Kitobni o'qish: «Бывшие. Ты же сам от нас отказался»

Глава 1

«Грудь у нее явно силиконовая», – это единственная мысль, которая приходит мне на ум. Ну не может настоящая так упруго подпрыгивать при каждом движении.

Я стою в дверях спальни и наблюдаю картинку из немецкого кино. Девица с искусственной грудью старательно прыгает на моем муже, издавая то ли скулеж, то ли стоны удовольствия. Надеюсь, соседи не подумают, что мы здесь свиноферму развели или у нас кошка рожает.

– Черт! – Сергей замечает меня и сбрасывает с себя ничего не понимающую девицу, да так, что она даже с кровати падает.

– Вы продолжайте, продолжайте, – говорю им, взмахнув рукой. – Я только кое-что заберу и ухожу.

– Лада, стой! – муж начинает натягивать брюки прямо на голое тело, а девица настолько ошарашена, что только и может переводить взгляд с меня на Сергея и обратно.

Нагоняет он меня в коридоре и хватает за локоть, больно сжимает.

– Отпусти, – пытаюсь вырваться. – И до моего возвращения смени мебель в спальне.

Специально так говорю, чтобы не вызвать подозрений. Возвращаться я сюда не собираюсь. Хватит, наелась.

– Тебе настолько плевать? – зло, но с какой-то затаенной болью спрашивает Сергей.

– Если хочешь, могу истерику устроить, – равнодушно пожимаю плечами. – Или, например, повыдергивать волосы твоей бабе. Что там ещё обычно любящие жены делают?

Муж бьёт кулаком в стену рядом с моей головой. Его бессильная ярость, кажется, сейчас выльется на девицу в комнате.

– Ты даже не пытаешься, Лада! – повышает голос Сергей. – Ты два гребаных года даже не пытаешься! Даже сейчас… Неужели ни ревности, ни обиды? Неужели ничего?

– Кое-что есть, – подумав, киваю я. – Омерзение. Жаль, нельзя развидеть эту картину, а то силиконовая грудь по ночам ещё будет сниться. А теперь отпусти и иди уже кончи, тебе надо выпустить пар.

Мое единственное развлечение за последние годы – убивать Сергея своим равнодушием. Он пытался быть хорошим мужем, но каждый раз натыкался на безразличие. И в итоге срывался. Так мы и варимся в этом аду в соседних котлах.

– Сережа… – из комнаты раздается тихий испуганный писк.

– Скройся! – орет он на девицу.

Спасибо, силиконовая девушка. Секунды, на которую она отвлекает моего мужа, мне хватает, чтобы выскочить за дверь и почти кубарем скатиться по лестнице. В одних брюках и босиком он за мной не побежит.

Заехала, называется, за документами. В квартире я в последнее время почти не появляюсь, живу вместе с дочерью в загородном доме. А Сергей неплохо здесь развлекается в мое отсутствие.

Сажусь в машину, заезжаю колесом на тротуар, чертыхаюсь и, ударив по глазам, еду куда глаза глядят.

Когда понимаю, что достаточно попетляла по городу, останавливаюсь и откидываюсь на сиденье.

Измена мужа меня не трогает от слова совсем. Да, мерзко, но не более того. Он так хотел, чтобы мы поженились, а в итоге, наверное, сам не рад. И зачем мы тогда продолжаем мучиться в этом браке? Ответ мне известен с самого начала.

Телефон разрывается уже давно, но я его игнорирую. Знаю, что это Сергей. А о чем мне с ним разговаривать? Все же достаю и смотрю на экран. Муж уже и тяжёлую артиллерию подключил. А может, мама так звонит. Лишний раз напомнить, чем мы обязаны Сергею.

– Слушаю, – ставлю звонок на громкую и кладу на соседнее сиденье.

– Лада, что у вас происходит? – в голосе мамы слышится беспокойство. – Сергей тебя найти не может. Он волнуется. Лада, что бы ни происходило, не забывай, что вы семья, у вас ребенок.

Как завуалированно прикрыта фраза «мы ему должны». И мне об этом не дают забыть.

Да, для всех мы семья. Играем роли мы отменно – российский кинематограф потерял двух отличных актеров. Все видят лишь красочный фасад счастливой семейной жизни, но никто не видит, что внутри все прогнило и больше похоже на локацию для фильма ужасов.

– Мама, если ты закончила, то мне пора, – заношу палец над экраном, чтобы сбросить вызов.

– Лада, только не глупи, – очередное напоминание от мамы, и я наконец снова в тишине.

Еду в загородный дом, и, конечно, муж уже здесь. Он ещё что-то не сказал? Только вряд ли при обслуживающем персонале станет. Упорно игнорирую присутствие Сергея, улыбаюсь дочери, которая, поддерживаемая няней, неуверенно топает ко мне с серьезным выражением лица.

Устает, падает ко мне в руки, и я ее поднимаю, чтобы расцеловать. Мой лучик света в беспросветной тьме. Ничего, скоро мы избавимся от этого гнета, от этого дома и начнем жизнь с чистого листа. Я не допущу, чтобы и мой ребенок страдал от такой жизни. Мы справимся, мы сильные.

Да, будет сложно, ведь Сергей просто так не отдает то, что принадлежит ему. И его больная одержимость… Нет, я решилась. Лучше всю жизнь в бегах, чем с ним под одной крышей. Мне двух лет вполне хватило.

– Лада, тебя что-то очень сильно обрадовало? – муж идёт за мной наверх, показав няне, чтобы та оставалась внизу.

Какой внимательный, однако. Нельзя показывать, что да, я очень рада, что скоро все закончится.

– Вот моя единственная радость, – снова целую дочку в щеку, и она улыбается.

Закрываю дверь в комнату прямо перед носом Сергея, знаю, что барабанить в дверь он не станет. Когда Кира засыпает, прислушиваюсь к звукам в доме.

– Да, – муж выходит из комнаты напротив, кажется, разговаривая по телефону. – Что там? Какая к черту проверка? Ладно, сейчас приеду.

Звёзды сошлись, словно мне сам бог помогает. Да, с чемоданами я выходить не собираюсь – глазастый охранник, который здесь якобы для нашей безопасности, заметит. Но я все предусмотрела и потихоньку переносила вещи в багажник на протяжении недели.

Где лучше всего затеряться, я сразу решила – в большом городе. Поэтому поедем с Кирой покорять Москву. Деньги есть, наличкой, конечно. Машина, конечно… Ничего, каршеринг никто не отменял, тем более я предусмотрительно обзавелась картой, которая привязана к счету, что никак нельзя связать со мной.

Да я просто Джеймс Бонд в юбке!

Через пару часов мы с Кирой выходим во двор, на плече у меня только детская сумка.

– Лада Станиславовна, – рядом вырастает охранник.

– Господи, Дима, что ж вы так пугаете? – прижимаю руку к груди.

Сердце на самом деле барабанит, но это адреналин. Зато как убедительно, хотя я видела, как этот секьюрити направляется к нам.

– Извините, – кивает он. – Сергей Евгеньевич просил усилить меры безопасности.

Догадывается. Сразу после смерти моего отца появился вот этот Дмитрий, теперь ещё и усиление мер безопасности, точнее, надзора.

– Не думаю, что во время прогулки по парку нам будет что-то угрожать, – пристегиваю Киру к креслу и обворожительно улыбаюсь охраннику.

Он смотрит на приоткрытую сумку. Влажные салфетки, бутылка воды, печенье. Мы действительно будто на прогулку собираемся. Дима кивает, но достает телефон.

– Скоро вернёмся, – обещаю я этому церберу и сажусь в машину.

Так, время есть. Ну, с богом… Машину оставляю на выезде из города, заметив в приложении, что рядом есть каршеринговая. И тут же выбрасываю сим-карту, не забыв, что надо приобрести новую. Кира по дороге спокойна, с интересом посматривает в окно.

В Москву приезжаем, когда уже темнеет, но этот город, как известно, не спит. Скоро буду на месте. Небольшая квартирка, которую я забронировала во время одной из остановок, станет на время нашим новым домом. Навигатор показывает, что ехать мне пятнадцать минут. Кира уже начинает капризничать, я немного дольше, чем требовалось, смотрю в зеркало заднего вида, успокаивая дочку, и…

Вот черт! Я успеваю вдавить педаль в пол, но тормозной путь машины… Я всё-таки въезжаю в зад авто, которое двигалось впереди.

Так, надо успокоиться и попытаться договориться без ГАИ. А с каршерингом придумаю тоже что-нибудь.

Через лобовое стекло вижу, как из машины выходит мужчина. Мне тоже надо. Дверь не закрываю, прислушиваясь к Кире.

– Я сейчас, моя девочка, – говорю и поднимаю голову.

Это шутка судьбы такая, что ли? В огромном городе я задела именно его машину.

– Лада? – Марат удивлен не менее меня. – Это правда ты?

Глава 2

Два года назад

– Куда, Лада? – мама стоит на пороге моей комнаты и с возмущением наблюдает, как я бросаю вещи в чемодан. – Да ещё одна! Что Сережа скажет?

Начинать снова этот разговор я не вижу смысла. Мама слышит только себя, и она уже все решила.

Сережа такой прекрасный парень…

С Сергеем ты будешь как за каменной стеной…

Сережа тебя так любит…

Прекрасности его я в упор не видела. Хотела я быть не за каменной стеной, а счастливой. А насчёт любви… Мне кажется, Сергей просто хочет получить то, что не может. И в этом стремлении он скорее похож на маньяка. Одержимого мной маньяка. Получить любой ценой – отличный для него лозунг.

– Инесса, – рядом с мамой появляется отец, – отстань от дочери. Хочет отдохнуть – пусть летит, поездит по Европе, подумает.

Последнее слово становится для мамы аргументом. Наверняка она решила, что думать я буду о свадьбе с Сергеем. Только это вопрос решённый. Для меня, по крайней мере.

Спасибо папе, что он не давит с другой стороны. Знаю, он бы тоже был не против, если бы я рассматривала Сергея как кандидата в мужья. Но в первую очередь отец хотел для меня счастья. Мама тоже, конечно, но по-своему.

– Что-то у меня давление поднялось, – бормочет она и, развернувшись, уходит.

– Может, остаться в Европе? – спрашиваю я скорее у себя, а не у стоящего в дверях отца.

– Да поворчит немного и успокоится, – смеётся он. – Я тебя в Москву в аэропорт отвезу, сам по делам в столицу собираюсь.

Рейс у меня вечером, и папа по своим делам мог бы отправиться с самого утра, а так придется ночевать в гостинице, чтобы отвезти меня.

– Я сама могу добраться, оставлю машину на какой-нибудь платной стоянке…

– А может, я хочу побыть с дочерью, – не даёт мне договорить. – Что-то мы в последнее время почти не видимся.

– Хорошо, папа, – киваю, улыбаясь. – Я почти готова.

– Лада Станиславовна, Станислав Григорьевич, к вам пришли, – оповещает нас экономка. – Сергей Евгеньевич, – уточняет, и я вздыхаю.

Поскольку люди мы вежливые, надо выйти и поздороваться. А так хотелось уехать потихоньку.

Мама, забыв о своем давлении, пьет с Сергеем кофе в гостиной. Я здороваюсь с нашим гостем, беру с подноса, где стоят чашки для нас с отцом, одну и делаю глоток.

– Вот Ладочка собирается в Европу, – рассказывает мама о моих планах. – Но что-то тревожно так ее одну отпускать. Вот если бы ты, Сережа, поехал с ней, но я понимаю, что у вас со Стасом тендер.

– Если бы Лада так не торопилась, то через неделю мы бы могли полететь вместе, – Сергей бросает на меня свой маньячный взгляд.

Я тут сбежать пытаюсь, чтобы его имя не слышать даже, так что отдых себе я испортить не позволю. Папа видит, что я готова заскрипеть зубами и переводит тему на работу.

Допив кофе, считаю миссию гостеприимства со своей стороны выполненной и, пожелав всем хорошего дня, возвращаюсь в комнату.

Отец заходит за мной через час. В руках небольшая сумка – значит, готов. Забирает и мой чемодан. Мама ждёт нас у выхода, снова вздыхает так, как будто меня на каторгу или на плаху провожает, но молчит. И слава богу! Очередную порцию Сергея на дорожку я не выдержу.

Папа по дороге ни разу не произносит его имя. Мы, кажется, обо всем на свете успеваем поговорить по дороге в Москву. И в здание аэропорта я вхожу уже в отличном настроении.

Регистрация, зал ожидания… И совсем скоро я окажусь за три тысячи километров от Сергея с его одержимостью, от маминого жужжания и…

– Да иди к черту! – слышу рядом мужской голос, который отвлекает меня от мыслей. – Тимур, я в отпуске, понял? И на это время забудь мой номер телефона, даже если в офисе случится пожар, потоп или любая из казней египетских.

Непонятно почему, но улыбаюсь. Мужчина, повесив трубку, ловит мой взгляд.

– Считаете, что нашествие саранчи возможно на ваш офис? – зачем-то спрашиваю я, хотя завязывать разговор с незнакомцем не собиралась.

– Главное, чтобы не жабы, – сразу же понимает он, о чем я.

Блеснули оба эрудицией, на этом можно и закончить, тем более началась посадка на мой рейс.

Перелет, очередной аэропорт, в гостиницу попадаю ночью, и хватает сил только на то, чтобы принять душ и лечь спать. Правда, уже почти отключаясь, пишу отцу сообщение, что долетела и у меня все хорошо.

Утром просыпаюсь совершенно счастливая и жутко голодная. Завтраки здесь включены и как раз через пятнадцать минут должны начаться. Этого времени мне достаточно, чтобы привести себя в порядок и спуститься в ресторан. Набираю в тарелку еды, чашку кофе в завершение, предвкушаю завтрак и последующую за ним прогулку по Риму, но…

Надо было сесть сразу за столик, а потом предаваться мечтам. Мой кофе оказывается на белоснежной футболке, когда я поворачиваюсь. А ведь он ещё и горячий.

– Ой, – вскрикиваю я.

– Черт, отличное начало отпуска с ожогом, – русская речь заставляет поднять голову.

– Это вы? – удивляюсь я, когда вижу перед собой вчерашнего мужчину, с которым мы перекинулись парой слов в Шереметьево.

– Это я, – соглашается он. – А это кофе, которому не место на одежде.

– Извините, – говорю я, хотя мне хочется улыбнуться.

Он второй раз всего лишь одной фразой как будто поднимает мне настроение на пару градусов. Хотя ведь ничего смешного, по сути, не говорил.

– Пойду переодеваться, так что я вас извиняю, а вот мой желудок нет, – и после этих слов улыбку скрыть уже не получается.

– Присоединитесь потом ко мне за завтраком? – даже неожиданно для себя предлагаю я.

– А почему бы и нет? – мужчина, с которым я даже не познакомилась, но уже собралась завтракать, уходит, а я занимаю столик и понимаю, что постоянно поглядываю на вход.

Нет, заводить курортный роман я не собираюсь. Просто пообщаться с интересным человеком. Как он сам сказал: почему бы и нет?

С чего я взяла, что он интересный? Не знаю, может, это впечатление обманчиво, но интуиция подсказывает, что нет. А ей я доверяю.

Он возвращается уже в черной футболке, недолго выбирает себе завтрак, подходит ко мне и садится напротив.

– Марат, – представляется он.

Почему-то я была уверена, что зовут его не Саша, Вася или Сережа. Тьфу ты, вспомнила не к месту.

– Лада, – отвечаю я.

– Тогда рассказывайте, Лада, что привело вас в Рим? – начинает Марат в принципе обычную беседу.

– Отдых, – пожимаю плечами. – И вас, судя по вашему вчерашнему разговору, тоже.

– Правильно понимаете, – кивает он. – Решил по Европе прокатиться. Не любитель я валяться на пляжах.

Надо же, я тоже. И чем больше мы говорим, тем больше я понимаю, что у нас действительно много общего.

После завтрака мы с Маратом почти одновременно начинаем фразу: «А не хотите?..»

И застываем в холле гостиницы, засмеявшись. Оказывается, мы хотим предложить друг другу одно и то же. Прогулка по Риму проходит не так, как я планировала, но мне даже больше нравится не в одиночестве, хотя именно о нем я и мечтала.

С Маратом легко. Мы много говорим обо всем: об истории, о литературе, да просто о жизни. И да, он на самом деле оказывается интересным человеком. Мало того, что может поддержать любую тему… Ладно я-то, в мое образование было вложено немало средств. Так вот, с Маратом можно говорить обо всем, но при этом он так строит фразы – я не смеялась столько очень давно.

– А может, вместе прокатимся по Европе? – приходит мне в голову идея. – Вдвоем же веселее.

– А давай, – Марат соглашается. – Люблю пообщаться с интересными людьми, а мы ещё не обо всем поговорили.

Да он словно прочитал мои мысли!

Глава 3

– Это я, – отвечаю на вопрос Марата, и меня накрывает истерика.

Смеюсь, а по щекам катятся слезы. Как давно это было… Два года прошло с тех пор, но воспоминания яркими картинками вспыхивают в голове.

– Успокойся, – Марат встряхивает меня за плечи, и тут до нас на повторе доносится:

– Мама! Мама! – а затем и плач.

Достаю Киру из машины и… не знаю, что дальше делать. Смотрю на Марата, потом на машины. Вмятины едва заметные, но что-то с этим надо делать, тем более у меня машина каршеринга.

Все же так удачно начиналось. Мне оставалось только добраться до квартиры.

– Марат! – я хватаю его за руку. – Можно же это как-то разрешить, чтобы мое имя нигде не фигурировало?

Он хмурится, переводит взгляд на Киру. Не представляю, о чем он сейчас думает, не знаю, если ли у него возможности все уладить. И в судьбу я не верю… Но она столкнула меня на дороге именно с Маратом. С тем, кто внезапно появился в моей жизни, а потом так же внезапно исчез. Я не думала, что мы с ним ещё когда-нибудь встретимся, даже предположить такое не могла с самых смелых фантазиях. Но вот мы здесь, посреди дороги, в Москве.

– Ты ребенка похитила, что ли? – усмехается он, но мне сейчас совсем не до смеха.

Я сильнее прижимаю Киру к себе. Вся моя решительность как будто испаряется, когда я понимаю, что мечты о свободе могут остаться только мечтами. Ещё и встреча с Маратом добивает меня. Я заставила себя забыть о нем. Убедила, что две недели в Европе – это всего лишь маленькое приключение, яркие эмоции, но никак не чувства.

– Это мой ребенок, – тихо отвечаю, хотя и так понятно, если она звала меня мамой.

– Товарищ полковник, – говорит Марат уже в трубку, – здравия желаю. Надо решить небольшое недоразумение на Бутырской. Нет, все живы, целы и невредимы. Спасибо, жду. Ты почему такая испуганная? – спрашивает уже у меня.

– Это из-за аварии, – киваю на машину, и, наверное, кто угодно бы мне поверил, но только не Марат.

Он больше ничего не говорит, и я сдерживаю порыв расспросить его о последних двух годах. Мы чужие. Сколько людей лишь ненадолго касаются нашей жизни и уходят, сыграв свою роль. Вот и мы так… Коснулись друг друга, вернулись по домам, и каждый вернулся к прежнему. Мы остались лишь воспоминаниями. Хотя я даже не уверена, что Марат вспоминал обо мне.

– Посиди в моей машине, – открывает он дверь, когда к нам подъезжают сотрудники ГАИ. – Не бойся, – видит, кажется, что я готова сорваться на бег.

Я ему верю. Несмотря на то, что сейчас на пределе, именно ему я верю. Мы с Кирой садимся в машину, и я закрываю глаза. Здесь все пахнет… Маратом.

Запахи – это моя работа, поэтому я по привычке втягиваю воздух в новом месте. После поездки по Европе я создала целую линейку нового парфюма, ассоциируя его с каждой из стран. И очень долго работала над одним ароматом, на который меня вдохновил именно Марат.

– Мама! Дя! – Кира указывает пальчиком в окно.

– Да, зайка, там дядя, – машинально киваю. – Надеюсь, он уладит все. У мамы, кажется, на сегодня не осталось сил.

– Мама! Лю! – дочка хлопает меня по щекам и прижимается своим носиком к моему.

– Я тоже тебя люблю, – улыбаясь, говорю, когда распахивается передняя дверь.

– Так, – Марат садится вполоборота, – если есть в машине вещи, забирай. Твое имя нигде не засветят, поэтому, от кого бы ты ни пыталась спрятаться, так тебя не найдут.

Он все прекрасно понимает, но не озвучивает. В принципе, логическое умозаключение сделать не так уж сложно. От кого я могу прятаться с ребенком на руках? Естественно, от мужа.

– Спасибо, – искренне говорю. – Да, вещи надо забрать.

Не представляю, как я справлюсь с Кирой и всем, что надо забрать из машины, но остался последний рывок. Ещё немного – и я смогу выдохнуть. А завтра уже буду думать дальше. Главное, что я вырвалась.

– Куда ты ехала? – Марат отворачивается, и теперь я могу видеть только его макушку, виднеющуюся над подголовником водительского кресла.

– Я квартиру забронировала, надеюсь, хозяйка дождется, – вздыхаю, понимая, что придется, скорее всего, отправляться в гостиницу.

Черт! Нет, нельзя. Там же я засвечу паспорт. Малая вероятность, что Сергей начнет именно с московских гостиниц, но это все равно след.

А было так хорошо спланировано. Я предусмотрела все, кроме этого инцидента.

Лёгкий стук пальцев по обмотке руля. Лишь он нарушает тишину в машине. Даже Кира притихла у меня на руках.

– Ладно, идём за вещами, – Марат выходит и открывает мне снова дверь.

Галантность его никуда не делась. Он даже внешне не изменился, только сейчас выглядит чуть уставшим и задумчивым.

– Мама, бай-бай, – на улице Кира снова начинает капризничать.

– Спать хочет? – догадывается Марат.

– Да, – киваю и вижу, что первым делом он достает детское кресло и… несёт в свою машину. – А что ты?..

Вопрос застревает в горле, и снова наворачиваются слезы. Спокойно, Лада, это нервы и усталость. Отдохну и опять начну яснее мыслить.

– Усаживай ее, – спокойный и уверенный голос Марата будто придает мне сил.

Кира совершенно не хочет слушаться, но я её успокаиваю как могу, пока наши вещи кочуют из каршеринговой машины в багажник автомобиля Марата.

В самом конце он приносит мой телефон, где несколько пропущенных от хозяйки квартиры и сообщение: «Больше ждать вас не могу. Предупреждать надо, если не успеваете».

– Квартира отменяется, – шепчу я, но Марат слышит.

– Лада, сядь уже в машину, – просит он. – Черт, что за день? – спрашивает скорее у самого себя.

Это он так не рад нашей встрече? Но Марат такой Марат все же… Мне казалось, я его узнала за короткий срок лучше, чем других людей за годы. Он бы не бросил никогда женщину с ребенком посреди дороги. Знакомую или незнакомую – не важно.

– Есть где-нибудь поблизости гостиница? Хоть какая-то, – все же решаюсь.

На ночь всё-таки сойдёт. Завтра утром найду новую квартиру, желательно подальше от этого района.

– Ага, – отзывается Марат, и дальше мы едем молча.

Путь наш занимает минут десять. Но это… парковка около жилого дома. Оглядываюсь, пока Марат паркуется, и он это замечает.

– Лада, давай только не будем терять время и силы на вопросы и возражения, что это неудобно, пожалей хотя бы свою дочь. Да, я привез вас к себе домой, – глушит мотор, смотрит на меня.

– А ты живёшь один? – почему-то именно это меня сейчас интересует больше всего.

Точно уже шарики за ролики заехали у меня в голове. Мне бы подумать о себе и Кире, но я лезу в жизнь Марата, хотя не имею на это никакого права. Нет, но если у него там жена и семеро по лавкам, то я должна быть готова к такому повороту. Насчёт семерых я, конечно, погорячилась, но за два года многое могло измениться не только в моей жизни.

– Один, – говорит Марат.

– Мама, бай-бай, – Кира указывает на комнату, когда мы оказываемся в квартире.

– Сейчас, солнышко, – прошу я уже тоже из последних сил.

Как только мы переступили порог, я словно почувствовала облегчение. Да, завтра буду что-то думать и решать, но сейчас… Эту ночь, я уверена, буду спать спокойно, ведь рядом с Маратом я с той самой прогулки по Риму под защитой. Это сложно было объяснить, но он будто своей энергетикой внушал на ментальном уровне, что все будет хорошо. Я даже предполагала, что он умеет гипнотизировать людей…