Kitobni o'qish: «Первые искры»

Shrift:

© В. Криптонов, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2022

* * *

Глава 1

Самое сложное в любой истории – это начало. С чего всё началось? С рождения? До рождения? За секунду до смерти? Наши истории начинаются тогда, когда что-то (или кто-то?) стирает всю прежнюю жизнь и ставит вокруг нас новые декорации. Играй – или умри. Третьего не дано. Но когда это происходит? Когда первые искры превращают жизнь в пожар?

Для большинства это происходит постепенно. Мне повезло больше. Я точно помню, как, войдя в подъезд, почувствовал запах дыма и подумал: «Наверное, у кого-то что-то сгорело». Помню, как поднялся к себе на этаж, вставил ключ в замочную скважину. Помню, что она показалась мне горячей. И совершенно точно помню, что успел сообразить: дымом пахнет из нашей квартиры. «Опять Настя что-то готовила», – мелькнуло в голове. Потом я повернул ключ и толкнул дверь.

За порогом стеной стоял огонь. Квартира полыхала так, будто в ней разлили не меньше тонны бензина. В лицо мне дышало жаром, а я стоял, раскрыв рот, и ни о чем уже не думал. До тех пор, пока из квартиры не послышался крик.

– Настя! – заорал я и, сбросив зачем-то рюкзак, кинулся туда, в самое пекло.

Я не герой. Герои – те, кто побеждают. А я просто идиот, которому слишком страшно стало от мысли, что младшая сестрёнка живьём горит в этом аду.

Крик повторился. Похоже, из ванной комнаты, – умница, сообразила! – и я вломился туда сквозь прогоревшую дверь. Меня осыпало углями, глаза слезились, дышать было нечем, кожа, казалось, лопалась от нестерпимого жара. Но что хуже всего, я ничего не видел.

– Настя! – прохрипел я.

Мне показалось, что я вижу смутный силуэт. Я двинулся к нему, а в голове, будто у себя дома, уже развалилась омерзительная мысль: обратно мне не выйти даже одному. Но я сделал ещё один шаг, и объятая пламенем фигура протянула ко мне руки. Прежде чем я понял, что это не Настя, она коснулась моей головы. Перед глазами что-то ослепительно вспыхнуло, и пришла тьма.

«Быстро, – подумал я. – И совсем не страшно».

* * *

Но если это и была смерть, она оказалась какой-то странной, потому что я начал дышать. Тяжело, с хрипами, но всё-таки в лёгкие проникал настоящий воздух, пусть и немного затхлый.

Я лежал на холодном каменном полу. Может, он был не таким уж и холодным, но обожжённым рукам казалось, что пол сделан из чёрного непрозрачного льда. Впрочем, насчёт «обожжённых» я тоже погорячился: когда я посмотрел на свои ладони, они оказались целыми и невредимыми. Да и вообще, я на удивление хорошо сохранился, даже волосы остались на месте, только вот рубашка и джинсы местами подгорели, да подошвы у кроссовок оплавились.

Прокашлявшись, я поднял голову. Потом сел и осмотрелся. Где это я? Одно могу сказать точно: место это вижу впервые. Что было понятно и раньше: не припомню я помещений с каменными полами. Камень, к слову, был явно настоящим, не какая-нибудь имитация.

Я сидел в круглом зале, совершенно пустом, за исключением статуи посередине. Статуя изображала мужчину со сложенными на груди руками. Рожа незнакомая, но такая надменная, что в неё сразу же захотелось плюнуть, а то и кулаком зарядить. Но я сдержался. Оно понятно, каменный мужик сдачи не даст, даже такому омега-хлюпику, как я. Но бить искусственного соперника – это как спать с резиновой женщиной. Я ещё не до такой степени на себя плюнул.

Перед мужиком была клумба. Может, это и как-то по-другому называлось, но я видел каменный квадрат в полу, заполненный землёй, и никаких других ассоциаций он у меня не вызывал.

Я встал и задрал голову. Купол, накрывающий зал, прорезали щелевидные окна, через которые проникал тусклый свет. Свет звёзд и луны – я видел их на чёрном ночном небе.

Стоп! Я ведь только что вернулся из школы и точно помню, что светило солнце. Так какого же чёрта наступила ночь? И вообще, давайте уже по порядку. Где я?!

Стоило сформулировать вопрос, как перед глазами запылали огненные буквы.

Внедрение успешно завершено.

Покрасовавшись пару секунд, буквы эффектно исчезли, как будто прогорели дотла.

– Да ладно! – воскликнул я и даже не вздрогнул от гулкого эха. – Вы что, серьёзно?!

В игрушки я никогда не играл: как-то было лень и не до того. Читал много, это да, но жанр ЛитРПГ не оценил. Так с какого перепугу вселенной понадобилось так надо мной поглумиться? Ку-ку, ребята, там, наверху! Это не мой заказ, мне – просто смерть, пожалуйста! Единственный квест, который мне по силам выполнить, – это спать двадцать четыре часа подряд. Ну, или с умным видом читать на уроке мангу, пряча её за учебником алгебры.

Тут я услышал шаги. Я быстро повернулся, одновременно волнуясь до заикания и надеясь на разъяснение ситуации.

В зал вёл единственный вход – арка высотой в полтора человеческих роста и пропорционально широкая. Огонь осветил каменные ступени, ведущие к арке откуда-то сверху. Вот на них показались тени…

Шестеро человек в балахонах, похожих на монашеские рясы, спустились в зал. Они держали в руках факелы. Самые, блин, настоящие средневековые факелы! – палки с намотанной на них какой-то фиговиной, которая горела долго и ярко.

– ?*%;%;%%*)(*? – рявкнул на меня один из них. Во всяком случае, на мой слух это звучало как-то так, записать услышанное кириллицей я бы не взялся.

– Руссо туристо, – на всякий случай отозвался я.

Ну а вдруг всё это какая-нибудь ролёвка или типа того? Поведу себя неправильно – меня и выкинут. Выкинутым мне как-то проще, привычнее: со стороны легче разобраться в ситуации.

Воодушевленный этой идеей, я добавил:

– Watashi wakaranai.

Задумка частично сработала: мужики озадачились и переглянулись. Я улучил момент, чтобы их разглядеть. Мужики как мужики, лет по сорок, серьёзные. Вряд ли, конечно, они тут в ролёвку играют.

– !№;%№”;%! – решил один, у которого ряса была чисто чёрного цвета, в отличие от остальных, облачённых в разные оттенки серого.

И тут перед глазами опять загорелись буквы.

Приготовиться: производится перезапись лингвистической базы.

Я заорал. Подозреваю, что визжал, как девчонка, от немыслимой боли. Казалось, будто в голову напихали не меньше дюжины кипятильников и столько же паяльников, а потом плеснули кислотой. Что-то стиралось, сгорало в мозгу, и нейроны заходились в истерике. Но это были ещё цветочки.

Когда всё было стёрто, я обнаружил себя на полу в позе эмбриона, скулящим и дрожащим. Надо мной склонились обеспокоенные лица монахов.

– (*(%;№? – спросил один.

И этого мне хватило, чтобы понять: со мной ещё не закончили.

Следующая вспышка боли была ещё изощрённее. Казалось, будто в голове что-то выцарапывают ржавым циркулем. Тщательно, скрупулёзно, с методичностью маньяка-убийцы, расчленяющего очередную жертву.

Меня вырвало. Я плакал, я задыхался и думал: если и сейчас не смерть, то даже не знаю.

Но это была не смерть. Всё закончилось так же внезапно, как началось, и огненные буквы известили:

Перезапись лингвистической базы завершена. Структурное соответствие – 87 %. Общее наречие. Диалект Сезан.

Я прочитал эту лабуду, но как – сам не понял, потому что вместо привычных букв видел невообразимые иероглифы, нисколько не напоминающие ни кандзи, ни даже древнеегипетские письмена.

Буквы исчезли, и я перевёл дух.

– Братья, я всё-таки склонен считать, что молодой человек пьян либо одурманен, – услышал я.

– Да хоть бы и то, и другое, – отозвался другой голос. – Он пробрался в святилище, он осквернил его.

Меня нежно попинали носком сапога. Я поднял слезящиеся глаза и увидел хмурое усатое лицо.

– Как будешь оправдываться? – буркнул монах.

Я слышал всё те же невообразимые созвучия, но теперь они были для меня как родные, будто я с рождения их слышал. И когда я открыл рот и заговорил, выяснилось, что говорю я точно так же, но теперь смысл наполнял каждый звук.

– Кто вы такие? Что тут происходит?!

– Пьянь, – констатировал другой монах. – Я позову рыцарей.

Никто ему не возразил, и я услышал быстрые удаляющиеся шаги.

Усатый монах наклонился и, подхватив меня под мышки, легко поставил на ноги. Я покачнулся, лишний раз подтверждая их выводы о моём состоянии.

– Как ты сюда вообще пробрался? Святилище охраняется, вход был заперт.

– Я домой шёл, а там…

Тут в памяти сверкнули языки огня, я услышал гул пламени, почувствовал запах гари, и тело на миг словно бы ощутило нестерпимый жар. И крик. Исполненный боли и ужаса крик!

– Настя! – выдохнул я и, вытаращив глаза, уставился в усатое лицо. – Где она?

– Что такое «настя»? – спросил монах, и я заметил, как инородно, неправильно звучит имя из его уст. Что-то вроде Нийаситиа, даже не передать.

– Моя сестра! – выкрикнул я. – Где она? Она… Она тоже здесь?

Я крутил головой. Пятеро монахов смотрели на меня – кто с презрением, кто с удивлением.

– Ты из академии? – спросил усатый.

В голосе его мне послышалось что-то странное. Он будто протягивал мне спасательный круг, но я понятия не имел, как им воспользоваться.

– Печать, – потребовал он и, схватив меня за правую руку, повернул её тыльной стороной вверх. – Покажи печать.

Я с недоумением таращился на свою ладонь.

– Да какая печать? – отозвался другой монах. – Он же совсем молокосос и одет в незнамо что. Откуда ты?

– Из Красноярска, – тупо ответил я.

Название города прозвучало ещё хуже имени сестры. Повторить его не решился ни один монах.

– Точно пьяный, – услышал я вердикт. – Или безумный. В любом случае решать не нам.

Со стороны входа послышался топот тех, кому, видимо, предстояло решать. Я повернул голову. Монахи расступились, и я увидел самых настоящих рыцарей. Их было двое, на них были доспехи, на головах – шлемы, а в ножнах на поясах висели мечи.

– Видите? – говорил идущий следом за ними монах. – Так-то вы несёте свою службу? Небось спали?

Рыцари выглядели смущёнными, но смущение быстро уступило место злости.

– Мы никогда не спим на посту! – рявкнул один из них.

Они схватили меня за руки. Латные перчатки больно сжали кожу, и я вскрикнул. Похоже, меня таки выкинут сейчас куда-нибудь. Слава… Кому слава, я сразу подумать не сумел: слова подходящего не было. Спустя секунду в голове родилось: «Слава Огню», и лёгкая боль кольнула в виски.

– В каземат его бросим, – заявил рыцарь. – Утром разберёмся.

Глава 2

Меня выволокли на улицу и потащили по каменной дороге. Я, сообразив, что рыцари мне не рады, благоразумно решил пока помолчать, хотя слово «каземат» мне совсем не понравилось. Вместо того чтобы задавать вопросы, я начал крутить головой.

Была ночь, но луна светила ярко, и от величия окружающего пейзажа у меня перехватило дыхание. Вокруг меня высились скалы. Острые пики уходили высоко в небеса.

Ветер дул тёплый, и это лишний раз утвердило меня в мысли, что я уже не дома: в наших краях даже летом по ночам лучше без куртки не выходить. Я посмотрел на рыцарей и проникся сочувствием. Каково им-то, в тяжеленной броне?

– Может, я сам пойду? – предложил я. – Обещаю, убегать не стану.

Ответа не последовало, и я расслабился. А что ещё было делать?

Вывернув шею, я посмотрел назад и увидел осквернённое мной святилище. Оно, как будто каменный мяч, вернее, его половинка лежало посреди горной гряды. Вход в святилище напоминал вход в пещеру и был расположен выше него. Это мне показалось странным. Инстинкт подсказывал, что когда речь идёт о чем-то священном, логичнее делать его выше, но здесь у людей, видимо, были другие понятия.

Где-то шумела вода. Дорога петляла, и звук становился то глуше, то громче. В одном месте мы миновали развилку и пошли по узкой тропе. Более широкая вела вниз, и я изловчился посмотреть туда. Увидел внизу каменную стену, тянущуюся в обе стороны, сколько хватало глаз. Увидел ворота.

Видимо, мы находились в какой-то крепости, расположенной в горах. Похоже, тут всё очень серьёзно. А если так, то зачем тут сдался я? Кому бы задать этот вопрос? Вот бы в каземате оказался какой-нибудь мудрый старец, который даст хоть пару-тройку ответов из той сотни, что мне позарез нужны.

– Твёрдой почвы под ногами, рыцари, – послышался глухой, но сильный голос. – Что сотворил этот юноша и куда вы его ведёте?

Я с надеждой посмотрел на появившегося на дороге человека. Это был немолодой мужчина, но волосы его и борода были чёрными, как у молодого. Волосы он завязал в хвост и выглядел бы как потёртый жизнью хиппи, если бы не плащ. Настоящий такой плащ, тёмно-серый, всё как полагается. Мужчина закутался в него полностью, даже рук не было видно.

– И вам твёрдой почвы, почтенный Мелаирим. – Рыцари остановились и чуть склонили головы. – Этот проходимец пробрался в святилище и всполошил служителей. Бросим в каземат, утром глава ордена решит, что с ним делать.

– Кто бы мог подумать, – покачал головой почтенный Мелаирим. – Пробраться в такое укреплённое место… И при этом выглядеть столь жалко. Я склонен видеть здесь волю случая, а не злой умысел. Так ли обязательно ломать жизнь мальчику? Может быть, я заберу его к себе, выясню всё, а вас избавлю от забот?

Он не шелохнулся, но из-под плаща отчётливо донеслось звяканье. Этот звук, надо полагать, во всех мирах универсален. Даже я понял, что рыцарям предлагается взятка. Ненавязчиво так. Мол, ну, захотелось мне монетками побренчать, что такого-то.

И рыцари задумались. Ненадолго.

– Нет, почтенный Мелаирим, – с видимой неохотой сказал тот, что держал меня за левую руку. – При всем уважении дело замять не удастся. Он осквернил святилище, служителям придётся принимать меры.

Вот засада! Это всё из-за того, что меня вырвало? Да Огонь с ним, дайте тряпку, я всё уберу! Ну вот, опять этот «Огонь». Что он у меня в голове делает?

– Осквернил?! – воскликнул Мелаирим. – Что ж, это, конечно, непростительно. Исполняйте свой долг, благородные рыцари. Каждый должен нести ответ за свои поступки.

Он пошёл дальше своей дорогой, однако, когда проходил мимо, то быстро и внимательно посмотрел мне в лицо и, кажется, подмигнул. Впервые в жизни у меня на сердце потеплело от подмигивания незнакомого мужчины.

– Что встал? Пошёл! – рявкнул на меня рыцарь справа.

Здорово, теперь я ещё и виноват. А кто, спрашивается, избаловал меня, таская на руках?

Выпендриваться я не стал, пошёл ногами. Рыцари по-прежнему держали меня с двух сторон, но не так жёстко.

Казематы оказались также высеченными в толще скалы, как и святилище, но выглядели поскромнее. У входа рыцари запалили факел. Меня протащили широким коридором и бросили в одну из камер. А потом произошло вот что: из пола у меня на глазах выросли металлические прутья и упёрлись в потолок. Решётка закрылась. И рыцари преспокойно ушли.

Я поёжился: тут было прохладно. И к слову, темно, хоть глаз выколи. Окошко в каземате имелось, но, видимо, выходило на соседнюю скалу, которая напрочь загораживала свет.

Я вытянул руки, сделал пару шагов и во что-то упёрся коленом. Наклонился, пощупал. Похоже, койка или типа того. Тоже каменная, но застелена чем-то вроде облезлой шкуры. Пахло так себе, но я присел: не в моем положении было брезговать.

Могли бы хоть факел оставить, изверги. Хотя… Стоп! А вот это уже мысль на миллион. Я сунул руку в карман джинсов и улыбнулся. Смарт оказался на месте. Вот бы он ещё работал…

От перенесённого жара корпус чуть-чуть деформировался, я ощущал это пальцами. Но когда я нажал на кнопку включения, экран засветился, и на меня посмотрела знакомая мордашка Рены из аниме «Когда плачут цикады». Здравствуй, милая, рад тебя видеть. Сети, разумеется, нет и в помине.

Я провёл пальцем по экрану и увидел цифры. Вернее, приготовился увидеть цифры, а увидел непонятные закорючки. То есть цифры-то были обычными, которые в первом классе изучают, но я их совсем не разбирал. Для меня они были непонятными письменами. Только единицу я более-менее воспринял, а остальные плясали перед глазами, сливаясь в причудливый узор.

Стоило попытаться сосредоточиться, и заболела голова. Как будто опять кто-то загоняет туда паяльник… Нет-нет, всё, я понял. Лингвистическая база переписана, математическая, видать, тоже попала под раздачу. Но, хвала Огню, мне и не нужно вводить ПИН-код, у меня всё важное настроено и так.

Я удержал кнопку «домик», и крохотный светодиодик фонарика вспыхнул, разогнав тьму. Положив смартфон рядом с собой экраном вниз, я огляделся.

Хотя было бы что оглядывать. Комнатушка два на три, каменные стены, железная решётка. В одном углу – шконка, на которой я и сижу, в другом – дыра в полу. Ни водопровода, ни хотя бы туалетной бумаги. Так себе сервис, скажем прямо.

Я подошёл к решётке, подёргал её – как влитая.

– Есть здесь кто? – крикнул я.

– Кто?.. Кто?.. – отозвалось эхо.

– Да хоть кто-нибудь! – огрызнулся я.

– Не будь… Не будь…

– Вот спасибо, – буркнул я и вернулся на шконку.

Фонарик выключил. Подумав, выключил и телефон. Как знать, вдруг ещё пригодится. Зарядных устройств здесь, скорее всего, не найти, а батарея высадится в мгновение ока, особенно если вздумают обновляться какие-нибудь сервисы «корпорации добра».

Итак, что мы имеем? Я однозначно попал в какой-то фэнтезячий средневековый мир. Банальнее и придумать нельзя. Как будто этого было мало, я успел попасть ещё и в нехилый переплёт. Интересно, что тут полагается за осквернение святилища?

Ответа я, разумеется, не ждал, но ответ пришёл.

Осквернение святилища не членом клана относится к тягчайшим преступлениям против клана. В зависимости от решения Ордена карается смертной казнью либо принесением в жертву Падшему.

Я внимательно изучил огненные буквы в поисках утешения. Утешения не было. Буквы растаяли.

– Смертная казнь либо принесение в жертву, – повторил я. – Даже не знаю, что и выбрать. Всё такое вкусное…

Впрочем, если верить буквам, то выбирать мне и не придётся: решит какой-то Орден. Вот спрашивается: и зачем было меня в этот мир тащить, если через несколько часов меня угробят? Может, для того и тащили, конечно. Мало ли, вдруг у них тут жертв для Падшего не хватает, приходится из других миров похищать. Что ж, хоть какая-то от меня польза будет. Слабое утешение, но другого нет.

Хотя есть другое. Я вспомнил, как почтенный Мелаирим мне загадочно подмигнул. Ну а что? Может быть, он что-то предпримет. Видно же, что мужик тут не конюшни чистит. Замолвит где-нибудь словечко. Зачем я ему нужен, конечно, другой вопрос, но будем решать проблемы по мере их поступления.

Решив так, я улёгся на вонючую шкуру и закрыл глаза. Не думал, что усну, однако успел лишь подумать о сестре, как меня будто выключило.

* * *

– Этот? – рыкнул чей-то голос.

Я вскочил. Сердце заколотилось, меня трясло. Я всё ещё был в каземате, это был не сон. Эх… жаль. Вот был бы вариант проснуться сейчас где-нибудь на алгебре, получить указкой по башке…

– Он самый, – сказал знакомый голос.

Я посмотрел на решётку. За ней стояли двое. Один – рыцарь в каких-то вычурных доспехах с вензелями и узорами. Смотрел на меня, как на таракана. А второй – давешний монах с усами, который требовал с меня печать.

– Печатей нет, либо он их не показывает, – тут же сказал он. – Непонятно кто и как…

– Не имеет значения, – заявил рыцарь. – Костёр уже сложили. Открывайте!

Подбежал ещё один рыцарь и положил руку на решётку. Та почти сразу поползла вниз, освобождая проход.

– Постойте! – заорал я. – Погодите, а суд?! Разве не должно быть суда?!

– Суд уже был, – сказал расписной рыцарь. – Тебе, проходимец, выпала великая честь послужить жертвой Падшему. Благодаря тебе тепло и свет не покинут наш мир.

– Слава Огню, – пробормотал я в полном смятении.

Эх, где же ты, почтенный Мелаирим? Может, у него просто нервный тик был, а я размечтался?

Два рыцаря, ступившие в камеру, остановились.

– Вы слышали, что он сказал? – просипел один.

– Да кто он такой? – Этот дрожащий голос принадлежал монаху.

– Как я сказал, не имеет значения, – заявил расписной рыцарь. – На костёр эту шваль!

В этот раз мне опять не позволили идти. Заломили руки и поволокли, а я даже не обращал внимания на боль. Плевать я хотел на эту боль, меня сейчас сожгут на костре!

Глава 3

Похоже, где-то наверху кто-то сообразил, что со мной случилась промашка. Я ведь должен был сгореть, так? Но не сгорел. И вот теперь меня привязали к столбу посреди костра. Хотя костром это я бы назвать побоялся. Столб торчал из целой поленницы, сложенной на каменной площадке. Эти парни действительно ОЧЕНЬ хотели принести меня в жертву.

Я подёргался – надежда ведь умирает последней! – но верёвки лишь больнее врезались в запястья, связанные за столбом. Есть, конечно, шанс, что верёвки сгорят быстрее, чем я, и тогда я смогу убежать… Прямо на мечи рыцарей, окруживших поленницу.

Солнце всходило, и без огня делалось жарко. Я задыхался, скорее от волнения, конечно. Хотелось скрючиться и заплакать, но скрючиться не позволяли связанные руки, а заплакать – упрямая гордость. Я никогда не плакал, даже когда меня избивали после уроков «добрые» одноклассники. От этого они злились и били ещё сильнее, но я ничего не мог с собой поделать. Во мне росла только злость – глухая, тупая и бесполезная. Я всегда был один и всегда был на лопатках.

Только вот сжечь меня ещё ни разу не пытались, конечно.

Площадка, на которой я должен был умереть, находилась на вершине одной из скал. Кажется, это называется «плато», но точно не уверен. Тяжело в мире без гугла: приходится пользоваться только теми словами, в значении которых точно уверен.

Текущая локация – вулкан Яргар. Цитадель силы Огня, ныне запечатанная печатями трёх стихий.

Вот как! Что ж, спасибо за познавательную лекцию, волшебный интерфейс. А теперь подскажи, как мне выбраться отсюда?!

Отдаться Огню.

Блеск. Это как «расслабиться и получить удовольствие»? Ну а что мне ещё остаётся…

Со стороны святилища двигалась вереница монахов с горящими факелами. Шли неспешно, и на том спасибо. Может, ещё речь какую толкнут, всё лишние минутки. Говорят, перед смертью не надышишься. Те, кто так говорят, просто никогда не были перед смертью…

Я повернул голову в другую сторону и увидел там признаки жизни. В соседней скале обнаружилось множество окон, балконов и галерей. Скала кишела людьми в серых и чёрных одеждах, только их лица выделялись на этом унылом фоне светлыми пятнами. Похоже, готовятся смотреть шоу.

Но что за придурь – выдалбливать помещения в скалах? Что казематы, что святилище, что вот это вот… чем бы оно ни было. Страшно представить, сколько труда и времени. Вообще, жутко смотрится: скала, населённая людьми. Как муравейник какой-то.

Пока я лихорадочно размышлял, пытаясь не то скоротать время, не то отвлечься от мыслей о смерти, монахи добрались до вулкана. Теперь я видел, что плато и впрямь не совсем плато. Я находился в жерле вулкана, забитом здоровенной каменной пробкой. Как это сделали – вопрос ещё более хороший, чем тот, другой, про выдолбленную скалу. Ответов мне, похоже, получить не удастся.

Монахи выстроились, как рыцари, вторым кольцом. Тот усатый, который спрашивал с меня печать, шагнул ближе к поленнице и заговорил:

– Сегодня мы приносим жертву Падшему. Огонь заточённый, Огонь поверженный, услышь нас, прими наше подношение и будь к нам благосклонен. Да не угаснет свет в нашем мире, да не потухнут огни, дающие нам тепло. Да будет так.

Он наклонил факел и ткнул им в поленницу. Его примеру последовали остальные монахи.

И это что, вся речь?! Нет! Я не готов! Не так быстро!

Огонь быстро распробовал сухие дрова, и языки его заползли наверх, побежали к моим ногам. Я рванулся. Крик клокотал в груди, но я не позволял ему выйти наружу. Нет, не хочу, не буду! Потом, когда будет уже невтерпёж, когда боль станет невыносимой, я, может, и заору, но до тех пор не доставлю им такого удовольствия!

Мой мечущийся взгляд скользнул по лицам монахов, и я понял, что никакого удовольствия им не доставлю, даже если начну писаться и звать маму. Некоторые из них – как тот усач, например, – смотрели на меня даже с сочувствием. Другие отворачивались. Они будто не по своей воле тут были, будто не хотели приносить эту жертву. Но они-то стояли с факелами, а я сгорал живьём! Есть разница, а?!

Как будто горючим плеснули – огонь взметнулся выше, встал стеной, как тогда, у меня дома.

– Падший принимает жертву! – провозгласил усатый монах.

Рокот, поднявшийся под каменной пробкой, я почувствовал даже сквозь кучу брёвен, пожираемых огнём. И вот теперь я заорал.

Там, внизу, таилось нечто реальное, живое, и оно собиралось меня пожрать. Это ему меня приносят в жертву! Я чувствовал, как оно тянется ко мне, зовёт меня, и это было страшнее огня, подступившего ко мне вплотную.

Я попытался молиться, но привычные слова будто выжгло из памяти, и вместо них я хрипло прошептал что-то вроде:

– Вверяюсь твоей силе, Огонь-прародитель, убереги меня от силы твоей и прими мою верную службу.

Я закрыл глаза: их жгло нестерпимо. Почувствовал, как вспыхнули рубашка, джинсы…

И вдруг, когда казалось, что не осталось ни одной не обожжённой клеточки моего тела, всё прекратилось. Мой крик, больше напоминающий визг, эхом разлетался по какому-то каменному помещению. Уж не то ли это святилище опять? Я что, обречён на вечное повторение этой шизофрении?!

Плотная ткань легла мне на плечи, сверху похлопали, видимо, чтобы сбить огонь. Я замолчал, тяжело дыша. Руки были всё ещё связаны, но столб исчез. Я стоял на коленях. Как и хотелось, я скрючился и плакал.

– Покричи ещё, если хочешь, – сказал тихий голос, показавшийся знакомым. – Тут никто не услышит.

Я поднял голову, тряхнул ею, сбрасывая накидку, и выдохнул:

– Почтенный Мелаирим…

Он улыбнулся в усы и склонил голову.

– Хвала Огню, теперь всё закончилось, – сказал он. – Мы не думали, что тебе дважды придётся пережить такое, но сила Земли оказалась сильнее силы Огня, и тебя притянуло в их святилище. Теперь мы это учли.

– Я так… так за вас рад, – пролепетал я, тщетно пытаясь сострить.

Мелаирим опять улыбнулся. Потом встал и снял с меня накидку. Это оказался его плащ. Пока он его надевал и застёгивал фибулой, я огляделся.

Да-да, опять помещение, выдолбленное в камне, как необычно. Окон нет, только одна дверь. В помещении не было ничего особенного, кроме статуи женщины, перед которой, прямо на полу, горел огонь.

– Это святилище Огня, – сказал Мелаирим. – И ты – один из немногих людей, знающих о его существовании. Это великая честь и немалая ответственность.

– Я хочу домой.

– У тебя сейчас, наверное, множество вопросов…

– Где моя сестра?

– На часть из них ответит моя племянница…

– Кто вы такие?

– На другие – я, когда вернусь. Сейчас мне, к сожалению, нужно…

– Почему я здесь?!

– Вечером мы поговорим с тобой, – закончил Мелаирим.

Он развернулся и пошёл к выходу. В проёме он разминулся с девушкой. Бросил ей, не останавливаясь: «Позаботься о нашем госте, Таллена», и ушёл.

Девушка посмотрела на меня и улыбнулась. У меня ёкнуло сердце. Оно всегда так делало, когда на меня обращали внимание красивые девушки – я помню все два раза, считая с этим.

– Привет, – сказала она, приближаясь ко мне какой-то особой походкой. – Для начала избавим тебя от этой одежды, вопросы потом.

25 881,13 s`om
Yosh cheklamasi:
16+
Litresda chiqarilgan sana:
17 iyul 2020
Yozilgan sana:
2019
Hajm:
310 Sahifa 1 tasvir
ISBN:
978-5-17-149160-4
Mualliflik huquqi egasi:
Издательство АСТ
Формат скачивания:

Muallifning boshqa kitoblari