«Странные умники (сборник)» kitobidan iqtiboslar

Послушай, Валя, неужели ты никогда не был влюблен? - спросил у Шута кто-то из родственников.

Я же вас не спрашиваю, какими болезнями вы болели в детстве, - ответил Шут.

Между прочим, некоторые монахи, проповедовавшие непротивление злу насилием и полное отрешение от мира, в совершенстве владели карате и, случалось, применяли его к тем наглецам, которые мешали им отрешаться и непротивляться.

В сущности, со временем приспосабливается и изменяется только глупость, а ум остается постоянным и независимым — таким, каким был и тридцать лет назад, и во времена Достоевского, и в Древней Греции.

Не надо высмеивать того, кто смешон сам по себе. Надо лишь помочь ему проявить себя, поставить на его пути ловушку, а он сам туда зайдет и сам захлопнет крышку. Вот он, голенький, растерянный и смешной, выросший за бумажной ширмой, защищавшей его от сквозняков и насекомых.

Я предпочитал дружить с другими девочками, с которыми я мог пойти в театр, на концерт классической музыки; с ними мне было свободно и просто, и, главное, с ними не надо было целоваться. Тем более что часто вместе с нами ходила моя бабушка.

Когда я однажды спросил тебя, зачем ты "занимаешься икебаной", ты ответила:

- Я оборудую для себя среду. Посмотри, как просто: всего три цветка, и любой угол можно сделать своим домом.

Человек сворачивает свое Прошлое и несет его с собой повсюду, куда бы ни шел. Иди за ним, исследуй и узнаешь. Чем добрее и прекраснее человек, тем меньше и сокровеннее его Прошлое. Но оно же и больнее. Нащупай, отними, и твоя сила станет неизмеримой.

У Настоящего Исследователя всегда так. Если что-то в нем говорит - белое, другое скажет - черное. Это не противоречие самому себе, а стремление увидеть бесцветность цвета, усомниться в ложности лжи и в правдивости правды.

Рассказывают, что у одного человека пропал топор. Подумал он на сына своего соседа и стал к нему приглядываться: ходит как укравший топор, глядит как укравший топор. Но вскоре тот человек стал вскапывать землю в долине и нашел свой топор. На другой день снова посмотрел на сына своего соседа; ни жестом, ни движением не походил он теперь на вора…

Видите ли, я постепенно поняла, что для того, чтобы выжить в этом мире и не сойти с ума, надо сходить с ума нарочно.