Hajm 90 sahifa
1970 yil
Предварительные итоги
Kitob haqida
«Трифонов не может устареть, потому что он не просто свидетель эпохи – он и есть та эпоха, и все мы, кто жил в ней, останемся во времени благодаря его прозе. Он был гений, Юрий Трифонов, вот в чем все дело» (Александр Кабаков).
Трифонов покорил меня в первую очередь стилем – мало кто писал настолько просто и в то же время выразительно, полифонично, многослойно. «Предварительные итоги» – на первый взгляд, просто повесть о любви историка и молодой актрисы в послевоенной Москве, но, помимо главного сюжета, в ней есть множество ответвлений, воспоминаний, раздумий героев, атмосферных описаний эпохи и места. Многим кажется, что Трифонов пишет о быте – но в своих книгах он достигает таких высот, что быт становится Бытием. И ещё одно удивительное свойство прозы Трифонова: о своём городе, Москве, он пишет так, что даже тем, кому (как, например, мне) Москва чужда и неприятна, она начинает нравиться.
Освежила свою память. Когда-то стояла в очереди, чтобы прочитать эту книгу. Москва 70-х – это моя молодость и многое здесь созвучно ей. По-прежнему с большим уважением отношусь к этому автору.
Беда в том, что он робок. Нет, не трус, физически он смел, но робок в мыслях.
Это было, как на сказочном распутье: прямо пойдешь - голову сложишь, налево пойдешь - коня потеряешь, направо - тоже какая-то гибель. Впрочем, в некоторых сказках: направо пойдешь - клад найдешь. Глебов относился к особой породе богатырей: готов был топтаться на распутье до последней возможности, до той конечной секундочки, когда падают замертво от изнеможения. Богатырь-выжидатель, богатырь - тянульщик резины. Из тех, кто сам ни на что не решается, а предоставляет решать коню.
Мне абсолютно все равно, где я живу, в большом
дворце или в деревянной избе, если живу по своему внутреннему распорядку...
Очень любит помогaть бескорыстно. Пожaлуй, точнее тaк: любит помогaть тaким обрaзом, чтобы, не дaй бог, не вышло никaкой корысти. Но a в этом-то и былa корысть: делaя добрые делa, все время сознaвaть себя хорошим человеком.
Все, друзья мои, благородно, прекрасно, любите красоту, взыскуйте града, а только вот -- с любовью к ближнему как? Бабушку свою старенькую, которая в деревне горбатится, не забыли? Жену в тяжкую минуту не бросите или, наоборот, мужа? А то ведь старичок с бородой, который на черной доске в столовой висит, над сервантом, одно велит: добро делайте. Ну, и как с ним, с добром? Нельзя ей было с работы уходить. Потому что если нет людей вокруг -- и добро делать некому. Впрочем, и зло тоже. Все равно нельзя.
Sharhlar, 2 sharhlar2