«Шедевры села Рузаевки» kitobiga sharhlar, 1 sharh

Есть люди, считающие, что не нужно судить о книге по ее обложке. А есть такие, как герой этого рассказа уверенные, что «Книга создана, чтобы сначала поразить взор, а уж затем очаровать разум.» Николай Еремеевич Струйский был с одной стороны весьма странным человеком, многим он казался чуть ли не сумасшедшим, но с другой стороны, он словно доведенное до абсурда лицо дворянина времен Екатерины II. Он пользовался ее покровительством и сам практически поклонялся ей, как идолу. В нем сочеталась искренняя страсть к книгам, к поэзии, к техническому совершенству издательской техники (настолько, что его книги Екатерина II дарила иностранным послам и хвалилась ими, как доказательством хорошего своего управления страной). Сейчас книги, изданные в его частной типографии в селе Рузаевка, являются очень большой библиографической редкостью и стоят бешеных денег. Но это, как обычно, только одна сторона медали. Был этот человек ужасный крепостник и самодур. Начитавшись Вольтера, он под предлогом развития крестьян, проводил над ними показательные процессы по надуманным обвинениям, выступая то в роли судьи, то адвоката. Но если крестьяне не сознавались (не забываем, что они совершенно ни в чем не виноваты), то их подвергали страшнейшим пыткам. Из-за прихотей барина в самую страдную пору приходилось крестьянам бросать поля и работать до изнеможения в типографии – свой нескончаемый поток графоманства (а стихи у него были просто ужасные) он желал видеть изданной немедленно и любил поражать своих гостей тем, что, сочинив что-то на ходу, через пару минут выбегал из типографии с великолепно изданной книгой. Крестьяне его ненавидели и после смерти его и его вдовы разнесли по кирпичику ненавистное имение. Но труд подневольных мастеров все же не исчез совсем, шрифты еще много лет служили в губернской типографии Симбирска. Вот такая история и такой вот персонаж того времени. Я же при прочтении вдруг подумала о современных трудягах из стран третьего мира, что производят красивые и технически совершенные вещи, работающих по потогонной системе (надеюсь их хотя бы не пытают). Мало кто задумывается о цене этой красоты, для этого и нужны нам исторические примеры. Хотелось бы, чтобы в будущем производство красивых вещи и технический прогресс были с более человеческим лицом.