя – я приду на выручку!
Я крепко обняла богиню и помахала ей рукой, лишь крикнув на прощание:
– Ли, передай привет от меня ушастым.
На лице богини появилась язвительная улыбка.
– Передам. Они этот привет на всю жизнь запомнят.
Впереди появилась аккуратненькая арка, ведущая из леса. Я передвигалась практически бесшумно, с удивлением обнаружив, что не успела заметить, как лес изменился. Он стал более древним и более опасным, на пути мне встречались различные монстры, но я лишь двигалась вперёд, неведомая сила вела меня. И я никак не могла остановиться. Всё шла и шла вперёд с неимоверной скоростью и, когда сил практически не осталось, безвольной куклой опустилась на ступеньку покосившегося старого дома.
Скиталец, или «Мёртвые тоже плачут»
Я устало облокотилась о дверь – и она с грохотом упала на прогнивший пол. Побарахтавшись в пыли, я воззрилась на еле тлеющий огонёк в печи. Это была настоящая печка из учебников истории. Скорее, в доме кто-то жил, хотя жил, это сильно сказано. Выживал – лучше подходит. Выпив рудниковой воды из фляги, я поняла, что рукава всё же придётся засучивать, поскольку ночевать мне было негде. А здесь хоть и пыльно, но хотя бы не капает. Пока ещё не сильно стемнело, я вернулась в лес и, собрав дров, вернулась в дом. Растопив пожарче печь, начала уборку.
«Так, где здесь метла, ведро и швабра?» – подумала я.
Заглянув в кладовку, я нашла искомое. Работа кипела. Найдя в своём гардеробе бандану, я завязала её словно повязку, чтобы окончательно не умереть от вездесущей пыли. Я полностью очистила уютную комнату, разложив разбросанные вещи, достала банку сгущёнки и приготовила себе нехитрый ужин из чая, остатков печенья и сгущёнки. Раскинув на полу спальник и сложив оружие в сумку, легла спать.
Ночью раздались сильные удары по двери, а дверь всё же удалось починить, но не без магии. За дверьми слышался мужской разговор:
– Петро, я же тебе говорил, нет здесь никакой ведьмы. Ик… буль-буль.
Двое мужчин были сильно пьяны, а потому даже не заметили, как я выскользнула в открытое окно.
– Ведьма, выходи, ик… – прокричали безбожно мужчины.
– А то мы домик твой тю-тю!
Раздался зубной скрежет со стороны комнаты. Мужчина уже приловчился к кресало, чтобы подпалить пожухлую траву.
– Только посмейте, ироды, хоть что-то с домом сделать, и я вас немедля сожгу на костре! – злобно прошипела я, активируя одно из боевых заклятий.
На удивление магия быстро отзывалась. Мужики вздрогнули и медленно повернулись, их бледные лица излучали только животный ужас.
– Ведьма?! – прошептал один из них и грохнулся в спасительный обморок, в то время как второй упал на колени.
– Не погуби, у меня семья, дети некормленые, – начал давить на жалость второй.
Я была бесконечно зла.
– ВОН!
Мужик схватил своего товарища за шкирку и побежал в сторону деревни.
– Завтра поутру чтобы были здесь, оба трезвые, иначе…
Я на минуту задумалась.
– Прокляну! – крикнула вдогонку.
– Что за дикий народ. Ничего святого.
Я дёрнула ручку и вошла внутрь, хотя помнила, что запирала её. На пороге меня встретил низкорослый старичок, достающий лишь до колена. Грозный мужчина опустил метлу.
– Ведьма? – спросил он с порога.
Я переминалась с ноги на ногу, ночи были холодные, а потом оглушительно чихнула.
– Чего же стоишь на пороге, входи в дом.
Я торопливо вошла в помещение.
– Простите, а вы, случаем, не домовой? – всё же спросила я.
Старичок улыбнулся.
– Какая же ты ведьма, если не видишь!
Я села за украшенный белой льняной скатертью стол.
– Садись, поговорить нужно.
На столе появился начищенный до золотого блеска самовар, в чашках уже был разлит ароматный чай. Я села на высокий стул и стала ждать. Допив свою чашку чая, домовой внимательно посмотрел на меня и улыбнулся каким-то своим мыслям.
– Ну что, примешь меня на службу?
Я не знала, что и ответить, продолжая попивать чай. Мужичок неверно понял мою заминку, и началось:
– Ты не смотри, что я седой, сил у меня ещё много, и домом займусь, и по хозяйству, ты не подумай, я очень ответственный и много чего умею. И прошу я немного, лишь один выходной в неделю.
Я всё ещё обдумывала сам факт существования домового.
– Да чего уж там, я могу работать вообще без выходных. Хочешь, я тебя магии буду учить, ты же ещё совсем зелёная?
Я поставила чашку на стол.
– Магии… Хорошо, это очень хорошо, – протянула я, а домовой расплылся в улыбке.
– Договорились! Беру тебя на службу, но с некоторыми условиями.
Мужичок сильно напрягся…
– Не переживай, они безобидны.
Я критично осмотрела заросшего мужичка.
– Домовой, как и дом твой, должен быть чист и светел, опрятен и выглядеть пристойно, не позоря хозяев, чай, не бедный родственник, а домовой ведьмы.
Мужичок засиял и продолжил:
– Далее, всё, что ты узнаешь обо мне, должно быть заперто за семью печатями и унесено в могилу.
Домовой побелел, нахмурился, но уверенно кивнул.
– Теперь обсудим график работы. Шесть дней в неделю, воскресенье выходной. На праздники и семейные мероприятия буду отпускать, только прошу предупреждать заранее, чтобы я не волновалась.
Домовой лучился, как начищенный самовар. О таком он не мог даже мечтать.
– У меня вопрос: а борода и длинные волосы влияют на вашу силу?
Мужичок поперхнулся и пробормотал:
– Нет, запустил себя, вот и зарос.
На моём лице появилась улыбка.
– Это хорошо, тогда так. Завтра я займусь твоим внешним видом.
Я вытащила из сумки свою связку ключей и передала домовому.
– Не знаю, как у вас, но у нас так принято. Теперь ты официально являешься домовым.
Домовой принял связку и, приложив её к груди, сказал:
– Обещаю хранить и беречь дом.
Он сделал маленький надрез на пальце и капнул на ключи, затем протянул ко мне, я наколола палец о булавку и тоже капнула каплю крови на ключи.
По дому прошлась волна магии, от которой затрепетали стены. И заходил волнами пол, дом креп, я лишь зевнула и отправилась в сторону спальника, поскольку спать хотелось неимоверно.
«Спокойной ночи», – промелькнула мысль в моей голове.
Зевнула я и канула в глубокий, здоровый сон. Мне снился дом, мои родные и близкие, и то, как я сильно по ним скучала, также снилась работа и даже грозный сердобольный начальник начал вызывать симпатию. Я вспоминала мою встречу с Леей. Медленно открыв глаза, я не поверила глазам своим. Я лежала на просторной двухместной кровати под лёгким балдахином, рядом с кроватью стояло несколько тумбочек и торшеров, в противоположном от дверей углу стояло большое, в человеческий рост, зеркало. Моё внимание привлекла стена. Потянувшись к ней, я обомлела: это была скрытая дверь, и, зайдя вовнутрь, я увидела её – мечту каждой девушки, гардеробную, а напротив была огромная ванная. Не думая больше ни о чём, я нырнула в тёплую воду и долго отмокала, наслаждаясь благами цивилизации.
Я обтёрлась мягким махровым полотенцем, надела халат с тапочками и вышла в гардеробную. Соорудив на голове чалму, переоделась в лёгкую белоснежную рубашку, кожаные штаны, а сверху накинула жилетку. Выйдя из комнаты, я вновь огляделась: это была уже не та старая хибара отшельницы, это был вполне современный двухэтажный дом. Спустившись по дубовой лестнице, я увидела, что меня ждал ещё один сюрприз… Это была просторная кухня-студия с барной стойкой и высокими стульями, столовой и гостиной. В столовой стояла вполне обычная печь, сверху была вытяжка, и даже стоял холодильник, в гостиной горел просторный камин, сбоку от которого была аккуратная дверка.
– Здесь, наверное, комната домового.
Сзади раздался кашель Тимофея.
– Давайте скорее к столу!
На столе стояли рисовая каша на молоке, блинчики, чай и множество варений. Я села за стол и начала есть.
– Ммм, как вкусно!
Тимофей буквально лучился от счастья.
– Спасибо большое за комнату. Да и вообще, за всё спасибо.
Я так и зависла с ложкой у рта.
– Скажешь тоже, я же не маг, да не умею я. Силы у меня недавно появились.
Домовой кивнул каким-то своим мыслям.
– Простите, а как вас зовут? – спросил он.
Я приняла из рук домового чашку с чаем.
– Вероника, но можешь просто называть меня Ника.
Тимофей поправил костюм в синюю полоску.
– Ника, а можно узнать, как эту страсть надевать?
Тимофей вытащил маленькую коробку с кроссовками. Я невольно залюбовалась, обувь была очень хорошего качества.
– Там всё просто, нужно немного расшнуровать, затем вставляете ногу, завязываете на бантик, всё.
Мужчина попробовал и сказал:
– Оооо, эльфийские боги, как удобно, я уже и забыл, каково оно…
Я посмотрела и увидела, что он надел обувь на голую ногу.
– Для такой обуви нужны носки, иначе разотрёте в момент.
Мужчина вытащил из «воздуха» пару носков, сложенных «кроликом», и вымолвил:
– Это носки?
– Да, их нужно надевать, когда надеваете обувь, светлые носки под светлую обувь, тёмные под тёмную. Со шлёпками, босоножками, лаптями и тапочками не носить.
Мужчина улыбнулся, тут в дверь робко постучали:
– Госпожа ведьма, вы дома?
Тимофей тихо выругался.
– Ещё этих не хватало. Пусть ждут, я сейчас выйду!
Я доела вкусный блинчик со смородиновым вареньем и творогом, накинула плащ и вышла на крыльцо. Мне встретились два ночных визитёра.
– Ах вот вы где, работнички.
Мужики сильно спали с лица. Я заглянула в дом.
– Тимофей, неси сюда всё, что нужно заточить или почистить.
Домовой вынес несколько лопат, тяпок и поломанный совок.
– Починить и наточить! Когда закончите с помощью домовому, я дам вам ваше задание.
Мужчины приободрились, поняв, что отделались малой кровью. Они чистили, полировали и точили всё, что Тимофей мог достать, в то время как я изучала книгу, выданную Тимофеем, – «Основы ведьминского мастерства».
Я углубилась в чтение: «…Ведьмы, в отличие от магов, пользуются иным типом энергии, а именно – энергией жизни. А сохранение этой жизни во всех её проявлениях является главной их целью…» Со стороны улицы раздался испуганный возглас Тимофея:
– Мама!
Мне слышалось, как на дверь опускаются запоры. Раздался крик толпы:
– Ведьма, выдать нам ведьму! Да спалить её дом, чтобы нечисть не водилась!
В комнату ворвался перепуганный до нервной дрожи Тимофей со словами:
– Беда, беда, хозяюшка. Ироды проклятущие по твою душеньку пришли. Они же не понимают. Ой, горе мне, горе!
Я поднялась с кровати. В голове вихрем метались мысли. Домовой вообще впал в истерическое состояние.
– Так! Отставить панику! – гаркнула я. – Они хотят ведьму, они её получат. Пусть ждут, сейчас выйду…
Это была уже вторая попытка уничтожения дома, если в первый раз это была убогая хибара бедной ведьмы, то сейчас это был мой дом. Я открыла сумку, из неё появились костюм и оружие, подаренное Лиолой. Быстро переодевшись, я надела поверх плащ и вышла на улицу. Возле дома стояла толпа разгневанных жителей с вилами и факелами. Их как мог останавливал Тимофей вместе с двумя новыми помощниками.
– Эй, молодцы! Пусти, пусти, кому сказала, я этой ведьме задам!
Мужики заняли усиленную оборону с криками:
– Да уведите вы куда-нибудь эту проклятую бабку!
– Уходите, Христом богом прошу! – крикнул один из вчерашних пьянчуг.
Крик бушевал долго, однако он тут же замер, когда я вышла на улицу.
– Вот она, ведьма! На костёр ведьму! – завопила толпа.
Они прорвали оцепление, снеся домового. Сельские жители рванули ко мне. Поняв, что придётся себя защищать, я скинула плащ, в руках появилось по мечу.
– Стоять! – крикнула я, едва не сорвав голос.
На удивление толпа остановилась.
– Что это такое делается, я вас спрашиваю?
Голос подал высокий мужчина необъятной комплекции:
– Так ты же ведьма. Вот мы и пришли, так сказать.
Я тяжело вздохнула:
– Да, ведьма, и что?
Сельский голова нервно икнул и проговорил:
– Так ты же ведьма, с нечистью водишься, народ стращаешь. – Он насупился.
Я лишь устало вздохнула, помогая Тимофею зайти в дом.
– Есть столяры, плотники, маги, у каждого свой дар, каждый к делу приучен, на место поставлен. А ведьмы чем хуже, а? – спросила я. – Вы хоть знаете, от какого слова «ведьмы» пошло? От слова «ведать», «видеть», ведуньи с давних пор лекарством занимаются и помогают то скот заговорить, то поле на урожай. Они ведь всем помогали, никому не отказывали. А вы? Хату спалить, ведьму убить. Эх, стыдно!
Я вложила мечи в ножны и отправилась в дом. Вперёд вырвался поп в длинной рясе. В его глазах горел зловещий огонёк.
– Нечисть! – мужчину буквально трясло и корёжило от ярости. – Сгинь!
Мужчина осенил меня крёстным знаменьем и окатил из ведра, как видимо, святой водой. Тут его азарт и угас, я не рассыпалась в прах и не стала гнить в муках. Мужик выхватил молитвослов и начал читать молитву.
– Отче наш, еже си на небеси…
Его молитву поддержали все остальные односельчане. Моя бабушка была очень набожным человеком и водила меня каждый день на служение в церковь, поэтому я знала все молитвы практически наизусть. Этим я окончательно выбила из колеи священника.
– Как так, ты же ведьма…
Я достала из-за пазухи нагрудный крест и выкрикнула:
– Крещёная!
– Ой, бабоньки, чуть такой грех на душу не взяли! – завопила объёмная женщина, хныча на плече сельского головы.
– Да где это видано, чтобы ведьм крестили?! – завопил священник.
Я тяжело вздохнула.
– Разве я виновна в том, что у меня дар проявился?
Не знаю почему, но я поддалась чувствам.
– Вы думаете, ведьмам легко? Я ведь совсем одна, а приходится жить в лесу, знаете, как страшно? И порой, не знаешь, доживёшь ты до весны или помрёшь в безвестности. Так ещё лиходеи всякие дом твой спалить хотят или ограбить, а то и того хуже! – вымолвила я и буквально разревелась на руках священника. – Вот и приходится защищаться в полную силу, как только возможно. Думала, здесь меня примут, а тут то же самое.
Деревенские женщины впервые видели подобное, однако материнский инстинкт взял своё.
– Да будет тебе…поревела, и хватит. Коль всё так, как ты говоришь, так живи, но если чего дурное за тобой заметим, не обессудь – вмиг из деревни выгоним. Будешь тут жить, коль с домовым сладила. Меня, кстати, Матроной зовут, я жена сельского головы.
– Анна-травница.
Именно с этой лжи началась моя жизнь в безвестном селе.
