Тьма в полдень

Замечательное произведение. Жизнь оставшихся в окупации комсорга Леши , Володи и Тани. Дневник Люси в плену Германии. Не оторваться. Слезы сами текли из глаз, когда читала о самопожертвовании Володи собой, когда он узнает о смерти Леши и задержании Тани Николаевой. При чтении всплывали отдельные эпизоды услышанные от ветеранов в детстве.

Стоит прочесть

Тем, кто любит про прошлые века с сексом и «он хочет ее, она его» книга не подойде.

Книга написана правильным , красивым литературным языком, правдиво. В ней отражена война глазами комсомольцев, без ненависти к противнику. Не могла оторваться. А в конце, когда Володя жертвует собой, понимая что Алексея нет и Таня орестована, я плакала. Прочтите обязательно.

"...тысячетонный груз человеческого горя, унижения, ненависти и отчаяния...Уплывал город - истерзанный, оскверненный чужими знаменами, сапогами и приказами, город ненавидящий, живущий со стиснутыми зубами."

Небольшой город Энск, Украина, Советский Союз. Все продолжится там и в то время, когда закончилась первая часть тетралогии. Началась война. Кто-то ушел на фронт, кто-то остался пока в тылу. Тыл страшно и незаметно вдруг стал оккупированнной территорией, далеко не всех эвакуировали. Хаос! Танька, Людмила и многие другие остались...

Этот роман не отпускает, он написан в 1968 году, но очень честно, открыто. Слепухин пишет не о немцах-зверях и людоедах, он пишет о немцах-врагах. Не оправдывая врага нигде и ни в чем, ему нет необходимости показывать гротескный образ врага, дурака и людоеда, он показывает реальность. И этого достаточно, чтобы взрогнуть. "Иногда они пытались поухаживать за украинскими девушками или угощать украинских детей первосортным бельгийским шоколадом. А потом получали очередное задание, поднимали в воздух свои Ю-87 и шли убивать наших же девушек и таких же детей по ту сторону фронта." Для меня такое услышать - страшнее не придумаешь, потому что одно дело, враг-монстр, и совсем другое, когда этот враг не монстр, ему ничто человеческое не чуждо, но он буднично выходит и совершает преступление против человечества, он в это время служит, работает, исполняет свой долг. Страшно!

В тылу было порой еще страшнее, чем на фронте. Там вот оно - борись, стреляй, умирай, очень страшно, но хоть понимаешь, что ты все правильно делаешь, в тылу, в оккупированном тылу вообще не очень понятно, как себя вести. Жить ведь хочется, и надежда на мир и победу у людей оставалась. Вели себя по-разному люди, были те, кто прижился, стал полицаем, в открытую радовался приходу немцев, кого-то угнали в Германию, кого-то - на работы здесь же, разгребать дороги, завалы, кто-то пошел работать к немцам, кто-то работал на наше подполье, кто-то не выжил, не дожил. Оставшиеся жили, выживали, испытание для всех. "Это был последний мирный вечер города, который еще считал себя тыловым. Еще жили, плакали, смеялись, целовались и ссорились люди, которым в течение ближайших суток суждено было превратиться в растерзанные клочья мяса, сгореть, задохнуться, сойти с ума" Были и антифашисты, об этом мы узнаем из дневника Людмилы, там в Германии во время войны были те, кто совсем не поддерживал ни войну, ни фюрера, ни фашизм, ни нацизм. Понравился наш белый эммигрант. Такой образ еще дореволюционной России, не все были такие, но вот то, что таким людям пришлось уйти из страны, либо погибнуть, это больно. "Борис Исаакович стишки принес, там была такая строчка: "Чем эпоха интереснее для историков, тем она для современников печальнее..." Такой весь наш 20 век, печальный и интересный. Это роман об обычных людях, которые не были рождены героями, совсем нет, в экстремальной обстановке у них вдруг открывалось все то, что никогда бы возможно не открылось в мирное время, их храбрость - это не напыщенность, их храбрость и отчаянность - это преодоление себя во имя, во имя себя будущего, во имя близких, во имя тех, кто погиб и еще погибнет, "во имя жизни на Земле". Замечательный писатель, всем советую читать, чтобы помнить, знать, переживать снова и снова, а еще: чтобы наслаждаться писательским словом. Слепухин умеет так сказать, что строчки отливаются в душе, при этом он не кричит...

Дальше...

Книг про ту страшную войну, про жизнь советских людей, оставшихся на оккупированных территориях написано великое множество. Где-то внимание заостряется на непосредственном противостоянии враждующих сторон, где-то упор сделан на психологию и пропаганду, а где-то повествование сконцентрировано на максимально драматичных моментах, читать о которых почти невозможно. Но так как Слепухин, наверное, не пишет никто (ну или крайне мало авторов). Без всякой патетики, без прикрас, без ура-патриотизма и без противоположного ему критиканства. Все очень жизненно, совсем не остросюжетно, почти буднично, но от этого не менее страшно. Взрывами военной поры вчерашних десятиклассников разметало в разные стороны. И вот уже Сергей постигает на практике всю тяжесть окопной жизни, Людмилу угоняют на чужбину трудиться на благо тысячелетнего рейха, Володя Глушко, вернувшись из плена, всеми силами пытается организовать в Энске подпольную организацию. Автор великолепно показывает, как под влиянием обстоятельств меняются люди, как из неопытных и наивных мальчишек и девчонок выковываются настоящие характеры, стремящиеся каждым своим шагом, любой малостью приближать разгром врага. И пусть далеко не все у них получается отлично, случаются и ошибки, и поражения; и во фронтовых буднях Сергея почти нет победоносных наступательных операций, и деятельность юных подпольщиков в оккупированном городе выглядит не слишком складно, и все же они делают, что могут, что умеют, и как это понимают… возможно, себе на погибель, но в тот момент это не так уж и важно.

...трудно осознать, что сверхчеловеческий подвиг был совершен самыми обыкновенными людьми, огромной массой людей, ничем не примечательных, не наделенных от рождения никакими сверхчеловеческими доблестями.

А Таня… ох, Таня… Какая же удивительная героиня получилась у автора: иногда она ужасно бесит своим инфантилизмом и каким-то наивным эгоизмом, а иногда восхищает инстинктивной мудростью и принципиальностью. Как тяжело она осознает наступившую реальность, как как трудно даются ей некоторые поступки, как сильно приходится ломать себя, переступая через жуткие страхи и сомнения, чтобы в невыносимых для нее условиях остаться верной своему внутреннему «я», не предать, выстоять и хоть как-то помочь общему делу. Да и остальные персонажи, даже эпизодические, получилось у Слепухина яркими и нестандартными. Тут и откровенный спекулянт Попандопуло, пытающийся предупредить евреев об уготованной им участи; и белоэмигрант Болховитинов, несущий в себе ценности совсем другой России… Но наиболее интересен взгляд автора на завоевателей. Он пытается не демонизировать огульно всех и каждого, часто рисует вполне человеческие отношения между ними и порабощенными ими народами, показывает огромную разницу между убежденными фашистами и немецкими обывателями. Не все были зверьми и подонками, не все восторженно верили в великое дело национал-социализма. И хотя от этого война не выглядит менее кровавой и чудовищной, многие события все-таки не стоит оценивать совсем однозначно, иногда полезно немного расширить рамки происходящего, и Слепухину это удалось прекрасно.

Какая разная, оказывается, бывает война. И классификаций много. Гражданские, локальные, мировые, региональные. Между бабушками и юными девушками. Между соседями. Много всяких войн.

Вот и внутри Второй Мировой как будто было много войн. Для кого-то это был опыт войны в тылу, как, например, для моей бабушки, которая, как я уже где-то рассказывала жрала лебеду и жевала кожаные подметки ботинок. Для кого-то это был опыт войны на передовой, или если не на самой передовой, вроде Сталинградской битвы или битвы на Курской Дуге, то где-то около - мой дед рассказывал, как он единственный! спасся с баржи, курсировавшей вдоль Амура, на границе между Россией и Китаем, и угодившей под обстрел, интуиция сработала, он прыгнул в воду за минуту до попадания бомбы, а все остальные... горели.

А для кого-то это был опыт выживания на оккупированной нацистами территории (вот хотела написать "оккупированной немцами", но Слепухин меня уже приучил, что есть огромная разница между немцами и нацистами, но об это в следующей книге тетралогии). И на текущий момент мне кажется, что это чуть-ли на самая страшная война, по крайней мере для девушек. И эта книга как раз о такой войне.

Юные влюбленные, Таня и Сережа, расстаются, Сережа отправляется на передовую, Таня остается в украинском Энске. Линия фронта переваливает через Энск и поглощает его, Энск заполоняют нацисты. Тане приходится выживать в оккупации, и это очень страшно лично мне, как девушке. Впрочем, выживать приходится всем, кто остался в Энске, не только Тане, но и ее одноклассницам и одноклассникам. Хорошо сейчас говорить: "Нужно организовать подполье", а как его организовать, если ни у кого нет нужного опыта, и более того, банально страшно за свою жизнь. Слепухин замечательно рассказывает об этом опыте - немного несуразном, неуклюжем "партизанстве" и "шпионстве". Вот Таня идет работать в немецкую ставку, чтобы всегда быть в курсе всего, что планируется, и всего, что происходит. За это от нее отворачиваются все немногочисленные подруги, и хорошо, если не плюют вслед "немецкая шлюха". О причинах ее поступка знают лишь несколько ее "подельников-партизанов". И каково ей, так жить? В вечном страхе разоблачения, практически в изоляции. Это не просто страшно, это выворачивающий душу кошмар, как по мне.

Удивительное дело, что ее так и не тронули - в физическом плане, а вот что тронули в моральном - совсем нет. Таню все происходящее сильно изменило, как изменили и Сережу постоянные бои. Сережу много что изменило, бесконечная гибель кругом, друзья, недруги, сегодня вы вместе уплетаете вяленое мясо, или что там бойцы ели, завтра твоего напарника разметало перед окопом на внутренности. Поневоле немеет душа и дубеет тело. Страшная, страшная война-мясорубка.

Я кажется, в пафос впадаю, а вот Юрий Слепухин сумел от этого удержаться. Потрясающий автор. Пишет о невыносимых вещах, а как будто хлопает ладонью по плечу "Не надо, все хорошо, все будет хорошо, даже если сейчас тебе не очень." И что самое поразительное - не дает оценок. Оно так было, и это не хорошо, и не плохо. Это просто так было. И прошло. И это замечательно.