Kitobni o'qish: «Совершенство с характером»

Глава 1. Танец любви

Елена

Стриптиз-клуб «Золотой поцелуй» всегда пользовался большой популярностью в нашем городе. К счастью, сейчас посетителей тут немного. И это хорошо – не представляю, как бы я танцевала при полном зале. Даже сейчас все поджилки дрожат, когда я смотрю на сверкающий подиум из-за ширмы. Девушки-танцовщицы хихикают за моей спиной.

– На что вы меня толкаете, бессовестные? – сердито бормочу я, уже сто раз пожалев о своем решении. Одно дело преподавать стрип-пластику в фитнес-центре, и совсем другое – выйти на сцену ночного клуба, чтобы показать мастер-класс своим ученицам!

– Боитесь? – лукаво спрашивает Валентина, высокая красавица-брюнетка. Она устроилась сюда совсем недавно.

– Волнуюсь, – сдержанно отвечаю я. В конце концов, я учила этих девочек танцевать стриптиз. Они восхищаются мной, для них я – пример идеальной танцовщицы, которая может выступить на любой сцене. Так что сейчас я не имею права отступить.

– Как вас объявить? – высунулась за ширму девушка-администратор.

– Хм… Не знаю даже… Объяви как есть – Елена Воронова. А музыку поставь нашу, тренировочную.

– С ума сошла? – делает круглые глаза администратор. – Какая еще Елена? – она исчезает за ширмой, и я сразу же слышу ее голос. – Сегодня на нашей сцене впервые идеальная и непревзойденная, сексуальная и невероятная Элайна Голдэн Кисс!

Я понимаю, что это я, и иду на сцену под бодрый мотив привычной музыки. Свет снаружи мягкий, приглушенный, но в зале видно каждого гостя. Я подхожу к шесту и начинаю свой танец.

Я уже давно преподаю стрип-пластику, а в танцах вообще всю жизнь чуть ли не с колыбели. Так что я горжусь своим тренированным и гибким телом. Прогиб, поворот, восьмерка бедрами, юбочка ползет вниз…

Самое главное в стрип-пластике – не движения, а чувственность. Это же танец любви и безудержного желания. Я всегда представляю, что танцую для кого-то одного, единственного и любимого. Сейчас мой взгляд скользит по мужским лицам в зале, выбирая достойного зрителя.

Вот он – темноволосый красавчик недалеко от сцены, смотрит заинтересованно и восхищенно. Рядом с ним… Ой. Это же сам Виссарион Грабовский – хозяин заведения! Вот мне влетит после танца! Не за то, что вышла на сцену. Скорее за то, что не выходила раньше.

Ногу на шест, подняться, поворот, снижаемся медленно, запрокинув голову… Щелкнуть заколкой, длинные светлые волосы падают на спину. Резкий взмах головой, волна, расстегиваем полупрозрачную блузку пуговка за пуговкой…

В зале одобрительный свист и крики, мне уже аплодируют, хотя я еще толком не разделась. Грабовский мечтательно застыл в кресле с блаженной улыбкой на лице. Что, осознал, что ты не зря мне платишь за занятия с твоими девочками?

Мужчина, сидящий рядом с хозяином, смотрит на меня напряженно и жадно. От его взгляда аж мурашки по коже. Интересно, как он ведет себя в постели? Я живо представила его руки на моем теле, губы на моих губах… Облизнулась. Скинула блузку полностью, оставшись в сверкающем белье.

На очередном повороте расстегиваю бюстгальтер впереди и даже немного дразню зрителей, как будто намереваясь открыть все, что они так жаждут видеть. Извините, дорогие, но полностью раздеваться я не собираюсь. Я же все-таки тут не работаю, не будем отнимать у хлеб у девочек. Несколько мужчин пробираются к сцене, сжимая в руке пачки денег. Что ж, вам тоже не повезло – к краю подиума я не подойду, оставьте ваши деньги следующим танцовщицам.

Музыка подходит к концу, я застегиваю бюстгальтер, посылаю всем воздушный поцелуй и покидаю сцену под бешеные аплодисменты.

– Ну как? – с легкой улыбкой спрашиваю у девчонок за кулисами.

– Зря мы это устроили. Я после нее на сцену не выйду, – мрачно отзывается Валентина.

– Классно! – вздыхает мимимишная блондиночка Роза. – Мы так никогда не сможем!

– В понедельник жду на тренировке, – строго говорю я, пробираясь в гримерную. Слышу голос администратора:

– На сцене Валенсия Таврическая и Роуз Лавстори!

Валентина и Роза скрываются за ширмой. Сегодня их ждет хороший доход от разгоряченной аудитории. Как и остальных танцовщиц.

Из гримерки я выхожу умытая и переодетая. Волосы собраны в аккуратный высокий хвост на голове, на лице из косметики – только капля светлой помады. На мне наглухо закрытое синее платье и бежевое весеннее пальто. Сейчас никто бы не сказал, что эта строгая дама – блистательная стриптизерша Элайна Голдэн Кисс.

На выходе из клуба сталкиваюсь с хозяином клуба и его гостем. Они явно ждут меня. Грабовский хмуро смотрит на меня с высоты своего огромного роста. В свои пятьдесят с хвостиком хозяин клуба выглядит очень представительно и грозно. Ругаться с ним обычно никто не рискует. Эх, жаль, незаметно скрыться не удалось, придется очаровывать непринужденной беседой и искренним раскаянием.

– Так, Воронова, – строго произносит Грабовский, – и что это значит?

– Простите, Виссарион Филимонович, – как можно милее улыбаюсь я. – Я бы никогда не вышла на сцену, но так хотелось попробовать свои силы в настоящем выступлении! Да и девочки просили. Одно дело ставить танцы в тренировочном зале фитнес-центра, и совсем другое – перед публикой. Я должна была знать, что все делаю правильно. Зал вроде реагировал хорошо. А вам как? Понравилось?

– Не понравилось! – отрезает он. – Нет, сам танец великолепен, тут претензий нет. Но ты всех раздразнила и исчезла. Теперь на кассе лежит десяток заказов на приватный танец от Элайны, которой в нашем клубе вообще-то не существует!

– За это я и прошу прощения, – очаровательно улыбаюсь я.

– Ни за что не прощу. Разве что научишь остальных девочек танцевать вот так же. Тренировки буду оплачивать, пока не получу такой же результат.

– Я постараюсь, – покладисто киваю я. Не будем спорить, что такую растяжку и пластику, как у меня, можно приобрести только усиленными тренировками с раннего детства. Зачем расстраивать хорошего человека?

– Кстати, знакомьтесь – мой двоюродный брат Максим, – Грабовский кивает в сторону молчащего до сих пор мужчины, и я перевожу на него взгляд. Ох, зря. Взгляд его синих глаз пронзает меня насквозь. Он такой же высокий, как кузен, с такими же темными волосами, только без седины. И на вид гораздо моложе, лет тридцать, не больше. Белая рубашка небрежно расстегнута на две пуговицы сверху. Интересно, у него есть кубики на прессе? Мой взгляд предательски опускается вниз… Так, о чем это я?

– Елена, – протягиваю ему руку, которая тут же исчезает в огромной ладони. У меня перехватывает дыхание, настолько крепким и сильным оказывается рукопожатие.

– Очень приятно, – Максим не спешит отпускать мою руку. – Я восхищен вашим танцем, – глубокий голос проникает в самое сердце. Наверняка от этого мужчины сходят с ума многие женщины. – Можете считать меня своим поклонником, – он улыбается, а я медленно отнимаю руку.

– Спасибо, мне очень приятно, – говорю я с достоинством, – но мне уже пора, – и поворачиваюсь на выход, застегивая пальто.

Уже на улице Максим догоняет меня.

– Елена, не сочтите за наглость, но, может, я угощу вас кофе, если у вас есть время?

– Простите, я не могу, – с давно отработанной грустной улыбкой отвечаю я. – Я очень тороплюсь. У меня дома маленькая дочка, ей всего четыре. Она не ляжет спать, пока я не вернусь. А ведь уже за полночь.

– Может, тогда пересечемся в другой день?

– Максим, – твердо говорю я, – мне очень лестно ваше внимание, но я действительно занята. Моя Злата – проблемный ребенок. Родилась недоношенной, множество последствий: гипоксия, тонус мышц, возможная задержка развития, до сих пор плохо разговаривает. Целый день я вожу ее по развивающим центрам, чтобы девочка прошла реабилитацию и смогла стать полноценным человеком. А во второй половине дня я работаю, когда есть возможность оставить дочку с соседкой. Как видите, моя жизнь мне не принадлежит, ни о каких личных отношениях не может быть и речи. Поэтому давайте не будем зря тратить время на бессмысленные встречи. Спокойной ночи, приятно было познакомиться, – я быстро удаляюсь к маленькой зеленой машине, сиротливо и криво стоящей посреди парковки. Да, нормально парковаться я так и не научилась. Уезжая, замечаю в зеркало заднего вида, что Максим так и стоит на прежнем месте, глядя мне вслед.

Машу ему рукой на прощанье. Скорее всего, мы с ним никогда больше не увидимся. И это к лучшему – я давно не доверяю мужчинам. А красивым мужчинам тем более.

Максим

Когда Виссарион позвал меня в свой стриптиз-клуб, я долго отказывался. Я видел стриптиз сотни раз, ничего особенного от этого зрелища я уже не ожидал. Последнее время меня одолевала апатия – тяжелое расставание с предыдущей девушкой до сих пор давило на психику. Я ни в чем ее не обвиняю – ей нужна была нормальная семья, дети и домашний уют. А я не чувствовал, что она именно тот человек, с которым я хочу прожить всю жизнь. Она все время расстраивалась из-за этого, и я принял решение не мучить ее больше и расстаться. Но это расстроило ее еще больше. Кажется, я совсем ничего не понимаю в женщинах! Хорошо, что уже все закончилось. Я даже взял отпуск, чтобы прийти в себя. Купил билеты в Таиланд, послезавтра вылет. Но радости мне это не прибавило.

В конце концов, я решил зайти в «Золотой поцелуй», чтобы немного развеяться. Виссарион мне обрадовался, усадил за свободный столик поближе к сцене и составил мне компанию. Он занимался этим заведением уже лет пять, и все эти годы бар процветал. Брат говорил, что это исключительно благодаря его умению подбирать хороших танцовщиц. Что ж, посмотрим на его девочек.

Народу пока было немного, вечер только начинался. Первые девушки, выходившие на сцену, действительно были очень красивы, да и танцевали сносно.

А потом вышла она. Элайна. Увидев ее на сцене, Виссарион присвистнул:

– Ах ты ж, интриганка! Не ожидал.

– Что такое?

– Да так. Ты смотри. Эта может устроить настоящее шоу.

Мое внимание и так было приковано к девушке на сцене. Короткая белая юбка, красный полупрозрачный лиф, открывающий подтянутый животик, светлые волосы собраны в пучок на макушке. Девушка танцевала, демонстрируя невероятные возможности изящного хорошо тренированного тела. Ее гибкость и пластика поражали больше, чем слетающая одна за другой одежки. На шесте она держалась легко, как будто без всяких усилий. А самое главное – мне все время казалось, что она смотрит на меня. И танцует тоже только для меня.

Я чего только не представлял себе во время этого танца! Как мои руки гладят это великолепное тело, поднимаясь по изящным ножкам все выше и выше, касаясь невесомых трусиков, а губы целуют упругую грудь… Скорее бы она уже сняла с себя все! Картинка в голове была слишком реалистичной, по всему телу прошла дрожь, в паху приятно заныло.

Она сняла заколку, светлые волосы рассыпались по плечам. Поворот, волна, – публика аплодировала. Девушка осталась только в блестящем белье, расшитом стразами. Когда она расстегнула бюстгальтер, я забыл, как дышать. Но эта интриганка так и не показала все, что я хотел увидеть! Это еще больше разожгло мое воображение. Я не выдержал и повернулся к брату.

– Васька, это кто? У тебя в клубе работает настоящее сокровище!

– Это Леночка, наша учительница, – вздохнул Виссарион.

– Учительница? – казалось, меня сегодня трудно поразить, но ему это удалось.

– Она учит танцам, работает в фитнес-центре неподалеку. Преподает много чего, ну и стриптиз заодно. Ее ученицы тут работают, вот она и приходит иногда, посмотреть на них. Я оплачиваю тренировки моих девочек, как видишь, не зря.

– Получается, сама она тут не работает?

– Нет. Хотя я звал и не раз. С таким телом можно вообще ничего не делать, просто красиво постоять на сцене уже достаточно. А вот теперь увидел, наконец, как она танцует. Ну, вот скажи – звезда!

– Это да, – я с сожалением проводил взглядом удаляющуюся со сцены Елену. – Просто совершенство.

– Только это совершенство несколько своевольное, как видишь. Ведь мне ни слова не сказала о танце! Думала, я не узнаю. Ха!

– А она чья? – прервал я брата. – В смысле, с кем-то встречается? Замужем?

– Ого! – Виссарион ткнул меня в бок. – Ты не залипай. Она живет с дочкой, насколько я знаю, проблемный ребенок, что-то со здоровьем. Поэтому всех ухажеров отправляет по давно известному адресу. Ни разу ни с кем и никогда не была замечена.

– Ты к ней подкатывал? – меня почему-то кольнула ревность.

– Я ко всем подкатываю, ты же знаешь, – усмехнулся Виссарион. – Но тут глухо, так что я отстал.

– Я бы ни за что не отстал. Познакомь меня с ней, а?

– Макс, тебе это зачем? Поверь, остальные мои девушки нисколько не хуже, и к тому же гораздо сговорчивее.

– Не сомневаюсь, – я смотрел на сцену, где сейчас танцевали роскошная брюнетка Валенсия и не менее эффектная Роуз. Танец у девушек был слаженным и отработанным, они, в отличие от Елены, часто подходили к краю подиума, и завсегдатаи бара совали им деньги за резинку чулок. Девушки разделись почти полностью, и там было на что посмотреть. Но это не Елена, не Елена. – Вась, ну познакомь!

– Дурак ты, Макс, – вздохнул Виссарион, поднимаясь. – Пошли. Тем более, что мне есть, что ей сказать.

Когда Елена вышла из гримерной, я поразился еще больше. Я знаю, насколько косметика меняет женщину. Обычно в лучшую сторону. Но этой девушке отсутствие грима шло больше, чем боевой раскрас. Нежная светлая кожа лица, выразительные голубые глаза, полные губы, чуть тронутые помадой, – она выглядела сейчас такой домашней и уютной, что хотелось схватить ее в охапку и затащить в свою берлогу. Когда она протянула мне руку для знакомства, я понял, что пропал окончательно. Я что-то говорил, не в силах выпустить ее длинные тонкие пальцы из своей ладони. Надеюсь только, что я не выглядел при этом слишком глупо.

Я никогда не бегал за женщинами – так уж получилось, что при моей довольно яркой внешности и достойном материальном положении проблем с противоположным полом у меня никогда не было. Но тут я помчался за удаляющейся Еленой как мальчишка. Вроде бы предлагал ей выпить чашечку кофе.

Ничего у меня не получилось, Виссарион оказался прав. Елена твердо отказалась, объяснив причину. Без высокомерия, просто и доступно. Я в очередной раз восхитился – эта девушка умеет держать дистанцию. Она уезжала на маленькой Шевроле Спарк, а я, не отрываясь, смотрел ей вслед, с ощущением потери чего-то очень важного.

Глава 2. Опасно близко

Максим

Всю ночь мне снилась девушка на сцене, сексуально прильнувшая к шесту. Причем, это была вполне определенная девушка. Я просыпался от возбуждения, засыпал, и снова видел только ее. Да что за наваждение! Встал я поздно. Как ни странно, вся моя апатия последних дней исчезла бесследно. Утро прошло в ожидании чуда. Ближе к обеду решил, что чудеса в наших руках, и позвонил Виссариону.

– Братишка, подскажи, где живет Елена?

– Все-таки не оставляешь попыток? Ты смотри, не обижай девушку, она мне дорога.

– Что? – взвился я.

– Как единственная нормальная учительница моих девчонок! А ты о чем подумал? Или уже не в состоянии думать? – он глупо захихикал. – Между прочим, она сегодня снова выступает в «Золотом поцелуе».

– Как это? Почему? – у меня похолодело внутри. Неужели моя красавица решила-таки бросить карьеру учительницы и стать профессиональной стриптизершей? А что, запросто может быть. Например, если вчерашний успех ударил в голову. Наверняка видела, сколько поклонников жаждали отдать ей деньги. Кто бы устоял?

– Она звонила сегодня, просила разрешения выступить еще, – продолжал Виссарион. – Хочет с девочками показать совместное выступление. Я разрешил, конечно! От такого ведь не отказываются. Так что приходи, посмотришь.

Естественно, в назначенное время я был в клубе. Народу сегодня было гораздо больше – завсегдатаи прознали, что можно посмотреть фееричное шоу. И не прогадали.

Девушки выходили на сцену, уверенные в своей неотразимости, как королевы красоты. Принимали соблазнительные позы и двигались при этом очень слаженно. Сегодня их было пятеро. Двух я знал – Роза и Валентина. Еще одна, рыженькая, и другая, изящная шатенка, хорошо дополняли ансамбль.

Скоро вышла и Елена, ее появление сопровождали свист и аплодисменты. Она прошла сразу к шесту. Что она там вытворяла, словами не передать. Движения плавные и чувственные, на грани приличия. Это мне теперь долго будет сниться в самых эротических снах. В паху снова заныло и зашевелилось, явно одобряя все, что делала девушка.

– Захлопни рот, – шепотом сказал Грабовский, сидевший тут же поблизости. – Хватит пускать слюни.

– Отстань, – пробормотал я, немного приходя в себя, – Надеюсь, сегодня она разденется полностью?

– Не поверишь, не знаю! Но мне кажется, в этом нет необходимости – ощущение, что она уже и так абсолютно голая!

Он будто прочитал мои мысли. Елена сегодня надела костюм, который давал полный простор воображению. Легкая струящаяся накидка из прозрачной ткани блестела стразами, но ничего не скрывала. А под ней надето белье телесного цвета, полностью сливающееся с кожей. Возникало ощущение, что девушка на сцене голая, а ткань гладит ее сексуальное тело, дразня и возбуждая фантазию.

Я нашел в себе силы оторваться от этого зрелища и посмотреть в зал. Ну, что можно сказать? Слюни пускал не только я. Мужчины свистели, хлопали, кричали, многие уже подошли к сцене, и девушки из подтанцовки активно собирали деньги. Они, в отличие от Елены, сняли с себя все, кроме еле заметных трусиков и чулок, куда возбужденные посетители засовывали купюры. Добраться до самой Елены никто пока не мог – охранники внушительно возвышались рядом, осаживая наиболее рьяных поклонников.

Танец закончился общими движениями, когда все пять девушек показали красивый финал и по одной удалились за ширму. Последней ушла Елена, подарив залу воздушный поцелуй. Он был поистине золотым – у Грабовского сегодня хорошая выручка.

– Ты куда? – схватил он меня за руку, когда я встал.

– Пойду поговорю с ней, – ничего умнее я не мог придумать.

– Тебя не пропустят в гримерку.

– Так помоги! Пошли со мной.

– Макс, что ты задумал? – нахмурился Виссарион.

– Ничего, – я сделал глаза как можно невиннее. – Просто поздороваюсь. В конце концов, мы же с ней знакомы.

Грабовский кивнул охранникам, и те пропустили меня в темный коридор закулисья. У самой гримерки я увидел Елену, которую осаждал невысокий пухлый блондин неопределенного возраста. В растерянности я встал, как вкопанный, неподалеку от них. Ни Елена, ни ее мужчина меня не видели.

– Элайна, вы прекрасны! – распевал Лене диффирамбы поклонник. – Вчера я впервые увидел, как вы танцуете, и подумал, что мне это снится. Я уже давно заметил вас, и всегда сожалел, что вы не на сцене. Но теперь вы решились показать миру свою красоту! Я так рад, так рад! – он держал ее за руку, а она мягко ему улыбалась. Меня затошнило – она что? Встречается с этим? Не представляю!

– Что вы, Иннокентий, не стоит меня благодарить, – спокойно ответила она. – Я вышла только ради девочек, всего на два выступления. Больше вы не увидите меня у шеста.

– Да вы что! Мне так жаль! – продолжал юлить вокруг нее поклонник. – Может, мы с вами тогда встретимся в другой обстановке? Например, в приватной комнате этого заведения? И вы станцуете лично для меня?

– Я не танцую приватные танцы, извините, – девушка отказывалась, но таким тоном, который лично я принял бы за согласие.

– Тогда хотя бы примите от меня этот скромный подарок, – мужчина протянул ей продолговатую коробочку. – Это сапфировые серьги. Я искал их сегодня весь день! Они так идут вашим глазам! За это я нижайше попрошу всего лишь поцелуй.

Елена взяла коробочку и поцеловала толстячка в щеку, от чего тот расплылся в счастливой улыбке до ушей. Вот уж действительно золотой поцелуй вышел! Я был в шоке. Как же так? Образ милой и неприступной учительницы разлетелся вдребезги. Кровь ударила мне в голову, я сорвался с места.

– Девушка же ясно дала вам понять, что не желает иметь с вами ничего общего! – прорычал я, подходя как можно ближе к ненавистной парочке.

– Максим? – удивилась Елена. – Что вы тут делаете?

– Кто это? – мужичок брезгливо осмотрел меня странным взглядом. – Что вам надо? Уходите! Я разговариваю с дамой! Леночка… – он попытался приобнять ее, и это окончательно снесло мне крышу.

Я оторвал его от Елены и отбросил в сторону. Иннокентий влетел в стену рядом с дверью гримерки и медленно сполз на пол, ошарашенно выпучив маленькие поросячьи глазки.

На шум тут же выскочили девушки.

– Кеша! – завизжали они. – Кешенька! Что случилось? – их взгляд упал на меня. Я грозно пошел к лежащему Иннокентию, который испуганно смотрел на меня, даже не делая попыток подняться.

Вдруг я почувствовал, как кто-то схватил меня сзади за плечи.

– Максим, пойдемте отсюда немедленно, – негромко произнесла Елена рядом с моим ухом. В ее спокойном голосе было столько властной силы, что не подчиниться было невозможно. Меня как парализовало. Я попятился и покорно пошел за ней. За поворотом она резко развернулась ко мне.

– Ты что себе позволяешь? – зашипела она, пока у гримерки раздавались охи, ахи и сочувствующие возгласы.

– А ты? – немедленно ответил я. – Вчера говорила мне, что у тебя нет времени на личную жизнь, а сегодня обжимаешься с первым встречным?

– Перестань! – глаза Елены горели яростью, а меня бесило, что она ничего не отрицает!

– И подарки принимаешь! – меня уже несло. – Что же ты на сцене не подставила задницу, как остальные девчонки? Получила бы больше, чем сапфировые серьги! – не успел я произнести последние слова, как неожиданно получил такую оплеуху, от которой в голове целый фейерверк взорвался, а в глазах на секунду потемнело. Вот это удар!

Я захлебнулся словами. Трудно говорить с гудящей головой, знаете ли. Увидел, как Елена размахнулась второй раз, и на автомате поймал ее руку. Потом другую. Девушка дернулась, но я прижал ее к стене всем телом.

Мы стояли совсем близко, тяжело дыша, и смотрели друг другу в глаза. Впрочем, я видел много чего еще – черные брови вразлет, длинные пушистые ресницы, губы! Какие у нее губы! Я облизнул свои – во рту мгновенно пересохло, а в паху снова заныло. Я настолько живо представил, как вхожу в эту женщину прямо сейчас, а она отдается мне вот с такой же страстью! Елена вспыхнула. Видимо, желание в моих глазах читалось слишком явно. Впрочем, она могла почувствовать кое-что еще: я прижимался к ней довольно сильно, а предательское мужское естество наглядно показывало, чего именно я хочу.

– Отпусти, – тихо, но с отчетливой угрозой произнесла Елена.

– А то что? – усмехнулся я.

– А то получишь еще, – она с вызовом смотрела на меня. Я не знал, как поступить дальше. Чудовищно хотелось ее поцеловать. Но я понимал, что тогда она возненавидит меня навечно, а это в мои планы уже не входило. Я нехотя отпустил ее. Она потерла запястья, и я начал остывать.

– Прости, больно?

– Не больнее, чем тебе, – усмехнулась она, кивнув на мое лицо.

– Да, ты классно меня приложила, – улыбнулся я, осторожно ощупывая скулу. – Что там? Будет синяк, наверное?

– Там такая четкая багровая ладонь, очень красиво получилось, – в глазах Елены уже плясали смешинки.

– Мда… Ну что ж, заслужил, наверное.

– Заслужил, – она снова стала серьезной. – Что на тебя нашло?

– Сам не знаю. Увидел, как вокруг тебя вьется этот… Потом еще и поцелуй… И голову сорвало.

– Иннокентий? – Изящные брови Елены удивленно взлетели вверх. – Да он вокруг всех девушек вьется! Это наш местный общий поклонник, совершенно безобидный и немного не от мира сего. Он забудет обо мне уже завтра.

– Но он подарил тебе дорогую вещь! – возразил я. – И ты приняла! Для большинства мужчин это значит согласие. Причем, на многое.

– А для него нет. Он очень богат. Не сам, конечно, его родители. Он хороший человек, добрый и наивный, как ребенок. И всем девушкам дарит сапфировые серьги. Его отец владеет несколькими ювелирными магазинами. Но Кеша почему-то любит именно сапфиры. Конечно, я взяла, иначе он ходил бы печальный весь вечер и плакал, а серьги выбросил бы. У всех девушек тут уже есть такие же сережки. А у некоторых и не по одной паре.

– Правда? – я был ошарашен. Как я мог предположить такое?

– Конечно. Вон, смотри, как вокруг него все хлопочут. Его тут все знают, даже охранники. И не прогоняют – вреда от него нет, а искреннее восхищение всем приятно. От кого-нибудь другого я бы не приняла подарок.

– И от меня?

– От тебя тем более! – фыркнула она.

– Почему? – я был уязвлен.

– Потому что для большинства мужчин это значит согласие. На многое, – вернула она назад мои слова. – А тебе и согласие не требуется – все решаешь сам, не считаясь с окружающими. Если от тебя еще и подарок принять, то вообще будешь считать меня своей собственностью.

– Хм… Хорошего же ты обо мне мнения!

– Пока не очень хорошего, ты прав.

– Как же мне его изменить?

– Неплохо было бы сначала извиниться перед Кешей, как ты думаешь? – она строго смотрела на меня, и сейчас я видел не стриптизершу в прозрачной накидке и невидимом белье, а суровую учительницу, серьезного тренера, с которым шутки плохи.

– Как скажешь, – покорно кивнул я и двинулся в сторону гримерки. Для меня такое послушание было очень странным. А то, что девушка указывает мне, что надо делать, и вовсе нонсенс. Все мои прежние женщины был красивы, воспитаны и слушались меня во всем. Я не специально выбирал таких – это получалось как-то само собой. Для меня женщина – милое существо, которое нужно любить, оберегать, и вести по жизни за ручку. Всех это устраивало. Но сейчас моя ноющая скула доказывала, что бывают женщины с таким характером, который даже мне может оказаться не по зубам. Интересно, она такая же страстная в постели? Так. Не думать пока об этом.

В гримерке полуголые девочки кружили около Иннокентия, а тот развалился на диванчике и выглядел абсолютно счастливым. Увидев меня, испуганно вскочил.

– Иннокентий, меня зовут Максим, – представился я ему, пожимая пухлую вялую руку. – Я очень сильно сожалею, что ударил вас.

– Но зачем вы это сделали? – тонким голосом спросил он, глядя на меня чистыми наивными глазами, не замутненными высоким интеллектом.

– Простите, не разобрался в ситуации. Я увидел, как вы разговариваете с Еленой, и решил, что вы назойливый поклонник, от которого она никак не может отделаться.

– Что вы! – воскликнул он искренне. – Это совсем не так! Нет, я поклонник, это да, она ведь так танцует, так танцует!

– Вы правы, теперь я это хорошо понимаю, – улыбнулся я его искреннему восторгу. – Елена объяснила мне, что вы не хотели сделать ничего плохого…

– Конечно, как я мог! Это же богиня сцены! Она лучшая…

– Эй, Кеша, а еще совсем недавно ты говорил, что я лучшая, – капризно прервала его Валентина.

– Ты тоже! – Иннокентий мило покраснел и переключился на других девушек. – Ты тоже самая лучшая!

Елена в это время надела пальто и сапожки, и мы потихоньку покинули гримерку.

– Теперь твое мнение обо мне поменялось в лучшую сторону? – спросил я ее, пока мы шли на выход.

– Немного, – кивнула она. – Молодец, что извинился, у нас обидеть Кешу считается дурной приметой.

– Сегодня ты позволишь тебя проводить?

– Нет, – она развернулась ко мне у самой двери и легко коснулась моей руки. – Не порть хорошее о себе впечатление ненужной навязчивостью. Прощай, – она вышла в холодную ночь.

– Прощай, – со вздохом ответил я. Посмотрел, как девушка садиться в машину, стоявшую рядом, и закрыл дверь. Поежился – холодно. Но сердце горело от воспоминаний о близости этого роскошного тела.

На следующее утро я снова звонил Грабовскому.

– Виссарион! Сегодня Елена выступает?

– Сегодня нет.

– Как нет? – возмутился я, как будто меня предал близкий человек. – Почему?

– Потому что она не стриптизерша, – ядовито ответил несносный кузен. – Забыл, что ли? Так что она вообще может больше не прийти в «Золотой поцелуй».

– А ты знаешь, где она живет? – мне была невыносима мысль, что я больше не увижу эту девушку.

– У тебя совсем крыша поехала? Оставь ее в покое, великий любовник!

– Да иди ты! Ты знаешь, где она живет или нет?

– Нет. Но знаю, где работает, – он выдержал эффектную паузу, за которую я бы его придушил, если бы говорил с ним с глазу на глаз. – Фитнес-центр на Строителей.

– Ясно, спасибо, – я бросил трубку, не дожидаясь ехидных расспросов.

Так. Теперь окей, Гугл. Расписание занятий фитнес-центра. Есть. Елена Воронова, последний урок аж в восемь вечера. Отлично! Это будет уже не случайная встреча.

Около девяти я ждал ее на выходе из фитнес-центра, чувствуя себя ужасно глупо. Эта женщина явно дала мне понять, что я ей не нужен, а я за ней бегаю, как влюбленный мальчик. А вдруг она пойдет не одна? Вот что я ей скажу?

Так и оказалось – моя красавица вышла на крыльцо в сопровождении какого-то толстомордого мужика. Он, правда, был очень хорошо одет и так и сиял благополучием. Они не видели меня, я стоял чуть сбоку. Зато я хорошо слышал голос Елены.

– Простите, Евгений, но нет. У меня совсем нет времени, вся моя жизнь подчинена дочери…

Надо же, почти слово в слово, что говорила вчера мне! Видимо, часто это повторяет, отработала до автоматизма. Толстяк, однако, был напорист. Даже сказал что-то про материальное обеспечение.

– Я хорошо зарабатываю, спасибо, – чуть нахмурилась Елена. Она снова была исключительно вежлива и неприступна.

Я понял, что это мой шанс и подошел к ним. Елена увидела меня, и ее глаза расширились от удивления. Но я не дал ей сказать ни слова.

– Елена Викторовна, я пригнал ваш джип, – сухим официальным тоном сказал я. – Вы уже освободились? – я смотрел ей в глаза, надеясь, что она подыграет.

– А вы кто? – довольно агрессивно спросил Евгений.

– Личный водитель Елены Викторовны, – спокойно ответил я, добавив каплю удивления в голос. С чего бы мне задавали такие вопросы? Повернулся чуть боком, чтобы ухажер заметил мой грозный ярко-фиолетовый синяк во всю скулу. Эта отметина придавала мне чрезвычайно бандитский вид, толстяк явно был впечатлен. – Елена Викторовна, простите, мне подождать?

– Нет, Максим, вы приехали вовремя, – тут же сориентировалась моя умница. – Прощайте, Евгений, я тороплюсь, – она по-королевски кивнула поклоннику и быстро процокала каблучками мимо меня. Я как можно равнодушнее скользнул взглядом по жениху-неудачнику и двинулся за девушкой. Евгений остался стоять с сердитым видом на крыльце.

– Здравствуйте, Максим, – уже совсем рядом с моей машиной сказала Елена, оборачиваясь. Я оторвался от созерцания стройных ножек в красных весенних сапожках на шпильке. Безумно возбуждающий цвет! Впрочем, как и сами ножки. На таких каблуках Елена становилась довольно высокой, хотя все равно была гораздо ниже меня.