Kitobni o'qish: «Брат, которого прокляли»

Глава первая

Павел закрыл чемодан, снял его со стула, ее раз осмотрел и –поставил на пол. Сам сел рядом на стул, закрыл глаза и начал перебирать в уме, что еще осталось сделать, чтобы завершить сборы на предстоящую дорогу. Вещи все уложены, одежда приготовлена, документы, деньги –при нем, что еще не сделано?

Как всегда, без стука, в комнату вошла сестра, Ефросинья. Увидев Павла и стоящий рядом чемодан, удивленно протянула: «А куда это ты, братец мой собрался ? Никому ничего не говоришь, а сам уже и чемодан собрал!». «Кому надо – знают, куда я собрался, а тебе пока этого знать не обязательно. Придет время –Узнаешь!»– неохотно отозвался Павел.

«Так ты что хочешь – сбежать, а весь позор –нам оставить!»-взорвалась сестра, – «Ганка с твоим ребенком по селу ходит, топиться собирается, а он, видишь ли бежать собрался! Ты что, -вообще совесть потерял?!» .

«С каким ребенком, что ты мелешь!»-пытался что-то вставить Павел, но сестра распалялась все больше и больше: «Он еще и спрашивает! С твоим ребенком! Видел –какой у неё уже живот, никакие кофты не скрывают . Она мечется по селу и всем заявляет, что утопится, если ты её бросишь!».

«Как я могу бросить то, к чему никакого отношения не имею!»-прервал перешедшую на крик сестру, Павел, -«Я действительно с той Ганкой близко не общался, как она может такое говорить! И что она вообще от меня хочет?!».

«Расскажешь это нашей покойной бабушке!– закричала Фрося, – «Ганка моя лучшая подруга и она мне все рассказала, что, где и как было! Так что ты так легко от неё не отвяжешься. Ишь, как решил вопрос- сбежать подальше, а весь позор нам с родителями оставить! Не выйдет!».

«Да пойми ты, -пытался остановить сестру Павел, -«Я на самом деле никогда с ней не был близок. Пару раз танцевал с ней в клубе, так она меня сама приглашала на дамские вальсы, один раз даже домой её провожал из клуба, так тоже она попросила. И- все. Больше я с ней не общался. Слышал про неё разное, но не обращал внимания, мне было безразлично. Если она говорит, что ребенок от меня – так это просто глупость. Как может быть мой ребенок, если я у неё -Не был!. Понимаешь- НЕ БЫЛ!».

«Мы с Ганкой, с самого детства вместе, и в школу ходили в один класс, и сидели за одной партой семь лет!»-не унималась сестра, – «Я все про неё знаю и она про меня –тоже, так что не выкручивайся, пожалуйста. Никуда ты не поедешь!. Сейчас пойду отцу все расскажу, он с тобой быстро разберется!»– выпалила Фрося и выскочила из комнаты, даже не закрыв дверь.

«Даже, если бы ты спала с ней на одной кровати, все свои восемнадцать лет»-бросил ей вдогонку Павел,– «Повторяю то, что сказал- я с Ганкой никогда близок не был! И, если раньше , она мне даже нравилась, то теперь, после того, как она так нагло и прилюдно назначила меня отцом её ребенка , я Ганку не то, что видеть, а даже слышать о ней не желаю ! Имей это в виду!».

Пару дней назад, у него уже был похожий разговор с отцом. Отцу было уже за пятьдесят. Был он не особо разговорчивым, как и большинство людей его профессии. Лучший и единственный кузнец на колхоз, считай и на все село . Невысокого роста, крепкий, жилистый, серьезный и высоко порядочный, он пользовался всеобщим уважением и у жителей села , и руководства колхоза. С его мнением в селе считались.

Отец зашел вечером к сыну в комнату , поздоровался, помолчал с минуту, а потом спросил: «Слышал от твоего бригадира, что ты подал заявление на расчет, что- хочешь уйти из колхоза?… Тебе дали новый трактор, по работе хвалят, в газете о тебе пишут, зарабатываешь неплохо , по сельским меркам, крыша над головой есть, так в чем дело, сынок ?. Что или кто, тебя заставляет все это бросить и искать какое-то другое счастье, где-то на стороне?. На днях ко мне в кузню заходила бабка Степанида, соседка моего старого друга, Григория Бондаря. Грабли у неё сломались, попросила починить. Так пока я ей поправил грабли, она мне столько наговорила про твои отношения с Ганкой, дочкой Григория, что мне чуть плохо не стало. И про то, что Ганка ждет от тебя ребенка, и, что ты её бросил, и, что она собирается в пруду утопиться и еще многое другое.

Я давно и хорошо знаю ту Степаниду и её язык, но ты можешь мне объяснить, что там у тебя случилось с той Ганкой. Ты же знаешь, мы с Григорием друзья с детства. Вместе ходили в школу, вместе парубковали, вместе прошли войну и – тут на тебе –такие новости?!».

«Отец!– спокойно ответил Павел, –я тебе хоть раз сказал неправду за все свои двадцать лет?. И сейчас говорю тебе честно – я никакого отношения ни к Ганке, ни тем более, к её ребенку –не имею. Судя по тому, что я об этом слышал- она сама не знает от кого у неё тот ребенок, по разным причинам, вот и назначила меня его отцом. Как я могу быть тем отцом, когда я никогда с ней не был! Повторяю- ни разу!.А после всего того, что она про меня наговорила по селу -я вообще её не желаю ни видеть, ни слышать.

Зная твои отношения с Бондарями –я решил , что будет лучше, если я отсюда уеду, иначе вся эта катавасия не закончится. А признавать себя отцом чужого ребенка, после её обвинений и угроз с самоубийством – это не для меня, да и для нашей семьи –тоже, при всех наших меж семейных отношениях. Спасибо тебе и маме за все, и простите меня, но я по-другому не могу. Поэтому и решил уехать, хотя и не хотел этого делать, так как – от добра – добра не ищут. Пойми меня правильно и попроси за меня маму, я не могу с ней говорить так, как с тобой. Прошу тебя».

Отец выслушал исповедь сына и только спросил: «А куда ж ты намерен отправиться дальше?».

«Поеду на Восток- сказал Павел, -«Я недавно получил письмо от одного моего товарища, вместе учились в училище механизации, он работает в Казахстане, в одном из новых совхозов. Приглашает к себе. Там новая техника, приличная зарплата, много земли и мало людей. Очень требуются механизаторы, водители и другие специалисты. Вот туда думаю и поехать. Не очень-то хотелось, честно говоря, но пока другого выхода не вижу. Здесь мне сегодня нормально жить не дадут. Так получилось. И уже неважно –виноват я или нет.

Мнение в селе по этому случаю уже сложилось. А раз оно сложилось без моего участия, то пусть проблема с той Ганкой, без меня и разрешается. Мой уезд как раз и будет способствовать её разрешению. А дяде Грише Бондарю -передай, что я ни в чем перед их семьей не виноват. И если бы Ганка не наделала глупостей, вполне возможно, что наши семьи бы –породнились. Прости меня, отец, за то, что случилось, я этого не хотел. И –прошу тебя с мамой, – благословите меня в новую, неизвестную пока – жизнь».

«Ну, раз так –с сожалением произнес отец – «поступай, как считаешь нужным. Надеюсь- мы услышим от тебя и более приятные новости. Я переговорю с мамой. Но ты тоже к ней подойди, просто расскажи все, как есть и куда ты намереваешься отправиться. Она тоже должна знать все. Удачи тебе, сынок!». Отец растрогано обнял сына и вышел из комнаты.

Через несколько дней, Павел сел в Киеве на павлодарский поезд, так посоветовал ему в письме старый товарищ и, через двое суток, без всяких пересадок, прибыл на станцию Орск Южно-Уральской железной дороги. Отсюда да места работы его товарища, в соседнем Казахстане, было около сорока километров.

Товарищ также написал, что лучше всего из Орска в их район, ехать по железной дороге. Там ходит местный поезд . На такой-то станции сойти и найти заезжий дом совхоза «Полевой». Там живет совхозный экспедитор, Андрей. Обратиться к нему, и он организует доставку на центральную усадьбу совхоза. Там всего тридцать километров и регулярно на станцию ходят совхозные машины.

Павел, еще с киевского вокзала, послал телеграмму товарищу, просто на всякий случай, чтобы не было неожиданностей с его приездом. Указал, когда и каким поездом приедет в Орск. Ему повезло. Местный поезд ходил в сторону Казахстана, через день, сутки -туда, сутки –обратно, Как раз в день прибытия Павла в Орск, поезд после полуночи, отправлялся в нужную сторону и уже к утру, он сошел на указанной станции. Спросил у дежурной – не знает ли она экспедитора из совхоза «Полевой», на что дежурная, расплывшись в улыбке, ответила , что очень хорошо знает того экспедитора, потому, что он её муж и сейчас находится дома.

Она показала, как найти их дом и занялась своими рабочими делами, а Павел посидел еще некоторое время в станционном вагончике, а когда рассвело- пошел искать Андрея-экспедитора, а уже к вечеру – на попутной машине, прибыл в новый совхоз и встретился с Николаем, своим товарищем по училищу.

Глава вторая

Вечером Павлу было некогда разглядывать свое новое место обитания, да и стемнело быстро, зато утром, он смог налюбоваться этим самым «местом» в полном объеме….На все четыре стороны –бескрайняя степь, нигде не видно не то, что дерева, а даже небольшого кустика.

Посреди этого , на первый взгляд, безжизненного пространства, на северной стороне довольно широкой балки, как бы случайно, примостилась так называемая центральная усадьба совхоза «Полевой». Десятка полтора недавно построенных домов, три из них -покрупнее, как после Павел выяснил- одно здание –контора совхоза, второе- хозяйственный склад и третье –что-то наподобие общежития, в нем жили те, кому пока не досталось отдельного дома.

Метрах в ста от жилых домов, – примитивное, пока не оштукатуренное саманное здание, используемое, как ремонтная мастерская, вокруг, в разных позах, стояла различная сельхозтехника. Тут же несколько цистерн с горючим и заправочный пункт. Ниже села, недалеко от искусственного озера – несколько длинных саманных животноводческих помещений. Вот и вся центральная усадьба.

В здании конторы была собрана вся основная инфраструктура – медпункт, сельсовет, милицейский участок и даже небольшой магазин.

Когда Николай показал ему все эти местные «достопримечательности», у Павла невольно защемило сердце –вспомнил свое небольшое, уютное, утопающее в зелени село, их дом с большим двором, колодцем под раскидистым кленом, посреди двора, их двухэтажную школу , построенную еще при царской власти, отличный по сельским меркам клуб и укатанные ровные дороги….

А здесь, судя по засохшим глубоким колеям по улицам, в дождливую погоду, на улицу можно выйти только в резиновых сапогах. Хорошо, что сейчас сухо….

Николай, понимая его состояние, что-то там рассказывал о будущем этого хозяйства и его села, Павел равнодушно слушал эти обещания, а в голове у него уже все сложилось – Придется вживаться в то, что есть, а там – Посмотрим….Как говорила его покойная бабушка – Бачилы очи шо купувалы, тэпэр плачьтэ, хоч повылазьтэ….Так оно и есть. Никто его из дома не выгонял, никто сюда насильно не посылал, сам приехал. А раз так – надо вживаться….

При знакомстве с директором, Павел рассказал , откуда он, что умеет делать, где работал, ответил на заданные вопросы. Честно признался, что не в большом восторге и от места нахождения совхоза, и от всего того, что он увидел и узнал, но заверил, что будет стараться, чтобы многое из того, что ему на сегодня не совсем нравится, постепенно улучшалось. Он сюда приехал работать и это для него –главное. И у него для этого и возможности и желание.

Директору Павел понравился. Он не только ему поверил, а -в него поверил и, как оказалось позже- не зря.

Когда уже был подписан приказ о приеме Павла на работу в качестве механизатора и он надеялся получить трактор и заняться привычной для себя работой, директор пригласил его к себе и спросил –есть ли у него удостоверение водителя автомобиля. Павел ответил, что есть. В училище, где готовили механизаторов широкого профиля, желающие могли получить и специальность водителя. У него есть права на вождение , и водить он умеет, но на автомобиле не работал, только на тракторе.

Директор сказал, что то, что у него нет практики вождения автомобиля –это не важно, за один день в наших местах -напрактикуешься, а нам пришло на станцию несколько вагонов леса, его надо срочно перевезти сюда, в поселок, пока дорога сухая. В совхозе не то, что строевого леса- палку дров сегодня и то сложно найти, а тут такое богатство привалило. Надо его быстрее убрать, пока другие хозяева не нашлись….В совхозе есть новый автомобиль «Колхида» с полуприцепом, никто на ней работать не хочет, уже пару месяцев стоит. Поэтому он предлагает Павлу заняться перевозкой леса этой машиной. Там, на станции, экспедитор найдет людей на погрузку, здесь – мы найдем, кому разгрузить, а Павлу поручается – во-первых –пересчитать весь наш лес, а затем –перевезти его сюда, в поселок, иначе его или весь могут забрать по чьему-то указанию или могут просто «переполовинить». На станции много других получателей и есть среди них разные люди….

Он попросил Павла принять указанную машину, ознакомиться с ней, проверить – и срочно начинать перевозку леса. Это очень удобно. От совхоза никого из основных работников отрывать не надо, будет занят только Павел, а весь лес будет перемещен на склад совхоза. Так и получилось. В течении месяца –весь прибывший на совхоз строевой лес, был доставлен и складирован на территории центральной усадьбы. Павел перевез не только недавно полученный лес, но и подобрал все остатки леса, дров, горбылей и досок, прибывших ранее, которые понемногу перевозились по мере необходимости, но, одновременно и растаскивались другими соседями по рампе, да и местными жителями. Павел, документально, предоставил дирекции полный отчет о том, что удалось собрать и перевезти со станции из совхозного имущества. Директор не только похвалил его за проделанную работу, а даже наградил его денежной премией в размере 500 рублей (пятидесятых годов).

Машину с полуприцепом, снова поставили на стоянку, Павел надеялся получить трактор, должна была придти на совхоз партия новых колесных тракторов, но директор совхоза распорядился иначе.

Он пригласил к себе главного агронома совхоза, главного зоотехника, главного инженера ,всех трех бригадиров тракторных бригад, и – Павла.

Основные работы по заготовке кормов и уборке зерновых культур, были закончены, шла вспашка зяби. Основное напряжение полевых работ спало, пришло время думать о будущем урожае. Для того директор и собрал ведущих специалистов.

Он напомнил, что с вопросами земельных отношений, они, наконец, определились. Все, что можно было ввести в оборот-целину, залежь, все прежде распаханные колхозные земли – они уже освоили. Больше им земель выделять не откуда, да и нет в этом особой необходимости. Теперь надо дать толк тому, что уже имеется. А имеется мы уже немало. Более 25000 гектаров пахотной земли, не каждое зерновое хозяйство в районе, имеет такие площади. А мы не зерновой, а откормочный совхоз. И главная задача, поставленная перед специально организованным в районе нашим откормочным хозяйством- заготовка всех возможных в нашем регионе основных видов кормов- зерна, сена и соломы, в таких объемах, чтобы не просто поддержать или передержать поступающее от колхозов района поголовье скота, а –чтобы откормить его, довести до нужных кондиций и сдать государству.

Директор определил стоящие перед предстоящей восьмимесячной зимовкой, задачи и сообщил, что для улучшения организации и управления полевыми работами, решено упразднить малую (третью)тракторную бригаду и объединить её с первой бригадой. Бригадира упраздненной бригады- направить помощником в бригаду номер два, а в первую бригаду –направить помощником бригадира – недавно прибывшего в совхоз механизатора, Павла Завгороднюка. Он всего два месяца в совхозе, но показал себя достойным работником. Пусть набирается опыта в первой бригаде, там есть чему и у кого поучиться. Мы с бригадиром уже говорили по этому вопросу, он не возражает. Так Павел стал помощником бригадира, на новом месте. Не знал он тогда, что ему придется руководить той первой бригадой, еще более четверти века….

А тогда, после совещания, директор задержал его в кабинете и просто сказал: «Ты извини Павел Федорович, я специально не стал делать тебе предложение пойти в первую бригаду помощником до этого совещания, потому что был уверен, что ты будешь согласен поменять управление одним трактором, на фактическое управление крупной тракторной бригадой. Бригадир там опытнейший, руководит бригадой еще с довоенных времен, теперь собирается на пенсию, надо ему помочь, а заодно и поучиться у него, особенно организаторскому мастерству. Удачи тебе, и помни–я на тебя очень надеюсь!».