Kitobni o'qish: «Почему забыли русских героев? Параллельная история Первой мировой войны»

Shrift:

* * *

МОЛИТВА ВОИНА
перед вступлением в бой с врагами Отечества
Господи Боже, Спасителю мой! По неизреченной любви Твоей Ты положил душу Свою за нас. И нам заповедал полагати души наша за друзей своих. Исполняя святую заповедь Твою и уповая на Тя, безбоязненно иду я положить живот свой за Веру, Царя и Отечество и за единоверных братий наших. Сподоби меня, Господи, непостыдно совершить подвиг сей во славу Твою. Жизнь моя и смерть моя – в Твоей власти. Буди воля Твоя. Аминь.

Глава 1.
Увертюра для оркестра мировых держав

Красной нитью всей истории России так или иначе стало ее противостояние с Западом. Сперва Москва боролась с силившимися задушить ее Литвой и Польшей. В XVII в. царь Алексей Михайлович вдребезги разгромил их. Наша страна стала лидером в Восточной Европе, расширила границы до Тихого океана. Но в лидеры Западной Европы выдвинулась Франция. Втягивала под влияние захиревшую Польшу, а Россию сочла соперницей. Взялась натравливать на нее и поляков, и своих давних союзников – Швецию, Османскую империю. Хотя русские одолевали всех врагов. Шведы лишились Прибалтики, а потом и Финляндии, турки – Причерноморья, Крыма, Кубани, а Польшу в результате трех войн Екатерина II вообще разделила с Австрией и Пруссией. Ну а прямое столкновение с Францией завершилось полной катастрофой Наполеона.

Однако после этого Россия стала соперницей для Англии, формировавшей величайшую колониальную империю и претендовавшей на мировое лидерство. Британцы взяли под покровительство проигравшую Францию, перетянули под себя ослабевшую Турцию. Пакостить нашей стране взялись вместе. Разжигали восстания в Польше. Подстрекали и снабжали оружием немирных горцев на Северном Кавказе. Англичане успешно освоили и «бизнес на революциях», организуя и используя подрывные движения в тех или иных государствах. В России этому способствовало увлечение верхушки общества и интеллигенции западничеством, «прогрессивными» либеральными учениями. Невзирая на неоднократные запреты монархов, плодились масонские ложи.

Но и с такими проблемами наша страна справлялась. Восстание декабристов, которое курировал британский посол Чарльз Стрэдфорд Камминг, Николай I подавил, как и очередной польский мятеж. Персию и Турцию, полезших при подстрекательстве англичан воевать, крепко вразумил. Отобрал часть Закавказья, Бессарабию. Добился автономии для подвластных султану Греции, Сербии, Валахии, Молдавии. Россия начала наступление на хищных соседей в Средней Азии (опять столкнувшись здесь с англичанами). Под властью Николая I в стране развернулась промышленная революция. Были созданы технически передовые текстильная, легкая промышленность, родилось отечественное машиностроение. Прокладывались первые железные и шоссейные дороги, линии телеграфа. Производство хлопчатобумажных тканей увеличилось в 30 раз, объем продукции машиностроения – в 33 раза! Хотя тем самым Россия становилась и серьезным экономическим, торговым конкурентом для западных держав.

А в 1848–1849 гг. всю Европу охватил пожар революций. Спасла ее Россия. Ввела войска, утихомирив бушевавшие Молдавию и Валахию. Русские эскадры остановили германских революционеров от захвата Дании. Русские полки раздавили восстание в Венгрии. Смутьяны в других странах перепугались, что к ним тоже нагрянут «казаки», и ситуация стала успокаиваться. Это чрезвычайно подняло авторитет царя, наша страна показала себя стабилизирующей силой для всей Европы, удержав ее от обвала в полный хаос. Но это стало и последней каплей – на революциях грели руки те же британцы, и Россия проявила себя помехой для их закулисной политики.

В одиночку выступать против нашей страны уже никто не осмеливался. Однако Лондон тайно сколотил мощнейшую международную коалицию. Для затравки опять выпустили Турцию, и неожиданно к ней присоединились Англия, Франция, Сардинское королевство (Северная Италия), бригады добровольцев из Германии и Швейцарии. Официально в войну не вступили, но поддержали врагов России Австро-Венгрия, Пруссия, Дания. Строились грандиозные планы – разгромить и расчленить нашу страну. Возродить Польшу (отдав ей Правобережную Украину, Белоруссию, Литву), отторгнуть Прибалтику, Финляндию, Крым, Закавказье, а на Северном Кавказе создать государство Шамиля…

Но Россия выдержала даже удар почти всей Европы. Неприятели понесли колоссальные потери, положили свои элитные соединения, истекли кровью и такой ценой сумели захватить лишь беззащитные Евпаторию, Керчь и… отнюдь не Севастополь, а южную его сторону со скороспелыми земляными укреплениями. После чего на Северную с долговременными каменными фортами лезть даже не пытались. Завязли, больше ни на что не способные. Все атаки врагов на Балтике, Дальнем Востоке, на Белом и Азовском морях, на Одессу, Николаев, Тамань были отбиты. В Закавказье русские распотрошили несколько турецких армий, взяли Карс, Ардаган, Баязет, вышли к Эрзеруму. А попутно Россия сумела присоединить и начала осваивать Приамурье, Приморье, утвердилась на Тихом океане.

Можно ли тут было говорить, что она проиграла войну? Но исключительно «вовремя» умер Николай I, который никогда не признал бы поражения, которого не было. А наследника Александра заблаговременно окружили либеральные советники, убедившие его, что выхода нет и надо мириться любой ценой. Впрочем, и цена стала совсем не такой, как изначальные проекты лорда Палмерстона и Наполеона III. О расчленении России больше никто не заикался. Но главным в Парижских трактатах стало именно то, что наша страна признала себя побежденной! Это рушило всю систему международных отношений, существовавшую с Наполеоновских войн! Россия свергалась с роли одного из лидеров международной политики! Уступала ее англичанам и французам! Черное море признавалось нейтральным, с запретом любым военным кораблям заходить туда. Россия лишалась права иметь флот и военные базы на берегах Черного моря – но и Турция лишалась тех же прав. Также Россия лишалась исключительного права покровительства христианам в Османской империи, протектората над Молдавией, Валахией, Сербией.

А внутри нашей страны как раз пропагандистские штампы «поражения» и «осталости» стали отличным инструментом для манипулирования царем, открыли дорогу либеральным реформам. Некоторые из них были нужными и полезными. Освобождение крестьян, перевод армии с рекрутской системы на всеобщую воинскую повинность. Но и то, и другое готовил еще Николай I, только не успел или не сумел осуществить. Однако грянула натуральная «перестройка». Триединую формулу «Православие – Самодержавие – Народность» сменили другие приоритеты «Устность – Гласность – Гражданственность». Была порушена цензура, сохранившись лишь формально. Выплеснулся мутный поток либеральной литературы с оголтелым критиканством, оплевыванием прошлого, национальным самоуничижением. Амнистии выпустили на свободу политических преступников с возведением их в ранг героев.

Земская реформа породила либеральные говорильни по всей стране, кузницы «прогрессивных» кадров, причем получившие под контроль сельские системы образования и здравоохранения. Суды присяжных замутили правосудие. Зато промышленный подъем сменился кризисом и упадком отечественной экономики. На наш рынок хлынули иностранные, в первую очередь британские товары, удушая российское производство. Даже оружие для армии стали закупать за рубежом. Американцам за бесценок продали Аляску, японцам за «просто так» подарили Курильские острова…

На международной арене теперь рулили Англия и Франция. Оголтело ринулись захватывать колонии, покорять «дикарей». Опиумными войнами влезли в Китай, заваливая его наркотиками и тем самым ослабляя его, подрывая хозяйство. Реализовали давний масонский проект на Балканах. До Крымской войны в Молдавии и Валахии население относилось к русским как к братьям, а правительствами рулили царские уполномоченные. Теперь их объединили в Румынию, профранцузскую и враждебную России. Под влияние Парижа и Лондона активно втягивали и интеллигенцию Сербии, Греции, Болгарии.

Англо-французским проектом стало и объединение Италии: поощрили Сардинское королевство за войну с Россией и ликвидировали Неаполитанское за симпатии к нашей стране. Но заявила о себе и Пруссия. «Германский мир», официально называвшийся «Священной Римской империей», представлял собой несколько десятков королевств, княжеств, вольных городов. Номинально возглавлял их австрийский император из династии Габсбургов. А в Пруссии умер либеральный король Фридрих Вильгельм, шедший на поводу у западных держав. На трон взошел его брат Вильгельм, давний сторонник союза с Россией. Он реорганизовал армию, нашел подходящего канцлера Бисмарка и ценнейший капитал дружбы с нашей страной использовал в полной мере. Пруссия спровоцировала конфликт и вдребезги разгромила Австрию. Агрессивная Франция сама полезла в драку и нарвалась на то же самое. Вильгельм отобрал у нее Эльзас и Лотарингию, наложил контрибуцию в 5 млрд франков. А главное, победы объединили Германию. В пышных декорациях захваченного Версаля Вильгельм был провозглашен императором.

Россия в обеих войнах очень помогла ему. Расквиталась с Австрией за ее позицию в Крымскую войну, выдвигая войска к границам и оттягивая на себя силы, не позволив вмешаться на стороне французов. Вильгельм слал Александру II благодарственные телеграммы. Русские тоже были в выигрыше, они разорвали Парижский трактат с запретом иметь черноморский флот. Но… сразу после победы начальник прусского генштаба Мольтке начал разрабатывать план войны против России… Германская империя, родившаяся под грохот пушек, вообще стала чрезвычайно воинственной. Теперь она уже нацеливалась на роль европейского лидера. В 1875 г. Бисмарк вздумал окончательно добить Францию. Французы в панике обратились к России. В Петербурге отдавали себе отчет, что нарастание германской агрессии представляет угрозу и для нашей страны. Заступились за Францию, и немцы не осмелились напасть. Хотя вскоре отомстили.

В Османской империи под влиянием англичан и французов начались демократические реформы. Но они резко ухудшили положения христиан, на них перекладывали повинности, поборы, местные суды не защищали их, и грабежи, убийства, похищения женщин оставались безнаказанными. В 1875 г. восстали Босния, Герцеговина, Болгария. Турецкие каратели устроили массовую резню. Россия взывала к «оркестру мировых держав», требуя вмешаться, но Англия блокировала ее предложения. Тогда Александр II объявил султану войну, заверив западные державы, что не будет присоединять балканские области. Турок разбили, в пригороде Константинополя Сан-Стефано подписали мир.

И тут-то против России снова вздыбился объединенный фронт всей Европы! Вооружались Англия, Австрия, к ним примкнули недавно спасенная Франция, Италия, даже союзная Румыния. Но Бисмарк изобразил, будто поддерживает царя, выступил посредником, созвав конгресс в Берлине. А на заседаниях вдруг принял сторону англичан. Конгресс стал чудовищным дипломатическим поражением русских. На них нажали совместными силами, заставив изменить мирный договор. Правда, за Россией оставили занятые ею на Кавказе Карс, Ардаган, Батум. Но для нашей страны был весьма болезненным вопрос о черноморских проливах. Она не стремилась обладать Босфором и Дарданеллами, как нередко изображала западная пропаганда. Ей требовалось всего лишь право свободного прохода через проливы, через них шел экспорт российского зерна. Нет, западные державы подтвердили право султана закрывать проливы. Боснию и Герцеговину вместо автономии номинально оставили в составе Турции, но «временно» отдали Австро-Венгрии. Румыния, Сербия и Черногория получили независимость, Болгария – автономию, но их территории урезали, границы перекроили, перессорив балканские народы между собой.

Берлинский конгресс имел и другие последствия. Турецкий султан Абдул-Гамид обиделся на англичан. Забрали «за услуги» Кипр, а от войны с русскими уклонились. А немцы выступили «бескорыстными» друзьями. Османская империя стала сближаться с Берлином. (Британцы отреагировали. Оккупировали у турок еще и Египет – немцы и этим не преминули воспользоваться, занимая все более прочные позиции в Константинополе). Ну а Австрия, хапнув Боснию и Герцеговину, теперь боялась русских. И Бисмарк повернул ее от вражды к дружбе, предложив альянс. Постарался вовлечь и Италию, и в 1882 г. был образован Тройственный союз.

Глава 2.
Антанта

В XIX в. «величие» той или иной державы определялось в первую очередь колониальными владениями. Их ограбление как раз и обеспечивало развитие европейской науки, техники, искусства, образования. Считалось само собой разумеющимся, что белая раса призвана господствовать над миром, а прочие народы – всего лишь «дикари». Поэтому колонизаторы ничуть не считали себя хищниками. Официально утверждалось, что они выполняют благую миссию управлять «неполноценными» народами, а взамен выкачиваемых богатств «дикари» получают западную культуру.

Исключением была Россия. Она развивалась и богатела за счет собственных ресурсов. Ее пространства, раскинувшиеся от Балтики до Тихого океана, являлись не колониями, а органическими частями империи. Грузины, литовцы, якуты в составе государства были полноправными «русскими» – в отличие от индусов в Британии или вьетнамцев во Франции. Держава была многонациональной и многоконфессиональной, царь выступал покровителем всех традиционных религий, хотя ранг государственной занимало Православие. Кстати, внутри империи вообще не было разделения по национальностям, только по вероисповедениям. Быть православным автоматически подразумевало быть русским. А Самодержавие и Православие обеспечивали монолитность и несокрушимость Отечества.

Но либеральные реформы расшатывали национальное самосознание. Космополитизация, ориентация на западную, материалистическую систему ценностей, на западные взгляды и оценки. Европа объявлялась идеалом для подражания с отвержением своего, русского. В учебных заведениях делался упор на западные труды. Зараза распространялась все шире. На все традиционное, патриотическое, направленное на укрепление государства, стали вешать ярлык «реакционного», а деструктивное объявлять «прогрессивным». А такая система провоцировала соскальзывание ко все более «прогрессивным» учениям. От либерализма и земской «демократии» – к кружкам нигилистов, анархистов, социалистов.

А на разгуле революционеров умело играли и либералы в окружении царя. Внушали, что силовые меры ничего не дают, только раздражают «общественность». Что нужны новые уступки, новые витки реформ. Дошло до проработок конституции. Однако накануне подписания соответствующего Манифеста Александр II пал от руки террористов.

На престол взошел Алексндр III, резко выправил курс накренившегося корабля России. Издал Манифест о незыблемости Cамодержавия. Реформаторов из правительства разогнал. Во главу угла возвратилась триада «Православие – Самодержавие – Народность». Революционеров решительно разгромили. Ужесточилась цензура. Усиливался контроль за органами самоуправления и общественными организациями. А ориентацию на Запад Александр III вообще отверг, поставив на первое место национальные ценности. Твердое наведение порядка в стране сказалось и в экономике. Кризис опять сменился бурным подъемом промышленности и сельского хозяйства. Производство чугуна, стали, нефти, угля подскочило рекордными темпами. Армия получала новейшее в то время вооружение. Строился могучий флот – по количеству боевых кораблей он снова вышел на третье место в мире после Англии и Франции.

Высокими темпами развивалась и Германия, направившая на развитие своей промышленности средства от французской контрибуции. Немецкое производство вышло на второе место в мире после Англии, а по некоторым направлениям и на первое. А фанфары недавних побед по-прежнему кружили головы. Военно-морской министр Каприви заявлял, что следующей «войной у нас будет война на два фронта – с Россией и Францией». Начальник генштаба Мольтке в 1875 г. составил второй план войны против русских, а в 1879 г. третий. Впрочем, он трезво оценивал могущество нашей страны. По его расчетам совместными ударами немцев и австрийцев получилось бы отобрать только Польшу, и сражаться пришлось бы 7 лет. Пожалуй, дороговато за Польшу.

А Бисмарк учил, что воевать с Россией вообще нельзя. Можно интриговать, столкнуть ее с кем-то, но самим – ни в коем случае. Он хорошо знал нашу страну, успел послужить послом в Петербурге и указывал: главная сила России не в территориях и армиях, а в народе. Именно народ и есть Россия. Поэтому сокрушить ее невозможно. Даже если добьешься успеха, потом придется жить под угрозой ответного удара. Бисмарк немало напакостил русским, но не был их врагом. Он искал выгоды для Германии – в том числе за счет России. Однако в борьбе за колонии соперницей немцев становилась не Россия, а Англия. Которая и для нашей страны была главным врагом. Поэтому немецкий канцлер совершил резкий поворот. Обратился в Петербург, и в 1887 г. был заключен тайный «договор перестраховки» о мире и дружбе на 3 года.

Хотя союз оказался недолгим. В 1888 г. умер кайзер Вильгельм. Вскоре ушел в мир иной его сын и наследник, на престоле оказался внук Вильгельм II. Ему не повезло уже при появлении на свет. При родах ребенку нанесли серьезную травму, у него не работала рука. Он рос с комплексами, вздорным и неуравновешенным. А детство прошло в атмосфере военного угара, торжества побед над австрийцами и французами, и маленький инвалид тоже грезил о сражениях. Путешествуя по европейским дворам, в Петербурге он познакомился со своим кузеном, наследником престола Николаем Александровичем, они подружились.

Но Александру III очень не понравились планы Вильгельма перекроить мир и постоянная болтовня об этом. Его проекты отвергли, и кайзер обиделся. Он был вообще обидчивым. Бисмарк пробовал поправлять его в политических вопросах, но кайзер счел такую опеку унизительной. В 1890 г. обвинил канцлера в «слишком русофильской политике» и отправил в отставку. Назначил на его место русофоба Каприви, расторгшего «договор перестраховки». Сотрудничество между «тевтонами и славянами» он называл «исторически неуместным», заявлял об «удовлетворении народно-психологической потребности в войне с Россией». Союз с Австрией преобразовали из оборонительного в наступательный. Стали сближаться с Англией. Что ж, Петербург отреагировал. В 1893 г. был заключен оборонительный союз с Францией.

В борьбу за колонии Германия вступила «на новенького», но очень активно. Спешила захватить что еще оставалось независимым в Африке, Океании, зацепиться в Китае. Но при попытке прибрать к рукам Филиппины немецкую эскадру прогнал американский флот. А во время Англо-бурской войны Вильгельм загорелся принять буров под свой протекторат. Но ему объяснили, что этого делать нельзя – британский флот господствует на море и не позволит перевезти в Южную Африку германские войска.

Отсюда следовал вывод: чтобы вести полноценную колониальную политику, надо иметь мощный флот. Германия приняла одну за другой несколько судостроительных программ. Однако на вопросы морского могущества очень болезненно реагировала Англия. Ее колонии были связаны с метрополией только морем, нарушение коммуникаций грозило распадом всей Британской империи. По мере наращивания германского флота отношения с англичанами становились все более натянутыми.

А в дополнение к балканскому узлу противоречий завязался еще один. В Османской империи проживало около 2 млн армян. После Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Берлинский конгресс постановил, что султан Абдул-Гамид обязан провести реформы по обеспечению их прав. Турки спустили эти решения на тормозах, армяне жаловались на притеснения. Кое-где возникли и отряды сопротивления. Султан решил покарать строптивцев, в 1894 г. устроил резню армян в высокогорном Сасуне. Россия, Франция и Англия заявили совместный протест. Абдул-Гамид рассвирепел. От Османской империи уже отпала западная часть, греки, сербы, болгары, а теперь еще и армяне захотят отделиться с восточной частью?

Султан решил просто истребить армян или так запугать, чтобы пикнуть не смели. Организовал банды «гамидие» из добровольцев и уголовников, к ним подключились полиция и войска, и было перерезано 300 тыс. человек, 100 тыс. бежали за границу. Разразился скандал на весь мир, в прессу выплеснулись жуткие подробности. Усилиями международной дипломатии бойню удалось остановить. Но от решительных мер западные державы уклонились, на Турцию не было наложено никаких санкций.

А единственным «другом» султана выступила Германия, не поддержав никаких протестов – и получив за это щедрые благодарности: концессии, торговые и экономические привилегии. В 1898 г. Вильгельм нанес визит в Константинополь, ему устроили пышную встречу. Было подписано соглашение о строительстве Багдадской железной дороги – она должна была протянуться от Берлина и Вены через Балканы, через Малую Азию до Ирака. А в Дамаске кайзер разразился речью, объявив себя… покровителем всех мусульман. Пояснял, что через эту дружбу возникнет «военная держава, которая может стать угрозой не только для Франции, России и Великобритании, но и для всего мира». А в Петербург было направлено предупреждение: «Если Россия выступит в защиту турецких армян», то и Германия двинет в Турцию войска.

В международных отношениях стали сказываться и другие явления. К рубежу XIX–XX вв. сложился «финансовый интернационал». Крупные банкиры в разных странах переплетались родственными узами, деловыми связями. Но банкирские круги через подконтрольную им прессу определяли и «общественное мнение» различных государств. Они имели огромное влияние на правительства – ведь победа на выборах определялась финансовыми возможностями сторон. Связи между политическими и деловыми кругами даже не скрывались, и сама политика направлялась в зависимости от интересов американских, британских, французских банков и промышленных корпораций. А кроме родственных и деловых связей, бизнесмены и политики переплетались другими – масонскими. Это обеспечивало поддержку, знакомства, координацию действий. В британских и французских органах власти, армиях, спецслужбах для человека, не принадлежащего к «вольным каменщикам», карьера стала вообще невозможной. Причем масонские связи, как и родственные, были наднациональными, позволяли взаимодействовать структурам в разных странах, объединять усилия на тех или иных направлениях. Возникла система, которую русский философ И. А. Ильин впоследствии назвал «мировой закулисой».

А в мировое соперничество включались новые державы. Традиционной политикой США был изоляционизм. Согласно доктрине Монро, американцы не допускали европейцев вмешиваться в дела своего континента, но и сами в европейские хитросплетения не лезли, грабили латиноамериканских соседей. А со временем они освоили обширные пространства до Тихого океана, отвоевали огромные территории у Мексики. Аппетиты стали расти, и США развернули планы широкой экспансии в Тихоокеанском регионе.

Из феодальной самоизоляции вышла и Япония, встала на путь промышленного развития. Ее бурная энергия быстро нацелилась в агрессивное русло. В 1894–1895 гг. она нанесла сокрушительное поражение Китаю, заставив уступить права на Корею и ряд территорий: Маньчжурию, Ляодунский полуостров. А в перспективе нетрудно было угадать дальнейшее покорение всей страны, как и случилось в 1930-х. Но Токио решительно осадили Россия, Франция, Германия. Поддержали Англия и США, их аппетиты Японии никак не устраивали. Ей пришлось отказаться от своих завоеваний.

А в России после смерти Александра III взошел на престол Николай II. Он помог не только Китаю. Спас и Эфиопию, с русской поддержкой она отбилась от итальянских захватчиков. Но Николай Александрович сумел осознать и гибельность подобной борьбы за переделы земного шара, опасность ее перерастания в глобальную войну. В 1899 г., впервые в истории, он предложил провести всемирную конференцию по сокращению вооружений и мирному урегулированию конфликтов. Однако в ту эпоху «цивилизованные» страны сочли идею царя полным абсурдом. Николая II подняли на смех, газеты с издевкой писали, что «российское правительство решило сэкономить на своих военных расходах».

Правительства вынуждены были согласиться – на словах-то все были «за мир». Но отнеслись к конференции, созванной в Гааге, как к пустому фарсу. Вильгельм II говорил: «Я согласен с этой тупой идеей, только чтобы царь не выглядел дураком перед Европой. Но на практике в будущем я буду полагаться только на Бога и на свой острый меч! И чихал я на все постановления!» Британское военное министерство выражало те же мысли более деликатно: «Нежелательно соглашаться на какие-либо ограничения по дальнейшему развитию сил разрушения… Нежелательно соглашаться на изменения международного свода законов и обычаев войны». Конференция закончилась ничем.

Хотя для России мирное развитие сулило гораздо большие выгоды, чем победы в любых гипотетических войнах. Она набирала силу, богатела. С 1891 г. строила Транссибирскую магистраль, открывающую возможности к освоению богатств Сибири, широкие двери к Тихому океану. Да и миротворчество давало вполне ощутимые плоды. По договору с Китаем наша страна обязалась защищать его, за что получила концессии на строительство Китайско-Восточной железной дороги, в аренду на 25 лет Ляодунский полуостров (пустынный, местных жителей японцы вырезали). Там началось строительство военно-морской базы Порт-Артур.

От международного сотрудничества Россия не отказывалась. В 1900 г. в Китае вспыхнуло восстание ихэтуаней. Мятежники видели все беды своей страны в засилии иноземцев, убивали европейцев, продавшихся им соотечественников. На их сторону перешла китайская армия. Они захватили Пекин, осадили квартал иностранных миссий. Для подавления формировали экспедиционный корпус из немцев, англичан, японцев, французов, итальянцев. Пригласили и русских. Царь согласился – китайцы погромили поселки русских железнодорожников, банды хунхузов нападали на российскую территорию. Причем наши войска сыграли решающую роль. Раскидали мятежников еще до прибытия контингентов из Европы.

Но могущество России и укрепление ее позиций в Китае, на Тихом океане делали ее слишком сильной конкуренткой западных держав. В «старой» зоне соперничества, на Черном море, Балканах, Кавказе они привыкли использовать Турцию, натравливая ее на русских. На Дальнем Востоке аналогичным инструментом стала Япония. После завоеваний в Китае великие державы окорачивали и выпроваживали ее вместе. Однако обиды японцев принялись перенацеливать исключительно на русских.

По заказам Токио на британских и американских верфях спускались на воду новейшие броненосцы, крейсера, миноносцы. В 1902 г. Англия заключила с Японией военный союз против России. Их сторону приняли США. Усилиями американских банкиров японцы получили колоссальные военные займы и в феврале 1904 г. вероломно напали на русских. А наша страна… снова очутилась в международной изоляции! К ее врагам примкнула Турция. Закрыла проливы, и мощный Черноморский флот оказался запертым. Абдул-Гамид начал сосредотачивать войска на границе, натравливать на русских племена Северного Ирана – царю пришлось ввести туда воинские части. Франция считалась официальным союзником России, но она в 1904 г. заключила соглашение с Англией, родилась Антанта (от французского «антант кордиаль» – «сердечное согласие»). И направлена она была против нашей страны. Франция запретила русским кораблям заходить в свои порты, пресса и парламент поливали нашу Россию грязью.

Единственным «другом» вроде бы выступила Германия. Продавала снабжение, предоставляла базы. Вильгельм демонстративно поддерживал царя. Но совсем не бескорыстно. За это России навязали кабальный торговый договор на 10 лет. Немцы получили возможность чуть ли не беспошлинно ввозить свои товары и массу других привилегий. Вильгельм был не против и углубить альянс. В Бьерке, в финских шхерах, состоялась их встреча на яхтах с Николаем II. Кайзер предоложил царю союз для «поддержания мира в Европе» – нацеленный в первую очередь против Англии. Николай Александрович согласился с рядом оговорок – что договор будет более широким и направленным именно на «поддержание мира».

Но как только оба монарха вернулись в свои столицы, их окружение постаралось разрушить достигнутые соглашения. Российский МИД доказывал царю, что ни о каком «поддержании мира» речи не идет, договор означает войну с Францией. А большинство германских политиков и военных полагало, что воевать надо в другом союзе – с англичанами против русских. В 1905 г. начальник генштаба Шлиффен разработал окончательный план войны – последовательно сокрушить Францию и Россию.

Тем временем пал Порт-Артур, под Цусимой погибла эскадра Рожественского, Куропаткину в Маньчжурии пришлось отступать. Но Россия отнюдь не проиграла войну. Японию измотали в оборонительных боях, ее армия была обескровлена. На Дальний Восток непрерывным потоком шли русские подкрепления. К лету 1905 г. на фронте стояли уже 38 полнокровных свежих дивизий – против 20 вражеских, потрепанных и повыбитых. Потери японцев были вдвое больше, резервы иссякли, пополнения прибывали необученные, из зеленой молодежи и старших возрастов. Наступление царских войск должно было стать однозначно победным.

Но… враги России играли наверняка. Ещё накануне войны при поддержке западных спецслужб по Европе настоящим «конвейером» покатились съезды революционеров, создавались партии социал-демократов, эсеров, анархистов, польских социалистов, либералы организовывались в костяки будущих партий кадетов и октябристов. Тылы России взорвали революцией. Она парализовала пути сообщения, закупорила мятежами Транссибирскую магистраль, от которой целиком зависела армия. В таких условиях царское правительство предпочло прекратить войну. Но и в Токио отлично понимали, что их положение очень незавидное, если бы не революция… Едва прозвучали предложения о мире, ухватились двумя руками. Удовлетворились самыми скромными уступками – получили спорный Ляодунский полуостров, право утвердиться в Корее, а из российских территорий лишь Южный Сахалин…

Однако и рядом с царем, в правительстве уже сформировалось мощное либеральное крыло, действовали агенты влияния западных держав и «мировой закулисы». Революцию они использовали для возобновления реформ в самой России. Премьер-министр Витте, великий князь Николай Николаевич и их единомышленники сумели внушить царю, что это единственный путь успокоить умы и нормализовать ситуацию. Продавили Манифест от 17 октября 1905 г., даровавший стране демократические свободы, учредивший парламент – Государственную думу, объявивший политическую амнистию. Но никакого примирения это не принесло. Наоборот, открылась легальная дорога на атаки на власть. Начались вооруженные восстания, ширился терроризм – и действенными оказывались отнюдь не уступки, а жесткие силовые меры.