Kitobni o'qish: «Двойчата»

Уважаемые родители!

Эту сказку лучше всего читать вашим детям на ночь. Каждый вечер по одной главе. Не больше и не меньше.

Как доказали британские учёные, после прочтения этой сказки детям снятся добрые и красивые сны.

Читайте не спеша.

Негромко, но с интонацией и выражением. И не забудьте поцеловать вашего ребёнка, когда он уснёт.

Двойчата¹

1

Аля проснулась из-за того, что кто-то шлёпнул её по лбу. Даже не шлёпнул, а слегка задел. Или не задел. Просто рядом что-то плавно проплыло.

– Кто это? – спросила Аля.

– С добрым утром, – услышала она в ответ, – это я, твой старший брат. Меня зовут Саша.

Даже не услышала. А почувствовала. Голос зазвучал у неё в голове. Тихий, но чёткий и понятный.

– Ой, как здорово, – обрадовалась Аля, – я ещё не родилась, а у меня уже есть брат.

– Мы вместе родимся, – ответил Саша, – мы вдвоём у мамы в животике.

Аля задумалась.

– А почему ты тогда старший, – наконец спросила она, – если мы одновременно родимся?

– Потому что брат всегда старший, – рассудительно ответил Саша, – кто-то же должен быть старшим, чтобы оберегать младшего. Вот я и буду тебя оберегать.

– Хорошо, – согласилась Аля, – оберегай меня. Я согласна.

– И ещё я на пару грамм тебя тяжелее, – помолчав, добавил Саша.

– А откуда ты знаешь? – спросила Аля.

– На УЗИ сказали, вчера утром, – ответил Саша, – ты спишь всё время. А я слушаю, что про нас говорят.

– А кто про нас говорит? – испугалась Аля.

– Родители, – снисходительно ответил Саша, – мама и папа.

– А кто такие мама и папа? – заинтересовалась Аля.

– Мама, – терпеливо начал объяснять Саша, – это та, внутри которой мы сейчас находимся. У неё в животике. Она нас оберегает и кормит. Она с нами разговаривает. Ты её должна слышать.

– Да, да, – замахала ручками Аля, – я её слышу, она песни нам поёт и рассказывает, какие мы хорошие. И ещё кто-то говорит иногда. Тише. Но голос грубый.

– Который тише, это папа, – продолжил объяснение Саша, – он нас тоже оберегает и любит. И ещё они нам постоянно классическую музыку включают. Ты её тоже слышишь?

– Слышу, – ответила Аля, – я к ней уже привыкла.

– Это они нас к прекрасному приобщают, – пояснил Саша, – я к музыке хорошо отношусь. Мне Моцарт нравится. Но когда тебе одну и ту же сонату четыре часа подряд гоняют по кругу, никакой Моцарт уже не прививается.

– Может, им как-нибудь сказать об этом? – осторожно предложила Аля.

– Да я попытался ногой постучать, – вздохнул Саша, – а мама разволновалась. Подумала, что у неё что-то с нами не в порядке.

Так что я стараюсь особо не расстраивать родителей. Они же нас любят.

– А что такое любовь? – спросила Аля.

Саша задумался.

– Любовь – это когда тебе хорошо оттого, что кто-то есть в твоей жизни, – наконец ответил он, – кто-то родной и близкий.

– А кто нас больше любит? – вновь спросила Аля. – Мама или папа?

Саша опять задумался.

– Оба любят, сильно, – ответил он, – но по-разному. Тут больше или меньше – не определишь. – Ну и ладно, – согласилась Аля, – главное, что любят. А почему меня Аля зовут, а тебя Саша?

– Да они имя придумали сразу, когда только узнали, что у них кто-то родится, – начал рассказывать Саша, – но не знали, кто будет: мальчик или девочка. Выбрали имя Александр. Или Александра, если девочка. А потом выяснилось, что нас двое тут. И чтобы не путать, меня зовут Саша, а тебя Аля. Сокращённо, от Александры.

– Понятно, – сказала Аля, – а когда мы родимся, что мы делать будем?

– Как что? – удивился Саша. – Мы будем расти и познавать мир. Там, за маминым животиком, целый мир. Большой и красивый.

– Ой, как здорово, – обрадовалась Аля, – так давай быстрее его познавать. Раз он такой красивый.

– Подожди-подожди, – остановил сестру брат, – не спеши. Всему своё время. Нам вначале надо немного подрасти, набраться сил и родиться.

– Ну вот, – огорчилась Аля, – я хотела побыстрее. Может, сейчас родимся, чего ждать?

– Вот ты торопыжка, – рассердился Саша, – нельзя сейчас. Нам надо внутри мамы окрепнуть. А потом уже рождаться. Я же говорил – всему своё время. Если сейчас поспешить, то будет только хуже.

– Мне очень хочется узнать мир, – тихо сказала Аля, – он же красивый. Неужели нельзя что-то придумать?

Саша помолчал. Перевернулся с боку на бок. Аля почувствовала, как кто-то положил ладонь на мамин живот. Погладил его. Саша затих.

– Можно включить воображение и познавать мир уже сейчас, – негромко сказал он.

– Ой, как здорово, – обрадовалась Аля, – а где оно включается, это самое воображение?

– Так родители говорят, когда представляют, что мы делаем и как выглядим, – ответил Саша, – они включают своё воображение и видят нас, как будто мы уже родились. Особенно хорошо это у них получается во сне.

– Тогда давай спать, – сказала Аля и зевнула, – я уже устала с тобой беседовать и ждать нашего рождения. И хочется посмотреть на этот мир. Какой он красивый и большой.

– Тогда спокойной ночи, – сказал Саша, – спи, и пусть тебе приснится мир. Тот, который нас ждёт.

– Спокойной ночи, – отозвалась Аля, – ты приходи ко мне во сне. Не одной же мне мир узнавать.

– Обязательно приду, – ответил Саша.

Тихо так ответил. Еле слышно.

И Аля уснула.

2

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что стоит на краю кукурузного поля. На ней были колготки и лёгкое платьице в голубой горошек. На ногах белые кеды.

– Ура! – закричала Аля. – Воображение включилось.

– Вот только не надо так кричать, – раздался голос сзади, – а то оглохнуть можно.

Аля повернулась. В паре шагов от неё стоял мальчик. Такие же, как у нее, белые кеды. Синие штаны из джинсы и такая же рубашка. На голове у него была бейсболка с буквой S. И роста он был такого же, как и Аля.

За мальчиком росли несколько берёз. А уже за ними стояли четыре пятиэтажных домика.

– Ты Саша, – догадалась Аля, – у тебя тоже воображение включилось.

– Включилось, включилось, – улыбнулся брат, – ты такая смешная.

– Я не смешная, – ответила Аля, – я непосредственная. Куда пойдём? В какую сторону?

– Идти надо только вперёд, – сказал Саша и показал рукой на кукурузные заросли, – если идти назад, то попадёшь туда, где уже был. А чтобы узнавать новое, надо идти только вперёд.

Кукуруза была в два или даже в три раза выше детей. Лёгкий ветерок заставлял шевелиться зелёное поле, и казалось, что это какое-то живое существо стоит перед ними. Зелёное и доброе.

Саша подошёл к Але. Взял её за руку. Они сделали несколько шагов к кукурузе. Та стояла ровными рядами и шелестела.

– Иди за мной, – сказал Саша сестре, – мы вдвоём между рядами не пролезем.

– Я не хочу за тобой, – возразила Аля, – я не увижу, что впереди. Впереди будет только твоя спина. А я хочу увидеть что-то новое.

– Хорошо, – согласился Саша, – иди рядом, в соседнем ряду. Но не теряйся.

Он сделал шаг в сторону. Раздвинул листья кукурузы и скрылся в зарослях.

Аля зачем-то подпрыгнула. И, как старший брат, устремилась в глубь кукурузного царства.

Внутри кукурузного поля царил полусумрак и пахло землёй. На уровне глаз кое-где висели ещё не созревшие початки. Листья ниже были сухие и шелестели под ногами.

Расстояние между рядами было узким. Аля шла, помогая себе руками. Где-то рядом шелестел Саша.

Аля вначале пригибалась, уворачиваясь от початков и острых стеблей. А потом и вообще встала на четвереньки и поползла по своему ряду.

Так получилось намного быстрее. Саша отстал.

Между рядов появилось небольшое пустое пространство. Несколько семян не проросли. Пять или шесть. И в огромном поле кукурузы образовалась маленькая полянка. На полянке росла мелкая травка. А вверху светило солнце.

Аля вынырнула на эту полянку и нос к носу столкнулась с Лисёнком.

Оба замерли, на несколько мгновений перестав даже дышать.

Лисёнок был рыжий. Только нос у него был чёрный и влажный. По бокам топорщились усики. Треугольные уши торчали над вытянутой головой. Глаза-бусинки. Умные и немного шальные.

– Ух ты, – выдохнула Аля, – какой ты!

Лисёнок понюхал Алино лицо и чихнул.

Но полянку с шумом вылез Саша. Сразу же стало тесно.

– Он тебя не обижает? – спросил он Алю.

– Вообще-то при знакомстве принято здороваться, – вместо Али ответил Лисёнок.

Голос у него был звонкий и спокойный.

– Извините, – покраснела Аля, – здравствуйте. Как ваши дела?

– Здравствуйте, – эхом отозвался Саша.

– И вам здоровья, – ответил им Лисёнок, – дела у меня важные. Я сегодня узнаю мир.

– Ой, как здорово, – хлопнула в ладоши Аля, – я тоже с братом узнаю мир. Силой воображения.

– А вы кто? – Лисёнок втянул в себя воздух, принюхиваясь к детям. – Вы, случайно, не зайчата?

– Нет, – ответил Саша, – мы не зайчата. Мы брат и сестра. Мы скоро родимся. Вдвоём. Двойня мы.

– Двойчата, значит, – Лисёнок с умным видом кивнул головой. – А зайчат не видели? А то мне мама про них много рассказывала. Но я их ещё не встречал.

– Не видели, – сказала Аля, – но надеюсь, что встретим. Как и тебя. Пойдёшь с нами?

– А куда? – вопросом на вопрос ответил Лисёнок.

– Туда, – Аля махнула рукой в том направлении, откуда появился Лисёнок.

– Я там был, – ответил Лисёнок, – там лес.

– А что такое лес? – спросил Саша.

Лисёнок на минуту задумался. Когда он думал, у него смешно шевелился кончик носа.

– Лес – это поле, – наконец-то сказал он, – только вместо кукурузы там растут деревья. И ещё там есть мой приятель.

– Приятелей надо навещать, – сказала Аля, – пойдём с нами. Ты навестишь приятеля, а мы посмотрим на лес.

– А вы тоже будете моими приятелями? – спросил Лисёнок.

– Да, – ответила Аля, – а если подружимся, то мы станем друзьями.

– Здорово, – сказал Лисёнок. – А в чём разница между приятелем и другом?

Он развернулся и юркнул в заросли кукурузы. Аля полезла вслед за ним. Перед ней маячил пушистый огненный хвост. Сзади сопел Саша, замыкая их группу.

– Приятель – это тот, с кем ты знаком, – сказала Аля хвосту, – а друг – это как будто ты сам. Частичка тебя. Друг – это тот, кто тебя понимает и кого ты понимаешь.

– Это же здорово, – качнулся перед носом у Али рыжий хвост, – здорово, когда тебя кто-то понимает.

Кукуруза внезапно кончилась. Дети и Лисёнок вышли к лесу. Он начинался сразу же за полем. Лишь узкая, поросшая травой полоска отделяла их друг от друга. Кукурузный лес и поле из деревьев.

Аля задрала голову. Вверху были ветки и листья. А между ними виднелось небо.

– Вы идёте, двойчата? – Лисёнок уже выглядывал из-за ближайшего дерева, вопросительно глядя на детей.