Kitobni o'qish: «Золотое море»

Shrift:

Часть 1
«Маленькая энциклопедия для хороших девочек и плохих мальчиков»

Когда пройдёт огонь разочарований, пройдёт дождь, и вырастут новые цветы, и покажется радуга, и запоют птицы в лесах, заиграют бабочки на лугах, и далеко-далеко на берегу моря покажется замок, высеченный в скале.
Но утерянные чувства останутся навсегда…

Глава 1
Эй-Серый и Луна

Серый волчонок жил со своей семьёй в самой чаще леса, по другую сторону бурной реки, где среди высокой травы и ароматных цветов с утра до ночи порхали бабочки, жужжали пчёлы и пели птицы. Наверно, это был самый счастливый волчонок в мире. В семье все звали его Эй-Серый, так как он всегда пропадал и вечно был один и вечно где-то там...

Серого семья с собой на охоту не брала – для этого он ещё был мал, но он каждый день провожал семью на охоту и ждал с нетерпением, когда они вернутся. И вот они возвращались, отец всегда приносил с охоты что-нибудь вкусненькое. А братья всегда возвращались такие смелые, такие уставшие, такие благородные, по крайней мере, Эй-Серому так казалось…

И вот однажды отец сказал ему:

– Эй-Серый, ты уже совсем большой! Завтра пойдёшь вместе с нами на охоту.

И Эй-Серый был счастлив! Наконец-то, когда наступит утро, он пойдёт со своей благородной семьёй на охоту!

И когда наступило утро, он встал раньше всех и был готов к новой странице своей жизни!

Но каково же было его разочарование, удивление, смятение и возмущение, когда он узнал, что есть охота! И что это за «вкусненькое».

Это был несчастный зайчонок, который отстал от своей мамы и был затравлен со всех сторон его благородными братьями.

Волчонок смотрел на эту погоню с ужасом и от всего сердца желал, чтобы зайчонок убежал. И вот зайчонок оказался в полуметре от него, и теперь волчонок мог схватить зайчонка. Эй-Серый замешкался, и зайчонок убежал!

Когда охота закончилась, семья с добычей возвращалась обратно, а двое его братьев сказали, что одного зайца мало на всех и что Эй-Серый упустил зайчонка.

– Он просто струсил! – восклицал сердито один из братьев.

– Он просто глупый! – восклицал другой брат.

И волчонок впервые увидел злые оскалы своих братьев. А когда отец сказал: «Надо оставить его голодным! Он тогда быстро научится охотиться», Эй-Серый содрогнулся от слов отца и побежал прочь от злополучной семьи. Волчонок бежал к маме. «Мама, только мама поймёт меня!»

Мама волчонка – тёмно-бурая, с рыжим оттенком красивая Волчица – стояла на опушке леса и принюхивалась в другую сторону. Красивой Волчице в последнее время было как-то не по себе. Волчонок заметил, что его мама вглядывается в даль и принюхивается, но не придал этому значения: он ничего не видел и не слышал, кроме своей благородной боли.

Маленький волчонок рассказывал своей маме всё, что произошло на охоте. Больше всего он был возмущён безжалостностью своих братьев и отца. Он возмущался:

– Как после этого они будут называть себя благородной и гордой стаей!

Мама волчонка с грустью посмотрела на него и сказала:

– Мой мальчик, ты похож на меня. Каждый раз, когда я иду на охоту, мне очень тоскливо. Но такова волчья доля, по-другому мы просто не выживем, погибнем.

Волчонок понимал и не понимал её и был раздосадован волчьей долей. И в эту ночь он лёг голодным. Эй-Серый хотел понять, заставит ли голод его так охотиться. А вся семья, собравшись вокруг добычи, рыча и чавкая от удовольствия, лакомилась зайчихой.

На второй день волчонок проснулся с урчанием в животе, с таким урчанием, что невозможно хотелось есть!

Он прислушался к себе… «Нет, хочу! И в кругу семьи питаться больше не буду! Меня не устраивает моя волчья доля!» – так решил волчонок. Но как теперь ему быть, чтобы не погибнуть от голода? И он вспомнил, как там… пчёлы, жужжа, садились на цветы, и как птички клевали красные и чёрные ягоды. «А что, если и я попробую, как они?» – возникла мысль у волчонка. И он побежал через чащу леса на поляну, где обитали пчёлы, бабочки и птички, где росли сочные цветы и ягоды. Он вплавь перебрался через бурную реку на ту сторону и, стряхивая с себя воду, побежал к ароматным цветам и ягодам.

В лесу обитали самые разные птички и бабочки, но волчонок каждый раз, когда прибегал к ароматным кустам, замечал одну необычную птичку, совсем крохотную и непохожую на остальных. Он не раз любовался тем, как эта маленькая птичка добывала себе пищу при помощи своего длинного клюва и, порхая своими цветными крылышками, перелетала с одного цветка на другой. Волчонок страстно мечтал познакомиться с маленькой, энергичной и быстрой, как стрела, птичкой.

И вот теперь пришло время познакомиться, и он тихо пробирался к месту обитания птички, поглядывая по сторонам. Но птичка не появлялась, а в животе урчало всё сильней. Тогда волчонок пополз к кустам, чтобы скорее полакомиться ягодами и дожидаться свою птичку здесь…

И вдруг откуда ни возьмись на волчонка напала та самая птичка, с которой он так хотел познакомиться.

Птичка сразу приметила волчонка. И как только он начал ползти к ягодам, она взлетела ввысь и, яростно взмахивая крылышками, стала совершать круги и, чтобы ещё пуще напугать волчонка, стрелой бросилась на него. А волчонок забыл про всё на свете и про урчащий животик и, заворожённый, смотрел на птичку. Пёрышки птички так красиво переливались на солнце и каждую секунду меняли свою окраску, что волчонку показалось: птичка-то не птичка, а радуга! Волчонок был готов любоваться долей маленькой птички бесконечно!

И вдруг мгновенно птичка мягко приземлилась на тонкую веточку. Эй-Серый был в полном восторге и в отчаянии одновременно. «Умения охотиться недостаточно для благородной доли…» – отчаянно подумал он и, так как за последнее время ему пришлось пережить много эмоций на голодный животик, обессиленный, упал на землю. Птичка подлетела к волчонку и, продолжая порхать крылышками, спросила:

– Ты кто? Что с тобой?

Волчонок лежал с закрытыми глазами и ничего не отвечал.

– Ты кто? Что с тобой? – ещё раз спросила птичка.

Волчонок открыл глаза и еле-еле ответил:

– Очень хочу есть.

– Есть?! – удивилась птичка.

– Очень хочу ягоды.

– Ты хочешь ягоды?

– Да! – ответил волчонок и устало прикрыл глаза.

Птичка удивлённо запорхала крылышками. А обессиленный волчонок продолжил:

– Теперь я буду питаться ягодами!

– Надо же! – не переставала удивляться и порхать крылышками птичка.

И птичка поспешила к кустам с красными ягодами и начала собирать в свой маленький клюв по две ягодки и приносить волчонку.

Когда волчонок наелся сочных ягод, птичка захотела угостить его цветочным нектаром. «Он не знает вкуса нектара, ему понравится!» И, как летний дождик, капал нектар на волчонка, и он напивался этой живительной влаги, и был очень счастлив, и удивлён, и заворожён! И совсем забыл о своей семье.

Птичка и волчонок, вдоволь наевшись и напившись, решили отдохнуть.

– Спасибо тебе! – сказал волчонок.

– На здоровье! – ответила птичка.

И, немного помолчав, волчонок спросил:

– Ты будешь моим другом?

– Да! – сразу ответила птичка. Ей очень понравился этот бесстрашный восторженный волчонок.

– А мне называть тебя Птичка? – спросил волчонок.

– Называй меня просто Колибри.

– Какое благородное и красивое имя – Колибри!

Эй-Серому всё, что касалось маленькой птички, казалось благородным, особенно в свете охоты. И был горд, что теперь у него есть друг с такой благородной долей.

– Волчонок, а мне как тебя называть?

– Называй меня просто волчонок! – радостно ответил волчонок.

Так бесстрашный серый волчонок и яростная птичка Колибри стали друзьями.

Они играли и бегали за цветными бабочками, догоняя друг друга. И оба невероятно были счастливы.

– Ты знаешь, волчонок, ведь мне скоро надо улететь из этих мест навсегда, – вдруг сказала Колибри.

– Почему же? – удивился волчонок. – Такого не может быть, мы только познакомились!

И птичка рассказала свою грустную историю. Она, в общем-то, не здешняя, а из жарких краёв. Её поймал браконьер, а затем привёз сюда, и, когда тот хотел пересадить из одной клетки в другую, она воспользовалась моментом и чудом сбежала от двух браконьеров. И долго летела, пока не устала. А когда оглянулась, увидела места, схожие с её родиной, и на время поселилась здесь, возле бурной реки, среди зарослей ароматных цветов, ягод и бабочек… И сейчас она набирается сил, чтобы отправиться домой.

Рассказ Колибри очень тронул волчонка. Юный волчонок с волчьей долей уже понял, что жизнь – это не только мир с мамой и что Колибри надо возвращаться домой. И в то же время волчонок не хотел отпускать нового друга. Но Колибри из жарких краёв, а здесь бывают такие холода, что даже у него мёрзнут лапки, не то что у маленькой птички. И, несмотря на противоречивый внутренний диалог и на своё желание не терять нового друга, вместо того чтобы сказать: «Пожалуйста, не улетай, мы построим тебе тёплый домик», благородный серый волчонок серьёзно спросил:

– Когда ты хочешь лететь?

– Не знаю. Перелёт будет долгим, и я ни разу не летала так далеко, – с грустью ответила Колибри.

– Не грусти! Мы что-нибудь придумаем. Ведь ещё есть время!

Волчонок, когда говорил «что-нибудь придумаем», хотел посоветоваться с мамой. «Мама, правда, зимой в берлоге у нас тепло?» – спросит он у своей мамы. А когда она ответит: «Да, конечно!», тогда волчонок попросит её, чтобы маленькая птичка в уголке их берлоги построила себе гнёздышко.

– Знаешь, Колибри, у меня есть план! – воскликнул волчонок. – Для этого мне надо посоветоваться с мамой. Я сейчас уйду, а завтра вернусь с планом.

– Хорошо! – восторженно откликнулась Колибри, уверенная в своём новом друге. Ведь она тоже не хотела покидать вновь приобретённого друга.

И юный волчонок радостно поторопился домой, чтобы скорее взять у мамы разрешение построить Колибри на зиму гнёздышко в уголочке их тёплой берлоги. Но в сердце благородного волчонка закралось какое-то смутное беспокойство. Он нехотя догадывался, что беспокойство связано с неуверенностью в своих братьях и в отце. «Вдруг они причинят Колибри вред! Братья и отец не съедят же моего друга? Ведь благородные не причиняют зла тем, кто слабее их?!» – так успокаивал себя серый волчонок и бежал к своей маме. И чем ближе приближался к дому, тем больше чуял неладное. Волчонок остановился, он втянул воздух и принюхался… И серый волчонок учуял беду…

«Только бы с мамой ничего не случилось! Только бы мама меня встретила!» И Эй-Серый помчался что есть силы и наконец, когда он прибежал, увидел следы борьбы. Следов было много, и было не разглядеть, где чей след, но Эй-Серый понял, что была битва с его стаей. Но с кем?

И вдруг он услышал слабый голос своей мамы:

– Эй-Серый, Эй-Серый…

Волчонок побежал туда, откуда был слышен её голос. Под деревом вся в крови лежала его мама.

– Мама, мама, что с тобой? – Волчонок был в ужасе.

– Эй-Серый, ты пришёл… – еле слышно сказала она.

Волчонок стал облизывать свою маму.

– Мама, что с тобой? Мама, что с тобой?

– Я умираю и перед смертью хотела открыть тебе правду…

– Мама, о чём ты? Ты бредишь! Мама, приди в себя, ведь благородные волчицы не бредят…

– Послушай меня… у меня мало времени. Сейчас они вернутся, – прохрипела Волчица.

– Кто они, мама?!

– Стая шакалов. Шакалы и волки иногда нападают друг на друга, чтобы отвоевать хорошие места в лесу. Мы эту землю отобрали у них. Тогда была жестокая битва, их было больше… – Волчица замолчала. Силы её были на исходе. – Но сегодня их было очень много.

Мама Волчонка уже не могла дышать. Она закрыла глаза, чтобы перевести дыхание и в последний раз в жизни набраться сил!

– Послушай меня, Эй-Серый, – сказала она, и слеза покатилась по волчьей щеке. Она больше не назовёт его «Эй-Серый». Но надо было успеть сказать, и она прохрипела последние слова: – Запомни навсегда… Я любила тебя как родного, а твоя родная мама умерла на той страшной битве…

– Мама, мама, не умирай! И я тебя люблю! И я тебя люблю! – Эй-Серый не верил, что мама может покинуть его, и, когда наконец понял, он тихо прорычал: – Мама, я доволен тобой, будь и ты довольна мной.

И красивая Волчица замолчала навсегда, а несчастный Эй-Серый безудержно рычал, рычал, рычал.

И вдруг он услышал шорохи и чавканье – это шакалы возвращались на вновь приобретённую землю. Эй-Серый замешкался, не зная, что делать дальше. Но убежать и бросить маму – никогда! «Пусть лучше в реку, пусть лучше в реку, но не оставлю маму на растерзание шакалам!» И Эй-Серый осторожно перенёс Волчицу на зелёную ветку и, бережно потянув за ветку, медленно направился в сторону бурной реки.

Чавканье шакалов всё приближалось, но Эй-Серый не торопился, он бережно нёс свою маму, тихо-тихо рыча. Когда он подошёл к бурной реке, Эй-Серый в последний раз облизал маму, бережно толкнул в реку и, не оборачиваясь, побежал прочь вверх по реке.

Он бежал от зла, от ненависти, от родных, от шакалов.

Он бежал от всего, что навалилось на него за последние дни, унося в своём сердце только память о своей благородной маме!

Он бежал дотемна, пока не почувствовал сильную усталость, и, не чувствуя лап, маленький Волчонок упал на вершине высокого холма.

Когда он проснулся, была глубокая ночь, и большая луна так низко свисала над холмом, что заныло волчье сердце. Волчонок впервые почувствовал, как одинок в этом большом мире. Волчонок был страшно подавлен. Его ещё угнетало и то, что дружба с Колибри осталась где-то там…

– Мама, мама… – произнёс вслух Эй-Серый и завыл на ЛУНУ, как взрослый волк.

Он честно выл и рассказывал ЛУНЕ о своей боли, о своей любви к маме, о несправедливости братьев, о своём прощении отца, о своём полном одиночестве без Колибри и о яростном желании отомстить шакалам. Он выл на луну так, будто он – это не он. И маленький Волчонок вдруг понял, почему взрослые волки воют на ЛУНУ.

Теперь он понял!

ЛУНА придаёт им силы!

ЛУНА так же одинока…

ЛУНА и ВОЛК – одно целое!

И маленький Волчонок завыл так, как ни один взрослый волк на свете ещё не выл. Он выл и рычал, пока усталость не стала сильнее сердечной раны.

Так Эй-Серый впервые заснул, укрывшись лунным светом…

Когда он проснулся, первый, кого увидел, был его лучший друг – маленькая и яростная птичка.

– Доброе утро! Бесстрашный Волчонок! Ты что, хотел убежать от меня? – порхая крылышками, радостно прочирикала Колибри.

Глава 2
Кава

Кава чувствовала объяснимую тоску и страх…

Она боялась.

Потеря самого близкого человека и непредсказуемое поведение людей пробудили в ней отчаянный страх. Оказалось, она не знала до сих пор про другую сторону человека. И теперь все её мысли были скованы страхом и разочарованием.

Смертельная болезнь матери забрала всё, во что она верила, – любовь, дружбу, партнёрство и даже крепкие узы родства.

Её мама – самый скромный, самый добрый, самый достойный друг – ушла, забрав прежнюю Каву с собой.

Её мама ушла навсегда. Горькое и неизбежное случилось. Жизнь остановилась.

Остановилась…

И Кава не знала, куда идти дальше.

Ангел смерти встал на её пути.

Ангел, которого все так боятся и которого так боялась Кава.

Ангел смерти, который поможет ей в будущем, но прежде она пройдёт путь разочарований до конца. Путь, достойный её скрытно-тайного желания. Путь сказочный, на грани проницательности и безрассудства.

* * *

Кава видела Его в своём сне, и этот холод стеклянных блуждающих глаз она запомнит навсегда. Она очень испугалась, когда их взгляды встретились, но искал Он не её. В углу на кровати лежала её мама, и, когда Он увидел её, блуждающий стеклянный взгляд остановился. Мама Кавы узнала Его и твёрдо посмотрела Ему в глаза.

И только на миг твёрдый взгляд взмолился: «Дай ещё немного времени, я не всё успела сказать дочери…» И Он ушёл, чтобы снова прийти.

Этот немой разговор во сне между мамой и Ангелом смерти невозможно было забыть, и Кава помнила. И боролась с неизбежностью смерти мамы до самой её смерти.

Чувства имеют силу – как созидательную, так и разрушительную. Чувствовать и знать, что исход безнадёжен, и продолжать отчаянно бороться… Те чувства имеют страшную силу – разрушительную.

И Кава разрушалась. А Ангел смерти выжидал…

Когда, спустя примерно год, Он снова пришёл, Кава почувствовала Его по холоду, раздирающему и леденящему душу. Разрушающий холод леденил душу, но не обет, данный маме. И Кава сквозь слёзы читала прощальную молитву, передавая свою маму Ангелу смерти.

И все последующие дни скорби твердила себе: «Проводи маму достойно, проводи маму достойно, как хотела и просила она…» Кава покорно принимала соболезнования от друзей и родственников своей мамы. Она исполнила всё, о чём просила мама. Но исполненный долг не покрыл тяжесть утраты, и Кава в течение длительного времени пыталась прийти в себя. Однако нервная система была сломлена, сломлен был дух и воля к жизни. Может быть, если бы мама Кавы так мужественно и достойно не держала себя во время болезни, Каве было бы легче. Может быть, если бы не та отчаянная борьба за жизнь мамы и не те слова, целительные слова, сказанные дочери в бессонные ночи, Кава не стояла бы весенним днём посреди дороги, чтобы вернуть себя к жизни. И исполнить до конца обет, данный маме: «Не сдавайся, дочка!»

Глава 3
Кава и неказистые ёлочки. И Чышь

День был пасмурный и очень красивый. Вот-вот начнётся дождь…

Кава стояла на перепутье дорог, не зная, какой маршрут выбрать для ходьбы – длинный или короткий.

В провинциальном городе, в спальном районе не так-то легко найти укромные места, чтобы спокойно погулять. Но Кава всё-таки нашла более-менее зелёные места, где, как ей казалось, деревья ожидали её. Или она ожидала встречу с грустными городскими деревьями. Сегодня Кава выбрала короткий путь. Ей очень сильно захотелось увидеть как бы невзначай выросшие между высокими тополями две неказистые ёлочки.

Кава быстро прошла ряд магазинчиков и аллею с молодыми туями и, как только перешла дорогу, вдохнула. Начинался её прогулочный зелёный круг, где скопления людей было меньше. И Кава не спеша пошла под сенью тополей, вдоль домов, вдыхая тополиный воздух. Прошла мимо парочки пушистых клёнов и подошла к неказистым ёлочкам между двумя высокими тополями прямо у дороги. Две ёлочки выросли рядом, одна повыше, другая пониже, и обе выросли набекрень. Ёлочки были потрёпанные, словно кто-то сорвал ветки, и на месте сорванных больше не выросли новые ветки. Из-за этого ёлочки были невзрачные, непривлекательные и, ко всему прочему, ещё очень запылённые. Наверное, поэтому ёлочки понравились Каве. И если бы не тополи, то наверняка ветер унёс бы ёлочки, пока они были маленькие. Но, к счастью Кавы, ёлочки выросли, и им было присвоено красивое название – «Неказистые ёлочки».

Кава замедлила шаг и коснулась рукой колючих иголочек. Ей очень нравилось, что ёлочки колючие, хоть и запылённые.

– Мои неказистые ёлочки, сейчас к вам вернусь, – прошептала Кава и пошла дальше.

Кава вышла к маленькому старому лесочку из семи больших неколючих ёлок и немного задержалась. Под тенью сросшихся между собой веток ёлок Кава чувствовала себя спокойно. И в то же время её очень угнетало, что лесочек неухоженный и вокруг были разбросаны бутылки и другой мусор. Но, несмотря на разбросанный мусор вокруг и неухоженность, воздух в лесочке был мягкий и свежий.

Каве на пути ещё встречались ореховые деревья. Крепкие деревья выросли вдоль дорог и во дворах. Много лет назад власть Советов посадила ореховые деревья для будущего поколения. И каждый раз Кава благодарила их и мысленно обращалась к ним, надеясь, что их крепкий дух защитит ореховые деревья. «Теперь ореховые деревья не сажают. Зато в моду вошло сажать туи, которые растут через раз. А ореховые деревья вырубают и везде монтируют резиновые плитки, которые, нагреваясь, выделяют токсичные вещества. В чём польза, кроме того, что ребёнок упадёт на мягкую поверхность, а перед этим надышится токсичным воздухом?»

И, наконец, прогулочный зелёный круг завершали два пушистых тутовых дерева.

Кава остановилась под тутовыми деревьями – это был её перевалочный пункт. Отсюда она любовалась неказистыми ёлочками и тополями, и отсюда она уходила домой. Но сегодня Кава вышла из тутового укрытия и подошла к неказистым ёлочкам ближе. Она подошла совсем близко, словно пытаясь их обнять, и, оглядываясь по сторонам, тихо сказала:

– Как же вы тут выросли, хотя бы вас не заметили и не срубили. И как же хорошо, что вы такие колючие… – Кава усмехнулась, дотронувшись до колючей иголки ёлочки. – И как же удачно вы спрятались между могучими тополями. Да-а, у вас надёжные стражники…

Вдруг тополи качнулись от внезапного ветра, касаясь своей листвой лица Кавы, и она услышала писклявый пугливый голосочек, который настойчиво позвал её.

– Кава, Кава!

Она оглянулась по сторонам и никого не увидела.

«Показалось…»

И снова настойчивый голосочек позвал:

– Кава, Кава, посмотри сюда!

Кава посмотрела в сторону, откуда слышался голосочек, и увидела нечто невероятное. На ветке ёлочки снизу вверх или сверху вниз свисала летучая мышь.

Кава не поверила своим глазам.

– Разве бывают летучие дневные мыши? – проговорила она.

– Бывают, как видишь! – тут же ответила летучая дневная мышь.

Кава зажмурилась и потрясла головой, а когда открыла глаза, удивилась невероятному ещё больше. Прямо над её головой с ветки тополя свисала летучая дневная мышь, у неё были очень большие глаза, и смотрела она как-то пугливо. Но речь у неё была очень даже не пугливой:

– Я знаю, как тебя зовут! Ты хочешь знать, как меня зовут? Ты хочешь знать, как ты здесь оказалась? Ты хочешь знать, почему ты здесь оказалась? – на Каву посыпались вопросы.

Кава стояла и не верила своим ушам, а глазам тем более.

А летучая дневная мышь продолжала тараторить, отвечая на свои вопросы сама.

– Меня зовут Чышь! И, как ты видишь, я летучая дневная мышь. Таких, как я, мало! И не ко всем меня направляют. Мой хозяин дал мне задание – дать задание тебе!

Она внимательно посмотрела на Каву и снова спросила:

– Тебе, наверно, интересно, почему выбрали тебя через меня?

Когда она сказала «меня», её глаза ещё больше округлились.

Кава продолжала молчать и, широко раскрыв глаза, смотрела на летучую дневную мышь.

И снова летучая дневная мышь по имени Чышь ответила на свой вопрос сама:

– Ты нуждаешься во мне и в моём Мире, и для этого ты должна пройти несколько заданий. Как думаешь, у тебя получится? – Летучая дневная мышь внимательно смотрела на Каву, ожидая ответа.

Но Кава молчала. Она пыталась понять степень своего безумия.

– Ну, ущипни себя, что ли! Кава, у меня совсем нет времени! – взмолилась летучая дневная мышь.

И Кава резко ущипнула себя.

– Ай! – вскрикнула она.

– Конечно больно! Кава, это же была шутка! А ты что, серьёзно подумала, что надо себя ущипнуть, чтобы увидеть меня? Ну, ты увидела меня?

Летучая дневная мышь тараторила, причём каким-то чудесным образом Кава понимала язык чудесного зверька… И вдруг Каву осенило, что есть другой Мир! Мир, который знает всё или почти всё о ней! И какой бы он ни был, ЭТОТ МИР, она примет помощь, тем более чудесный зверёк ей очень понравился.

Кава заинтересованно посмотрела на летучую мышь и не смогла разобрать, какого же она цвета. И, всмотревшись ещё внимательней, поняла: летучая дневная мышь тёмно-грязно-жёлтого цвета. И поэтому, так удачно сливаясь с прошлогодней листвой, она оставалась невидимой.

– Ну, ты изучила меня? – спросила летучая дневная мышь.

– Да, – ответила осторожно Кава.

– Тогда приступим к делу?

– Да, – услышала свой неуверенный голос Кава.

– Видишь тополь?

Кава кивнула головой и посмотрела на могучее дерево снизу вверх.

– Ветки будут означать задания. Пройдёшь задание – пройдёшь ветку, а на самой верхушке, когда (Чышь сделала ударение на слове «когда») мы с тобой всё правильно пройдём, ожидает сюрприз.

А Кава обратила внимание, как Чышь сказала «мы», и подумала: «Чышь меня не оставит одну на полпути».

Чышь внимательно посмотрела на Каву и сказала:

– Задание номер один. Ты должна контролировать свой гнев. Ты должна контролировать свои эмоции.