Kitobni o'qish: «Теория войны и успешного мира»

Василий Беспрозванный, Полина Беспрозванная

Shrift:

Вместо предисловия

Мы рассматриваем и анализируем события, произошедшие ранее, с точки зрения информации, имеющей более свободную доступность, что ранее было невозможно. Для начала войны всегда было несколько причин, которые оценивались Лидером, и только он лично решал задачу о ее начале. Войны XIX–XX веков во многом сопровождались не соответствующей причине события информацией, которая специально ограничивалась для распространения в среде населения. Эти ограничения и до сих пор недоступны любителям поиска архивных тайн. Мы же постарались взглянуть на события с реальной точки зрения, исходя только из того, что они описываются как произошедшие, без выводов и комментариев.

Для соблюдения элементов политкорректности предполагаем, что наши свободные выводы, пожелания и заключения не относятся к конкретным личностям.

Основная проблема традиций – торможение процессов развития. Это является следствием устаревающих норм всего жизненно и общественно важного, но постоянно отстающего от динамично развивающегося в плане образования общества. Все устаревшее начинает мешать, оказывать давление вместо содействия и помощи. Как можно жить нормами периода времени, в котором еще присутствовал гужевой транспорт, но не у всех был телевизор, домашний телефон и не было многого еще, без чего сегодняшняя жизнь невозможна? Психология человека изменилась очень сильно. Приоритеты в отношении собственной жизни изменились. Люди стали более гуманными, особенно по отношению к животным и всей природе. Но что удивительно, тяга к войне и конфликтам не ослабевает!

Наш интерес в этой работе – осмысление последствий от проблем, которые возникают при консервативном мышлении Лидеров, традиционно игнорирующих интересы населения, что в большинстве случаев приводит к военному положению и даже к войне.

Всегда только Первые лица отвечают за все происходящее в государстве. Есть фраза, высказанная конструктором самолетов А. Н. Туполевым (Россия), немного измененная в нашем случае, которая очень подходит для определения зависимости общественных интересов от мышления Первых лиц, которые решают единолично, что будет – «Война или Мир».

«Народ должен иметь не того Лидера, кого ему предлагают, а того, кто ему нужен»

Мы попытаемся разобраться в причинах выбора войны как необходимости при решении проблем внутригосударственной экономической политики. Мы делаем ударение на важность выбора в Первые лица государства личностей, имеющих реальное понимание решения экономических проблем населения. Именно население – это те, кто является основой государства.

Лидер, а особенно кандидат в Лидеры, всегда рассматривается как некоторая эрудированная, направленная на решение проблем населения идеальная личность.

Всем хотелось бы видеть, что он, условно, – не человек, а высший разум государственного уровня, включающий в себя как должное – интеллект и практический опыт. У него есть в наличии признанный экспертами долгосрочный проект развития, слаженная команда опытных единомышленников. Он поддерживает независимость статистики и аналитику, направленную на защиту информации ради святого – интересов населения. Все ждут, что этот Лидер понимает, как решать кадровую политику, выдвигает в различные административные органы только заслуженных людей, учитывает пожелания населения и заботится о его благосостоянии. При этом Лидер – жесткий, требующий соблюдения законов от всех без исключения, и устанавливает предельную ответственность для всего высшего руководства. Это – идеальное общество.

Но по факту – все не так!

Сейчас кандидат в Первое лицо все еще является милым человеком, который предлагает значительно больше, чем может реализовать, став Первым. Ничего из вышеперечисленного его не волнует. Получается так, что он является простым «обещателем» нереального выигрыша для всех, и ничем более. Для современного государства, с развитой наукой и образованным населением, Первое лицо не может быть величиной, не исполняющей свои обязательства, а тем более – обеспеченной неприкосновенностью за это. Это очень опасно для населения! По этой причине не стоит удивляться, что скоро после его избрания у всех на слуху будут витать вопросы: «Почему мы стали жить хуже и вдруг объявили войну как бы ниоткуда появившемуся агрессору?»

Для объявления войны нужно иметь достаточно серьезное обоснование. Делая такое объявление кому-то, Лидер должен убедить всех, что он принял все меры для обеспечения мирного решения конфликта. Что это решение не будет являться причиной проигрыша с большими экономическими потерями. Или его решение – единственное, что спасает будущее государства от коварных захватчиков. При возможных инициированных расследованиях по ним не будут выявлены обстоятельства, идущие вразрез с возможностями и интересами государства.

Как начинаются войны, кто является выгодополучателем, или, вернее – выгодоожидателем, а также просто заинтересованной стороной? Какова заявленная и реальная причина войны, а особенно – чем заканчиваются войны? Все ли приняты меры к недопущению войны? Это очень важно знать, чтобы осознать исторические процессы, возникающие в отношениях мировых государств и их населения. Это еще нужно принимать во внимание для наций, ориентированных на социализацию своего общества, которые желают развиваться, а не растворяться в результате проигрыша от собственной военной агрессии.

А. Краткое обозначение главных фигурантов в начинании войн.

Лидер, Первое лицо, царь, Шах, Президент.

Когда были цари, короли и население – как нечто покорное и молчащее, все было проще. Что Лидеры говорили, то и надо было делать. В сегодняшнем мире многое изменилось, и население хочет иметь понятного Лидера и понятных пояснений того, что он желает предпринять в той или иной ситуации.

Тем не менее на сегодняшний день все без исключения страны не имеют реального влияния населения на выбор достойного кандидата, что проявляется как итог в виде остановки роста или даже падения жизненного уровня, возникновения конфликтов внутренних и внешних, различных дискриминаций, что, естественно, приводит к появлению диктатуры – вместо обещанной народной демократии. Заявленные формы демократии и применяемые повсеместно обещания соблюдать права и интересы человека – перед подготовкой к выборам – не соответствуют тому, что происходит после, – это закономерность. Система проведения выборов также не может отражать реальных настроений населения, так как кандидаты, являясь обычными людьми, не могут убедительно доказать свои управленческие таланты. Различный компромат – возможно, неучтенные деньги, которые могут работать на них, давление конкурентов – это, как правило, создает противоречивые информационные потоки, которые влияют на избирателей – они попросту тупят, в замешательстве. Это заставляет их делать совершенно случайный выбор, что является широко распространенным явлением. Но, к сожалению, не распознается как источник повышенной опасности для государства. На сегодняшний момент нет предложений по изменению методик выборов.

СМИ – любые, государственные и коммерческие

Современные отношения внутри государства, между его управлением и населением, строятся на новых коммуникационных принципах, которые отличаются от предыдущих периодов столетней давности тем, что нужно тратить значительно больше усилий и средств для создания у населения «правильной» мотивации для поддержания «нужной» позиции, заявленной Первыми лицами. Это не то, что было раньше, когда создавался примитивный «казус белли». Указывался обозначенный объект применения силы, и вопрос был решен – война считалась начатой. В принципе, в прошлых эпохах граница начала войны была более конкретной. Сегодня же – это совершенно размытое политическое противостояние, которое может восприниматься разными странами по-разному. Одни уже воюют по полной, считая жертвы десятками и сотнями, а другие находятся в расчете на небольшой конфликт, который закончится при их желании.

Сегодня население имеет большие возможности получить информацию из разных источников и за неубедительную информацию гибнуть не хочет. По этой причине для начала войны, во-первых, одного выстрела из пистолета недостаточно – Первая мировая началась как бы из-за этого, а во-вторых, нужны более веские доказательства и подготовленная информация, чтобы «сломать» сопротивление несогласных. Одной только не совсем правдивой информации может и не хватить. По этой причине желающим повоевать нужно создавать предпосылки для наказания этих вечно недовольных чем-то противников. Уличить их в несоблюдении ими общественных интересов, загнав их в зону информационной невидимости. А уж потом можно объявить им войну, что будет воспринято всеми как борьба за справедливость.

История человечества основана на военных столкновениях и жестоких битвах с большими человеческими жертвами – в основном мирного населения. Жертвы среди населения и несбыточные ожидания от результатов войн были следствием не столько прямого участия его, населения, в войне, а сколько последствиями от общего хаоса, который возникает при любом конфликте. Особенно это влияло на численность населения в начальный период становления государств, которые только-только формировали свои границы.

Для того чтобы обновить в памяти некоторые события, описываем их обобщенно, без исторических дат – они известны всем, кто интересовался историей. Но в нашей работе мы ставим целью поиск смысла в военных конфликтах, а не хронологию исторических событий. Из них мы и будем делать свои заключения, которые могут не соответствовать уже признанным выводам.

Какую задачу решали войны в истории? В ранних периодах все было просто. При несформированных общественных связях и отсутствии промышленности население не видело ничего лучшего, кроме отъема имущества и территорий у соседей. Представляли интерес и сами соседи, в виде роботизированной утвари и инвентаря – два в одном. Но бывали случаи, когда ставилась задача простого опустошения и зачистки от населения захваченных территорий – для устранения проблем в будущем, как источника ответного нападения. В любом случае это была выгода, основанная на захвате территорий или устранении соседствующих группировок, которые являлись потенциальной опасностью. И если количество людей было, на собственный взгляд нападающего сообщества, достаточное для наступательных действий, то процесс приходил в исполнение. Количество нападающих имело значение, так как оружие было примитивным и одинаковым у сторон конфликта. Иногда кто-то придумывал нечто новое – из оружия и методов его применения – и получал преимущество, но это было нечасто. Основным отличием являлась мотивация, дисциплина, выучка. Случайные, непрофессиональные армии, как правило, не могли рассчитывать на победу. При успешном развитии событий общество получало имущество побежденных, оборудование и технологии, рабов, территорию, ресурсы. И так продолжалось долго, пока не появились промышленные технологии и глобальные политические интересы, которые ставили задачу более широко – влияние не только на соседей, но и на многие другие государства одновременно, желательно без военных действий. Иногда это удавалось. Но в основном все желания исполнялись военными действиями и вторжениями.

Демонстрация своей военной силы в вопросах развития внешней политики как средство влияния стала применяться более интенсивно в период индустриализации. Это влияло на развитие собственной военной экономики, технологий и СМИ. При этом из-за того, что большие средства тратились на вооружение собственных армий, на благосостояние населения это влияло в обратной пропорции. В принципе, куда тратятся средства государства, для населения было не важно. Оно, население, никогда не имело статуса объекта соцзащиты, а больше рассматривалось как потенциальный объект контроля, налогоплательщик и источник мобилизационного «фарша». Иногда война была одним из способов уменьшения недовольных, которые не всегда находили себе место в структуре экономики государства. В те времена – да в принципе, как и сейчас – вопросы выживаемости населения в мирное время находились только в руках самого этого населения, а государство к этому старалось отношения не иметь. Безработица, как термин из социальной жизни, стала обсуждаться только в конце XIX века. В принципе, да и во многом такой подход – не снисходить до уровня проблем населения – остается и сейчас во многих государствах, которые считают себя современными, демократическими и экономически развитыми.

Может, это было ужасно с точки зрения современных прав человека, но бесконтрольное обладание собственным личным временем в СССР старались не допускать. Бездельников страна не терпела. Это государственное жесткое навязывание своих норм еще не оценено по-настоящему как огромное достижение общества. И хотя в этом также были перекосы и недостатки, многие еще позавидуют живущим в СССР, так как с работой становится все хуже, особенно в удаленных районах государства. А когда этими проблемами занимается государство, и не ради формальных показателей статистики, то многие проблемы решаются гораздо успешнее. Все, за что берется организованная группа государственных людей с четко поставленной задачей и финансированием, решается успешно. Что нельзя сказать о возможностях одиночек, особенно без наличия денег и информации. Имеем в виду решение проблем человека только своими силами.

Первые лица – а это, как правило, были монархи – всегда решали проблемы только собственного, высшего круга. И это понимали те, кто был по статусу значительно ниже, но сделать ничего в противовес не могли. Для монархов все, кто ниже рангом, не являлись чем-то материальным, особенно в мирное время, и о них думать было не принято. Пытающихся критически высказываться жестко пресекали. Только в моменты, когда приходили проблемы массового поражения – войны, эпидемии, погодные катаклизмы, это ставило и ставит многих лидеров, которые не всегда соответствовали уровню образования среднего индивидуума по обществу, в положение недоумения: «А что же делать в такой ситуации?» А так как опыта, да и особого желания беспокоиться обо всех не было, нужно было обеспечивать только собственную безопасность. Причина только одна – крики о помощи, доносящиеся от населения, мешают думать о спасении собственной персоны, и нужно что-то предпринимать. Это были действия, направленные не столько на помощь населению, сколько на снижение потерь от «путающихся под ногами» толп больных, беженцев, вынужденных преступников, занимающихся грабежом и мародерством.

Исключая должную заботу о подчиненных, мышление монархов и их подопечных можно сравнить как разницу в сообразительности у одногруппных животных, одни из которых живут в домашних условиях, а другие в природе. Те, кто в природе, всегда ищут способы решения своих проблем самостоятельно, а не ждут, что это за них сделают. Они хитрые, умные и решительные. Их задача – думать о выживании постоянно. «Одомашненные» же во многом тупят и живут только удовлетворением своих простейших интересов: сон, еда, ритуалы и игры. У них есть много свободного времени, которое можно потратить и на развлечения. Но они ничего не знают о каких-то там внешних проблемах. Тем более о наличии каких-то живых существ, обитающих за пределами своих стен. Проблемы тех, кого они не считают за своих, их не волнуют. Это «взаимовынужденное» соседство между монархами и населением, больше напоминающее ненависть, в таком виде дотянуло почти до середины XX века.

Кроме этого «одомашненного» мышления, недостаток правления монархических династий был основан на их завышенных самооценках и чувстве беспредельной власти, что для населения было однозначно плачевно: к нему относились как к оккупированному, то есть жестко. Получалось так, что государство, вернее псевдогосударственное образование, находилось на грани холодной войны между постоянной элитой и ненужным, как бы наплывающим, населением. Оно «прижималось» к более-менее организованной общественной системной структуре, в которой эти люди видели более легкий способ получения средств к выживанию, еде и какой-то защите. Также нельзя забывать, что человек – социально-территориальное существо и без себе подобных жить не желает, так как это в разы сложнее. Но это вынужденное «содружество» перерастало в бунты и вооруженное сопротивление владельцам этой системы, так как через какое-то время даже вновь прибывшие считают себя уже принадлежащими этой территориальной системе. Они надеются на минимальную помощь, но, не видя ее, начинают возмущаться своим положением.

Б. Традиции, тянущиеся веками, которые издревле предполагали, что можно обогатиться за счет захвата и присоединений других территорий, не давали возможности осмысливать ничего иного, как поиск того, кто не может долго сопротивляться. Причем этот очень якобы плохой объект нападения совершает провокационные действия, давая повод для нападения. Иными словами, объект агрессии всегда в чем-нибудь виновен! Желание повоевать также подогревалось тем, что во времена отсутствия рабочих мест и массовой занятости не было иного, лучшего дохода для населения, кроме как наемная работа в начинающейся войне, что и представляло особый интерес. Но победа в войне приносила выгоду только руководителю государства, что делало его единственным выгодополучателем. Солдаты же получали жалование и немного трофейной мелочи от узаконенного мародерства. Но это было хоть какой-то работой за деньги для большинства населения. И это было интересно, несмотря на возможные риски потери жизни даже от легкого ранения или некачественной воды и еды. При ситуации же проигрыша население несло невосполнимые убытки в виде потери свободы и жизни. Тяжелую, каторжную работу в оккупации или плену за кусок плохого хлеба и простое рабство никто не отменял. Об имуществе и говорить не стоит – его отбирали или уничтожали. Затейник войны при проигрыше также терял все – просчеты в планировании военных кампаний были фатальны. Это примерная характеристика экономического обоснования в принятии решения – начать войну или нет – и понимание итогов от результатов доиндустриальных периодов истории.

В процессе развития индустриализации стали требоваться более образованные специалисты в производственных предприятиях, и интерес к военным походам начал падать. При этом происходил процесс роста недовольных своим положением и зарплатой. Первоначальный этап индустриализации по требуемой интенсивности труда был крайне похожим на применение труда иноземных рабов. Нежелание попадать в такую трудовую среду заставляло многих менять обжитые места. И тут дело не в уме, а в самом характере человека – искать лучшее, где можно реализовать свой потенциал. Для многих быть наемным работником было невыносимо тяжело и скучно. Эти люди стали более тщательно искать себе применение и поднимать свой интеллектуальный уровень. Искатели новых возможностей были заинтересованы интенсивно осваивать другие территории, что во многом являлось началом новых конфликтов. Иными словами, именно активные, но неустроенные по каким-то причинам в жизни люди являлись двигателями прогресса и зачинателями новых конфликтов. Они неудобные как исполнители, так как ищут иные формы собственного применения, что может идти вразрез с интересами основной массы населения, а во многом – и государства. Это те, кто является основой процесса миграции, кто развивал внедрение новых решений, давал дополнительное, но иное по смыслу распространение информации, помимо официальной версии СМИ.

Прогресс развития общества в период индустриализации дал толчок не только к обучающему процессу для нужд производства, это была мощная основа для осмысления происходящих событий в обществе.

Во многом население имело свой взгляд на происходящее, что считалось признаком дурного тона и не приветствовалось контролирующими органами – внутренней полицией, так как влияло на управляемость.

Индустриализация производства товаров массового потребления принесла возможность относительно малыми деньгами производить одежду, оружие, обработанные продукты с более продолжительным сроком хранения, устройств для перевозки оружия и оборудования. Без развития прядильно-ткацких станков, металлургии, химии – особенно порохов и первых видов подобия мясных консервов, запасов подготовленного фуража создать качественную армию было бы очень сложно, а может быть, и невозможно. Нельзя надеяться на то, что население будущей оккупированной страны хорошо обеспечено продуктами питания. А как охотно оно будет ими делиться с чужой армией? Это очевидно – будут конфликты. И если рассчитывать на пополнение продуктами питания только как отъем его у населения, то можно получить дополнительное сопротивление, что и происходило постоянно при внутренних европейских конфликтах.

Можно сказать, что первой войной индустриализованного периода являлся поход Наполеона на Россию, когда нужно было удалиться от собственных границ на большое расстояние небывалому количеству людей, вооружить огромную армию, обеспечить питанием и ни с кем в промежуточном пути не «зацепиться» как с потенциальным врагом. Хотя инструкции были в населенные пункты не входить, это сделать не совсем удалось, и, вступив на чужие, даже дружественные территории, его сборная армия несла потери от контактов с местным населением, плохого качества питания и воды. Контакты с местным населением, имеющим какую-то устойчивость к местным инфекциям, на пришельцев влияли более жестко, так как о прививках, важных в местах скопления большого числа людей, никто еще не знал. А после массового заражения эта ситуация приводила к эпидемиям, влияя и на местное население не менее губительно. Люди, жившие как бы в замкнутом пространстве до этого нашествия, получали дозы вирусов и умирали в больших количествах. Это может указывать на то, что проблемы организации и обеспечения средствами личной гигиены и медикаментами еще не определялись как очень важные. Свой «блиц» гениальный император провел с большими небоевыми потерями, еще не дойдя до желаемого сражения. Даже лошади массово болели и гибли из-за различия кормовых трав и больших нагрузок, вытягивая поклажу из грязи. Это было итогом традиционного пренебрежения к тонкостям планирования и собственным солдатам, которые для Наполеона были всего лишь неодушевленными пешками. Возможно, нужно было повернуть обратно, видя, как тает его актив, но амбиции этого сделать не позволили. До сражения при Бородино дошло примерно 150–200 тысяч из 500 тысяч боеспособных человек, перешедших границу России. Кроме них, в походе принимали участие сопровождающие армию: интенданты, иные частные торгово-коммерческие снабженцы, медики, женщины обслуживания – всего тысяч 200. Судьба которых была примерно такой же, как и у военных и их лошадей – многие из них смогли только зайти, но уже не вышли никогда. Можно ужаснуться, предположив, что бы было, если бы эта армия все же дошла до поля боя в полном составе.

Тут есть вина и самих этих желающих повоевать. Они были молоды, и никто из них не думал, что их ждет в дороге голод, холод, жажда, болезни и смерть. А особенно в самый ужасный период их пребывания в России. Когда их ждал хитрый, старый мыслитель Кутузов, который, как считается, и создал именно такую среду их бедственного положения. У военных есть фраза, которую никто не хочет воспринимать к себе лично, считая, что она не про него: «Если вас ждут, вы не уйдете!» Возможно, это был именно этот случай?

Принимая решение об участии в войне, многие думают только об успехе, но забывают, что, при сопротивлении этому кого-то интеллектуально равного, ожидаемый успех не всегда доступен!

Большую роль в желании присоединиться к нападению на Россию у граждан европейских стран сыграло желание пограбить и обогатиться без особого тяжелого труда. Кроме поляков, всегда стремящихся к национальной самостоятельности, которым путь к независимости от ненавистной России был обещан самим Наполеоном.

По своей сущности он не сильно отличался хитростью от «Северного лиса» – Кутузова, но был значительно моложе, а по этой причине желание спешить приводило к ошибкам. Это было особо рискованно в этой смертельной игре талантливых военных специалистов, но Наполеон был так уверен в своих силах, что думать об этом не желал. Да и в самом деле – с такой армией и проиграть! Это же ^{не-ре-аль-но}во всех случаях!

Об ожидании нападения на Россию. Военная экспедиция в сторону России тронулась из Франции в марте 1812 года, 24 июня пересекла Неман и только в сентябре добилась сражения под Бородино. Средняя скорость передвижения – 16–20 км/день. Чем медленнее шла армия, тем больше контактов с местным населением было, а это отражалось на здоровье всех вступающих в отношения.

А как не вступать, если с едой и водой начались проблемы еще задолго до входа в Россию?

Немного примерных цифр: если предположить, что вошедшая группировка состояла только из 500 000 человек, то, при ^{ежедневном}уставном пайке – 1 кг еды на человека, суммарно это выходило в ^{500 тонн}продовольствия в день. Это 8 железнодорожных вагонов и как минимум столько же питьевой воды. Эшелон – без железнодорожных путей, когда повозка везла 700–800 кг груза, а это – 600–700 повозок в день! Дороги узкие и кривые – 3–4 м в ширину, а то и вообще пара метров. Железных дорог еще не строили. По этой причине снабжение питанием, да еще в России, да еще и в дождливую погоду, с частыми ночными заморозками – проблема! Это не поход в Египет, где все было проще и предсказуемо, так как там было задействовано около 50 000 человек, которые транспортировались морскими судами. Больших пеших переходов не было. Особенно все было удачно по погодным условиям, с привычной для французов жарой.

Важным можно считать тот факт, что чем южнее государство-противник, тем меньшее сопротивление оно оказывает. Это не оскорбление какой-либо нации. Возможно, это связано с идеологией южных народов, которые любят красивые, артистичные ритуалы, а в реальном боестолкновении, когда нужно становиться реалистом и противостоять профессионалам, это не всегда получается. Для них всегда легче бросить блестящее оружие, чем свою жизнь. Все, кто севернее, – более воинственные и упорные. Они – полноценные противники, а не потенциальная жертва, сдающаяся в плен на милость при первом же случае опасности.

Исходя из этой предположительной теории, Россия самая северная страна и на роль жертвы не подходит вообще. А если и не самая северная, то все остальные все равно не считаются полноценными армиями, во всяком случае – в последние 400 лет.

Если планирование похода на Россию началось еще в 1810 году, то можно предположить, что за два года «труда» получился полный провал итогов этого мероприятия, так как не всегда удавалось получать продукты из собственного обеспечения. Впереди идущие «обнуляли» все доступные колодцы, мутили водоемы с опасными для здоровья иловыми отложениями и начинали «поддавливать» население стремлением поживиться, которое, как и следует после этого, пыталось спрятать свое имущество и сбежать. Переход через населенные пункты растягивался на несколько дней. И это несмотря на плановую ширину полосы вторжения – 500 км и 5 точек входа вдоль всей границы.

Какова была армия по масштабу? Если поставить в ряд по 5 человек, но не более, узкие дороги, с шагом в 0,6 м, то «гусеница» армии растянулась бы на 60–80 км, а с повозками снабжения – на все 120–160. Шли десятки тысяч коров-консервов и лошадей, которые тоже нуждались в еде и воде. Они объедали всю возможную растительность, вытаптывали и разбивали в пыль все вдоль дорог. Огромный обоз жизненно важного сопутствующего груза растянулся. Нужно вспомнить и о том, что будет гореть в костре. Вырубалось и разбиралось на дрова все подряд. В окрестностях рыскали интенданты-снабженцы, скупая остатки продовольствия. Армия оставляла после себя неприглядную картину разорения. У армии задача – скоростное передвижение, но обоз не мог двигаться с такой скоростью, что заставляло солдат заниматься вынужденным самообеспечением.

Наполеону не получилось добиться быстрого, а значит – успешного для себя сражения, что и поставило точку в его намерениях победить. Он не смог вынудить Россию «играть» по своим правилам. Летняя война – как бы по плану в 40 дней – закончилась через 270, глубокой, холодной, голодной, болезнетворной осенью, с потерей 90 % людей.

А в это же время – в марте – в России началось формирование военной контрразведки. Путь передвижения армии Наполеона по всем территориям России контролировался. Работали осведомители разного уровня, включая простых торговцев разных национальностей, которые не попадали под подозрение. Специалисты этого ведомства брали «языков» и получали корреспонденцию из перехваченных депеш самого императора Франции. Осведомители видели эту огромную, пугающую силу и все проблемы, с которыми столкнулась армия агрессора, неся потери в людях и лошадях из-за простых болезней и голода. Вся дорога по пути следования была усеяна трупами лошадей, вернее их освежеванными остатками. Эту ситуацию описывали очевидцы, идущие сзади, которым с большим трудом удалось вернуться обратно. Те из заболевших всякими желудочными заболеваниями, обозначаемыми как тиф, дифтерия, дизентерия, кто как-то мог идти и мог позволить себе вернуться, не боясь нарушить обязательства, отправлялись обратно. Дезертирство можно даже не упоминать – это было очевидным самоспасением осознавших авантюру лидера умных людей. Как они добирались – вероятно, тяжело, и не все из них это смогли сделать, но общее число группировки уменьшалась примерно на 200–300 тысяч человек (данные из неподтвержденных источников, но вполне могут быть правдой).

Те из «счастливцев», которые смогли вернуться на родину, как до, так и после выхода из России, пришли не одни. Они внесли полученные от этого непродуманного хода заболевания, которые также уменьшили на пару миллионов их родную европейскую популяцию. Эпидемии «давили» на население еще около года. Это можно отнести на счет отрицательных «заслуг» великого полководца – Наполеона. Но об этом никто не вспоминает. Он же – герой нации!

Даже сам Кутузов, который умер якобы от «нервической горячки» – как бы от пневмонии, скорей всего умер от брюшного тифа, который был распространен в тот период в Европе. Как писали в общедоступных СМИ: «…рано утром он почувствовал озноб, слабость и боли в животе», после чего в течение четырех дней быстро скончался, несмотря на старания немца-врача.

Bepul matn qismi tugad.