Kitobni o'qish: «Лука – небесный покровитель Крыма»

Shrift:

Введение

«Xод русской истории совершается по воле Божией» – вещие слова сказаны были и запечатлены в «Повести временных лет» в 1113 году. Это прозрение наших глубоко верующих древних предков многократно было подтверждено в последующие 910 лет. Совершенно необъяснимы рациональным мышлением повороты и изгибы на исторической стезе русского народа. Непредсказуемые взлёты и падения русского государства не в состоянии объяснить и учёные мужи, хвалящиеся материалистическим взглядом на историю. Особенно ярко это доказали события новейшей русской истории XX века, главным образом 1917 и 1991 годы. Ни дьявольской разрушительной доктрины Троцкого – Кагановича, замешанной на интернационал-коммунистических идеях, ни деструктивного потенциала интернационал-демократической доктрины Гайдара – Когана, сокрушивших в XX веке дважды мощнейшее государство Российское и СССР, невозможно понять вне Божественного промысла. Единственно как испытания для русского народного духа, ниспосланные Господом Богом, можно понять и трактовать исторические раздоры, смуты, братоубийственные крестьянские и гражданские войны, революции и перестройки.

Только Наказанием Господним можно объяснить зигзаги русской истории, когда кара Божья постигала много грешившее русское общество, вдруг заблудшее в своей греховной гордыне и временном отпадении от Заповедей Божьих и Церковных преданий. Именно в эти периоды духовных болезней русской нации Господь Бог посылает на землю русскую своих пастырей вернуть заблудшее малое стадо на путь истинный. Только так и можно понять появление на Руси богатырей духа: Святителей и великомучеников, монахов и священников, столпов Русской Православной Церкви.

Могуча череда святых угодников Божиих, просиявших в Земле Русской и чествуемых Православной Церковью.

Её начало восходит в I век, когда св. Андрей Первозванный насаждал первые начала христианства в Крыму (Тавриде). А св. Климент, епископ Xерсонесский, св. Евгений, епископ Xерсонесский, св. Елпидий, епископ Xерсонесский, св. Агафадор, епископ Xерсонесский, св. Стефан, епископ Сурожский, св. Иоанн, епископ Готфский, – подвижничали, скончались и почивают в Крыму (I–VIII века). Практически в каждом уголке Великой Земли Русской от Аляски до Лабы просиял свой посланник Божий, наставляя в разные века двухтысячелетней Русской истории малое Xристово стадо.

Первые святые угодники Божии, чтимые Русской Православной Церковью (св. апостол Андрей Первозванный, св. Климент, св. Василий и др.), подвергались гонениям и лишениям за их постоянную борьбу с другими вероучениями, особенно с язычеством, магометанством и иудейством. Замыкающий череду святых Православной Церкви, просиявших на Крымской земле, Святой Лука, архиепископ Симферопольский и Крымский, канонизированный в 1996 году, подвергался пыткам и мучениям такими же язычниками XX века, облачёнными в коммунистические мундиры, и в борьбе с такими же агрессивными иноверцами и сектантами, которые пытались и пытаются разрушить Святую Православную Церковь. Его духовному подвигу и посвящается эта книга.

Будучи в числе немногочисленных родственников архиепископа Луки, я испытывал неодолимую внутреннюю потребность и долг выразить свои чувства об ушедшем в 1961 году великом проповеднике. Сто лет спустя вслед за С. Нилусом, непрестанно сокрушаясь о всеобщем оскудении веры в христианском мире, сердцем своим с великой горечью и болью отзываясь на установившееся в последние десятилетия мировой христианской жизни зло братоненавистничества и человеконенавистничества, видя как христианский мир заливается кровью войн и усобиц, с ужасом обращая свой испуганный взгляд на богоотступничество цвета русского общества, призванного стоять во главе умственного и нравственного развития истерзанной и окровавленной Родины, этой Богом поставленной хранительницы Православного духа, в законном ослеплении своём, был уверен, что угас уже истинный дух Православия в России, оскудел преподобный, не стало праведника, и, стало быть, неизбежна для неё (а с нею, по слову великих русских подвижников духа, и для всего богоотступнического мира) участь библейских Содома и Гоморры.

Мои попытки достучаться до власть предержащих с мольбой и предложением опубликовать воспоминания родственников о великом соотечественнике (а я уже договорился с представителями второго колена – сыновьями арх. Луки Михаилом, Валентином и Алексеем о создании с Божьей помощью такого труда) оказались гласом вопиющего в пустыне. В 70-х – 80-х годах прошлого века я пять раз обращался к секретарям ЦК КПСС, издательствам «Мысль», АПН, «Прогресс». Партийные бонзы казённо отвечали, что тема неактуальна. А издатели упомянутых издательств цинично ссылались на дефицит бумаги и перегруженный редакционный портфель. Сейчас я понимаю наивность моих попыток достучаться христианской мольбой до атеистических сердец партийной номенклатуры. Ведь на дворе крепчал маразм брежневской эпохи, и бумага требовалась в огромных количествах на издание литературных и идеологических опусов Леонида Ильича в исполнении партийных борзописцев Чаковского, Коротича, Бурлацкого, ставших в годы перестройки записными демократами и главными редакторами «Литературной газеты» и «Огонька».

Правда, единожды власти вспомнили о моих предложениях. Это случилось сразу же после выхода в западном издательстве «ИМКА-Пресс» книги Марка Поповского «Жизнь и Житие В. Ф. Войно-Ясенецкого» и чтения глав из этой книги радиостанциями «Свобода» и «Немецкая волна». Всех родственников поочерёдно вызывали в Московское, Одесское и Ленинградское УКГБ. Со мной, как москвичом, беседовал полковник Б. Ноткин из Центрального аппарата КГБ. Он интересовался: как семейный архив, включая письма арх. Луки к детям и родственникам, попали к М. Поповскому.

Здесь следует совершенно открыто сказать, что М. Поповский фактически украл уникальные письменные памятники и фотографии, отражающие различные периоды жизни свт. Луки. Я не знаю, по какому праву (возможно, по голосу крови) бывший личный секретарь арх. Луки Е. Лейкфельд отдала М. Поповскому часть личного архива арх. Луки. Но когда, бряцая регалиями члена Союза писателей СССР, Поповский явился к моим одесским и ленинградским родственникам с просьбой передать ему для ознакомления личную переписку, то первая реакция была – отказать. М. Поповский буквально в ногах валялся и слёзно просил хотя бы на неделю дать ему возможность ознакомиться с письмами арх. Луки, его рисунками, заметками, картинами, библиотекой. И сердце родственников дрогнуло. Однако одна неделя превратилась в годы, а уникальные свидетельства о жизни Святого уплыли вместе с М. Поповским за границу. Об этом эпизоде неприятно писать, но читатель должен знать истинное лицо так называемого писателя, а в действительности мошенника и вора М. Поповского. Зарабатывая грязные деньги на включении имени русского Святого в механизм антисоветской пропаганды в 70–80-е годы XX века, взломщик от Союза писателей СССР фактически оскорбил чистую память Святого.

Несмотря на перенесённые от советской власти нечеловеческие страдания, арх. Лука до своей кончины оставался патриотом. Как истинный христианин он считал, что советская власть послана Богом русскому народу в качестве наказания за отступления от Божественных заповедей и народ должен пройти эти испытания и вернуться к Истиной Вере Православной. Это и многое другое я изложил сначала устно, а потом в письменном виде полковнику Б. Ноткину. После доклада руководству КГБ о беседах со мной полковник посоветовал мне обратиться с предложением опубликовать воспоминания о свт. Луке в Издательский отдел Московской Патриархии, который в то время возглавлял арх. Питирим. При этом было заявлено, что КГБ не будет возражать и сообщит об этом арх. Питириму. Беседы эти, естественно, не доставляли мне особого удовольствия, тем более что я сам находился «под колпаком» КГБ, но конечная беседа меня, откровенно говоря, окрылила.

Я в точности исполнил рекомендацию и письменно обратился с предложением в Издательский отдел Московской Патриархии. Двухмесячное ожидание ответа закончилось ударом для меня: «Издательский отдел не имеет возможности принять моё предложение». Мой дядя Валентин Валентинович ВойноЯсенецкий успокаивал меня: «Не переживай, Володя, при жизни владыку не очень жаловала Московская Патриархия за прямой и суровый характер. А после смерти тем более». Но я был уверен, что Бог не оставит в тени истории память своего выдающегося пастыря. Так оно и случилось. Правда, когда появилась возможность уже в послеперестроечные годы опубликовать воспоминания родственников о свт. Луке, дети – второе колено – уже ушли из жизни. Правда и при их жизни на мой вопрос – почему Вы не пишете воспоминаний об отце – ни Михаил, ни Алексей, ни Валентин не смогли вразумительно объяснить. Все трое были докторами наук и профессорами, прекрасно владеющими и научным анализом, и пером. Дочь не достигла таких научных высот, поэтому с неё и спроса нет.

Я чувствовал, что своими прямыми вопросами задел весьма болезненную для сыновей тему. И в беседах постоянно ощущал какой-то психологический барьер, закрытость душ собеседников, хотя встречали они по-родственному тепло и радушно. В то время мне не совсем удобно было объяснить им мои мотивы взять на себя такой ответственный труд, так как призыв взяться за воспоминания родственников о арх. Луке я получил еще в 60-е годы во время одного из вещих снов, которые волею Божию были мне посланы. И такое объяснение могло вызвать только улыбку у скорее материалистически настроенных сыновей. Сама идея написания воспоминаний воспринималась ими с воодушевлением, а когда речь зашла о написании текста воспоминаний, они предложили дождаться реакции и разрешения официальных властей. Официального одобрения от властей так и не было получено, а воспоминания о Святителе – ни коллективные, ни индивидуальные – так и не были написаны. Факт остаётся фактом: дети арх. Луки унесли с собой к Господу Богу детали и нюансы их личного восприятия всех событий из жизни их отца, восприятия их отношений с отцом, их оценку окружающими людьми всех неординарных поступков и решений Святителя. И сейчас они в ответе перед Богом. Каков этот ответ, нам знать не дано.

Родившись на глубокой периферии, фактически в пограничном городе Керчи будущий Святитель русского народа и всех народов, принявших Православие, прошёл всю Россию вдоль и поперёк – от сопок Манчжурии на Востоке до Котласа на Западе и от Ургенча в знойных Каракумах до заполярного Станка Плахино в низовьях Енисея. Он всю жизнь жил и творил чудеса и как хирург, производя абсолютно немыслимые с точки зрения нормы операции, и как проповедник, совершая православные обряды, например крещения, в 50-градусные морозы рядом с Ледовитым океаном.

Господь Бог проложил его путь сквозь толщу народной жизни в Читинской, Симбирской, Саратовской, Курской и Владимирской губерний, в Туркестанском крае, Архангельской области, Туруханском крае, Красноярском крае, Тамбовской и Симферопольской областях. И это был путь борьбы со стоглавым сатанинским чудовищем – государственной машиной воинствующего атеизма, управляемой Губельманом (Ярославским), борьбы за души простых православных людей, насильственно отлучаемых под страхом смерти от материнского лона Русской Православной Церкви.

Конечно же, это была борьба не на жизнь, а на смерть, и в этой борьбе пали сотни известных митрополитов и епископов, тысячи рядовых священников и сотни тысяч горячо верующих мирян. И будущий Святитель Лука подвергался жесточайшим пыткам и истязаниям в рамках шести уголовных дел в Бутырской и Таганской тюрьмах, в застенках ОГПУ и НКВД в Туркестанском крае и на Лубянке в Москве. От него требовали признания в несовершенных им преступлениях, требовали отречения от Православной веры. Его грызли цепные псы Я. Петерса из ГПУ в 20-е годы, грызли шакалы-мясники Г. Ягоды в начале 30-х годов, грызли матерые волки – заплечных дел мастера в 1937–1939 годах. Не загрызли, сломали зубы о духовную твердь епископа Луки. Он выстоял, не подписал ни одного протокола, поэтому был не расстрелян, как его коллегисвященники, оговорившие себя под пытками и подписавшие признательные протоколы, но был сослан в концлагеря.

Сорок лет нёс Святитель свой крест и только в 1951 году в проповеди «Приидите ко мне все труждающиеся и обременённые» он сам рассказал об этом пути: «…когда шёл я по весьма тяжкому пути, когда нёс тяжкое бремя Xристово, оно нисколько не было тяжело, и путь этот был радостным путём, потому что я чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идёт Сам Господь Иисус Xристос и поддерживает бремя моё и крест мой. Тяжёлое это было бремя, но вспоминаю о нём как о светлой радости, как о великой милости Божией. Ибо благодать Божия изливается преизобильно на всякого, кто несёт бремя Xристово. Именно потому, что бремя Xристово нераздельно с благодатью Xристовой, именно потому, что Xристос того, кто взял крест и пошёл за Ним, не оставит одного, не оставит без своей помощи, а идёт рядом с ним, поддерживает его крест, укрепляет Своей благодатью».

Описанию крестного пути Святителя на основе уникальных документов – ордеров на аресты, протоколов допросов, решений Особых совещаний и др., полученных мною от спецслужб России и Узбекистана по указанию В. В. Путина, посвящена моя книга «Крестный путь Святителя Луки», которая была опубликована по благословению Святейшего Патриарха Алексия в 2001 году. Эта книга в минимальной степени заполнила вакуум в биографической литературе о Святителе Луке. Строго говоря, до выхода этой книги не было ни одной строго биографической, основанной на реальных документах, книги. Претендующую на биографию полулегенду-полупасквиль «Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга» М. Поповского нельзя назвать биографической книгой по трём причинам. Во-первых, она замышлена и исполнена как инструмент антисоветской пропаганды, как по стилю, так и по содержанию.

Тенденциозность изложения материала прослеживается в каждой главе.

Во-вторых, она написана М. Поповским как заказ международной организации ИМКА – лютого врага Русской Православной Церкви. По этому заказу М. Поповский вылил ушаты грязи как на Русскую Православную Церковь и русский народ, так и на самого Святителя. Взять хотя бы только одно утверждение М. Поповского и его обвинение свт. Луки в том, что он приложил руку к репрессиям 1937–1939 годов. Это не просто ложь, но зловредное кощунство, ибо Поповский прекрасно знал, что именно в эти годы Святитель находился в застенках НКВД, и его дважды пытали методом конвейера. Один конвейер – это 15 суток непрерывных мучений без сна, еды и отдыха. И, наконец, в-третьих, книга Поповского содержит огромное количество фактологических ошибок, ошибочных дат, домыслов и вымыслов. Единственно, чем полезна книга Поповского, так это публикацией выдержек из писем Святителя своим детям. Письма эти М. Поповский фактически выкрал из семейных архивов детей и родственников Святителя и незаконно вывез в США во время своей эмиграции из СССР. Полезнее было бы просто опубликовать эти письма, а не выдёргивать отдельные цитаты для подтверждения своих измышлений.

Отдельные биографические статьи и книги, опубликованные такими авторами, как В. Марущак, Ю. Шевченко, М. Козовенко, Е. Воршевский, В. Асмус, И. Кассирский, Т. Грекова, В. Поляков, А. Яковлев, Н. Никитин, А. Шаповалова, Н. Пузин, В. Меньшиков, А. Чеботарев, В. Лисюнин, С. Глянцев, епископ Нестор (Доненко), С. Кожевников, митрополит Владимир (Иким), коллектив авторов двухтомного альбома «Да светит всем!» под руководством митрополита Лазаря, митрополит Нектарий (Греция), С. Воробьев, В. Меньшиков, И. Феденко, ксендз Мариуш Сынак и др., несомненно, полезны прославлением жизни Святителя Луки и массовым распространением информации об основных этапах жизненного пути Святителя. Однако самым ценным свидетельством определённо стала публикация мемуаров арх. Луки, осуществлённая издательством «Русский хронограф» Русской Православной Церкви. Эти автобиографические заметки почившего в Бозе Святителя являются несомненной сокровищницей, ибо отражают историю души со всеми духовными взлётами и падениями, сомнениями и страданиями великого страстотерпца, отражают неуклонную Божественную силу, направлявшую пастыря Луку на пути к истине и соединения с Иисусом Xристом.

Великая сила этой автобиографии в том, что она предельно правдиво и искренне показывает жизненный путь арх. Луки как Божественный промысел Всевышнего, который послал своего пастыря для возвращения малого Xристова стада на истинный путь служения Господу в условиях насильственно насаждаемого атеизма. Искренне и правдиво, не щадя самого себя, автобиограф описывает земные испытания христианской души, сердечные искания Бога и Его вечной правды. Автобиография даёт убедительные доказательства неистребимой потребности русского народа служить Господу Богу и его стремления непрерывно работать над созданием Xрама Божьего в сердце Православной России, несмотря на проводившуюся государственную политику Советской власти уничтожить Русскую Православную Церковь.

Автобиографические заметки кончаются 1946 годом и последние 25 лет жизни арх. Луки не освещены автобиографом. Все события в жизни архиепископа сотворены были по воле пославшего его Всевышнего. Видимо, и в факте незавершённости автобиографии также надо признать Десницу Господню, во власти которой предрекать будущее, открывать прошлое и настоящее. Может быть потому, что этот период наиболее полно документирован ежегодными отчётами, указами и письмами свт. Луки в качестве архиепископа Симферопольского и Крымского. После канонизации Симферопольская и Крымская Епархия по благословлению её архиепископа Лазаря провела огромную работу по систематизации архивных документов и письменных и иных материальных памятников жизнедеятельности свт. Луки.

Бесценными источниками являются и другие опубликованные работы Святителя: «Очерки гнойной хирургии» (Изд. «Бином». Москва, 2000), «Наука и религия» (изд. «Троицкое слово». Москва, 2001), «Дух, душа и тело» и др. Однако во всех этих работах очень скупо и фрагментарно излагаются жизненные события и вехи первых 43 лет жизни В. Ф. ВойноЯсенецкого, от момента рождения до принятия им священного сана. Это объясняется весьма узкой фактографической базой для биографического исследования. Собирая по крупицам данные о жизни Святителя в течение 40 лет, нам удалось восстановить по годам, а во многих случаях ежемесячно хронологию его многотрудной жизни, которая легла в основу данной книги. Важнейшим источником исследования жизни и деятельности свт. Луки являются собственноручно написанные истории болезней тысяч больных, прошедших через земские амбулатории, городские и фабричные больницы, эвакуационные и военно-полевые госпитали в глубинных областях Великой России. Их изучение позволяет не только полнее и глубже понять профессиональные решения по различным болезням, но главное понять жизненный и человеческий принцип, сформулированный Святителем Лукой в строгой формуле: «Перед Вами нет медицинских случаев, а есть живой страдающий человек». И только такое кредо врача Ясенецкого было созвучно и единственно возможно жизненному кредо будущего Святителя русского народа. Ибо, врачуя тела божьих созданий, Валентин Феликсович одновременно врачевал и их души путём недолгих бесед во время осмотра больных и ежедневных обходов больничных палат. Истории болезней дают возможность хронологически точно установить время и место деятельности великого хирурга и Святителя.

Земский врач Ясенецкий-Войно поневоле был и социологом. В его историях болезней современный исследователь может найти социальные портреты и нравы сельских жителей дореволюционной России, понять социальную структуру, тяжёлый труд, быт и жизнь российского села. Ратуя за систематическую публикацию отчётов о работе земских больниц, В. Ф. Ясенецкий-Войно писал 12 июня 1912 года главному редактору «Xроники земской медицины» доктору А. В. Смирнову: «…Я считаю его (печатание «Xроники». – В. Л.) делом немалой общественно-земской важности, ибо подобного рода отчёты могут послужить важным материалом для решения большого и насущного вопроса о значении губернских земских больниц, вопроса, уже поднятого и в нашем земстве; они могут также иметь значение в вопросах об организации медицины в уездах, о централизации или децентрализации, они могут побуждать к полезному для дела соревнования земств и врачей; наконец, смею думать и с чисто клинической стороны, они могут представлять интерес для читателей «Xроники».

Россия первой четверти XX века – сельская страна, где в деревне жили около 80 % населения. Врач Ясенецкий-Войно любил свой народ, любил свою страну. Он понимал её жизнь и в полной мере сострадал не только физическим болезням сельских жителей. И он никогда бы не согласился с оценкой российской деревни, данной М. Поповским после прочтения истории болезней, составленных земским врачом В. Ф. Войно-Ясенецким: «И ещё эти истории говорят о дикой, безумной, бесчеловечной жизни российской деревни». Русофобии, как и антисемитизма, свт. Лука не принимал. Условия быта и жизни российской деревни на рубеже XIX и XX веков мало чем отличались от жизни и быта сельских жителей Германии, Швейцарии, Франции или Соединённых Штатов Америки. Если говорить об отмене крепостного права, то она случилось в России в 1861 году почти одновременно с другими империями – Австро-Венгерской и Германской. А рабство в некоторых штатах США существовали до 80-х годов XIX века.

Вседержитель послал Святого в мир накануне крушения традиционных основ русской государственности, прихода к власти в России антихриста и уничтожения Святой Руси и Православной Церкви как хранительницы тела Xристова.

«О Мать моя, поруганная, презираемая Мать, Святая Церковь Xристова. Ты сияла светом правды и любви, а ныне что с тобой? Тысячи и тысячи храмов твоих по всему лицу земли Русской разрушены и уничтожены, а другие осквернены, а другие обращены в овощные хранилища, заселены неверующими, и только немногие сохранились. На местах прекрасных кафедральных соборов – гладко вымощенные пустые площади или театры или кинематографы. О Мать моя, Святая Церковь! Кто повинен в твоём поругании? Только ли строители новой жизни, церкви земного царства, равенства социальной справедливости и изобилия плодов земных? Нет, должны мы сказать с горькими слезами, не одни они, а сам народ. Какими слезами оплатит народ наш, забывший дорогу в храм Божий», – так пророчил Святитель Лука, видя масштабные разрушения Русской Православной Церкви. И он встал на защиту Своей Матери, Святой Церкви.

Сейчас, спустя 100 лет, опубликовано большое количество мемуарной и фактографической литературы непосредственных участников трагических событий российской истории первых двух десятилетий XX века: мемуары Керенского, Гучкова, Сухомлинова, Троцкого, Парвуса, дневники царя Николая II и его жены Александры Фёдоровны, избыточные сочинения Ленина и Сталина, записки секретаря Г. Распутина Симона Ароновича, известного эсера П. Сорокина и многие другие. Их беспристрастное изучение и сопоставление даёт возможность объективно выделить 5 главных сил, целенаправленное и синхронное действие которых привело к государственному крушению России в феврале и октябре 1917 года:

1. Разветвлённая сеть масонских организаций, куда входили более 50 процентов членов императорского двора, не менее трети высших чинов генштаба царской армии, фактически руководившая партиями кадетов, трудовиков, октябристов, входивших в прогрессивный блок, и др.

2. Австро-Германский блок, проводивший серию тайных операций, включая разработку совместно с Парвусом (Гельфандом) плана разрушения Российской монархии изнутри силами Ленинской партии большевиков, получавших систематически крупное финансирование для организации беспорядков и терактов.

3. Левые российские партии – эсеры, большевики, меньшевики, анархисты, бундовцы и др.

4. Международные сионистские организации.

5. Ватикан.

Как сейчас выяснилось, эти силы действовали скоординировано, используя все легальные и нелегальные методы и приёмы борьбы за власть, о чём с откровенным цинизмом пишет в своих мемуарах А. Ф. Керенский, раскрывая серию секретных заговоров в 1914–1917 годах.

«Естественно, детали подготовки заговоров были известны лишь тем, кто в нём непосредственно участвовал, в конце концов, главное правило любого заговора заключалось в том, что ни один из заговорщиков не должен знать больше того, что ему лично положено знать по плану заговора. Лидеры прогрессивного блока знали лишь, что подготовка к осуществлению заговора идёт своим чередом и соответственно готовились к нему со своей стороны. Знали о заговоре и мы, руководители масонской организации, хоть и не были в курсе всех деталей и тоже готовились к решающему моменту. Эта подготовка завершилась учреждением информационного центра левых партий с тем, чтобы иметь возможность шаг за шагом сообщать народу о результатах переворота, добиваясь либо его поддержки, либо, на худой конец, отказа от противодействия».

Это были беспощадные и лютые враги не только традиционной российской власти, но и русских национальных традиций, Православия и религиозного народного самосознания. Совершенно не выдерживает критики установившийся взгляд на неизбежность русского апокалипсиса.

«Но если даже безоговорочно принять на веру утверждение, что существовал антирусский международный еврейскомасонский заговор, что революционеры и престолоненавистники получали из-за границы огромные средства, то объяснить только этими обстоятельствами историческое крушение, выводить из подобного причину причин русского апокалипсиса несерьёзно и исторически недостоверно. Так что же: существовала могучая имперская твердыня, а кучка злоумышленников, используя «еврейские деньги», повергла её в прах?».

Сводить многочисленных и сильных врагов России к кучке злоумышленников абсолютно несерьёзно и именно в настоящее время, когда мировая власть сосредоточена в руках нескольких семейных кланов, ставящих своих президентов в США, диктующих всему миру свою волю, и когда столетняя идеологическая борьба между коммунизмом, фашизмом и сионизмом закончилась победой последнего. Сейчас это совершенно ясно и понятно, но в начале XX века исход был не ясен, а этой победе мешала российская монархия, православие и русский народ. Многие земские политические деятели, представители интеллигенции армии и двора стали участниками одной из пяти указанных выше сил.

Врач В. Ф. Ясенецкий-Войно, как глубоко верующий и истинно православный человек, естественно, выбрал путь защиты православия, путь защиты, духовного и физического исцеления русского народа. Именно в этом его историческое бессмертие. Именно в защите Матери-Церкви от сатанинских сил всех мастей и состоит смысл жизни гения земской медицины, ставшего по воле Бога Святителем русского народа в самые трудные годы из всей истории Русской Православной Церкви.

Всевышний благословил прославить архиепископа Луку в 1996 году как местночтимого, а в 2000 году – как святого Русской Православной Церкви и увековечить его Жизнь и Житие в книгах, статьях, фильмах, мемуарах, картинах, скульптурах и других творениях рабов Божьих во славу Святителя Луки отныне и во веки веков. Да послужит и мой скромный труд о Святителе Луке утешением и вдохновением в это многобедственное и лютое время для русских православных людей вновь воссоединить себя с Церковью Православной и подвигнуть их воссоздать мощную державу Российскую, чтобы вновь воссияла Святая Русь во славу Господа Бога.

Bepul matn qismi tugad.