Kitobni o'qish: «У судьбы свои законы»
Глава 1
Возвращайся домой,
Возвращайся ко мне,
Возвращайся туда,
Где мы счастливы были.
Возвращайся зимой,
Возвратись по весне,
Хоть когда приходи,
Здесь тебя не забыли.
Осиашвили С.
Татьяна с Анной весь день кружили по лесу в поисках обратной дороги, но, только углублялись в дебри, потому что лес становился гуще и непроходимее. Чаще стали попадаться на их пути заросли и завалы, которые приходилось обходить. Они уже устали, были голодны, а особенно хотели – пить. Собирали ягоды, благо их тут было много: брусника, черника, голубика. За ними сюда никто не приходил. А ещё в этом лесу было много грибов, но им пока грибы были без надобности, у них не было с собой ни спичек, ни зажигалки, чтобы развести костёр и поджарить грибы. Они и так из-за них уже пострадали, заблудились и теперь не знали, как выбраться к людям. Отдыхали понемногу, старались, пока светло, пройти как можно большее расстояние, но лес не кончался. Шли целый день, к вечеру еле ноги переставляли; день клонился уже к закату, они сели на мох под сосной и мгновенно уснули, несмотря на надоедливое жужжание комаров, голод и жажду.
Проснулись от чьих-то лёгких шагов. Вставать не стали, чтобы себя не обнаружить. Сидя под сосной, прикрытые высокой травой, осмотрелись. Выглянули из-за дерева. Недалеко от них, быстрой походкой с пакетом в руках шёл высокий мужчина в кепке и в куртке нараспашку, на плече ружьё, а в другой руке болталась какая-то добытая живность. Подруги переглянулись и хотели окликнуть его, чтобы спросить, куда им идти, чтобы выбраться к людям. Но интуиция Татьяне подсказала, что это опасно и она остановила Аню, выразительно приложив палец к губам.
– Не надо его звать. Давай потихоньку пойдём за ним, так чтобы он нас не заметил. Только бы не потерять его из виду, а то он словно лось несётся по лесу, как ты сегодня, – прошептала она.
Аня в ответ прошептала:
– Я несусь, потому что хочу тебя быстрее вывести отсюда, пока ты тут в лесу не свалилась от голода, а тащить тебя на себе у меня не получится. Я девушка нежная и слабая.
Они не боялись, что мужчина услышит их шёпот среди лесных звуков, да и далековато он был.
– Ага! Слабая! Видели мы, таких слабых! – прошипела Татьяна в ответ.
– Ладно! Пошли, а то досидимся, уйдет наш дяденька, – сказала чуть слышно Аня.
Они встали и пошли вслед за ним, прячась за деревьями. Им показалось, что шли они очень долго, наконец, лес стал редеть. Они обрадовались и решили, что вышли всё-таки из леса. Вдруг где-то неподалёку раздался стон. Девушки остановились, прислушались: да – стонет. Пока прислушивались – мужчина исчез из виду. Они покрутились, осматривая лес вокруг – нигде его не было.
– Пойдём поближе, посмотрим, кто там стонет. Да и вообще, надо посмотреть, куда нас завёл этот, блин, Сусанин. Только осторожно. Нам бы не попасть из огня, да в полымя! – Аня посмотрела на подругу, – делай как я! – и она почти бесшумно поползла вперёд, а Татьяна следом за ней, чуть дыша.
Они продвигались на четвереньках на стон, склоняясь ближе к земле и прячась, где за деревьями, а где и в траве. Время от времени останавливались, прислушивались и ползли дальше. Лес стал гуще от молодой поросли, из хвойного он превратился в смешанный, в кустах прятаться стало проще. Впереди сквозь кусты показалась гора, они подползли ещё ближе. У подножия увидели лаз, вокруг которого рос низкий кустарник, а рядом, слева – дерево, к которому была привязана женщина. Разглядеть её не смогли, увидели только, что одежда на ней вся порвана, и голова свисает на грудь. Она не шевелилась, только время от времени стонала. Они не торопились бросаться ей на помощь, решили сначала осмотреться, определить степень риска, и понять, что тут вообще происходит. Пока рассматривали местность, открывшуюся перед ними, из лаза выползло нечто лохматое и оборванное, подруги поняли, что это ещё одна женщина. Она принялась разводить костёр. Рядом стояло погнутое ведро и котелок. Женщина взяла ведро, налила воды в котелок и повесила над костром. Увидев воду, подруги одновременно облизнули свои пересохшие губы и уставились на ведро. Страшно хотелось пить, а в ведре была вода и они не могли от него оторвать глаз.
Девушки сидели в укрытии и наблюдали за женщинами. Ведро с водой, как магнитом, притягивало их взгляды к себе. Ноги затекли, комары беспрерывно звенели вокруг, отмахиваться не всегда получалось, боялись, что их заметят. Недалеко в кустах хрустнула ветка, они вздрогнули и упали плашмя в траву, а, вскоре, увидели того мужчину с ружьём на плече. Он подошёл к костру, бросил добычу женщине и сел рядом на пень. На женщину, которая была привязана к дереву, он не обращал внимания, только однажды, услышав её стон, повернулся и резко крикнул:
– Заткнись!!! Шкуру спущу!
– Пи-и-ить! – простонала она.
– Обойдёшься! – прорычал он зло.
Женщина замолчала. Та, которая была у костра, взяла брошенную ей живность, полила её кипятком из котелка и стала ощипывать перья. Мужчина посидел, молча, резко встал и подошёл к привязанной женщине.
– Если обещаешь не сопротивляться, дам воды!
– Да пошёл ты, урод! Я лучше сдохну без воды, чем соглашусь спать с таким вонючкой! Мыться не пробовал?
Мужчина размахнулся и с силой ударил её по лицу, женщина охнула, и голова её повисла, она не шевелилась. Он отошёл и опять сел к костру. Подруги переглянулись. Тут до их слуха донеслось журчание воды. Где-то недалеко бежал ручей или речка. Татьяна почувствовала, что готова сорваться и припустить бегом в ту сторону, откуда раздавалось журчанье. Оно звучало как музыка, завораживало и притягивало, как пленительное пение сирен. Жажда была сильнее всяких страхов, и Татьяна чуть было не рискнула их безопасностью ради одного глотка этой живительной влаги, но Аня сурово сдвинув брови, молча, показала ей кулак. Таня нервно сглотнула и почувствовала, как сильно у неё пересохло во рту, но кулак убедил лучше всяких слов, она припала к земле и стала смотреть на эту странную компанию.
– Надо отсюда уходить, но сначала пробраться к воде, иначе, мы долго не выдержим, – прошептала Аня.
Ручей журчал слева, и они потихоньку стали уползать влево, чтобы подальше от этого места выйти к воде. Когда отползли на безопасное расстояние, встали на ноги и пошли, наклонившись и нащупывая место, куда наступить, чтобы не выдать своего присутствия. И только когда отошли на достаточное расстояние – побежали. Им уже было всё равно, куда они бегут: уходят вглубь леса или бегут в правильном направлении, главное, найти выход к воде. Внезапно, выскочив из кустов, они увидели речку, но подхода к ней в этом месте не было. Нашли небольшую заводь, подобрались к ней и припали к воде. Им показалось, что они пили целую вечность. У них уже было ощущение, что раздулись, как шары, а всё не могли оторваться от воды. Никакой посуды, чтобы набрать воды у подруг не было, и, поэтому, старались напиться впрок. Потом тяжело бежали, пока хватило сил. В лесу стало темнеть. Они вздрагивали от каждого звука и шороха. Когда не осталось сил передвигаться, остановились, сели под деревом и закрыли глаза. Но вдруг, недалеко от них раздался шум и визг. Они прижались друг к другу и стали смотреть в темноту, ожидая чего-то страшного. Вскоре над ними, совсем низко прошелестели огромные крылья, а через некоторое время почти рядом заухало.
– Аня! Кто это?
– Может, филин!
– Страшно, – прошептала Татьяна, прижимаясь к Анне.
– Спи.
Утром, проснувшись, поискали воду в виде росы на широких листьях растений, чуть-чуть приглушив жажду, пошли собирать ягоды, чтобы перекусить и двигаться дальше. Надо было как-то выбираться из леса. Немного утолив голод ягодами, отправились в путь. Целый день, с небольшими остановками на отдых, шли, но в пейзаже ничего не менялось – кругом был сплошной лес. Им приходилось лезть через завалы; пробираться через кусты. Так они целый день опять кружили по лесу, но безрезультатно. Уставшие и голодные они уже еле передвигали ноги. В лесу опять начало темнеть, вдруг между деревьями они увидели просвет и побежали. Приблизившись, обнаружили, что сделав круг, вернулись на прежнее место к подножию горы. От отчаяния последние силы покинули их, они упали в траву и долго лежали без движения. Немного отдохнув, решили посмотреть, что происходит там, у костра. Подползли ближе, спрятались за дерево, и стали из травы наблюдать.
Мужчины около костра не было, а лохматое существо, похожее на женщину, терло пучком травы котелок. Второй женщины, которая была привязана к дереву, тоже не было, а из пещеры раздавался шум и громкая ругань. Через некоторое время из лаза показался мужчина, выполз и сел к костру. Подруги были такие уставшие, пока бегали по лесу, их мучили жажда и голод, жажда даже больше, потому что до их слуха доносилось журчание речки. Они не заметили, как мужчина исчез от костра. У него, видимо, было звериное чутье, да и повадки тоже. Для подруг было полной тайной, как он почувствовал, что здесь за деревом кто-то есть. Он так бесшумно передвигался по лесу, что они не услышали его шагов, когда он приблизился к ним со стороны леса. Ни одна ветка под его ногами не хрустнула. Почувствовав жёсткие руки на своих шеях, девушки разом охнули и сжались от ужаса. Мужчина крепко схватил их за волосы, и потащил к костру. Он посадил их около костра, взял верёвку и стал связывать Татьяну, а Аню предупредил:
– Дёрнешься, я её убью!
Связал руки обеим, а потом спросил:
– Вы откуда здесь взялись?
– На озеро приехали отдыхать! – сказала Аня.
– А как здесь оказались?
– Заблудились!
– Неудачно вы заблудились! Я вас не отпущу, жить будете здесь, – он махнул рукой в сторону лаза, – если меня что-то не устроит – в лесу места много, там уже есть несговорчивые, и вас прикопаю, так что советую слушаться и выполнять всё, что потребую.
– А ты, дядя, не много на себя берёшь? – ехидно поинтересовалась Татьяна.
Он резко ударил её кулаком в грудь.
– Если ты не согласна на мои условия, я тебя первой прикопаю под деревом! А сейчас вы без разговоров пойдёте вон туда в жилище, – он грязным пальцем показал на лаз в горе. – Ты, – он ткнул пальцем в грудь Аню, – спать будешь сегодня со мной, а тобой я займусь завтра, – он посмотрел на Татьяну своими маленькими злобными глазками.
«Хоть бы меня от его вида не стошнило», – подумала Татьяна, глядя на грязного, страшного мужика.
– А, морда не треснет? Спать он будет с нами, ага! – возмутилась Анна.
– А вас кто-то будет спрашивать? Я здесь хозяин!
– Мы не одни приехали и нас скоро найдут, тогда тебе мало не покажется, дядя!
– Это место очень далеко, и сюда ещё никто не доходил, кроме вас, двух дур! Те две, – он кивнул головой в сторону пещеры, – заблудились, и я сам их сюда привёл, их тоже искали, но никто до сих пор не нашёл!
– Нас найдут, даже не сомневайся, а тебя посадят! – пообещала Татьяна, тут же получила кулаком в живот, охнув, согнулась от боли.
– Ты, урод грязный! Не смей нас трогать! – возмутилась Анна.
– А то чё будет?
– Башку тебе оторвут!
Он размахнулся и ударил Анну кулаком по голове, она посмотрела на него удивлённо и упала без сознания. Татьяна ничем ей не могла помочь и от отчаяния заплакала. Смотреть на него напрямую она боялась и, поэтому, поглядывала исподтишка, чтобы не злить его. Мужик был высокий, худой и грязный. Сальные волосы свисали вокруг небритого лица; тонкие губы приоткрыты; половины зубов нет; глубоко посаженные маленькие глазки смотрели злобно из-под мохнатых бровей и запах от него был, как из помойки. Он посидел немного, потом принёс котелок с водой и вылил воду Анне на голову. Она пришла в себя. Подруги переглянулись.
– Дай нам попить! Мы давно без воды, поэтому не соображаем, что говорим! – попросила Татьяна.
– Я вам дам воды, если обещаете вести себя хорошо и слушаться!
– Обещаем! – сказала Татьяна, облизнув пересохшие губы.
Он взял котелок и пошёл к ручью. Через несколько минут вернулся с полным котелком прозрачной, холодной воды, подал его Татьяне и тут же приказал:
– Напьётесь и заползайте в пещеру.
Татьяна долго и жадно пила, потом передала котелок Анне. Они напились, поставили котелок на землю, и подошли к лазу. Аня наклонилась, к чёрной дыре, но тут же резко выпрямилась, в руках у неё был камень, развернувшись, она с силой ударила мужчину в лоб. Он пошатнулся и схватился руками за голову, в слабом свете затухающего костра Татьяна увидела, как между пальцами у него потекла кровь. Он рассвирепел, с силой ударил Анну кулаком в живот, она согнулась, схватившись за живот, и стояла, не шевелясь и не издавая ни единого звука. Мужик подошёл к ней ближе и ударил кулаком по голове. Она упала и осталась лежать без движения. Татьяна накинулась на него, но он быстро её скрутил, подтащил к дереву, где днём была привязана женщина, и примотал к нему. Потом притащил Анну к соседнему дереву, вылил ей на голову остатки воды из котелка, она очнулась, он её привязал к соседнему дереву и оставил их на всю ночь.
– Вы мне без надобности, но я вас всё равно не отпущу, лучше под деревом закопаю! Будете вы жить или нет, зависит от вашего поведения! – сказал мужчина, отвернулся и направился к лазу.
Когда он залез в свою нору, через некоторое время оттуда послышалась возня, шум борьбы и громкий плач женщины. Через некоторое время наступила тишина, только редкие всхлипы слышались из пещеры. Вскоре мужчина разразился громкой руганью, подруги услышали глухие удары, и женщина затихла. Больше до утра не было слышно ни звука.
Они стояли, привязанные к деревьям по рукам и ногам. Комаров здесь не было, потому что рядом бежала холодная горная речка, и их беспокоило только их будущее и онемевшие от верёвок руки. Огромная полная луна с высоты звёздного неба смотрела на двух женщин, которые пытались стоя спать. Было тихо, даже птицы не издавали ни звука, только филин ухал время от времени. Огромные деревья замерли в неподвижности, охраняя покой леса. Стволы деревьев были такие громадные, что внутри каждого можно было изваять целый дом. Ветер здесь дул всегда в одном направлении – с гор. Отдельно стоявшие, окраинные деревья росли согнутыми в вечном поклоне этому ветру, с сучьями, вытянутыми в одну сторону, как страшные чёрные руки. Аня стояла недалеко от Татьяны, и ей были слышны её тихие всхлипывания. Она, глядя на подругу тоже заплакала. Подруги попробовали отвязаться, да где там!
– Анечка! Потерпи чуть-чуть, нас найдут, а этого урода накажут! Ребята его порвут за нас, а потом и мы с тобой оторвемся на нём от души! Он за всё у нас получит! Не плачь, пожалуйста! – Татьяна пыталась успокоить подругу.
– Я стараюсь не плакать, но у меня так голова разболелась, просто сил нет терпеть! – прошептала Анна.
– Давай отвлечёмся от головной боли и подумаем, как нам отсюда выбраться, – предложила Татьяна.
– Знаешь! Отсюда выбраться может и получится, а вот как выбраться к людям из леса – большой вопрос!
– Нам для начала надо отсюда выбраться!
Они стали думать, как освободиться. Хоть стояли рядом, но ничем не могли помочь друг другу, потому что были так примотаны верёвками к деревьям, что даже шевельнуться не могли. Так ничего не придумав, простояли всю ночь. Наступило утро, раннее, холодное, туманное. Анна с Татьяной замёрзли, а утренний туман увлажнил их одежду. Но вскоре солнце поднялось выше и солнечные лучи уже благословляли лесные вершины, и на косматых головах великанов, где ночью играли и прятались звёзды, одна за другой вспыхивали огненные короны. Свет и тепло медленно сползало вниз по стволам, но слишком долог был путь до подножий, до девушек, чтобы согреть их. Мужчина вылез из пещеры. На его рассеченном лбу была огромная шишка. Он подошёл к привязанным девушкам.
– Если вы надеетесь, что вас найдут, то даже не мечтайте! Я вас сейчас по одной затащу в жилище, свяжу там и заткну рты, чтобы вы не могли орать. Одна там уже лежит, связанная, и будет там до тех пор, пока мне не понадобится.
Он подошёл к Татьяне и стал развязывать, потом потащил к норе, она упиралась, но бесполезно, мужик был худой, но жилистый. Он затолкнул её в узкий лаз. Татьяна еле протиснулась в эту дыру, а дальше пещера расширялась, вдалеке горел слабый огонёк. Мужчина, подталкивая её в спину своей костлявой рукой, вёл вперёд. Идти можно было только полусогнувшись. Через несколько метров от входа появилось небольшое расширение слева, и Татьяна увидела нечто, похожее на женщину, которая сидела на какой-то подстилке, типа постели, и в слабом свете керосинового фонаря с ужасом смотрела на Татьяну. Мужчина на неё шикнул, она опустила голову, и он повёл Татьяну дальше. Справа было ещё одно углубление, в котором лежала связанная женщина, которую они днём видели привязанную к дереву. Мужчина толкнул Татьяну на какую-то грязную тряпку, она упала, и он начал связывать ей ноги. Татьяна его пнула. Мужик ударил её по голове, и она отключилась.
Когда Татьяна пришла в себя, рядом с ней лежала связанная Анна. Она увидела, что подруга очнулась, прошептала:
– У этого урода двухкомнатная пещера! Тут хоть закричись – никто не услышит! Тань, ты как?
– Пока не поняла! Но жива, однозначно! А, как твоя голова?
– Болит, но терпимо! У, сволочь!
– Он же обещал нам рты заткнуть, забыл что ли?
– Не забыл! Смилостивился, но сказал, если будем орать – порежет нас на ленточки. Достал, гад, до зубовного скрежета! Убила бы!
– Ты сильно-то не разоряйся, а то услышит, ещё огребём, – прошептала Татьяна.
Аня, посмотрев на подругу, кивнула и обратилась к женщине:
– Тебя как звать?
– Он зовёт – Чума.
– Почему Чума?
– Чтобы не запоминать имена. Та женщина, с которой он спит, я до сих пор не поняла, то ли она жена, то ли такая же, как мы, потеряшка, тоже Чума! Вам он ещё не дал имя?
– Нет! – сказала Анна.
– Как все-таки тебя звать?
– Марина.
– Ты, Марина, как сюда попала?
– Приехала в деревню к родным в гости с другом, два дня погостили и поехали назад в город, но решили заехать на озеро искупаться. Искупались, потом пошли погулять и забрели в лес. Погуляли по лесу, потом Марат сказал:
– Всё, Марина, хватит гулять, поехали, а то до города ещё долго добираться!
– А мне хотелось ещё погулять по лесу, потому что из города в лес выбраться вообще нереально, никогда времени не хватает, а ещё там столько было грибов, я хотела их домой набрать. Стала его уговаривать остаться на озере ночевать, а завтра ехать дальше, но он мне резко ответил:
– Я сказал, поехали домой!
Меня задел его приказной тон и я в ответ дерзко спросила:
– А ты кто такой, чтобы мне приказывать? Тогда он повернулся и пошёл к озеру, бросив мне на ходу, – захочешь поехать в город, догонишь! В общем, мы поссорились. Он пошёл к озеру – я пошла в лес. Когда опомнилась, поняла, что заблудилась. Этот паскудник увидел меня и сказал, что поможет выйти и привёл сюда. А к дереву привязывает и бьёт, потому что не даюсь ему. Хуже всего, что меня никто не ищет, и не будет искать. Родственники думают, что я в городе, а Марат, наверное, думает, что я сама в город добралась и не звоню ему из-за того, что обиделась. Я здесь уже давно, сначала считала дни, а потом перестала. Он меня, то бьёт, то привязывает к дереву. Его бесит, что я ему не даюсь. Конечно, он мог бы меня силой взять, но у него есть женщина, и я ему пока не нужна. Только вряд ли та женщина долго протянет. Если он её не угробит, то она сама что-нибудь придумает с собой сделать. Он же каждую ночь издевается над ней, как хочет. Ему здесь никто не указ, он чувствует себя хозяином.
– Да-а-а, дела! Как же отсюда выбраться? – задумчиво произнесла Аня.
– Свободно может передвигаться только та женщина, – Марина кивнула головой в сторону другой ниши. Она не решится нас отпустить, он же её забьет насмерть, а она, похоже, беременная, её все время тошнит. А этому гаду всё равно! Убила бы гниду. Да и чем верёвки-то перерезать? Нож один и он его носит всегда с собой. Когда она еду готовит, он ей даёт нож, а сам сидит рядом и наблюдает, потом сразу отбирает его и прячет в свой сапог. Он даже на ночь не раздевается, так в сапогах и спит.
– Вот мы собрали грибочков на ужин! – прошептала Анна.
– Нас найдут! – сказала Татьяна уверенно. – Миша меня обязательно найдет, он меня с детства выручает из всяких переделок.
Все замолчали, потому что услышали шаги, мужчина зашёл в их нишу и осмотрел своих пленниц, сурово сдвинув кустистые седые брови.
– Если услышу от вас хоть звук, заткну всем рты! А тебя, – он повернулся к беременной, – если задумаешь им помогать – порежу на ремни! Иди готовить еду. Быстро!
Беременная женщина с трудом поднялась и пошла на выход, мужчина двинулся за ней.
– А, где он берёт продукты? – поинтересовалась Татьяна.
– Раз в две недели уходит дня на два-три в деревню, приносит какую-нибудь самую дешёвую крупу да соль. Иногда приносит зайца или птичку какую-нибудь. Для чая полный лес травы: душица, ромашка, а ещё шиповник, рябина. У него в деревне кто-нибудь, наверное, из родственников есть. А может, никого нет, просто сходит, купит крупу и возвращается. Он же с нами вообще не разговаривает, по-моему, он – псих, – сообщила Марина.
– Так он говорит, что жильё отсюда очень далеко и сюда даже местные никогда не заходят? Как же он ходит в деревню за продуктами? – засомневалась Татьяна.
– Видела, какие у него длинные ноги? Он эту тайгу знает, как свои пять пальцев. Ходит очень быстро. Я бегом за ним бежала, когда он вёл меня сюда. Он же, наверное, местный и, скорее всего, знает какой-нибудь короткий путь.
Через некоторое время беременная принесла женщинам в алюминиевых чашках перловку, сваренную на воде. Даже при таком скудном освещении было видно, что она серого цвета и на вид совсем несъедобная, но надо было поддерживать силы, и девушки решили затолкать её в себя, тем более, что они уже двое суток не ели. Потом им принесли в кружках чай с душицей. Чай был очень ароматный и вкусный, настоящий лесной чай, приготовленный на костре. Когда позавтракали, беременная собрала посуду и ушла. Анна пыталась с ней поговорить, но женщина опускала глаза и молчала, даже не сказала, как её зовут. У неё был измождённый вид, видно беременность тяжело протекала. Она была грязная, волосы торчали в разные стороны, и она даже не пыталась их как-то пригладить или завязать чем-нибудь сзади в хвост. А мужику было всё равно, как она выглядит, он и сам, скорее всего, редко мылся, а уж в зеркало на себя и вовсе никогда не смотрел. Захочешь испугаться – ничего страшнее не придумаешь. Ему здесь было хорошо, в отличие от деревни, где он ни с кем не общался, вернее с ним никто не общался. Избушка у него была на самом краю деревни, как выяснилось позже. Все звали его Молчуном, и никого не интересовало, как он живёт и с кем. А тут у него было всё, что ему надо было: еда и женщины, а главное, он здесь был хозяином, и женщины были в его полной власти.
В детстве ему часто доставалось от отца, пьяницы и дебошира, да к тому же вечно безработного. Они с матушкой часто выгоняли его ночевать в сарай, чтобы он не мешал им предаваться любовным утехам, а утром брали сумки и шли по помойкам искать бутылки. Отец в подпитии часто давал волю рукам, при этом под раздачу попадала и мать. Но когда отец был трезвым, то обычно страдал от тяжёлого похмелья. В это время от него можно было ожидать чего угодно. Он любил ставить своего сына к стене коленями на горох или соль, если сын к этому моменту ничего не натворил, то наказание называлось «чтобы знал». И он, стоя в углу, всегда пытался угадать, что это значит «чтобы знал». Когда он вырос, у него появилось желание сделать так, чтобы его боялись и подчинялись. Однажды он гулял по лесу и набрёл на эту пещеру, и у него сразу возникла идея. С тех пор, он стал приводить сюда заблудившихся женщин и требовал от них послушания. Ему нравилось, когда в глазах испуганных женщин он видел страх.
Пленницы лежали и размышляли, каждая о своём. Татьяна вспоминала, как приехала к бабушке, как бежала через лес от Дениса, а потом увидела Мишу. Своего Мишу. При этом воспоминании у неё стало тепло внутри и сердце громко застучало. Она была уверена, что Миша их найдёт, он никогда не бросит её в беде, всю тайгу прочешет в одиночку, но её найдет. Она была уверена, что их встреча была предопределена судьбой, а иначе, как бы они оказались в одно и то же время в одном и том же месте после стольких лет разлуки, а главное, они всё это время помнили друг друга. Миша Татьяне сказал, что он всё равно бы её нашёл. Он, также как и Татьяна, помнит всё! Татьяне кажется, что, сколько она себя помнит, столько и любит его. А Миша всю жизнь её оберегал, ни одна её вылазка не проходила без него, и если у него не получалось Татьяну отговорить, он шёл с ней. Она мысленно обратилась к нему: «Миша! Ну, ты где? Давай уже скорее выручай меня из беды, я жду тебя! Я знаю, ты меня найдешь!» Она лежала, закрыв глаза и вспоминала, с чего всё началось. Как они с Аней оказалась далеко от дома в этой пещере.
***
Солнце уже давно оторвалось от горизонта, было жарко и душно. Пробиваясь сквозь листву, солнечные лучи обжигали высохшую землю. Над деревьями выписывают стремительные пируэты ласточки и стрижи. Птицы с азартными криками носятся и ловят невидимую глазу мошкару. Впереди ещё долгие жаркие, знойные и просто тёплые летние деньки, когда солнце встаёт рано, а заходит поздно. Прогретый воздух наполнен ароматами цветов.
Деревня, где живёт Танина бабушка, Дарья Никитична, расположена в живописном месте, окружённая небольшими лесочками с протекающей в середине деревни довольно широкой речкой с прозрачной чистой водой. Татьяна жила в городе, училась в институте, а в свободное время подрабатывала. Накануне ей позвонила бабушка и просила приехать, помочь окучить картошку, которая уже вытянулась, а бабушке всё некогда было ей заняться, да и тяжело уже. Сейчас на предстоящие выходные Таня приехала к бабушке. На свой деревенский автобус она опоздала и приехала на проходящем. Попросила водителя остановиться, вышла из автобуса и направилась к деревне по дороге, которая шла через лес. Она шла по дороге, которая ещё не просохла после вчерашнего дождя. Идти было тяжело, каблуки утопали в земле, да ещё тяжелая сумка с вещами и подарками для бабушки оттягивала руку. Татьяна была ещё недалеко от трассы и услышала, что на дороге остановилась машина, она повернулась посмотреть. Три парня вышли из машины, махнули ей рукой, она остановилась. Они подошли к Татьяне.
– Добрый день! Не подскажете, по какой дороге можно проехать в деревню? – спросил высокий парень интеллигентного вида.
Татьяна, вытянув руку указательным пальчиком показала, где проходит дорога, по которой можно попасть в деревню, повернулась и пошла дальше. Один из парней стал приглашать её доехать с ними до деревни. Она, резко мотнув головой, пошла дальше. Парень не принял отказа и пошёл за ней, настойчиво приглашая в машину. Татьяна прибавила шаг, но парень не отставал. Дорога свернула в лес и стала неровной, корни больших деревьев пролегали почти по поверхности земли поперёк дороги. Она побежала, но тяжёлая сумка не давала ей быстро бежать. Вдруг нога подвернулась, и она упала, сумка отлетела в сторону. Она сняла туфли, осмотрела их, оказалось, что сломался каблук. Она взяла туфли в свободную руку, подхватила сумку и побежала босиком. Парень догнал и стал хвататься за сумку. Татьяна развернулась и уцелевшим каблуком резко ударила его по голове, потом ещё раз и ещё. Он бросил сумку и стал руками закрывать голову, возмущаясь:
– Ай!!! Ты чего!!! Я же помочь хотел!!!
Он пытался сказать, что хочет её проводить и помочь донести тяжёлую сумку, но она не стала слушать и побежала вперёд. Но вскоре выдохлась, сумка становилась всё тяжелее и тяжелее. Оглянувшись, она убедилась, что парень отстал, и пошла спокойнее. Но рано радовалась, парень пришёл в себя от такого неожиданного удара и, держась за голову, побежал её догонять. Приближаться к ней не стал, а шёл сзади и немного в стороне, чтобы она видела, что он к ней не приближается. Прошло некоторое время, и парень беззлобно сказал:
– Ну, ты и кенгуру! Ты ж мне голову пробила!
– Ещё раз схватишься за сумку, ещё получишь! Придурок, прости господи!
– Да, ладно! Это почему я придурок? Я же ничего плохого не хотел. Только познакомиться и сумку помочь донести.
– У тебя с головой всё в порядке?
– Теперь уже не уверен. А что не так?
– Бежишь по лесу за девушкой, хватаешься за сумку! А я как должна на это реагировать?
– Ну, мы вроде уже всё выяснили. Давай помогу сумку донести!
Тут он опять подошёл и протянул руку к сумке, как вдруг запнулся о большой корень и пока летел вперёд, успел сказать:
– Блин…, чё попёрся!
Татьяна видела, как он летел и как приземлился. Он прокатился на ладонях вперёд и остановился по пояс в луже, которая ещё не высохла после вчерашнего дождя. Убедившись, что её помощь ему не нужна, повернулась и быстрым шагом направилась дальше. Ей было жаль парня, но она была не расположена к знакомству и поэтому не стала задерживаться возле него. Там, за деревьями, виднелись первые домики деревни. Парень поднялся, отряхнул грязь и пошёл следом за ней по пояс мокрый, весь в грязи, держась рукой за голову. Так они друг за другом вошли в деревню. Татьяна повернулась к парню и поинтересовалась:
– Как голова?
– Жить буду!
– Я рада за тебя! Надеюсь, в другой раз не будешь по лесу гоняться за девушками? Удачи! Не надо сдачи! – Татьяна ехидно улыбнулась и свернула к бабушкиному дому.
Когда она подходила к калитке, у соседского забора увидела знакомую машину и парней во дворе у её друга детства соседа Миши. Татьяна его не видела с тех школьных пор, когда ей оставалось пять лет до окончания школы, а Миша её закончил и уехал учиться в город. Перед тем, как уехать, они очень долго гуляли: сначала по деревне, а потом к речке пошли и там сидели, обнявшись до рассвета. Рано утром Миша проводил Таню до дома, взяв её за плечи, прижал к себе и сказал:
– Маленькая! Не забывай меня! Когда ты подрастёшь, я тебя найду! Обязательно! – он поцеловал её в щёку, взял её руки в свои, подержал их, потом обняв её, постоял так с минуту и прошептал:
– Дождись меня, маленькая! – повернулся и пошёл домой собираться.
И вот, спустя столько лет, она его увидела, и её сердце так сильно забилось, казалось, вот сейчас оно выскочит из груди, а ноги не хотели двигаться. Ей вспомнилась та ночь, перед его отъездом. Тогда она пришла домой и думала, что уснуть не сможет, но только голова коснулась подушки, она уже спала. Когда проснулась, солнце стояло высоко, а Миша уже уехал. Ей почему-то захотелось плакать, на сердце было тяжело и пусто. Что-то ей подсказывало, что не скоро она его увидит, было ощущение, что она потеряла что-то очень дорогое. Ей захотелось взглянуть на него ещё хоть разок, и она заплакала, подумав: «Я не должна была ложиться спать! Надо было проводить Мишу, чтобы ещё немного побыть с ним!» – и громко разрыдалась.
