Kitobni o'qish: «Возвращение в кленовый лес»

Автор достоверно не берётся утверждать, когда и где произошла эта история. Возможно, всё это и было в самых далёких таёжных местах, куда до сих пор ещё не ступала нога человека, но, скорее всего, всё это случилось где-то здесь, неподалёку, там, где по чистому полю вдаль бежит речка, а за высоким лесом уже не видно города, что тянется по соседству.

1

Как и большинство рек, берущих свой исток с едва приметных ручейков в далёких луговых травах, или тонкой нитью спадающих с высоты заоблачных гор, эта история начиналась в совершенно другом и привычном для неё месте, – старом деревенском доме. Но с той поры утекло много воды, и наши маленькие герои, так мечтавшие скорее повзрослеть, каждый день с такой силой торопили своё время, что не успели оглянуться, как в один миг стали совсем взрослыми.

Забытые, скучали в тесноте полки любимые раньше книжки. Они никак не могли понять, почему их давно уже никто не берёт в свои руки, не перелистывает страниц. Один только старый кот, забравшись на книжную полку, тихо дремал там, обнимая их своими лапами.

Всегда, прежде чем забраться на эту полку, кот очень тщательно вылизывал свою шерсть, как будто бы от этого в мире, пропусти он хотя бы одну шерстинку, могло хоть что-то измениться. Закончив приводить себя в порядок, кот неподвижно замирал на несколько секунд, и стороннему человеку даже могло показаться, что это совсем и не кот вовсе, а зверь особенный и посвящённый в некую тайну, только одному ему известную и понятную. Но, ведь, это только могло показаться, да и то, человеку постороннему, все же свои обитатели этой городской квартиры, а дело начиналось именно в ней, давно привыкли к иногда странному поведению своего питомца и уже давно совсем не обращали на него никакого внимания.

Старый кот, которому по человеческим меркам было очень-очень много лет, а также и зим, вместе с ними прожитых, в общем, возраст у этого кота был, как бы это сказать помягче… ну, очень почтенный. Этот самый кот, вместе со всем своим видом, с таким трудом забирался на книжную полку, что порой его туда хотелось подсадить.

Так вот, пребывая на этой самой книжной полке, кот иногда менялся на глазах. Стоило ему заснуть покрепче, как от его важного вида тут же не оставалось и малейшего следа. Во сне кот что-то осторожно перебирал кончиками лап и растягивался в широкой и сладкой улыбке. Потом его, как будто бы что-то подбрасывало кверху, сон быстро испарялся и, внезапно помолодевший, кот мог сколько угодно долго носиться по всей комнате, совершенно не чувствуя под собой, таких ещё совсем недавно слабых, лап.

– Смотрите, наш кот опять с ума сошёл! – восклицали домочадцы и выговаривали ему: – Тишка, ты чего носишься, как угорелый, или во сне что плохое увидел?

Кот, словно налетев с разбегу на невидимую стену, останавливался, как вкопанный, молча выслушивал это обращение, улыбка его быстро пропадала в пушистых усах, и к нему снова возвращался весь его надменный вид, он разворачивался и, обиженно поджав губы, медленно удалялся на кухню.

Так всё и было в тот уютный, тихий вечер. Никто даже и не думал тогда что-то выговаривать коту, а уж обижать-то его и подавно никто не хотел, во всяком случае, нарочно, – уж точно никто. Конечно, никто не мог и предположить, что из-за какой-то обыкновенной старой книги, всего в несколько страничек, и давно сломавшихся часов, может получиться такая история.

Стрелки на старинных часах в гостиной который год подряд показывали одно и то же время, наверно, потому что ни одному мастеру так и не удалось запустить их, давно остановившийся, механизм. Строптивый маятник часов почему-то наотрез отказывался раскачиваться и стоял на одном месте, словно вкопанный, а все зубчатые колёсики, сколько мастера не подталкивали их вперёд, под действием невидимой пружины, тут же отрабатывали свой ход обратно и замирали на том самом месте, с которого их всё время безуспешно пытались столкнуть. Следовало бы давно избавиться от такой бесполезной вещи, но всем эти часы были почему-то особенно дороги, да и к тому же, они имели добротный резной корпус из благородного дерева, – поэтому их решили оставить, в память о былом времени, просто так, в качестве красивой и не совсем обычной вещи.

Итак, ровно за три минуты до того времени, которое показывали застывшие стрелки на старых часах, указательный палец сестры прикоснулся к тоненькому корешку той самой книжки, в страницы которой много лет назад был вложен обыкновенный цветок полевого колокольчика.

– Смотри-ка, это же моя детская книжка! – воскликнула сестра, – Честно говоря, я думала, что она давно где-нибудь потерялась. Странно, прошло столько времени, а здесь её, как будто бы кто-то специально сохранил, наверное, это всё бабушка, никак не может привыкнуть к тому, что я уже давно выросла. Ты помнишь это?

– Что «это»? – не отрываясь от экрана монитора, переспросил брат.

– Неужели ты позабыл наше приключение в старом лесу, мы ещё тогда в доме у бабушки жили?

– Какие ещё приключения? Ерунда! Не было ничего такого вообще!

– Как же это «не было»? Разве можно так говорить? Да оторвись же ты хотя бы на секунду от своего компьютера! Уже скоро чёрную дыру в нём проглядишь!

– Не мешай мне, я ставлю «лайки»! Я же тебе не мешаю, вот и ты мне не мешай, а глупости свои выкинь вон из головы!

– Ну, вот и «здравствуйте» вам! Значит, ты только один у нас умный остался, остальные… – тут сестра посмотрела на подошедшего к ней кота, – Остальные, – это так себе, а я, так значит, – вообще полная дура?

– Я этим словом тебя не называл, просто я хотел сказать, что детство давно закончилось и пора на такие вещи смотреть по-другому, ну, по-взрослому, что ли.

– Вот уж никак не ожидала от тебя этого!

– Чего ты от меня «такого» не ожидала?

– Предательства, вот чего!

– Это ещё почему? – брат перестал стучать по клавиатуре, он оторвал свой взгляд от светящегося экрана и посмотрел на сестру.

– Да потому, что ты отказываешься от того, что с нами было тогда, а я – нет! Значит, ты меня предаёшь, а у меня ведь есть доказательство того, что всё это было на самом деле!

– Перестань, ведь, ерунда же всё это! Вон, ты уже скоро замуж выйдешь, а всё в какие-то глупые сказки готова верить! – тут брат встал из-за стола и, сладко потягиваясь, продолжил, – Вот будут у тебя дети, ты им и расскажешь, как маленькая в лес ходила волшебника лечить!

– Ага! – воскликнула сестра, – Значит, ты всё помнишь! А сам только вид делаешь, что этого не было?

– Ладно, ты меня поймала, сдаюсь! – брат, продолжая потягиваться, поднял руки к потолку, – Сдаюсь, – повторил он, и тут же добавил, – а в сказки, всё равно, не верю!

– Ты можешь и не верить себе на здоровье, пусть! Во всяком случае, – так тебе и надо!

– Ладно, перестань, не стращай! Я уже вырос и давно не верю ни в серого волка, ни в Деда Мороза, ни в доброго начальника! Ты можешь до самой старости верить и в сказки, и в другие рассказки, но знай, что никогда так не будет, чтобы давно засохший цветок вдруг взял, да и зазвонил малиновым звоном! Ха-ха-ха!

– Ну и пускай не звонит! Значит, ему ещё время не пришло. Вот настанет это время – и всё получится, – сестра раскрыла книгу и нежно погладила сухой стебелёк цветка.

Она, конечно же, понимала, что то чудесное время, когда можно было верить в чудеса, ушло совершенно безвозвратно, но в глубине души у сестры ещё оставалась маленькая зацепка, крохотная надежда, не позволявшая ей согласиться с братом. Сестра, едва прикасаясь, снова провела пальцем по ножке цветка и тут же почувствовала, как тот, отвечая ей, словно живой, дрогнул на развёрнутой странице книги.

– Ой! – от неожиданности сестра даже вскрикнула, – Посмотри, он пошевелился!

– Ну да, ты мне ещё здесь театр кукольный покажи со своим гербарием! Достаточно на сегодня, пойду-ка я отдыхать, а то завтра на работу вставать надо рано, а на работе – начальник, – не то Змей Горыныч, не то Кощей, попробуй только, опоздай! Вот какие у меня сказки, невесёлые! А ты не грусти, сестрёнка, ты возьми этот цветок и потряси его легонько, вот так!

– Осторожно! Что ты делаешь?! – закричала сестра, но было уже поздно.

Сухой и почти невесомый цветок колокольчика, легко спорхнул со страницы раскрытой книги и, ударившись об пол, тоненько зазвенел хрустальным звоном и тут же пропал, рассыпавшись в разные стороны разноцветной стеклянной пылью. Не успела эта пыль полностью растаять в воздухе, как тут же с высокого потолка, прямо в середину комнаты, ударила яркая молния. Маятник старых часов дрогнул и закачался из стороны в сторону. Следом поднялся такой силы ветер, что всё вокруг сразу же закружилось, собираясь в большую воронку. Грянул гром, и на опустевших стенах задрожали чьи-то причудливые тени. Снова сверкнула молния, окно распахнулось, и из него, прямо на пол, хлынули потоки ледяного дождя. Испуганный кот в отчаянии бросился на потолок и вцепился в висевшую там люстру. В следующее же мгновение, набравший полную силу, ураганный ветер крепко схватил всех, кто был в комнате, и быстро вылетел за окно, где и пропал без следа в огромном ночном небе.