Kitobni o'qish: «Фрогхамок», sahifa 2
Девушка присела на резной диван напротив Грира. Чад стоял, подобно статуе, не шелохнувшись и не отводя самострела.
– Ты не мог бы ответить на некоторые вопросы? – спросила девушка, положив жилистые руки на колени и пристально посмотрев на Грира.
– А с чего вдруг я должен на ваши вопросы отвечать? – возразил Грир. – Что означает это представление, и за кого, гром и молния, вы меня приняли?
Помня об оружии, он нарочно старался вывести её из себя. Но лицо девушки словно окаменело.
– Нам нужен человек вроде тебя для одного секретного поручения… – Дорсия говорила без акцента. – Но мы должны быть уверены, что ты нам подходишь. Ошибки быть не должно.
– Не тратьте зря времени. Не нужны мне никакие поручения!
– Деньги тебя не интересуют? Мы недурно оплатим работу.
Грир саркастически усмехнулся.
– Что, в вашем понимании, значит «недурно»?
Их взгляды встретились, и Грир подумал, что их разделяет не только пространство между креслом и диваном, а целая непреодолимая пропасть. Он не мог обосновать этого вывода: говорило чутьё. В этой девушке ощущалась жестокость такого рода, который совершенно исключал жалость, человечность, любовь. Несмотря на её простую красоту, Грир никогда бы даже не вздумал за ней ухаживать – она была привлекательной, как бизантийская статуя. Можно было лишь догадываться, какие жизненные перипетии превратили её в каменное изваяние.
– Может быть, пятьдесят золотых, – спокойно произнесла Дорсия.
Он посмотрел на её одежду, на рваный и грязный плащ Чада и ответил со смехом:
– Вот именно – «может быть»!
– Я сказала: пятьдесят золотых. Половину получишь сейчас, половину – после того, как закончишь работу.
Грир осознал серьёзные намерения этой троицы, и удивился. Пятьдесят дирхемов – огромная куча золота, какой располагают лишь королевские особы!
– Что за работёнка?
– Так ты готов ответить на мои вопросы. – Утвердительно сказала Дорсия.
Она была спокойна, словно привыкла всегда добиваться поставленных целей. Грир ещё раз поразился несоответствию простой внешности и каменной сути этой женщины.
– Смотря, что это за вопросы.
Грир лучезарно улыбнулся, признав капитуляцию. Эта загадочная история на самом деле его заинтриговала.
– Ты – взаправду Грир, холостяк, наёмник тридцати лет от роду?
– Да, а взаправду ведь – по мне и не скажешь?
Он поскрёб подбородок и исподтишка бросил взгляд на Чада. Белец по-прежнему не сводил с него внимательных глаз. По крайней мере, хоть арбалет опустил.
– В прошлом ты состоял в тэне Лондиниума, – продолжала девушка. – Потом прошёл несколько походов. Некоторое время был телохранителем у аргосского торговца пушниной, который порешил, будто его собираются порешить… Всё верно?
– Кое-какие эпизоды ты пропустила, но в общем и целом – ошибок нет. Продолжай, – сказал Грир, порядком удивлённый.
– Теперь об эпизодах. – Дорсия помолчала, глядя вниз на свои натруженные руки, затем резко вскинула голову. – Некий посланник поручил тебе похитить кое-какую важную переписку. Но тебя обнаружил один из чиновников другого государства, случайно оказавшийся там. Он поднял шум, между вами завязалась потасовка, в ходе которой ты его убил. Бумаги-то ты доставил кому следует. Но городские стражники выследили тебя и повязали. По древней традиции политиков твой наниматель отрёкся от тебя, и тебе пришлось заботиться о себе самому. Ты ускользнул от преследования. Так?
Грир беспечно улыбнулся.
– Во время ереси Чёрной Тени ты стал шпионом военного ведомства Рорика и объехал всю Татратрию под видом наёмника культистов.
Услышав слово «шпион», Грир поджал губы и нахмурил брови. Даже теперь, спустя годы, он об этом вспоминать не любил. От этих воспоминаний лоб Грира покрылся испариной, а сердце заколотилось.
– Но однажды тебя раскрыли и схватили, – продолжила она. – Тебя пытали, чтобы ты выдал товарищей. Однако, несмотря на пытки, ты им ничего не сказал. Тебе удалось бежать как раз в момент, когда войска Тартарии вошли в оплот культистов.
– Хватит, – оборвал Грир. – Чего вы хотите от меня?
– Осталось немного. После падения Небесной Скалы ты промышлял наёмничеством. В Лондиниуме ты уже две недели, и у тебя в кармане – ни гроша. Мы же предлагаем тебе сделку… Работу за пятьдесят золотых.
* * *
Вошёл Магон, держа руку на эфесе меча. Он кинул молниеносный взгляд на Грира, потом небрежной походкой направился к Дорсии.
– Как обстоят дела? – спросил он с улыбкой. – Мы знаем о тебе немало, не так ли?
– Если вам время девать некуда, обо мне ещё кучу всего накопать можно, – возразил сухо Грир.
– Но, прежде чем я расскажу суть работы, ты должен пройти проверку, – сказала девушка.
– Нет у меня к нему товерия… – вставил Чад.
– Замолчи! – прикрикнула на него девушка неожиданно низким голосом. – Я говорю!
– Как она тебе рот заткнула, бедолага, – иронично бросил Грир бельцу.
– Итак, проверка, – отчеканила Дорсия, повернувшись к Гриру, и её глаза блеснули.
– Что за проверка?
Она заколебалась и посмотрела на Магона.
– Спроси его ты.
– Конечно… Прошу тебя, покажи нам свою спину и грудь. Надеюсь, смысл просьбы тебе ясен. Видишь ли, мы не совсем уверены, что ты – Золотой. Зато нам известно, что у тебя на груди и спине шрамы. А ошибка для нас – недопустима.
Грир собрался встать. Его глаза потемнели, кулаки сжались.
– Не шевелись! – рявкнул Чад, угрожающе поведя арбалетом. – Отно твишение, и я выстрелю! Я стреляю очень хорошо: могу по очерети прострелить тебе класа!
Взяв себя в руки, Грир остался в кресле.
– Вообразили, я тут перед вами обнажаться стану? – насмешливо спросил он. Он хотел позлить Чада – Проваливайте в пекло!
Повисло напряженное молчание. Потом Чад сделал шаг вперёд, но Магон схватил его за запястье.
– Остановись! – прикрикнул бритуниец. – Всё неверно!.. Иди карауль Крюка! Ступай, тебе говорят!
Чад рассвирепел.
– Мы только теряем фремя! – в ярости заорал он. – Разреши мне тействовать! Он расселся тут в кресле и клумится над нами! Я са пару ударов отучу его над нами смеяться!
– Олух! – презрительно закричала Дорсия. – Это ты-то – за пару ударов, после того, что с ним делали в замке Тени? Ты?!
Белец круто развернулся к ней. Его лицо судорожно подёргивалось.
– Пустая прехня… – начал он осипшим голосом.
Больше он сказать ничего не успел. Грир вскочил, вырвал у Чада арбалет и не успели двое даже моргнуть – хлёстко ударил им его по шее. Чад, шатаясь, медленно упал на колени. Дорсия и Магон молча смотрели на Грира.
– Чад прав. Хватит болтать! Я сыт по горло. – Со зловещей улыбкой на лице, Грир забросил самострел на плечо и нагнулся за своим беретом. – Честное слово, одно время я боялся, что выйду из себя, – продолжил он. – Счастливо оставаться! Не встречайтесь мне больше на пути. В другой раз я буду куда менее обходителен.
– Красиво, – восхищённо признал Магон. Он повернулся к Чаду, который, потирая шею, с трудом поднялся на ноги. – Тебе было сказано: иди и займись Крюком. Достаточно глупостей от тебя мы натерпелись.
Не произнеся ни слова, Чад удалился в соседнюю комнату и с треском хлопнул дверью. Грир было тоже направился к выходу, когда Магон заговорил вновь:
– Я должен принести извинения, мы вели себя недостойно. Может, всё же, потолкуем без обиняков?
Грир бросил через плечо взгляд.
– Вряд ли мы сможем найти общий язык.
– Досадно, – сказал Магон. – Мы нуждаемся в помощи человека такого уровня и готовы за неё заплатить как следует. Пятьдесят золотых – согласись, сумма более, чем серьёзная. Будь же благоразумнее, по крайней мере, выслушай меня. Чад – дурак. Он вообразил, будто при помощи его арбалета можно добиться большего, чем одними только словесными переговорами. И он возражал против этой затеи с самого начала… Что мне ещё сделать, чтобы убедить тебя?
Грир широко улыбнулся.
– Чего уж там, уболтал. – Он присел на подлокотник кресла, показывая всем видом, что уйти готов в любой момент. – Какого рода помощь я должен оказать?
– Для начала надо удостовериться, что ты действительно – Золотой Грир, – вставила быстро Дорсия. – Это крайне важный момент.
– Разумеется, – подтвердил Магон. – Видишь ли, если мы на твой счёт ошибаемся и откровенно об всём расскажем, нам грозит большая неприятность. Дело сугубо секретное. Однажды мы уже ошиблись. Этот болван, Крюк, украл у меня сумку с бумагами, думая, что там деньги. Прочитав их, он решил шантажировать нас. Нам стоило огромного труда его разыскать, и нам пришлось расположиться здесь, чтобы не выпустить из виду мошенника. Не можем придумать, что и делать с ним… Если ты, действительно – Золотой Грир, то у тебя шрамы должны быть и на груди— следы работы палача культистов.
Грир пожал плечами, потом снял безрукавный сюрко, расстегнул крючки колета и задрал до шеи рубаху. На его мощной груди виднелись уродливые росписи клейм палача.
– По вечерам меня подвешивали на дыбе, – пояснил он мрачно. – И, дабы меня не продуло на сквозняке, заботливый мастер Ужгрум прогревал меня раскалённым железом … Достаточно?
Девушка и мужчина смотрели на шрамы хладнокровно. На их лицах не было жалости или ужаса – просто любопытство.
– Все точно, – сказал Магон, обращаясь к Дорсии. – Это он. Это работа мастера Ужгрума. Я узнаю его почерк.
– Хорошо, – произнесла Дорсия. – Значит, можно продолжать разговор.
Магон отошёл от Грира и картинно оперся на каминную трубу.
– Дело особо щепетильное, – начал он, глядя на Грира. – И чрезвычайно опасное. Но мы не знаем никого, кто справился бы с ним лучше, чем ты. Сами мы уже пробовали, но наши усилия были тщетными. Если ты откажешься, это будет не под силу никому.
– Да что же это, в конце концов, за дело? – спросил Грир резко.
– Необходимо найти и уничтожить одну особу, – ответил Магон. – И мы поручим это тебе.
Золото
«Тебе заплатят пятьдесят золотых. Половину сейчас, половину после работы», – пока Грир, сидя в кресле, слушал Магона, эта фраза эхом звучала в его ушах.
«Половину сейчас, половину после работы», – каждый разговор о деле, в котором можно остаться без головы, начинался с этих слов. Репутацию успешного исполнителя подобных операций Грир себе завоевал без труда. Ставшие легендарными, слухи о подвигах Грира во время походов заставляли людей считать его сорвиголовой. По этой причине те, кто боялся рисковать своей шкурой, обращались к нему, и у каждого из них от монет трещали кошели. И глаза у них блестели одинаково – маленькие, тщеславные, хитрые глазки. Он выслушивал этих олухов так же внимательно, как слушал сейчас Магона, торговался с ними, объяснял подробный план своих будущих действий. Клиенты по секрету делились с ним своими грязными тайнами, страхами и про себя радовались, что нашли такого верного исполнителя – сильного, презирающего опасность и непоколебимого. Они попадали под его обаяние, их покоряла его прямая и открытая манера поведения и они наивно верили в успех, выплачивая аванс… Прозрение наступало позже, когда несколько дней спустя Грир спокойно заявлял заказчику об изменении своих планов и советовал подрядить другого наёмника. Некоторые из них набирались храбрости и требовали вернуть аванс, но холодный жёсткий взгляд Грира лишал их уверенности, и они делали вид, что пошутили. Грир всегда вежливо раскланивался и неспешно удалялся, положив руку на эфес, заломив берет с пером и насмешливо усмехаясь.
«Половину сейчас, половину после работы» …
Подобный доход позволяли ему жить на широкую ногу. Слушая Магона, он раздумывал, отчего бы и этому заказчику не разделить участь предыдущих.
Только и само предложение это, и эта троица не похожи были на предыдущие.
Магон обратился к Дорсии:
– Я думаю, мы с господином Гриром обсудим детали вдвоём. Перед уходом достань-ка нам, душечка, вина.
Девушка принесла кувшин с вином, два кубка и вышла, даже не взглянув на Грира. Тот, немало удивившись этому ощущению, почувствовал, что с её уходом комната опустела.
– Дорсия была моей служанкой. Она была влюблена в меня, но после побега с Ширки и всех пережитых вместе перипетий она стала моей соратницей. Выпьем.
Магон наполнил кубки и протянул один Гриру.
– В сущности, наша история выглядит бредовой… Пью за твою удачу, – начал Магон, поднимая свой кубок.
Грир кивнул и пригубил вино. Если удастся вытащить из Магона пятьдесят золотых, можно будет оплатить лекаря Эльдры… У него потеплело на душе при этой мысли. Надо хорошенько отыграть эту роль, которая позволит выйти из этого дома с сумой, набитой золотом.
– Да, история необычная, – задумчиво повторил Магон. – Трудно даже представить себе, что она действительно произошла. Между тем, мятеж Тени, последующие битвы, падение Скалы сами по себе – события неординарные. Тебе Дорсия не показалась, немного… странной?
– Вы все показались, – признался Грир холодно. – Неистовые сумасброды.
– Соглашусь, – улыбнулся Магон. – Но ты отлично поймёшь нас, ибо сам прошёл через все события тех лет. Поэтому-то мы и решились привлечь тебя. Твоя жизнь – лучшая гарантия, что ты нас не выдашь…
– Не выдам, конечно, – подтвердил Грир. – Даже если приму ваш заказ. К делу, если можно.
– Конечно. – Магон немного помолчал, смакуя вино, затем продолжил: – Мы трое – это все, кто остался из небольшой группы последователей Тени, которой удалось бежать после битвы на Ширке. В начале нас было девять: два фряга – Кариберт и Лаубод, две иберийки – Дорсия и Кара, два бельца – Чад и Ганус и трое бритунийцев – Эдагар, я и сам герцог Фрогхамок.
– Понятно, – буркнул Грир.
Иметь дело с бывшими культистами Чёрной Тени ему было не особенно приятно, но это лишь утвердило его в намерении оставить своих новых клиентов с носом. Им повезло вырваться из тисков войск Яр-Тура, так и сидели бы тише мыши. Но они подвергают себя опасности, находят бывшего агента военного ведомства, бывшего узника замка Фрогхамок, и просят у него помощи! Что ж, глупцы должны платить за свою глупость.
Единственный глаз Магона сверкнул лихорадочным блеском.
– Во главе нашей группы встал, конечно же, Его Светлость. Надо сказать, что до этого я знал его, как человека, недостаточно способного к управлению. Однако, поражение на Ширке многому научило его. Он преобразился, стал властным и жёстким. – тихо продолжал Магон.
Он посмотрел на свой кубок и нахмурил брови.
– Рассказчик из меня плохой, но ты должен понять весь ход событий, это очень важно…
– Хорошо, – пробормотал Грир, пытаясь скрыть нетерпение. – Ну, а потом, по всей вероятности, кто-то из вас предал герцога?
Магон бросил на него пронзительный взгляд.
– В общих чертах… да, именно так. Предательство имело место. Только не с нашей стороны.
Грир допил вино. Теперь ему было ясно, о чем дальше пойдёт речь. Предательство – не ново на белом свете.
– Ну а я-то чем смогу вам помочь?
– Сейчас я заканчиваю, – ответил Магон. – Буду краток, насколько могу. Действительно, однажды на ночной стоянке на нас напал отряд ордынцев. Вот тут герцог Фрогхамок и исчез. Мы вырвались… с небольшими потерями. Все уплатили малую пошлину, – Он поднёс руку к шраму и посмотрел на Грира с улыбкой. – Даже Дорсия. Её шрам на лбу…
– Вам снова повезло, – вставил Грир, нервно усмехнувшись.
– Да… Я могу только предполагать, что произошло. – Магон неожиданно встал и стал ходить ни комнате. – Я не мог поверить – Фрогхамок предал своих последних сторонников.
Воспоминания взволновали Магона. Он подошёл к витражному окну и посмотрел на улицу.
Грир слушал его вполуха. Он размышлял. Пятьдесят золотых! А может статься, и больше. Надо попробовать поторговаться.
– Я встречал таких немало, – заметил Грир. – Они великолепно держатся, пока жареным не запахнет. Тут-то они и преображаются – нет в них внутреннего стержня. Когда это случилось?
– Приблизительно год назад. Мы долго не решались на этот шаг. Кроме того, мешал и недостаток средств.
– Остальных взяли?
– Не всех. Лаубод и Кара были убиты во время перестрелки, но Кариберт, к сожалению, достался им живым. Он умер через две седмицы в тюрьме.
– А что же Фрогхамок?
– Скрылся, с тех пор я его не видел.
– И теперь вы мечтаете отомстить?
– Да. Мы поклялись поквитаться с герцогом и добьёмся своего. Теперь это дело чести.
– Какую же роль вы уготовали мне? – поинтересовался Грир, с удовольствием вытягивая ноги в ботфортах.
– Нанять тебя – моя идея, – признался Магон. – Мои соратники согласились, но с опаской, поскольку до конца не доверяют тебе. Видишь ли, Чад был мужем Кары, и у него, как и у Дорсии, замешаны сентиментальные причины во всей этой истории. Моё положение не настолько лирично, но я связан с ними клятвой.
– А ещё двое оставшихся?
– Они погибли, – ответил Магон спокойно. – Фрогхамок убил их на прошлой седмице.
Глаза Грира заинтересованно зажглись.
– На прошлой седмице? То есть Чёрный герцог – здесь… в Лондиниуме?
– Да. – Магон вновь принялся мерить шагами комнату. – Мы недооценили Фрогхамока. Знали, что выследить его будет непросто, но посчитали, что отряд из пяти человек уж как-нибудь справится. Фрогхамок – первоклассный фехтовальщики и стрелок. Страх быть схваченным сделал его быстрым, отчаянным и опасным хищником. Охота на людей для него – дело привычное… Но теперь успех находится под сомнением. Нас осталось всего трое, где Фрогхамок – неизвестно. Эдагар получил какие-то сведения, отправился по указанному адресу и больше не вернулся; его труп через день вытащили из какого-то пруда у Холма Винмана. Доказать ничего нельзя, но мы-то уверены, что его кровь – на руках Фрогхамока. Ганус также напал на след. Его тело было найдено на тракте, обезображенное копытами коня… После этого мне удалось уговорить Дорсию проявить благоразумие и нанять в помощь постороннего. Фрогхамок знает, что мы за ним охотимся. Он знает нас в лицо, знает наши методы, поэтому пока выигрывает. Необходимо, чтобы за ним начал охоту кто-то неизвестный ему. Мы вышли на тебя через общих знакомых. Найди его, остальное мы сделаем сами. Однако, предупреждаю: для победы действовать нужно быстро. Фрогхамок может не дать тебе возможности связаться с нами, и вступить с ним в бой придётся самому. За этот риск мы и платим пятьдесят золотых.
– Получается, вы нанимаете меня, как охотника за головами? – сказал Грир с вежливым интересом.
– Нет, мы хотим казнить его сами. И, если дело дойдёт до драки, постарайся не убивать его, а свяжи и передай нам. Что касается морали – ответь Грир, казня культистов, ты считал себя убийцей? Или на Верхней Логе, раскалывая ледяные панцири нежити, ты думал о морали? – спросил Магон тихо.
– Нет. Но, знаешь, в чём разница? Эти убийства на поле боя, были узаконенными.
– Фрогхамок – вне закона не только в Тартарии, но и в её вассальных королевствах, – напомнил Магон. – Мы могли бы поступить куда безопаснее, обратившись в военное ведомство, но, во-первых, мы поклялись свершить возмездие своими руками, а, во-вторых, история с исчезновением герцога настолько неясная, что мы сомневаемся – не подался ли он сам на службу военной разведке. Абсурд, но, согласись, возможный абсурд.
Грир глотнул пряного вина, делая вид, что погрузился в раздумья. На самом деле, он давно уже всё решил.
– Теперь взгляни на это дело с моей стороны, – сказал он. – Вы хотите моими руками сделать самую опасную часть работы. Фрогхамок, безусловно, подонок, и у меня с ним счёты, но рисковать своей шкурой…
Магон, нахмурившись, со стуком отставил кубок. Глубокие морщины избороздили его лоб и сошлись в гневную складку над переносицей.
– Не ходи кругами, – произнёс он внезапно резким голосом. – Ты согласен или нет?
– Не за пятьдесят золотых.
Магон просветлел.
– Получается…
– Получается, я готов взяться за любую работу, – оборвал его Грир, – но цена должна соответствовать риску. Здесь я рискую своей головой. Пяти десятков для этого мало. Гарантии, что Фрогхамок не перехитрит меня, никто не даст. И я запросто могу попасть в пруд или под копыта лошади.
– В сущности, ты прав. – наивно сказал Магон. – Но, при всех обстоятельствах, больше пяти золотых добавить мы не сможем. При этом сами мы остаёмся без гроша.
Речь одноглазого бритунийца была открытой и честной, и Грир понял, что он не лжёт. Спор бесполезен. Торги закончены, не успев по-настоящему начаться. Но полсотни и пять золотых – это большая куча золота!
Грир для вида немного подумал, потом пожал плечами.
– Идёт, согласен. Но, говоря, между нами, мне хотелось вытянуть из вас побольше.
– Увы! —ответил Магон, смеясь. – Это всё, что у нас есть. Но мне ещё нужно с остальными посоветоваться – они могут не согласиться.
– Советуйся. Но учтите: половину сейчас, половину – после работы, – сказал Грир, с трудом сдерживая торжествующую улыбку.
* * *
Вошёл Крюк – это Магон выгнал его из комнаты, чтобы не мешался переговорам с Чадом и Дорсией. При виде улыбающегося Грира, небрежно развалившегося в его резном кресле, он вздрогнул испуганно.
– Присядь лучше… И перестань уже трястись, заячья душа. – сказал ему Грир. – Мне велели, что б я присмотрел за тобой.
– Что они намерены сделать? – пробормотал Крюк скороговоркой. В его взгляде сквозил ужас. – Что они собираются делать со мной – не знаешь? Ты тоже в их игре?
Грир отхлебнул из кубка.
– Может статься… Насчёт твоей судьбы у меня нет ни малейшего представления. Да мне и плевать, поскольку ты дурак. Во-первых, ты дурак, потому что подрезал сумку у того, кого нужно обходить за милю. Во-вторых, ты дурак, раз захотел шантажировать этих сумасшедших.
– Ты прав, – согласился Крюк, вздрогнув. – Но я же не знал их … Эта девица – она способна на всё. – Воришка кинул опасливый взгляд на дверь. – Она – уж точно сумасшедшая.
– Их поведение, конечно, непредсказуемо, но я не стал бы делать столь далеко идущих заключений.
– Они сидят здесь уже несколько дней, – проговорил Крюк, растирая ладони. – Они постоянно надзирают надо мной, я не могу и шага ступить без их ведома. Словно в тюрьме… Это невыносимо.
– А не нужно было у них воровать.
Крюк отшатнулся, лицо его побледнело.
– Я остался совсем без денег, —оправдывался он. – Я… хотел всего лишь пару монет. Это бы спасло меня.
– Оставить их в покое – вот что спасло бы тебя, – назидательно сказал Грир, которому до смерти надоел этот нытик. – Но на меня не рассчитывай, ты сам напросился на эти неприятности.
– Ты думаешь…
Крюк не закончил фразу, боясь произнести то, что терзало его на протяжении последних дней. Он бросил на Грира отчаянный взгляд, его глаза забегали.
– У меня сердце не на месте. Если бы знать, чего они хотят! Ведь не собираются же они… – Он снова замолк, закусив ус и внимательно глядя на Грира. – Они мне не доверяют! Чего они боятся? Я поклялся им… Что же делать?!
Грир с трудом удерживался от зевка.
– Что делать? Можешь плеснуть мне ещё немного этого винца… Между прочим, это твоё вино, или их?
– Надо же так влипнуть! – продолжал Крюк, будто не слыша вопроса. – Я и подумать не мог, что всё примет такой оборот… Они хотят пришить какого-то господина. – Нервный тик исказил его лицо. – Прибить человека им – что высморкаться. А девица эта будет ещё похлеще тех двоих. Она похожа на камень. Я таких никогда не встречал. – Крюк резко развернулся и заломил руки. – Я постоянно думаю о смерти, – простонал он. – Я представляю, что бы сделал на их месте… Они собираются убить этого Фрогхамока, отчего бы не порешить и меня?
Крюк стремительно подошёл к Гриру.
– Я и спать больше не могу, – пожаловался он, вдыхая воздух судорожными глотками.
– Лучше выпей-ка со мной винца, пока оно не испортилось и не прокисло от твоих стенаний, – предложил Грир, вставая. – Посмотри на себя, на кого ты стал похож.
– Мне конец, так ты думаешь? – спросил Крюк, вытирая лоб грязным рукавом. – Этот безумный белец… Он все время смотрит на меня так, будто собирается вот-вот продырявить из своего самострела!
Грир налил изрядную порцию вина и сунул кубок в руку Крюка.
– Не будь же ты идиотом, – произнёс он. – Утихни. Ничего с тобой не сделают. Успокойся, и назло завистникам доживёшь до самой своей смерти.
Края кубка застучали о зубы Крюка.
– Хотел бы я, чтоб это было так, – вздохнул Крюк, выпив вино залпом. – Если так дальше пойдёт, я тоже с ума сойду. Они всё смотрят, смотрят, смотрят на меня! Я как в вольере с голодными волками – только и ждут, чтоб я отвернулся, чтоб на спину запрыгнуть и шею перегрызть. А девица… так она хуже всех. Буйная. Ты не представляешь себе…
Вошли Магон и Дорсия. Крюк испуганно попятился.
– Любезный хозяин, не откажи нам в любезности, составь компанию Чаду, – произнёс Магон спокойным голосом. – Уверяю, мне искренне жаль столь часто беспокоить тебя, но ведь в этом есть доля и твоей вины, согласись?
– Нет, я не пойду! – вдруг заорал Крюк, отступая к стене. – Довольно с меня! Убирайтесь!.. Я требую! Уходите… умоляю!
Слёзы выступили на его глазах, когда в комнату вошёл Чад.
– Пойтём, – приказал он.
Обессилевший Крюк, словно на заклание, побрёл медленно через комнату. Чад следовал за ним неотступно и прикрыл за собой дверь.
* * *
– Крюк уверен, что вы собрались прикончить его, – насмешливо произнёс Грир. – Вы его изрядно запугали.
– Мы порешили выплатить затребованную тобой сумму, – произнесла Дорсия, пропустив мио ушей его предыдущую реплику.
Несколько сбитый с толку подобным поворотом событий, Грир тут же забыл про Крюка. Он ожидал, что троица будет торговаться дольше.
– Половину сейчас, половину – после работы?
– Именно, – подтвердила девушка.
Гриру почудилось что-то неладное. Подозрения зародились в его душе: уж больно всё сладко да гладко. Верно, где-то его ждёт капкан. Или же он переоценивал противника?.. Грир застыл в кресле, поглаживая кончиками пальцев свой кубок и не сводя глаз с Дорсии.
Девушка стояла посередине комнаты, засунув руки под белоснежный передник. Лицо её было непроницаемым. Магон отрешённо смотрел в окно.
– Что ж, отлично, – сказал Грир. – Теперь выкладывайте частности, и я примусь за работу. Описание герцога мне не нужно – он присутствовал на моих пытках, я помню его лицо. Но вот место его нахождения – вы знаете?
– Его местонахождение… – начал, поворачиваясь, Магон. – В наших руках есть две нити; Эдагар и Ганус воспользовались ими и в конечном итоге нашли на Фрогхамока. Тебе придётся проделать то же. Только будь предельно осторожным, чтобы не разделить их участь.
Грир широко улыбнулся. Пока Магон говорил, он непрерывно чувствовал на себе взгляд Дорсии. Настороженная недоверчивость этого неотступного взгляда заставляла его быть начеку.
– Я всегда осторожен. Итак, какие же это нити?
– Нам изначально показалось, что будет нетрудно найти Фрогхамока. Однако, он тщательно заметает все следы. Мы знаем только аристократический замок династии Фрогхамок, да имя его местной пассии. Родовое гнездо этой ветви Фрогхамок – в замке Букки, около Белой Воды. Ганус поехал, чтобы повидаться с графом… и остался на тракте между Белой Водой и Большим Мисром. Похоже, в то время, когда Ганус заявился туда, там находился Фрогхамок. Что касается его пассии, то её зовут Ровена, она держит швейную мастерскую изысканной одежды на улице Ренегата. К ней отправился Эдагар. На следующий день его труп обнаружили в пруду в районе Холма Винмана. Возможно, там, где-то рядом, живёт Ровена. Вот те две нити, по которым следует искать нашего Минотавра. И я рекомендую тебе воспользоваться ими.
– …в робкой надежде, на то, что ваш предусмотрительный Минотавр не порвал их заранее, – закончил Грир. Он допил вино и поставил кубок на стол. – Ладно. Посмотрим, настолько он хорош, ваш герцог. Я буду оповещать вас по ходу событий.
– Не могу утверждать, что мы останемся здесь, – возвестил Магон. – Это ещё предстоит решить… – Он кинул мимолётный взгляд на Дорсию. – Но мы знаем, как тебя найти. Не бойся потерять нас, – добавил он с недвусмысленной улыбкой. – Этого не случится, даже если очень постараться.
Намёк был очевиден, и скрыть затаившуюся в нём грубую угрозу никакой улыбкой не получилось.
Грир рассмеялся.
– Ну что ж, за дело!.. – И, поднявшись, с напускным энтузиазмом добавил: – Пора за работу. Охота представляется интересной, трофей – первоклассным. Надеюсь, мы друг друга не разочаруем. – Он положил руку поднял самострел. Дорсия и Магон заметно напряглись при виде этого движения, но успокоились, когда Грир оставил арбалет на диване. – Это – вашему приятелю в сером бикокете.
Ни Дорсия, ни Магон не проронили ни слова.
– Неплохо было бы расплатиться.
Дорсия сделала шаг к винному шкафу и вытащила из него старую кожаную торбу. Растянув стягивающий шнурок, она выложила на стол пять аккуратных стопок по четыре золотых монеты, добавила ещё пять и застыла, касаясь пальцами приклада самострела, готовая поднять его при первом же подозрительном жесте Грира.
– Пересчитай деньги, – сухо произнесла она.
– Только не делайте вид, что оказываете мне одолжение, это вы упросили меня взяться за эту работу, – подчеркнул Грир, уязвлённый пренебрежением, сквозившим в её взгляде. – Это вы меня нашли и наняли. Надеюсь, вы не будете спорить, что всякий труд должен оплачиваться?
– Пересчитай! – отчеканила Дорсия ещё более холодным тоном, и в её взгляде вспыхнул огонёк.
Пожав плечами, Грир быстро проверил деньги.
– Всё хорошо, – сказал он, сунул деньги в кошель, повесил его на пояс под блио и встал. – Предлагаю встретиться завтра вечером в «Одинокой Даме». К тому времени у меня уже будут какие-нибудь новости.
– Идёт, – напряженно проговорил Магон. – Быстрый результат – то, на что мы рассчитываем. Для нас эти деньги немало значат.
– О, для меня они тоже немаловажны, – парировал Грир, не сумев скрыть довольной улыбки.
– Мы полагаемся на тебя, – напомнил Магон.
– Конечно, – сказал Грир, взглянув на Дорсию.
Девушка смотрела на него пристальным, немигающим взглядом. Её тёмные, большие глаза были словно затуманенными, а губы – плотно сжатыми.
– В таком случае – до завтра.
Они не пошевелились. Грир сделал несколько шагов, но у самой двери обернулся. Магон смотрел задумчиво ему вслед, Дорсия замерла у стола, держа руку возле арбалета. Атмосфера царила напряжённая, однако для того, чтобы испугать Грира, этого было мало. Монеты уже у него!.. Все получилось до смешного просто и легко, как никогда. Конечно, когда эта троица прозреет, они станут угрожать ему, но Грир привык к подобным угрозам и пребывал в уверенности, что дальше них дело не пойдёт. И Чад со своим самострелом не пугал его. Если эти люди окажутся слишком назойливыми, стоит ему только шепнуть несколько слов Зубину, и они сильно об этом пожалеют. Зубин с радостью перескажет его слова шерифу, особенно подобную, касающуюся бывших культистов Тени. Он передаст их на попечение Зубина, а тот ещё и награду за их поимку получит.
Bepul matn qismi tugad.