Kitobni o'qish: «Семеро одного не ждут»

Здесь могла бы быть ваша реклама, но будет моя

Читатель, здравствуй, кто бы ты ни был!

Если ты это читаешь, то я очень удивлён. В мире, перенасыщенном классиками и современниками, соцсетями и мессенджерами, читать такого ноунейма, как я, в высшей степени странно. Однако я надеюсь, что от прочтения этих ни на что не претендующих опусов ты получишь хотя бы частичку того удовольствия, которое испытывал я, когда их писал.

На мой предвзятый взгляд, у семи рассказов, объединённых в сборнике, есть одно неоспоримое достоинство. Они предельно короткие. А ещё они разножанровые – их не объединяет ничего, кроме автора. Тут и sci-fi, и быт, и подражание Стивену Кингу, и бег, и любовь. В пародийном ужастике «Съел – и порядок» употребляется целая прорва… – догадайтесь, чего, и попробуйте сосчитать :).

Это моя первая книга и, возможно, последняя: кто не писал стихов в 15, кто не брался за прозу в 35… Впрочем, у меня есть стандартное оправдание графомана. Я писал эти рассказы для себя. И мне понравился процесс. Может, и тебе понравится это читать. Вероятность такая же, как встретить динозавра в центре Москвы: либо встретишь, либо не встретишь, так что 50 на 50. В любом случае – спасибо! И пусть в твоей жизни всё будет хорошо.

P. S. Эта книга не появилась бы без моего любимого Солнышка – моей жены, которой она и посвящается.

Цвет настроения синий

Впервые я увидел его утром 14 марта по дороге на работу, на полпути между «Академической» и «Ленинским проспектом». Слякоть, мокрый снег, вереницы тёмных пальто и спортивных курток. А тут он – словно не от мира сего. Мужчина средних лет в синей униформе скорой помощи, наброшенной дай бог если поверх футболки. Стоит без шапки, пивное брюшко. В одной руке сигарета, в другой – россыпь белых тюльпанов. Самое примечательное в нём – взгляд. Сквозь опаздывающих на работу прохожих, сквозь метель, сквозь пёструю, фальшиво-бойкую круговерть жизни – он смотрит вдаль. Туда, где живёт нечто прекрасное, возвышенное и недостижимое.

Я забыл о нём уже через пару минут, но вечером – увидел снова. На том же месте, в той же позе, с тем же букетом. И на следующий день тоже. Каждый день он был на посту с тюльпанами, обратившись в привычный атрибут городского пейзажа.

А через три недели он исчез.

***

Это был слишком дорогой для него букет. 7 тысяч рублей – при зарплате в 30 тысяч. Когда в прошлом году они гуляли по Бульварному кольцу и повсюду цвели тюльпаны, она обмолвилась, что любит эти цветы. Поэтому сейчас он прижимал к сердцу 99 тюльпанов всех цветов радуги (кроме жёлтых, которые «вестники разлуки»).

Они не виделись уже месяц. Она ссылалась на постоянные дедлайны; он тоже брал дополнительные смены, пытаясь отвлечься работой от мыслей о ней. Занятой она была всегда – начальник отдела маркетинга аптечной сети. Успешная, стремительная, порывистая бизнес-вумен. Красивая. В глазах – небо, в губах – обещание, в волосах – золото. Что она нашла в нём – неприкаянном, как перекати-поле, враче скорой помощи? «Ты светлый», – говорила она пару раз, неизвестно в каком смысле. Светлый, да – блондин без особых достоинств. А ещё она говорила: «Люблю сюрпризы. В твоём исполнении» – и заговорщически подмигивала левым глазом. Что ж, сюрприз будет.

Подъезд. Из грузового лифта вырывается чёрный питбуль, тянущий на поводке тростиночку-подростка. Хищно тыкается носом в его джинсы, рычит, не обнаружив ничего интересного, и несётся к двери. Чёрная кошка плохой знак, а чёрный питбуль? Пульс частит. Выждать, унять сердцебиение, позвонить.

***

– Ты кого-то ждёшь?

– Нет. Откроешь?

***

Сергей не нашёл ничего лучше, чем вручить цветы представительному брюнету с необычно высоким голосом. Выдавил из себя: «Передайте Кате». А на вопрос «От кого?» – ретируясь по лестнице, ну не ждать же лифта в столь конфузной ситуации, – рявкнул, в стиле питбуля снизу: «От поклонника».

Катя позвонила через два часа, когда Сергей методично накачивался «Балтикой» в соседнем парке. После трёх банок светлого жизнь, однако, светлее не стала. Катя изображала спокойствие, да только голос предательски подрагивал. Сказала, что всё кончено. Извинилась, что тянула с объяснением: пыталась разобраться в своих чувствах. Его зовут Влад. Он пиарщик. Из её среды. У него серьёзные намерения. Они подходят друг другу.

– Пожалуйста, не звони мне. Мне… мне было хорошо с тобой. И всё, что было у нас, с нами… оно было не зря.

– Я люблю тебя.

– Я тоже. Любила… Наверное. Не спрашивай, почему мы расстаёмся. Я не знаю. Впрочем, нет: знаю. У нас бы не получилось, вдолгую не получилось. Мы всё равно бы расстались. Не завтра, так через год, два, три. Мы слишком разные. Мы хотим разного. Мы думаем по-разному. Мы любим по-разному.

– Зарабатываем по-разному.

– Серёжа, ну зачем ты про это, это здесь совсем не при чём.

– Но тебе же нравилось, что мы разные.

– Но я от этого устала. Прости. Прощай. Мне тяжело продолжать этот разговор.

– Прощай.

***

Катя попала в больницу по банальнейшему поводу. Аппендицит. Влад, кажется, боялся больше неё, а Катя даже пыталась шутить, несмотря на сильную боль. Когда её увезли в операционную, Влад несколько часов методично отмерял шагами коридор. Типовая операция, что волноваться. Да он, блин, волнуется, когда она на WhatsApp ему пять минут не отвечает.