Основной контент книги Михаил Лермонтов. Один меж небом и землей
Михаил Лермонтов. Один меж небом и землей
Audio versiyali matnli kitobmatn

Hajm 460 sahifalar

2011 yil

12+

Михаил Лермонтов. Один меж небом и землей

12 509,39 s`om
10% chegirma bering
Maslahat bering ushbu kitobni do'stingiz sotib olganidan 1 250,94 soʻm oling.

Kitob haqida

Прошло ровно 170 лет с того дня, как на склоне горы Машук в Пятигорске был убит великий поэт, навсегда унеся с собой тайну своей жизни и смерти. Ему не исполнилось тогда и 27-ми. Лермонтов предсказывал свой скорый конец, видел вещие сны… Гибель двух величайших русских поэтов, Пушкина и Лермонтова, случившаяся чуть ли не подряд, с разницей всего в четыре года, – разве она не была страшным знаком для всей страны? Поэт – сердце нации, её символ. Когда убивают поэта, попадают в самое сердце народа. И разве до сих пор не идёт, не продолжается то, что, казалось бы, так очевидно прочитывалось в этих двух событиях, – размышляет автор книги, обращаясь к биографии и творчеству русского гения, полных загадок и предзнаменований.

Боюсь не смерти я. О нет! Боюсь исчезнуть совершенно...

Не суждено было сбыться страхам поэта. Но тогда еще он не мог знать этого.

Множество книг о Михаиле Юрьевиче Лермонтове было прочитано мною и сколько еще будет о нём прочитано... И вот, еще 600 страниц удовольствия, растянутого на несколько дней, 600 страниц о нём. В данном случае никак не поворачивается язык сказать, что это очередная биография. Она отлична от других, хотя, несомненно, многие факты из жизни поэта и о его смерти повторяются. Есть в этой книге что-то необъяснимое, завораживающее, беспредельное, будто из другого неизведанного, невидимого мира, который манит и дарит ощущение погружения в бесконечность. И это не столько проживание жизни человека в том времени и не разрушение физического в момент смерти. Нет. Скорее, это дань тому, что в принципе постичь невозможно - та тонкая грань, где заканчивается жизнь, но еще не успела вступить в свои права смерть.

Книга полна образов, наделена языковой сложностью и неоднозначностью восприятия. Красиво и благородно - так воспринималось всё, написанное автором. Неторопливая музыкальность фраз, несомненно, стала украшением этой книги. И, если можно применить к книге понятие "живописно", то это тоже очень подходит к тому, что создал Валерий Михайлов.

Фотографии поэта и людей из его окружения, фотодокументы, а также рисунки Лермонтова, в том числе и те, которые были созданы на Кавказе и после его посещений. В данной книге множество стихов Михаила Юрьевича, которые Валерий Михайлов выбрал в соответствии с заявленными им темами. Также автор приводит в биографии примеры вычеркнутых поэтом строф, оставшихся лишь в черновиках, что представляет немалый интерес.

Чудным дополнением к подробному повествованию о детстве и взрослении Михаила Юрьевича Лермонтова стал рассказ о значении его имени, отражающим суть поэта как нельзя более кстати. Также, весьма интересной для меня стала информация о "стране детства" М.Ю. Лермонтова - селе Тарханы. А также о значении этого названия и его происхождении.

Отдельная благодарность Валерию Михайлову за его мнение о враждебном отношении Владимира Соловьева к личности М.Ю. Лермонтова. Автор будто облек и мои мысли по этому поводу в слова и мастерски изложил на бумаге то, о чем умалчивалось ранее.

Для кого - как, но для меня Лермонтова много не бывает. Это особенная часть души, часть мира, часть себя. К прочтению - бесспорно да. Оценка - высшая.

картинка Decadence20

Отзыв с Лайвлиба.


Эта книга далеко не только биографическая, немалое количество текста занимает «провиденье» Михаила Лермонтова. Большая по объему  книга читается довольно легко, автор отчасти философствует и полемизирует с другими исследователями. Так получилось что современники и ближайшие «литературные потомки» не видели настоящего Лермонтова, и на это есть причины, которые автор раскрывает в своей работе.

Мало с кем он был откровенен, даже с близкими людьми и этим создал еще больше споров о своей фигуре. Кто- то называл его «русским Байроном» и приемником Пушкина, но за скрытой личиной, маской скрывался другой.

Он был как бы из другого мира, мира выше которой был невиден простым смертным, его творчество навеяно тем, что было ему дорого сердцу: Кавказ, Восток, Варенька Лопухина стали источником его вдохновение на долгие, но слишком короткие года.

Нет, ни современники, да и многие последующее поколение не поняли гения, чего только стоит пасквили на поэт от философа Владимира Соловьева или совершенно «слепой» анализ Владимира Набокова. 

Он мало печатался при жизни, даже его собрание сочинений вышло за несколько месяцев до его трагической смерти.

Его проза также прекрасная, как и поэзия. Можно четко проследить путь от его юношеских стихов до более зрелых стихотворных шедевров. Как менялись его идеалы, виденье мира. Сначала его считали вторым Байроном позже стали называть единственным Лермонтовым. У него было столько же ненавистником, как и поклонников, все это воссоединилось в  этом удивительном человеке. Рано потеряв отца и мать, он стал выражать свои мысли на бумаге или как тогда говорили «марать» стихи.

Перед вами глубокое литературно-биографическое исследования, написанная с огромной любовью к Михаилу Юрьевичу.

В истину:  «Мой гений веки пролетит

И эти ветви над могилой            

Певца-страдальца освятит.»

(Дереву» 1830 г.)

Отзыв с Лайвлиба.

Izoh qoldiring

Kirish, kitobni baholash va sharh qoldirish

И одна из больших моих последних радостей, что Лермонтова любил Толстой.Лермонтов „безнравственный", Толстой — нравственный. Это ничего не значит. Ничего не значит, что Толстой — „рационалист", а Лермонтов — с „Ангелом".„Ангел" Толстого — невидимка. Не Черткову же его увидеть. Но „ангел" Толстого есть. Это он зарывал с Лёвушкой зелёную палочку в Заказе, в лесу. И мало ли ещё что он делал и с Лёвушкой, и с Львом Николаевичем, чего и не снилось Черткову!.. Висела же в кабинете Толстого в 1909 году, — после всего, всего, после всякого „еретичества", — огромная „Сикстинская Мадонна", с ангелами, этот „чистейшей прелести чистейший образец" ангельства. Почему Лев Николаевич не „снял" со стены и не дал Черткову „убрать" подальше? Лёвушка или Ангел не позволил? Также не позволил, как Лермонтову не позволил снять с шеи „образок святой" — (конечно, не сомневаюсь, Богородицы)....Но самое поразительное, что сказал Толстой о Лермонтове… это его слова Русанову в 1883 г.: „Толстой стал говорить о Лермонтове:— Вот кого жаль, что рано так умер! Какие силы были у этого человека! Что бы сделать он мог! Он начал сразу, как власть имеющий. У него нет шуточек, — презрительно и с ударением сказал Толстой, — шуточки не трудно писать, но каждое слово его было словом человека, власть имеющего".„— Тургенев — литератор, — дальше говорил Толстой. — Пушкин тоже был им, Гончаров — ещё больше литератор, чем Тургенев; Лермонтов и я — не литераторы"…Это удивительно. Это только сам Толстой имел право так сказать о себе и о других. Всякого другого, кто сказал бы так о нём и о Лермонтове, засмеяли бы до смерти Сакуновы и Пиксановы, — да всё равно и Венгеровы и Гершензоны. Лучшей характеристики писательства Лермонтова и его кровного, — по Ангелу и по плоти, — родства с Толстым, — нет и не может быть <…>Свидетельство Толстого о Лермонтове есть золотой венок на лермонтовскую могилу, такой венок Толстой возложил только на одну его раннюю могилу…»

«Я не могу себе представить Пушкина с восковой свечкой в руках, исповедующегося перед деревенским попом с косичкой и шепчущего молитву Ефрема Сирина не в холодных и ненужно-пышных, слишком «витийственных» словах знаменитого стихотворения, а попросту, как все, с тремя земными поклонами: «Господи и Владыко живота моего…» А Лермонтова могу — перед полковым пьяненьким попом в походной церкви, под свет воскового огарка, на коленях. Ангелы в сердце — и «… мать» на устах — вот что такое Лермонтов.

Вот такие-то и молятся. Они-то и умеют молиться. Они-то не могут без молитвы. На них-то и бывает «крест с мощами», как был на Лермонтове (см. опись оставшихся после его смерти вещей). А крест на Пушкине был ли?У Лермонтова все похабство без кощунства: просто похабство, просто «…мать» в стихах. У Пушкина — похабство с кощунством, с вольтерьянской скверной задевкой религии. В Пушкине есть вольнодумное вольтерьянское похабство развратного барства ХVIII в. — отвратительнейшего вида похабства: похабством задеть Бога. В Лермонтове — в его «Гошпиталях» и «Уланшах» — какое вольнодумство? Просто — гусарская «… мать» в рифмах, и откровенное «хочу …, а начальство не совсем разрешает». Поразительно, что «Сашка», начатый, как похабная поэма, явился самою интимною, самою правдивою повестью о подлинном Лермонтове, повестью о лермонтовской душе и вере: безбожный Лермонтов выдал себя с головою:

…Век наш — век безбожный;

Пожалуй, кто-нибудь, шпион ничтожный,

Мои слова прославит, и тогда

Нельзя креститься будет без стыда;

И поневоле станешь лицемерить,

Смеясь над тем, чему желал бы верить.

…Какие слова! Вот о чем думает он, у кого «… мать» не сходит с языка.

Нельзя креститься будет без стыда, — нельзя, если не скрываться и не притворяться «невером». Значит, крестится — и любит это, и боится лишиться этого, и охраняет против «века» безбожного, с его «шпионом».

Это и есть правда о Лермонтове, — этот «крест с мощами», и эта рука, тайно и охранно творящая крестное знамение, осуждаемая «веком безбожным».А «… мать»… Что ж, у кого ее не было? Она — у Толстого, у Писемского, у Горбунова, у Лескова была; она в грехе народа нашего, у всех нас».

Kitob Валерия Михайлова «Михаил Лермонтов. Один меж небом и землей» — fb2, txt, epub, pdf formatlarida yuklab oling yoki onlayn o'qing. Fikr va sharhlar qoldiring, sevimlilarga ovoz bering.
Yosh cheklamasi:
12+
Litresda chiqarilgan sana:
10 dekabr 2013
Yozilgan sana:
2011
Hajm:
460 Sahifa 1 tasvir
ISBN:
978-5-6995-0562-3
Mualliflik huquqi egasi:
Алисторус
Yuklab olish formati:

Ushbu kitob bilan o'qiladi