matnHajm 873 sahifalar
То, что разумная жизнь самостоятельно зародилась на Земле, – наивное заблуждение. На самом деле мы лишь одна из многих колоний, созданных прогрессорами с планеты Хайн и на долгий срок оставленных без присмотра. Однажды возобновятся межзвездные путешествия, и старейшие обитаемые миры, наш в том числе, войдут в союз под названием Экумена. Чтобы управлять космической цивилизацией без грубого вмешательства в дела других рас, свято соблюдать этику контакта и доверять миссию посла только тем, кто способен достучаться до любого сердца.
Вошедший в этот сборник роман «Обделенные» – «пролог» Хайнского цикла – удостоен премий «Хьюго», «Небьюла», «Локхид» и «Прометей». Сюжетные элементы романа «Слово для „леса“ и „мира“ одно» (премия «Хьюго») легко прослеживаются в фильме «Аватар».
Вторая книга из Хайнского цикла, попавшаяся мне в руки. Язык книги не тяжеловесный, несмотря на то, что автор обсуждает довольно сложные материи. Немного напоминает Фрэнка Герберта по описанию социальных структур в вымышленной вселенной. Рекомендую к прочтению как пример действительно хорошей НФ.
Люблю миры Урсулы. После прочтения остается долгое послевкусие. Нравится толерантное отношение автора к проявлениям семейного уклада в разных мирах. Нравится отношение к роли женщины. Это мои книги.
Интересные идеи, хороший перевод. Заставляет задуматься о важном. прочитала с удовольствием, рекомендую к прочтению. Необычен акцент на взаимоотношениях полов, их возможном многообразии, но фантастика о многообразии миров вполне подходящий контекст, если не зацикливаться.
Купил этот трёхтомник, подумав что у известного фантаста, не может быть плохих книг. Жестоко ошибся. Это не фантастика, а гимн и пропаганда сексменьшинств и извращенцев. Жаль потраченных денег. Не рекомендую к прочтению.
Izoh qoldiring
ни один эмпат не способен лгать в проекции эмоций, Хайто. Я не могу послать им то, чего нет.
И была там стена. Не слишком красивая – сложенная из грубого камня, кое-как скрепленного известкой. И невысокая – взрослый запросто мог заглянуть на другую сторону, а уж перелезть через стену способен был даже ребенок. Там, где стена пересекала дорогу, не было никаких ворот; она просто сходила на нет, превращаясь в линию на земле: в символ границы. Впрочем, граница-то как раз была вполне реальной и всеми соблюдалась свято вот уже семь поколений. В жизни людей на этой планете самым важным были именно эта граница и эта стена. У стены, разумеется, было две стороны. И воспринимать мир – в зависимости от того, с какой стороны находишься, – можно было по-разному, для себя решая, какая их двух сторон внутренняя, а какая внешняя.
Izohlar
4