Kitobni o'qish: «Гарем для неудачницы»
Глава 1. Красавцы и чудовище
– …и с тех пор, по словам местных, не один раз они видели кровавые следы, что тянулись из мрачного дома на углу к чёрным водам одинокого озера. – Роза дочитала, выдохнула и подняла голову, слегка отодвинув капюшон толстовки, чтобы встретиться взглядом с преподавателем.
– Ну…, – замялся Александр Робертович, – когда я просил написать рассказ о любви, я немного не это имел в виду, но, с другой стороны, я и не запрещал писать трагичную историю с элементами ужаса. Так что ладно, Роза. Язык повествования неплох, ставлю зачёт. Садись.
Девушка кивнула, спешно собрала распечатки своего рассказа и отошла от пюпитра, уступая место своей сокурснице. Шаркая подошвами кроссовок по полу, Роза добралась до последнего ряда и села на место. Включив планшет, она принялась беззвучно тыкать по виртуальной клавиатуре, продолжая работу над курсовым романом. Не прошло и пары минут, как послышался знакомый ехидный шёпот:
– Эй, психичка! Приём! Кактус, ответь!
Роза подняла взгляд, уставившись на сокурсника, который сидел перед ней и чуть наискось. Он обернулся на неё, криво улыбаясь.
– Что? – обречённо спросила девушка.
– Отпадный ужастик, – оскалился он, отбрасывая крашеную блондинистую чёлку со лба. – А главное, любовь так и хлещет, так и хлещет. Из всех открытых ран.
Он тихо засмеялся над своей же шуткой.
– Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь написать произведение, где никто не умрёт, психичка. А то уже начинаю тебя бояться, – парень подмигнул Розе и отвернулся.
В этот момент рядом с ним села Ангелина, которая только закончила читать сопливый рассказ о вечной любви.
– Ну что, Лео, тебе понравилось? – защебетала она, откидывая светлые локоны с декольте и наклоняясь к парню.
– Конечно, крошка. Это блестяще, – он ослепительно улыбнулся, забросив руку на спинку скамейки за плечом Ангелины.
“Ты же даже не слушал, лицемер”, – закатив глаза, подумала Роза.
– А как же мой рассказ? – обидчиво спросила Вероника, сидящая с другой стороны от Лео.
– И у тебя не менее гениально, детка, – парень не пожалел белозубой улыбки и для второй девушки.
Роза с грустью посмотрела, как Вероника расплывается счастливой лужицей, а затем вернулась к работе над курсовой, пока преподаватель принимал зачёты у остальных студентов.
Учиться на факультете писательства в Академии Искусств стало главной мечтой Розы с тех пор, как данное высшее учебное заведение начало свою деятельность около семи лет назад. Девушке удалось осуществить задуманное и после самой обычной школы поступить сюда на одно единственное бюджетное место на факультете. Сейчас, находясь уже на середине второго курса, Роза чётко понимала: учёба здесь – самое правильное из всего, что она когда-либо совершала.
Наверное, существовала только одна вещь, о которой девушка жалела – теперь ей приходится учиться в одной группе с надоедливым бабником Львом Ларионовым. Этот парень имел крайне приятную внешность, девчонки поголовно верещали от вида его симпатичной мордашки. Сын богатых родителей, мажор, всегда одет с иголочки, носит стильную стрижку, дорогие часы и подъезжает к Академии за рулём белой BMW X6. Не то, чтобы он плохо относился к Розе, но никогда не упускал случая подтрунивать и шутить над её внешним видом и над её произведениями. Но на вкус и цвет товарищей нет, жанр ужасов – на любителя, поэтому особо Роза не обижалась. А по поводу её внешности, Лео (как он сам просил себя называть) частично был прав. В этом Роза в очередной раз убедилась, после пары разглядывая в зеркале в женском туалете новый прыщик у себя на лбу.
– Утром же ещё не было, – бурчала девушка, тяжело вздыхая и то и дело отгоняя желание выдавить ненавистный прыщ.
Умывшись, Роза снова замотала мышиного цвета волосы в “гульку”, а затем накинула на голову капюшон серой объёмной толстовки. Подтянув немного великоватые ей чёрный джинсы, девушка забросила на плечо полупустой синий рюкзак и вышла в широкий коридор Академии. Сегодня был последний день первого семестра. Осталось отсидеть одну пару, сдать заключительный зачёт и со спокойной совестью отправляться домой, чтобы начать готовиться к экзаменам. Правда, они только после Нового года, но лучше всё выучить как можно раньше.
– Роза! – окликнул девушку знакомый мужской голос, как только она открыла дверь в кабинет истории зарубежной литературы.
Роза уже знала, кто это. Во всей Академии был лишь один парень, который словно не обращал внимания на её внешность и репутацию. Только он всегда звал девушку по имени.
– Привет, Вадим, – она искренне улыбнулась, оборачиваясь.
Парень возвышался над ней на целую голову. Лицо его, как всегда, излучало открытость и доброту, плавные миловидные черты лишь укрепляли этот образ. Его светло-карие глаза смотрели внимательно. Вадим вежливо улыбался, поправляя безупречно белую рубашку. Роза на пару мгновений, как обычно, зависла, разглядывая его некрупные каштановые кудряшки.
– Для тебя на каникулы будет задание, – торжественно начал он. – Надеюсь, у тебя нет никаких особых планов?
– Вроде нет, а что нужно? – Роза вдруг вспомнила про дурацкий прыщ на лбу и постаралась как можно незаметнее натянуть капюшон ещё сильнее. – Придумаешь план для празднования двадцать третьего февраля? Для восьмого марта я уж сам напишу, чтобы и тебе сюрприз был, – Вадим в просительном жесте сложил ладони.
– А? Хорошо, – немного удивлённо кивнула Роза.
Она, конечно, являлась членом Клуба активистов Академии, в котором Вадим, тоже второкурсник, с этого учебного года стал председателем, но обычно ей доставались такие задание, которые никто выполнять не хотел: собрать деньги и сходить купить что-то для украшения зала или любые другие нужные для праздника вещи или, например, убрать в зале после торжества, разложить всё по коробкам и отнести их на чердак, где находился склад. Но писать сценарий ей доверяли впервые.
– Тогда пришли мне его не позднее середины января, ладно? – Вадим снова вежливо улыбнулся. – А и ещё… хотел спросить…
– Робин! Тебя только за смертью посылать! Чего так долго? – за спиной Вадима раздались басовые выкрики. К сожалению, этот голос Роза тоже знала. Да и по фамилии председателя звал лишь один человек.
Через секунду на плечо Вадима опустилась широкая ладонь, а рядом с ним показался недовольный Ярослав Огнев, что на полголовы был выше Робина, а для низкой Розы вообще казался великаном. Он нахмурил светлые брови, и без того резкие скулы заострились ещё больше, тонкие губы скривились в усмешке на вытянутом лице с волевым подбородком. Всё, что Роза знала об этом парне – он учился на факультете актёрского мастерства вместе с Вадимом и был хорош в спорте. Также девушку всегда веселило, что Ярослав носил такую фамилию при том, что имел рыжие волосы.
– Опять ты любезничаешь? – раздражённо заметил Ярослав, дёргая друга за плечо. – Идём уже, нечего попусту тратить время.
Голубые глаза Огнева на миг сверкнули в сторону Розы. Девушке даже показалось, что рыжеволосый глянул на неё с презрением. Затем здоровяк развернулся и потащил за собой Вадима, который лишь успел бросить Розе виноватую улыбку и тут же втянулся в разговор с другом.
– Грубиян, – скорее обречённо, чем обидчиво констатировала девушка, провожая взглядом широкую спину Ярослава.
Последняя пара прошла успешно, свой зачёт Роза получила автоматом за регулярную посещаемость, блестяще выполненные контрольные работы и постоянную работу на семинарских занятиях. Преподавательница осталась крайне довольно результатами девушки за семестр, поэтому вызвала её одну из первых, расписалась в зачётке и отправила домой пораньше.
Попрощавшись и пожелав доброй женщине счастливых праздников, Роза тихо затворила за собой дверь в аудиторию и бесшумно двинулась по широкому коридору Академии.
Надо сказать, что здание Академии Искусств само по себе также представляло произведение архитектурного искусства. Выполненное в готическом стиле, снаружи оно поражало обилием острых шпилей и размерами, а внутри непередаваемым духом какой-то волшебной старины. Плотные бордовые и коричневые ковры устилали пол всех коридоров Академии. Высокие своды заставляли кружиться голову. Картины (часто работы учащихся) украшали стены, в нишах стояли мраморные и фарфоровые статуэтки, вазы из самых разных культур и времён. Во многих аудиториях на стенах и потолках присутствовали фрески, как копии каких-то известных произведений, так и что-то совершенно новое.
Больше всего Розе нравились лакированные широкие деревянные лестницы с фигурными балясинами. Спускаясь по ступенькам и держась за перила, девушка ощущала себя дамой из средневекового куртуазного романа.
Пара истории зарубежной литературы была пятой по расписанию (начиналась учёба у Розы сегодня с третьей пары), поэтому Академия практически пустовала. Хотя, учитывая её размеры, такое можно сказать, даже когда абсолютно все студенты находятся в её стенах.
Но Розу всё равно немного удивили одинокие звуки скрипки, лившиеся со второго этажа. Девушка услышала их, когда спускалась по лестнице. На секунду замерев, она решила посмотреть, кто играет. Или хотя бы просто постоять послушать чудесное исполнение. Да, Роза училась на факультете писательства, но когда ты полтора года бок о бок проводишь ещё и с музыкантами, художниками, актёрами, архитекторами, певцами и танцорами, то всё-таки начинаешь немного разбираться в этом, когда кто-то делает что-то хорошо, а когда плохо. И человек, играющий сейчас на скрипке, делал это просто превосходно. Чисто, мелодично, плавно.
Роза тихонько прошлась по коридору к аудитории, из которой лилась мелодия. Вообще, все музыкальные классы находились на самом верхнем, шестом, этаже башни правого крыла Академии, поэтому Роза посчитала странным, что кто-то играет здесь.
Словно следуя сценарию какого-нибудь романтического фильма, дверь в кабинет оказалась чуть-чуть приоткрыта, и Роза смогла разглядеть статную высокую фигуру парня, что стоял к ней спиной и легко выводил смычком изящную мелодию, что трогала за душу сердобольную девушку. Роза чувствовала, ещё немного и она прослезиться, настолько ранящая и одновременно прекрасная музыка вылетала из-под смычка неизвестного скрипача.
Хотя неизвестным он оставался не долго. Парень, что немного удивило Розу, не включил свет в аудитории, играя практически в темноте. На дворе стоял декабрь, и солнце зашло где-то час назад. Зато уличный фонарь находился как раз на уровне окон второго этажа, освещая скрипача белёсым светом. Из коридора же в щёлку между дверью и косяком лился желтоватый свет от плафонов, сделанных в форме свечей. Этого оказалось достаточно, чтобы Роза разглядела и узнала парня, когда он, увлёкшись игрой, повернулся к ней полубоком.
Призрак. Собственной персоной. По крайней мере, его так называли все второкурсники. Роза не знала, за что ему дано такое прозвище, а спрашивать у кого-то постеснялась. Близких друзей девушка не имела, поэтому не хотела быть поднятой на смех тем, у кого она спросит подобное.
Ещё девушка знала его имя – Рихард. Говорят, его родители русские, но жили за границей, когда он родился, вот и дали ему такое имя. Этот парень учился на втором курсе факультета музыки и чаще всего был один. Его считали гением. Так Роза слышала. Мол, он постоянно выигрывает разные конкурсы и олимпиады, поражает своим исполнением даже лучших критиков.
И хотя Роза крайне редко видела Рихарда в коридорах или в столовой, она сразу узнала его из-за высокого роста, в котором он не уступал, девушка не сомневалась, даже здоровенному Ярославу.
– Какие-то проблемы? – раздался тихий низкий голос.
Роза вздрогнула и с ужасом поняла, что задумалась и даже не заметила, когда мелодия прекратилась, а сам Призрак полностью повернулся в её сторону. Их взгляды пересеклись, когда парень в считанные мгновения преодолел расстояние до порога и распахнул дверь.
– Нет, никаких проблем, – пискнула Роза, отступая назад. – Просто услышала музыку и…
Девушка замолчала, запнувшись, потому что Призрак вышел из тени кабинета, оказавшись под светом ламп. Теперь Роза могла как следует разглядеть его лицо.
“Раньше я никогда не видела его так близко”, – подумала она, невольно скользя взглядом по его густым чёрным волосам, высоким скулам, прямому носу с широкими крыльями, мощной челюсти, покрытой лёгкой тёмной щетиной.
–… иии что? – словно издеваясь, тихо протянул он, скрещивая руки на груди. Роза с опаской поглядела на бугры мышц, что проступали сквозь закатанные до локтя рукава клетчатой рубашки.
С волос Розы мягко соскользнул капюшон, когда она практически запрокинула голову назад, чтобы посмотреть парню прямо в глаза. Которые, кстати, оказались зелёными. Даже при таком освещении девушка это прекрасно разглядела.
– И решила немного послушать, – сделала очевидное заключение Роза, отступая ещё на полшага. Она очень бы хотела сейчас накинуть капюшон обратно, но не смела сделать лишнего движения, находясь под таким пронзительным взглядом.
На несколько секунд повисла тишина. Затем Рихард тяжело вздохнул и ушёл обратно в темноту кабинета, уже собираясь закрыть дверь, но Роза, подавшись какому-то непонятному порыву вдруг торопливо заговорила:
– Извини меня.
Призрак замер, так и не затворив дверь, и девушка восприняла это как знак того, что он её слушает.
– Та мелодия, что ты играл…, – Роза запнулась, – не знаю как объяснить… и почему мне вообще так показалось тоже не знаю, но… она была какой-то… очень личной что ли. Пронизывающей. Прости, что подслушала, если ты этого не хотел. Пока.
Выдавив из себя подобие улыбки, девушка как можно скорее накинула на голову капюшон и побежала по коридору. Остановилась она только за ближайшим поворотом, прижавшись спиной к стене и прислушиваясь. Роза ждала, что вновь услышит какую-нибудь мелодию, но через пару секунд только хлопнула дверь. Видимо, таинственный Призрак почему-то так и стоял на пороге до этого момента.
Глава 2. Превращение
Что что-то не так Роза поняла, как только подошла к двери квартиры. Оттуда доносилась музыка и громкие голоса. Девушка решила не лезть в портфель за ключами, а позвонить в звонок.
К великому удивлению Розы дверь открыла её старшая сестра.
– Лиля? – вскинула брови девушка. – Ты вернулась?
Сестра же, словно не слыша вопроса, замерла на пороге, широко распахнув глаза и зажав рот рукой.
– Что с тобой? – перепугалась Роза, заходя в квартиру и закрывая дверь. – Лиль?
– Это что ещё такое?! – не своим голосом закричала сестра, перекрывая играющую музыку. – Маааааааам!
Веселье в гостиной оборвалось, Сердючка “замолчала”, в коридор высунулась светлая мамина голова.
– Что такое, Лиля? Чего ты так кричишь? Бабушку чуть Кондратий не хватил, – с укором произнесла мама.
– Я не понимаю, – крайне рассержено начала Лиля, – меня не было всего полтора года. Я же просила вас смотреть за Розой! И что я вижу? Что это? Ну вот что?
Лилия демонстративно дёрнула сестру за край объёмной толстовки, которая торчала наружу, так как Роза расстегнула куртку, пока ехала в лифте.
В прихожую уже подтянулись и папа, и бабушка.
– А это что? – сестра разошлась не на шутку, указывая на потёртые бесформенные джинсы и утеплённые кроссовки, в которых Роза проходила с начала зимы.
Сдёрнув с головы сестры капюшон, Лиля, казалось, пришла в полнейший ужас.
– Ты когда голову последний раз мыла, дорогуша? – змеёй зашипела девушка.
– Ну… дня два назад, – пожала плечами Роза. – Так в гульке же, всё равно не видно. Да и капюшон…
– Ни слова больше! – замахала руками Лиля. – С завтрашнего дня… нет, прямо сейчас! Идём к тебе в комнату. Быстро!
– Лиля, да что не так, ты можешь объяснить?! – не выдержала, наконец, Роза.
– Всё не так! Буквально всё! Ты выглядишь ужасно, – сказала, как отрезала, сестра. – И это надо срочно исправлять!
Лиля ворвалась в комнату Розы словно ураган. Вывалив из шкафа все вещи, сестра с гневными возгласами начала в них копаться, то и дело откидывая что-то в сторону с криком: “На выброс!”
Роза в панике бегала вокруг сестры, пытаясь отобрать любимые бесформенные кофты, растянутые рубашки и джинсы.
– Отдай! Он ещё нормальный!
– Он сейчас у тебя в руках рассыплется, – парировала Лиля, отбрасывая синий свитер в сторону. – Что вообще стало с твои гардеробом? Где все платья?
– В родительский шкаф повесила, – буркнула Роза. – У них он больше, а мне платья всё равно не нужны.
– А сейчас ты в них, наверное, уже и не влезешь, – как бы между делом вставила Лиля. – Раздевайся, посмотрим, что у тебя с фигурой.
Родители благоразумно решили оставить девочек разбираться самим и вернулись за стол, праздновать возвращение старшей дочери из Милана, где она по очень плотному графику работала моделью. Лиля с детства любила наряжаться и фотографироваться, имела прекрасное лицо, высокий рост, изящную фигуру. В пятнадцать она перекрасила свои мышиные волосы в жгучий чёрный и стала ходить на разные кастинги, которых здесь, в Питере, было предостаточно. Затем её начали приглашать на работу в Москву, потом и за границу. Школу Лиля так и не закончила, но сейчас была прекрасно обеспечена сама и постоянно помогала материально родителям и сестре. Роза же, в свою очередь, все подаренные ей сестрой деньги спускала на книги. В её комнате находилось два шкафа – один маленький с одеждой, а другой – во всю стену и под потолок – с книгами.
Критично осмотрев стоявшую в одном нижнем белье и мнущуюся с ноги на ногу Розу, Лиля осталась практически довольна.
– Чем-то занимаешься? Практически и не набрала вес.
– Да, хожу в бассейн поплавать три раза в неделю, – отмахнулась Роза. – Не особо спорт, но ты же знаешь, я всегда любила воду.
– Ничего, сейчас месяцок позанимаешься по моей программе, фигура будет лучше, чем раньше. И грудь твоя на месте останется, это я тебе гарантирую.
Роза скромно покосилась на свой бюст третьего размера.
– И сними уже этот дурацкий спортивный лифчик, – тут же вставила Лиля. – Больше ты не будешь носить это уродство. Он визуально делает грудь меньше.
– Ну и слава богу, – буркнула Роза. – Мне и не надо грудь на показ выставлять.
Сестры спорили до самой ночи, воевали за каждую вещь в гардеробе, но в итоге Роза всё равно сделала именно так, как хотела Лиля. А на следующий день для Розы начался самый настоящий ад. Сестра разбудила её в шесть утра, заставила выпить холодной воды, а затем приступить к тренировке. Справедливости ради стоит отметить, что сама Лиля также переоделась в лосины и майку и занималась вместе с сестрой наравне, а иногда и добавляла себе нагрузку.
Роза с восхищением смотрела, как Лиля порхает чёрной бабочкой по её комнате делая “степ” под негромкую энергичную музыку. Сама Роза казалась себе слонёнком по сравнению с изящной худой сестрой.
– Отставить такие мысли! – тут же отозвалась Лиля, когда сестра озвучила ей свои терзания. – Я модель, мне положено быть худощавой доской. Да и конституция у меня такая. В маму. А ты пошла в бабушку, у тебя есть формы. Сейчас ещё с боков и ляжек жирок сгоним, будешь прекраснее всех. Раз-два, раз-два. Давай, не отставай.
После занятия спортом, небольшого отдыха и каши на завтрак, девушки отправились по магазинам. Ещё вчера Лиля сложила девяносто процентов Розиного гардероба в пакеты и куда-то дела, пообещав взамен купить сестре нормальную одежду. Ближе к обеду, перекусив салатами в ресторане, сёстры Милославские направились в салон красоты. Точнее, Лиля потащила туда Розу.
– Что будем делать? – спросила улыбчивая парикмахерша, пока Роза усаживалась в кресло.
– Честно говоря, я и сама не знаю, – задумалась Лиля, рассматривая длинные русые пряди Розы, которая распускала косу. – А хотя. Есть идея. Что у нас там сейчас популярно? Игра Престолов? Сделайте ей, пожалуйста, белые волосы.
– Лиль! Ты с ума сошла? – вскинулась Роза, пытаясь встать с кресла, но сестра надавила ей на плечи.
– Сидеть, – строгим командным голосом отозвалась Лиля, погладив младшенькую по голове. – Сказала в белый, значит в белый. Будешь у нас Дейнерис местного разлива. Красьте!
За следующую неделю Роза несколько раз посетила косметолога и дерматолога, сдала кучу анализов, и в итоге получила список гормонов, которые ей нужно было пропить, чтобы избавиться от акне.
Ежедневные занятия спортом вместе с Лилей уж стали привычными. Также сестра ходила с Розой и в бассейн. Гардероб девушки постоянно пополнялся вещами, которые Лиля считала правильными.
Не обошлось и без парочки уроков макияжа, которые старшая как профессиональная модель преподала Розе, наказав наносить лёгкий дневной макияж каждый день, даже когда она уедет обратно в Милан и перестанет следить за своей “непутёвой сестрой”. Разумеется, вся косметика была куплена в лучших магазинах и лично выбрана и одобрена Лилей.
В остальное время, когда Роза была свободна от всего этого бьюти-безумия, как она это называла, девушка прилежно готовилась к экзаменам, а также писала план празднования двадцать третьего февраля. Не без подачки Лили в плане значился весьма сомнительный пункт “Дефиле”.
– Почему нет? – парировала старшая все возражения Розы. – Это же праздник для парней, пусть они посмотрят на красивых девушек в чудесных платьях. У вас в Академии наверняка найдутся дамы, которым есть, что показать. Да и ты сама могла бы пройтись. Хочешь, прямо сейчас купим тебе бомбезное платье?
В итоге Розе пришлось согласится включить дефиле в предполагаемый план, лишь бы Лиля отстала с предложением купить платье. Конечно, Роза подозревала, что Вадим, который будет проверять сценарий праздника, вычеркнет эту идею, поэтому девушка не сильно переживала.
На три экзамена, которые проходили в середине января практически друг за другом, Роза выпросила у сестры свою старую одежду под предлогом, что на экзамене ей нужно быть максимально сосредоточенной. Родители, серьёзно подходившие к обучению младшей дочери в Академии, встали на её сторону, и Лиле пришлось уступить.
Никогда ещё Роза так сильно не натягивала на голову капюшон, лишь бы никто не заметил серебряные пряди её волос.
Наконец, настало первое февраля – день, когда нужно было снова идти в Академию. Лиля с раннего утра хлопотала над младшей сестрой, сделав ей крупные волны на волосах, макияж, а также подобрав одежду.
– Ох, это правда я что ли? – немного смущённо улыбнулась Роза, разглядывая себя в зеркале.
Оттуда на неё смотрела невысокая девушка с миловидным лицом и чистой сияющей кожей. Огромные серые глаза, подведённые чёрной тушью, глядели на мир искренне и по-детски удивлённо. Маленький аккуратный носик, пухлые губки, накрашенные еле заметным розовым блеском, точёные скулы и мягкий овал подбородка.
“Всё-таки Лиля не зря старалась”, – с теплотой подумала Роза. – “В её руках даже я немного похорошела”.
Бордовое платье из плотного трикотажа с горлом и рукавом три четверти смотрелось на Розе неожиданно естественно. Девушка и сама поразилась, что не выглядела в нём вызывающе, даже несмотря на то, что платье было весьма облегающим. Образ довершал чёрный укороченный пиджак и сапоги на устойчивом каблуке. Лиля хотела выбрать шпильку, но Роза так явно продемонстрировала своё неумение ходить на ней, что от этой идея старшая сестра отказалась. Единственное, что нравилось самой Розе – серое клетчатое тёплое пальто и большой ворсистый шарф, который Лиля с любовью заправляла ей за воротник перед выходом. Портфель, кстати, тоже пришлось сменить. На небольшую сумку с твёрдым каркасом, чтобы случайно не сломать планшет, лежащий внутри.
– Ну, теперь ты готова, моя красавица, – мягко улыбнулась Лиля, обнимая сестру напоследок. – И помни: прошлое должно оставаться в прошлом. Не давай ему портить твоё будущее.
– Я бы сказала, что ты моя крёстная фея, Лиль, да только чувствую я себя в этом всём крайне неудобно, – вздохнула Роза, напрягшись от последних слов сестры, но не подавая виду. Также в голове девушка уже перебирала все варианты, как её примут одногруппники, и ужасалась.
– Зато выглядишь точно, как Золушка на балу, – парировала Лиля.
– Вечером я буду выглядеть как наша бабушка, потому что у меня скрутит спину от целого дня на каблуках, – заранее пожаловалась Роза, уже открывая входную дверь. Немного помедлив, она обернулась к сестре. – Я люблю тебя.
– А я тебя, Роззи. Пообещай, что будешь следить за собой и без меня, – потребовала Лиля уже в который раз.
– Нет. Влезу в старое одеяло, как только ты уедешь, – Роза показала сестре язык и спешно покинула квартиру. Плюшевая игрушка, схваченная Лилей с комода, врезалась в хлопнувшую дверь.
***
Гардеробщица узнала Розу с первого взгляда. И тут же начала причитать, какой красавицей стала девушка. Засмущавшись, Роза поспешила сдать пальто и подняться на четвёртый этаж левого крыла, где у них должна была проходить первая пара. Разумеется, девушка, как всегда, пришла раньше всех. В группе у них было всего девять человек, и почти все они любили приходить впритык.
Аудитория оказалась открытой, поэтому Роза прошла и села на своё обычное место на самом заднем ряду. Достав планшет, девушка принялась заниматься своими делами. За пару минут до звонка за дверьми кабинета раздался знакомый голос и сопровождающие его женские щебетания.
– Дамы, дамы, прекрасные вы создания, не надо так беспокоиться, меня на всех хватит, дорогуши, – Лео вошёл в аудиторию, обнимая за плечи Ангелину и Веронику. Перед ним, буквально заглядывая ему в глаза семенила Олеся, стараясь что-то рассказать. За спиной парня, вешаясь ему на шею, без умолку болтала Жанна.
Роза лишь скользнула взглядом по этой картине, безумно жалея, что у неё нет капюшона, чтобы спрятать лицо. Однако ей это неплохо удалось и за длинными серебряными волосами. Они завесой скрыли от глаз девушки то, что она совершенно не хотела видеть.
Однако голоса приближались и остаться незамеченной становилось всё труднее. И вот случилось то, чего Роза так боялась.
– Эй, а это что за красотка? – игриво протянул Лео, отмахиваясь от остальных девушек и садясь на предпоследний ряд прямо перед Розой.
Собравшись с силами, девушка вскинула голову, встречаясь взглядом с наглым красавчиком.
– И тебе привет, – она постаралась вежливо улыбнуться, но не сомневалась – вышел тот ещё оскал. – Не узнал, что ли?
– Милославская? – недоверчиво вылупился парень, разинув рот. – Голос точно твой. Это реально ты? Я не сплю? Боже, кажется, я попал в рай! Иначе откуда здесь такой ангел?! Милая Роза, ты же не будешь против, если я сегодня сяду с тобой?
– Ну вот, у Лео новая игрушка, – недовольно пробурчала Ангелина, разглядывая Розу. – Но нельзя не признать – выглядишь куда лучше, чем раньше.
– Спасибо, – на этот раз Роза улыбнулась искренне. Вот от кого от кого, а от Ангелины она не ожидала такой открытой похвалы.
– Так что, Цветочек, я сяду с тобой? – снова обратил на себя внимание Лео, уставившись на Розу серо-голубыми глазами.
– Ты же вроде меня Кактусом называл, – беззлобно посмеиваясь, напомнила девушка, но с места так и не сдвинулась, продолжая сидеть на краю скамейки.
– Правда? – парень очевидно переигрывал и прекрасно это знал. – Нет мне прощенья! Негодяй! Как только посмел! Да я сам вызову себя на дуэль, чтобы защитить честь прекрасной дамы.
Прозвенел звонок.
– Пара начинается. Вызовешь себя на дуэль позже, – отмахнулась девушка, переключая внимание на преподавателя.
И всё-таки Лео сделал по-своему, обойдя ряд с дугой стороны и сел слева от Розы. Совсем близко. Через пару минут после начала пары девушка ощутила, как его рука опустилась на спинку скамейки позади неё. Никак это не прокомментировав, Роза подвинулась ближе к парте, склонившись над ней, чтобы Лео даже случайно не коснулся её спины. Погрузившись в конспектирование лекции, Роза не обращала абсолютно никакого внимания на косые взгляды, что то и дело кидал на неё Лео.
Всю дорогу до кабинета, где будет следующая пара, Ларионов пытался разговорить Розу, подходя к ней то с одной стороны, то с другой. Девушка не знала, куда от него деться, и мечтала лишь о том, чтобы он перестал задавать свои дурацкие вопросы.
– А какие цветы тебе нравятся? Розы? Наверное, розы, да? Логично, что Розе нравятся розы. А какие любишь конфеты? Горький шоколад или молочный? А шампанское предпочитаешь какой марки? Или может больше любишь старое доброе “Шардоне”? Или красное? А любимая кухня? Я вот без ума от японской. А ты? Может итальянская? Или французская?
Лео сыпал вопросами, хотя Роза совершенно не собиралась на них отвечать, просто игнорируя парня и идя в нужном ей направлении.
– Роза, – вдруг Лео остановился прямо перед ней, не давая прохода. – Я знаю, что у тебя есть тысяча причин меня недолюбливать. Но согласись, раньше ты не была такой милашкой. А теперь я просто не могу пройти мимо.
Девушка, до этого смотревшая на верхнюю пуговицу на его рубашке, подняла взгляд выше. Лео улыбался. Но не как обычно, а немного виновато. И от этого – обезоруживающе.
– Я тебя не недолюбливаю, – чуть покривила душой Роза, но голос её звучал уверено. – В чём-то ты был прав.
– Да какая разница, – спешно заговорил Лео, внутренне ликуя, что девушка пошла на контакт. – Сейчас это уже совсем другая ты! Новая! Милая! И классная.
– Нет, – Роза слегка покачала головой. Она не очень хотела говорить эти слова, так как боялась обидеть парня, но какое-то чувство внутри вынудило её сказать. – Я всё та же. Пишу ужастики и люблю готическую традицию. Прости, но от того, что я выгляжу немного по-другому, вешаться тебе на шею не стану.
– А я и не прошу, – казалось, Лео смутился. – Просто поговори со мной. Вот и всё.
– Ладно. Поговорю, – сдалась Роза. В конце концов в простом общении нет ничего страшного. Даже если с ней хотят общаться только из-за внешности. Хотя, это такая глупость. Разве можно причёской, макияжем и одеждой исправить что-то, если человек сам по себе некрасивый? Роза в этом сильно сомневалась, поэтому не сосем понимала резко проснувшийся интерес Лео к себе. Он ведь клеится только к красоткам вроде Ангелины.
Вторая пара прошла неспокойно. Роза впервые за полтора года обучения в Академии получила замечание. А всё потому, что Лео без остановки шептал ей разные глупости, пытаясь вести диалог. И, хотя девушка ничего не отвечала, преподаватель в своём упрёке не обошёл стороной и её.
Досадуя на это происшествие, Роза стремительно шла по коридорам. Началась большая перемена длиной в час. Вчера Вадим написал ей, что хочет встретиться в комнате Клуба активистов, чтобы обсудить поправки в сценарии, которые он внёс. Поэтому Роза спешила на эту встречу, чтобы потом спуститься в столовую, купить салатиков и с блаженством погрузиться в поедание пищи.
