Kitobni o'qish: «Жизнь как тире»

Дефис

Николай смотрел на небо, оно заволокло наполовину серыми тучами, наполовину было совершенно ясное небо. Погода была странной, сложно было ощутить что-либо определенное чувство, которое могло бы выразить его состояние.

Он никогда не водил машину, поэтому всю жизнь ездил пассажиром на любом транспорте, кроме велосипеда, на котором он прекрасно умел кататься.

Автобус тронулся с вокзала. Впереди несколько часов поездки. Рядом с Николаем села пожилая женщина, которая громко разговаривала по телефону, который она держала двумя руками, боясь выронить. По отдельным словам можно было понять, что беседа происходила то ли с соседкой, то ли просто знакомой. Потому что она разговаривала, используя крепкие выражения, которые при разговоре с детьми обычно не используют, а учитывая внешний возраст между 60 и 65 лет, с пожилыми родителями в таком возрасте то уже не ведут разговор таким образом. Учитывая возраст, она уже не работала, тем более была среда, середина дня. Бывают, конечно, разные виды работ, но она явно была счастлива жизнью и говорила размеренно, неторопливо, обсуждая какой-то сериал, переходя местами на смех.

Поездка прошла очень быстро, сложно было на чем-то одном сосредоточиться. Николай не любил общество, он любил людей, но не любил общество. Количество людей больше двух на одном месте его заставляло нервничать. Он провел три года дома с тяжелой формой болезни и полностью отвык от людей. Хотя это с ним произошло 10 лет назад, к людям он обратно так и не привык.

Сделав неуклюжий поворот, микроавтобус остановился. Три человека встали с места, нервно рассматривая всё вокруг, и, подняв свои сумки, начали выходить с машины. Водитель сказал, что будем стоять пять минут, поэтому можете выйти покурить. Но курящих в салоне не оказалось, лишь пара ребят непонятного возраста сидели на задних местах автобуса и тыкали пальцем в телефон с немым лицом. Николаю это показалось почему-то смешным, и он тоже вышел из салона. Воздух его ошпарил свежестью, что у него слегка закружилась голова. После городского воздуха здесь всё было наполнено другими запахами и свежестью.

Николай шёл по дороге, которую он еле узнавал. Это была тропинка, по которой он в детстве ходил в школу. Из прошлого напоминало лишь озеро по пути, которое на самом деле уже высохло. Оно в детстве казалось таким большим, сейчас ничего не напоминало о былом страхе, который Николай испытывал, вступая на край берега, через который водозабор выбрасывал очень шумно воду на другую сторону берега.

Старым остался лишь маршрут, по которому он добирался в это село из другой деревни. Стоял июль месяц. Проходя мимо школы, в которую он ходил несколько лет, он ничего не смог вспомнить, связанное с этим зданием. Вспомнил лишь столовую, где очень вкусно кормили, и кабинет физики с серьёзным и требовательным преподавателем. Вся история вместилась в несколько секунд памяти. Николаю хотелось вспомнить большее, но, кроме шумного коридора во время перемены, он так и не смог ничего вспомнить. Память жестока, она может забрать самое дорогое, саму память. Память, как Минотавр, пожирает человека, если захочет, но в этот миг он спал.

Николай вышел за край села и шёл молча еще четверть часа. Он остановился, потому что дошел до знакомого с детства изгиба дороги. Это было деревенское кладбище, где похоронены его близкие. Сразу первым он подошел к могиле своей бабушки, которую он хорошо помнит, потому что табличку он сделал сам из куска алюминия, при помощи теснения обычной отверткой, будучи еще юношей.

Хотелось сказать многое, но мысли все путались. Николай рукой протер крест, который был покрашен обычной масляной краской, чтобы убрать небольшие паутинки, обвившие его. На табличке было выцарапано дата рождения и дата смерти. Вся жизнь, которая включала многие годы жизни с радостью, печалями, страданиями, обидами и минутами счастья, уместилась в один знак, в дефис. Вся жизнь уместилась в дефис…

Николай прошёлся по кладбищу и подходил к другим могилам, где были его остальные близкие и друзья похоронены, и вышел из кладбища, медленно оборачиваясь вокруг, взирая на небо, отправился на вокзал. Он так и не дошел до отцовского дома, где жили его дальние родственники, с которыми не было никаких отношений.

Жизнь бабушки прошла, пройдет жизнь и Николая.

Колодец

Солнце давно взошло, школьники отрабатывали летнюю практику в школе. В это лето особо было жарко, полив приусадебного участка требовало больших трудов, что дежурства продолжались даже в воскресные дни, за которые засчитывали по два дня дежурства.

Алексей в классе был одним из лучших учеников, председатель совета пионерской дружины школы. Его ставили в пример, девочки его сторонились, мальчики не подпускали к своим тайнам.

Всем хотелось быстрее выполнить план и отдохнуть. Молодые люди в душе каждый себя считал особенным и исключительным, согласно простым закономерностям юношеского максимализма. Надя с Алисой подошли к колодцу попить воды, они, как все остальные девочки класса, пололи сорняки в школьном огороде. Вдруг подошёл задиристый хулиган из соседнего класса с Алексеем и начал сливать воду с ведра, которое поднял с глубины Алексей. Вся эта картина происходила на глазах у двух красавиц класса. Алексей рассчитал быстро следующие последствия, если стерпит такой момент со стороны другого на глазах у девочек. Случилось то, чего не должно было случиться. Председатель совета дружины пионеров школы был поставлен в глупое положение, на которое нужно было отвечать или промолчать, но уже с печальными последствиями для авторитета. Резким движением он одёрнул хама от себя, на что он нахамил словами Алексею. В следующий момент Алексей свалил его на землю и начал почему-то сразу бить, сам не ожидая от себя такой прыти. Класс весь замер вокруг, оцепенели от непредсказуемого результата поединка. Алексей начал задыхаться, потому что он весил меньше и ему крайне было тяжело с ним бороться. Но резкие удары, которые его оппонент даже не ожидал, спасли ему положение.

Алексей победил в этой битве, где решалась его судьба на всю оставшуюся жизнь, может быть, даже, потому что он проиграть никак не мог, хотя проигрыш для другого парня никто даже не заметил бы. Каким-то образом учителя даже не узнали про это, хотя они могли и узнать, но, по крайней мере, Алексея в учительскую не вызывали ни в последующие дни практики, ни в начале нового учебного года.

Качели

Семён Николаевич доедал последнюю котлету, которую он приготовил утром. Он давно на пенсии и почти не выходит из дома. Жена у него умерла давно, он жил один, в гости не ходил, сам никого не приглашал. Из самых приятных занятий для него были покачивание на старом офисном стуле и смотреть в выключенный чёрный экран телевизора. Он откидывал голову, ноги клал на стол, скрестив и положив чаще правую голень на левую сверху. Музыку он слушал очень редко и всегда разную. Быстрые и громкие мелодии его уже раздражали.

У Николаевича, много лет проработавшего водителем почтовой службы, была привычка к регулярности некоторых своих дел. Его клонило ко сну, но как только лёг, во дворе заскрипели качели, на которые кто-то сел и начал качаться. Осмотрев двор сверху с девятого этажа, он увидел соседа и двух его друзей, которые копошились вокруг его машины, которую он купил давно и никак не мог довести до ума, потому что он особо и не разбирался в автомобилях.

«Зачем покупать поддержанные автомобили, если не умеешь чинить, а на хороший сервис денег нет?» – подумал Семён.

Качели скрипели давно. Ни один из водителей, которые ставили свои автомобили во дворе, не додумался помазать силиконовой смазкой качели. Такие аэрозольные баллончики есть у каждого второго опытного автомобилиста. Надежда на водителей исчезла после того, как он увидел, что у одного водителя всё же есть похожий баллон, который он увидел у него один раз, проходя мимо.

Семён Николаевич заказал в интернете такое масло, вышел помазать качели, как сразу к нему подошла женщина и сказала, что может ли он помазать качели и в их дворе тоже. Его приняли за работника службы, которая следит за дворовыми спортивными сооружениями микрорайона. Просьба женщины ему не понравилась, и он вежливо отказал, объяснив, как купил масло и по какой цене. Женщине это не понравилось, но Семён Николаевич не обращал на это внимания и, аккуратно убрав протёкшее масло по поручням, заранее взятым с собой бумажным полотенцем, поднялся к себе на девятый этаж.

Книга

Январь месяц в этот год выдался тёплым. В группе студентов университета царила теплая атмосфера перед сдачей зимней сессии. Во время очередной консультации сзади сидящие попросили книгу по данному предмету, которая была очень толстой и лежала перед ним на столе у Димы.

Дима таскал её постоянно в последние недели в сумке, так как очень боялся провалить экзамен и старался максимально постараться в подготовке к экзамену и сдать сессию хотя бы на хорошо или вообще хотя бы сдать. Учиться на медицинском было на бюджетном месте непросто. Могли отчислить в любой момент. Экзамены прошли, и Дима, как обычно, заходил в библиотеку или сдавать старую литературу, или брать новую. И в какой-то момент его осенило: а где же та книга, которую он передал сокурсникам?

Он поискал дома и книги не нашёл, на следующий день он спросил на курсе, но никто так и не признался, кто забрал книгу с собой. Дима пошёл в библиотеку и заплатил штраф за утерянную книгу, которую оставил один из его сокурсников себе. Скорее, он её потом даже выбросил.

Столик за углом

В деревне Y Евгений готовился поступать в летное училище. Через месяц нужно прибыть для сдачи экзамена по профпригодности. 2 июля вечером он выглаживает свою рубашку и ложится спать, представляя всю свою дальнейшую жизнь.

В городе N1 идёт свадьба. Все веселятся, один мужчина сидит тихо в углу. К нему подходит другой, совершенно незнакомый ему, и начинает расспрашивать, почему он грустный и почему не пьёт? Часто бывает, что на свадьбе только знакомятся родственники. Иначе, наверное, и быть не могло бы быть.

Мужик в углу пытается отбиться от него и объяснить, что завтра ему в рейс на грузовике выезжать по межгороду.

– Ну ты чего? Давай шандарахни, – сказал громко и самоуверенно, толкнул сидевшего в углу по плечу резко. От чего он даже немного заныл от боли.

После колебаний он выпил первую стопку, потом другие несколько порций спиртного, и его начинало веселить мероприятие. Он в результате уходит со свадьбы почти последним, уставший.

Проснувшись утром от громкого будильника, он, не успевая завтракать, нажёвывая жевательную резинку, выбегает из дома, не успев даже помыть лицо. Он еле дожидается такси, сидя на скамейке во дворе, после рассказывая по пути водителю, что вчера почему-то заставили выпить, оправдываясь внутренне перед незнакомцем. Забрав свой грузовик со стоянки, он выезжает в рейс.

В это утро из деревни Y выходит на дорогу ловить попутку абитуриент.

Дорога из города N1 в город N2, где располагалось летное училище, проходил рядом с деревней Y.

Постояв некоторое количество времени, Евгений пропускает пару автобусов, которые могли его забрать по пути, но он в это время наклонился шнуровать ботинок. Во второй автобус он пропустил, когда бежал в кусты сходить по малой нужде.

Вот он поднимает руку, водитель грузовика сажает Евгения. Водитель себя чувствует плохо, он несколько раз уже пожалел, что вчера выпил спиртного и вообще зачем-то попёрся на эту свадьбу.

Евгений едет в город без родителей. Они давно в разводе, а мать не может с ним поехать, потому что в деревне надо присматривать за скотиной постоянно, каждый день. Скотина в деревне – это большие хлопоты и полностью привязывает человека к месту проживания. Их нельзя оставлять дольше половины дня без присмотра.

Через полчаса автомобиль вылетает с трассы, переворачивается три раза вокруг, прежде чем остановится и встанет на те же колёса, но уже помятый. Издалека можно было подумать, что водитель остановился передохнуть на берегу реки.

Телефон Евгения больше не отвечал.

Большая рыба

Лето в вечернее время в деревне стояло ясное, такое чувство, что ночь уже не наступит никогда. Коровы возвращались с пастбища, их водили дети и люди постарше. Просто пригнать с луга в деревню было нельзя, потому что дорога была узкой и проходила через края огородов крестьян. Впереди идущие дети повели коров к пруду, так как после жаркого дня не все коровы успели попить воды в небольшой речке на лугу.

– Рыба! Смотрите, какая большая рыба! – крикнул один мальчик со звонким голосом, почти переходящим на фальцет.

Все мальчишки оживились, но саму рыбу увидела на берегу только пара человек. Некоторые потом не поверили, другие, которые даже не видели рыбу, загорелись желанием после того, как отведут коров домой на дойку, вернуться и обязательно поймать её.

Парни, почти все с соседних дворов, договорились собрать быстро удочки и на ходу попив парного молока, побежали обратно к пруду поймать огромную рыбу. Всем хотелось поймать эту рыбу первым, поэтому все торопились, насаживая червяков, которых они выловили рядом с навозной кучей.

Прошло полчаса, как все тихо сидели, затаив дыхание, но кроме небольших волнений поплавков ничего не было. На удивление, за этот вечер ни один из ребят не поймал ни одной рыбы, даже самой маленькой. Ребята не могли поверить в происходящее и каждый ждал, что ещё одну минуту лишнюю просидит на берегу с удочкой и поймает эту рыбу. Несколько парней начали уже утверждать, что никакой рыбы не было и это просто привиделось. Одно мнение быстро менялось на другое.

Через год этот пруд слили, выпустив воду. И было много рыбы, которая осталась в иле после осушки. Возможно, там кто-то просто поймал его руками эту рыбу, которая попалась на глаза мальчишкам, которые возвращались с пастбища, водя коров.

Железо

Тимофей на второе сентября, учась в университете, понял, что жизнь в общежитии не даст ему учиться по причине того, что в этот вечер к ним в комнату громко и настойчиво постучались старшекурсники. Они зашли втроём, лица были покрыты пренебрежением, которое выражали собой полное игнорирование двух студентов-первокурсников в этой комнате, считая самого нашего героя повествования.

Тимофей, обладавший способностью анализировать трезво обстановку, понял, что это предвещает опасность, и они явно зашли к ним не за книгами.

– Ты это, надо сходить в магазин за сигаретами, – сказал самый длинный и крепкий.

Студент-сосед, который жил вместе с ним, сидел на кровати и просто замер, боясь пошевелиться.

– Ты не слышишь? – пробормотал второй старшекурсник с тональностью человека, который просыпается утром и недовольно ругается на будильник.

Третий старшекурсник, который был с ними, стоял намного сзади, своим видом показывая, что он не совсем доволен происходящим, но вмешиваться не собирается.

Удар под дых Тимофею произошёл так быстро, что он не успел даже испугаться. Почему-то ему вспомнилось детство, когда они играли с соседскими мальчиками на песочнице. Он почувствовал полную беспомощность и готовился к самому худшему. Ему в школе приходилось драться, но драки были со своими сверстниками в основном, и это часто заканчивалось быстро, потому что их быстро разнимали другие.

Они ушли, и в этот вечер больше не возвращались. Второй раз постучали через две недели и забрали полки, которые им выдали в общежитии то ли кастелянша, то ли вахтёр, он так и не понял. Зачем им понадобились книжные полки, он понять не мог. Они с соседом просто стояли и наблюдали, как уносят вещи, оцепенев то ли от страха, то ли от бесполезности сопротивления с более сильными старшекурсниками.

В следующий раз, когда они пришли, просто заломив дверь, они стали что-то кричать, угрожать, если пожалуются кому-либо. И с разворота ударили ногой Тимофея, он упал и почувствовал, что его щека стала влажной. Кровь стекала с его носа, как он встал, и капала в строго определённый такт, но быстро прекратилась.

На лекциях он сидел в задумчивости, смотрел в окно на улицу, сложно было настроиться на учёбу и выполнять лабораторные работы по биологии, учась на биохимическом факультете. Так прошло ещё полгода, сессию он еле-еле всё же сдал. Дальнейшая перспектива его удручала и виделась не то что туманной, вообще не виделась.

В какой-то момент он понял, сидя вечером в библиотеке, чтобы подольше задержаться в безопасном месте, чем возвращаться в место, где нет покоя.

Он брал книги в читальном зале подряд, которые мог заказать в архиве, листая каталог, включая историю, юмор, химию. Выписав очередной раз авторские коды книг, прошагал к очереди за выдачей книг из читального зала, которые нужно было читать прямо в зале, без права выноса за пределы. Но на самом деле выносили, главное, к вечеру нужно было их сдать обратно. Когда принесли небольшую стопку книг, которую он заказывал, он увидел какую-то книгу по атлетизму, которую он вроде и не заказывал.

– Это мой список книг? – сказал он тихо библиотекарше.

– Что-то не так? – переспросила она. – Если хотите, можете не брать, – неохотно продолжила она.

– Не-не, возьму, – ответил Тимофей.

Он сел за свободный столик и начал перелистывать все книги, которые получил. Начал он с той, которая была принесена из архива по ошибке из-за плохого почерка, потому что он не ел целый день и руки немного дрожали, не было координации. Книга была почти новой, хотя издание старое. Это говорило о том, что его почти никто и не брал на руки. Там рассказывалось про силачей в России до революции 1917 года. Он ничего не понимал в этом и начал читать и так увлёкся, что остановился читать после того, как библиотекарь сказала, что они закрываются. Сдал книги и, возвращаясь обратно в свою комнату, он словил в себе мысль, что всё вокруг него становится другим. На следующий день, почти не выспавшийся от шума в коридоре, он после учёбы вернулся в читальный зал и начал искать литературу по спорту, бодибилдингу и тяжёлой атлетике. По бодибилдингу он в каталоге почти ничего не нашёл. Это слово ему запомнилось, когда он его прочитал на одном из афиш города про чемпионат, но прошёл мимо, не вдаваясь в детали. Какие-то моменты мы видим, забываем, потом вспоминаем при определённых условиях.

Через месяц библиотекарь при виде Тимофея в очереди на выдачу книг в читальном зале менялась в лице, и можно было увидеть некую скрытую гримасу, выражающую сожаление, что снова придется таскать из архива много книг. Он перечитал почти все книги по этой теме, которых там было не так и много. Он уже знал, что будет делать следующим этапом.

Он договорился с одним учителем физкультуры в университете, что он будет заниматься на каких-то ржавых снарядах, которые были сделаны кустарно, после занятий, которые заканчивались не позже четырёх часов пополудни. Так прошёл еще один год. Когда он встречался со старыми школьными друзьями, которых не видел с выпуска школы, его часто не узнавали. И ему это нравилось. Он стал другим человеком не только внешне, хотя не очень сильно изменился, но и внутренне. Занятие с железом его так увлекло, что старшекурсники начали признавать его, здороваться, и это впечатляло других сокурсников Тимофея, с которыми он учился. Случайная книга, выданная ему один раз в читальном зале, его преобразила.

Контакт в телефоне

Сергей возвращался домой после второй смены по пустынной улице, где слышны были непонятные звуки, которые непонятно откуда исходили. Это был обычный городской шум, который составляет партитуру звуков от разных мест, но всегда сводящийся к неразличимому тону, не меняющийся в разные дни.

Днём не удалось пообедать ему, потому что он забыл дома банковскую карту, наличку он забыл тоже. В теле у него чувствовалась слабость, отсюда походка была неровная, блуждающая, он почти не чувствовал своё тело. На перекрёстке, который был почти у дома, он не заметил ни одной машины, поэтому без страха и осторожности начал переходить улицу. Машина, которая приближалась издалека, казалась ему очень медленной. Но, не успев сделать последний шаг за бордюр пешеходной дороги, он почувствовал небольшой толчок.

– Вам принести завтрак? – заказала девушка в белом халате.

Сергей сразу не понял, что происходит, но суровая реальность его привела быстро в чувство, как он оглядел по сторонам и увидел рядом молодого человека, который сидел в спортивном костюме, в тапочках, и у него была забинтована рука, а левая сторона лица была несимметрично опухшая.

– Да, принесите, – сказал он, попробовав встать.

Как ни странно, ему это удалось это сделать легко, оглядев себя, он ничего страшного не увидел. Подошёл к маленькому зеркалу у рукомойника, не обнаружил ни одной царапины на лице.

«Зачем меня сюда привезли, если со мной всё в порядке?» – подумал он.

Он начал судорожно искать свой телефон и нашёл его на тумбочке у кровати. Медсёстры заботливо его вынули из его кармана и положили туда. Он пытался вспомнить, куда ему надо было позвонить, но не смог вспомнить, поэтому, пролистав телефон, он положил его обратно. После завтрака был обход врача, который состоялся только ближе к одиннадцати дня.

– Что вас беспокоит? – спросила врач, что-то рассматривая в папке, которую она с собой принесла.

– Да вроде ничего, – сказал он.

– Хотя что-то сложно вспомнить, что со мной произошло, – тихо сказал, посмотрев в окно, где шёл дождь и заполнял тишину.

– У вас частичная потеря памяти, насколько сильная, покажет время, – заключил врач и вышел из палаты.

Он находился в больнице скорой помощи, куда привозят по острым случаям болезней, но в основном с травмами криминального, бытового характера. Через десять дней Сергея выписали. Память постепенно возвращалась. Он вспомнил, кто он, где работал, но ощущение жизни было другое, он чувствовал себя чужим к самому себе и не узнавал свой характер. Для него это было самым угнетающим.

Прошло еще пару месяцев после этого случая, и однажды, выходя из магазина, ему крикнул один человек, который нёс какую-то бесцветную коробку.

– Здорово, Серёга! – хлопнул его по плечу незнакомец.

Он был без настроения, чтобы разговаривать с незнакомым ему человеком, и поэтому молча прошёл дальше.

Незнакомец остался стоять в недоумении, меняясь в лице от дружелюбного до недовольного. Не поняв, почему с ним не поздоровался его однокурсник, ему было непонятно.

– Зазнался, – подумал он, решив, что Сергей действительно зазнался, вспомнив то, что он полгода назад получил большое повышение на службе.

Вернувшись домой, он заблокировал его номер в телефоне, не удаляя контакт.