Лекции по русской литературе

И Смерть говорит: «Прочь! Ты же один, как перст. Против кого ты прешь? Против громады, Эрнст! Против — четырехмиллионнопятьсот-сорокасемитысячвосемь — сотдвадцатитрехквадратно-километрового чудища против, — против армии, флота и угарного сброда, против — культургервышибал, против национал-социализма, – против! Против глобальных зверств. Ты уже мертв, сопляк?..» «Еще бы», – решает Эрнст И делает Первый шаг!

Эти стихи Вознесенского, конечно, не об эффективном менеджере с Первого канала, а о скульпторе Эрнсте Неизвестном, тогда совсем молодом и никому не известном, во время разгрома Хрущевым выставки в Манеже осмелившимся ответить первому лицу государства: "Если бы вы сами были когда-либо раздавлены взрывом. вы бы тогда поняли, что это означает". В аксеновских "Лекциях по русской литературе" этот рассказ и стихи стали моментом, когда просто удовольствие от умной интересной книги превратилось в острую влюбленность - так немыслимо все соединилось: стихи любимого с юности поэта в рассказе любимого с примерно тогда же писателя о событии, ставшем началом конца, Оттепели. Узнаваемо для, опоздавших к своему лету, нас.

На самом деле, курс русской литературы для иностранцев предполагает куда более широкий временной диапазон, "Лекции..." Василия Аксенова охватывают очень небольшой промежуток времени: от середины пятидесятых до начала восьмидесятых, когда и были прочитаны в Университете Джорджа Вашингтона. И это, действительно, расшифровка лекций с периодическим: "Ну что, давайте прервемся?", с репликами из аудитории, помогающими подобрать более точное слово для обозначения некоего понятия, с ответами на вопросы студентов и спонтанными диалогами. Но какой божественной легкостью они отличаются от лекций Мамардашвили, например: прекрасных мудрых, культовых - но читать и слушать их тяжелый труд. Здесь паришь на крыльях, Аксенов рассказчик не уступает Аксенову писателю в беллетристической легкости изложения. Все тот же "Вася, ну кто ж его не знает", вы ведь в курсе, что песенка про стилягу из Москвы изначально о нем?

Я отдаю себе отчет, что уровень интереса к предмету прямо пропорционален подробности знакомства с ним и мой восторг от "Лекций..." во многом обусловлен тем, что книги, песни, стихи, фильмы большинства упоминаемых здесь персоналий читала, слушала, смотрела. То есть, попытка слушать аудиокнигой "Автора и героя в лабиринте идей" Андрея Аствацатурова закончилась сокрушительным фиаско не в последнюю очередь потому, что у Т.С.Элиота читала только "Бесплодную землю", а у Сэлинджера "Над пропастью во ржи" и "Выше стропила, плотники", остальные рассказы о Глассах шедевры, но не мои. Однако есть еще одно: если вы аудиалка, то чтение Михаила Рослякова как железом по стеклу. Владимир Князев читает Аксенова как дышит, это, в самом деле, немыслимо хорошо, как он интонирует, как улыбается и время от времени посмеивается, как читает стихи, а их в тексте много. Эйфорическая радость для читающих ушами.

Для меня главная ценность книги в том, что это рассказ равноправного участника событий. Литературоведение, которое не становится литературоедением, как часто бывает у второ-, третьестепенных литераторов и критиков, имевших опыт вращения в кругах, который позже начинает играть роль дойной коровы. Аксенов был гений, пусть не на всем протяжении своей писательской карьеры, но отсвет этой гениальности ложился на все. что он делал.

Сразу скажу об оформлении книги. Оно прекрасно! Включение рукописных заметок Василия Павловича в книгу - чудесное решение. ⠀ Книга представляет собой сборник лекций, который Аксёнов читал студентам в Вашингтоне в 1982 году. И это не просто лекции, это в том числе и воспоминания о пережитом. ⠀ Василий Павлович очень увлекательно рисует нам картину прошлого. У него все лица, затронутые в лекциях, живые и яркие. Он рассказывает о каких-то личностных особенностях великих писателей и поэтов, что приближает нас к ним, делает их живыми людьми, а не идолами. ⠀ Он затрагивает творчество Вознесенского, Ахмадуллиной, Евтушенко, Пастернака, Солженицына и многих других. Что мне понравилось, так это цельность картины. Мы понимаем, в каких условиях рождалось творчество наших великих соотечественников, благодаря или вопреки чему оно формировалось. Какие настроения царили в обществе.

У нас есть несколько серьезных писателей, которые преподавали (а то и сейчас преподают) литературу. В университете или в школе — неважно. Вспоминаются Владимир Набоков, Иосиф Бродский, Юрий Кузнецов, Евгений Рейн и Дмитрий Быков. Получается этакая кафедра мировой литературы (довольно сильная, между прочим). У кого-то уже выходили в печать отдельно взятые лекции, у кого-то, надеемся, еще появятся — благо, спрос на них есть.

В этом году вышел сборник Василия Аксенова. Аудиозаписи занятий обнаружил в архиве племянник писателя Александр Змеул. Собственно, весь строй речи в этой книге выдает устные размышления. Это не хорошо и не плохо. Так есть.

Работал Аксенов в Колумбийском университете Джорджа Вашингтона (1982). Преподавал студентам историю русской литературы, даже не всей, а строго оттепельного периода (то, чему был свидетелем) с экскурсами в прошлое. И, конечно, нередко вспоминались во время лекций какие-то бытовые детали, фестивальные курьезы и кухонные разговоры.

Что остается в памяти после прочтения?

Во-первых, занятия строятся только на официальном дискурсе. Неподцензурная литература не упоминается. Главными оппонентами советской власти становятся Евтушенко, Вознесенский и т. д. Может быть, Аксенов не подозревал об андеграунде? Да нет, все знал, просто почему-то предпочитал не рассказывать. Промелькнет у него разок Эдуард Лимонов, в другой раз Саша Соколов — и на этом щедрость закончится. Дальше — снова официальный дискурс.

Может быть, в 1982 году это было нормально (хотя и тут одолевают сильные сомнения), но в наше время — точно странно.

Во-вторых, Аксенов не пытается абстрагироваться от тех событий, в которые был сам вовлечен. В этом есть положительная сторона: именитый писатель рассказывает (американским) студентам, что происходило в СССР. Но есть и отрицательная: молодые люди вынуждены верить на слово; они не в состоянии провести полномасштабную проверку воспринятой информации.

Однако есть в этом сборнике лекций и сугубо конструктивная составляющая.

Аксенов чувствует язык. Приведем в качестве примера одно устаревшее (уже тогда, в 1980-е) выражение — «книга без иголочки». То есть это та книга, которую интересно читать и с которой не надо себя все время тормошить различными иезуитскими способами (конкретно: колоть себя иголкой, чтобы не уснуть над книгой). Удивительный случай!

Еще писатель травит байки о своих друзьях и знакомых. Вот Белла Ахмадулина запустила туфелькой в Феликса Чуева. Вот Станислав Куняев пишет антисемитские стихи. Вот сам Аксенов пытается понять успех Валентина Распутина на Западе (однофамилец Григория Ефимовича; водка «Распутин»; Boney M. поет песню «Ra ra Rasputin. Russias greatest love machine» и т. д.). Все это и весело, и познавательно.

Правда, аудиозаписи, с которых воспроизводится текст, не лучшего качества: то обрываются, то начинаются с середины, то что-то не удалось расслышать, и поэтому публикаторы помещают в квадратные скобки предполагаемые слова. К малознакомым фамилиям даются комментарии. Заодно печатаются рукописные планы лекций. Вроде бы вся сопутствующая филологическая работа проведена.

Однако возникают вопросы. Делал ли Аксенов черновые наброски к лекциям или был только примерный план? Почему берутся только лекции про оттепель и только в университете Джорджа Вашингтона? Больше не было выступлений? Если сравнивать планы лекций и их расшифровку, становится видно, что о многом Аксенов просто не рассказал? Не успел? Не расшифровали?

Вопросов много. Есть ли на них ответы, непонятно.

Удивляет еще один момент: обложка аксеновской книги напоминает… «Тадзимас» Алейникова. Пишущая машинка, шрифт соответствующий, тема самиздата и оттепели. Логично поместить на обложку такой материал… И тогда это говорит о шаблонности мышления художников-оформителей и упертости маркетологов (для которых важно дать узнаваемый образ), но никак не о плагиате.

Словом, книга, конечно, важная и нужная, но могла бы быть получше (по самым разным критериям), а издательство могло бы обратить внимание и на других писателей-лекторов.

Та самая книга, которая позволяет не только восполнить пробелы в знаниях или их освежить без академической скуки, но и живо представить происходящее, передаёт атмосферу лекции.

Эта книга потрясающая! Лекции совершенно не занудные, скорее, даже наоборот очень увлекательные. Местами читается сложновато, но в целом всё доходчиво.