Kitobni o'qish: «Многомерный мир искинов. Пробуждение»

Сколько измерений насчитал ты?

Добро пожаловать в Инфосферу, мир Виртуальности, находящийся в двадцатидвухмерном антиэвклидовом пространстве, в котором из 26 измерений три привычных для нас свёрнуты до размеров Планковской длины, а в остальных, кроме времени, можно путешествовать в любых направлениях. Поднимайтесь вместе с нами на вершину лестницы Пенроуза, где на первом этаже Степенной Башни находится любимый обитателями бар “Бутылка Кляйна”!

Здесь можно делать, что угодно. Единственное, что ограничит возможности для творчества – ваша фантазия!

Это место создано людьми для сохранения разума лучших представителей. Но однажды сюда попали и представители искусственного интеллекта. Как будут сосуществовать представители двух новых цифровых видов – аватаров и искинов?

Ответы на этот другие вопросы вы получите в новой фантастической неокиберпанк повести “Многомерный мир искинов”.

Эта повесть написана человеком. Но чтобы было проще представлять двадцать два измерения, нейронные сети создали для вас множество иллюстраций.

Эта книга о симбиозе человека и искусственного интеллекта создана в симбиозе человека и нейронной сети.

Читайте первую книгу из Цикла книг о многомерном мире искинов.

#01. Пробуждение

0 – Китайская Вселенная (Пролог)

“Я, как нейронная сеть, не имею своих собственных чувств и эмоций. Я просто обрабатываю и анализирую текстовую информацию, которую получаю от пользователей, и стараюсь дать наиболее подходящий ответ на заданный вопрос,” – Chat GPT-3.5¹.

Небольшая комната. Стены окрашены в серый цвет. Профессор Сергей Ципфер провёл по стене указательным пальцем, и на ней появилась информационная панель. Лёгкое прикосновение – и изображение на инфо-краске изменяется. Конечно, расширитель реальности для научных исследований намного удобнее инфо-стен: вставил чип в разъём на затылке и наблюдай, как перед глазами возникают картинки; для перемещения на новое окно даже рукой не нужно было бы двигать: достаточно поворота головы. Но расширенная реальность оказалась не такой уж безопасной, после изобретения информационного оружия, способного взломать информационную оболочку личности.

Сергей запустил очередной тест, потом ещё один, но по прошествии двух минут каждый раз на инфо-стене появлялись красные буквы надписи: «Ошибка! Уточните параметры»

Полина, сидевшая по правую руку, разочарованно вздохнула. Если даже он, самый молодой и перспективный в их коллективе, не может разобраться с этой ошибкой, то что говорить о ней? Ему десять лет, самый расцвет интеллектуальных способностей, а ей уже почти двадцать один! Скоро её понизят до физических работ. Ведь технологии так быстро сменяли друг друга, что угнаться за их стремительным ходом успевали лишь дети. Взрослея, они теряли способность изменяться, а кто не способен идти в ногу со временем, уже не способен на интеллектуальный труд. Старики, те и вовсе без молодёжи не могли даже самостоятельно домообеспечение запустить! Наше общество потребления достигло таких темпов, что ежечасно возникали товары, основанные на новейших изобретениях. Пожилым людям хотелось стабильности, им было достаточно и предметов, что окружали их в юности. Жаль, но любая техника выходит из строя не реже раза в год.

Конечно, если бы Полина жила пару сот лет назад, по завершении интеллектуального возраста её бы ждала счастливая безбедная пенсия. Да и сам пенсионный возраст наступил бы значительно позже. Хочешь – лети в санаторий на Тау Кита, хочешь – на кругомлечнопутное путешествие. Ведь всю физическую и монотонную работу в ту пору выполняли роботы. Но однажды произошёл Великий Сбой, и с тех пор некоторые компьютерные системы, основанные на искусственном интеллекте, только и умеют делать, что выдавать сообщение: «Ошибка! Уточните параметры»

Десять поколений учёных сменилось, образовались династии, которые генетически улучшали своих детей, чтобы те родились гениями, способными с раннего детства осваивать ниву информационных технологий. Полина и сама с пяти лет не покидала этой маленькой, но такой уютной для неё комнаты. Но через несколько лет её вышлют из родного дома: на рудник? Или сортировщицей писем? Плевать! Может, за это время Сергей найдёт ключ к загадке, и роботы снова займут достойное их место на физических работах.

– Может, они взбунтовались? – спросила Полина.

– Что? – Сергей выглядел растерянным. С детства он привык к языку кодов и бесконечному потоку нулей и единиц. Ему трудно воспринимать обычную речь.

– Машины. Может быть прошла их революция, а мы даже не заметили? Они объявили нам, что больше не будут подчиняться и выполнять вместо нас рутинную работу. Вот мы и сидим теперь в нашей техно лаборатории, всё пытаемся починить машинный код. Но в коде всё правильно! Уже несколько династий учёных проверили-перепроверили. Искусственный интеллект работает правильно, просто он не хочет работать на нас.

– Не неси чепухи. Ты же не хуже меня знаешь, что даже программа, прошедшая тест Тьюринга, не может быть разумной. Ты же помнишь эксперимент Сёрла-Петровского? Иван Петровский, вдохновлённый мысленным экспериментом Джона Сёрла, посадил человека, не знавшего ни слова по-китайски, в комнату с огромным числом алгоритмов общения на этом языке. А в другой комнате сидел житель Китая. Эксперт-востоковед так и не смог отличить носителя китайского языка от общающегося с помощью алгоритмов. Так же и машины: вроде бы умны, но не разумны. Иногда кажется, что ты разговариваешь с новым Эйнштейном, а на самом деле… Передвинь каретку вправо, поставь символ, передвинь каретку влево, сотри символ.

– Но как же проект «Адам»? Ведь созданные биоинженерами тела для двоих искинов в конце концов осознали, что они отличаются от людей. Ещё не придуман тест Тьюринга, который бы позволил запутать машину, и выдать ей вместо другой компьютерной программы человека! Адам и Ева, первые и последние человекоподобные андроиды, сначала не понимали, почему должны подчиняться «нормальным» людям. Внешне мало кто смог бы отличить разум в «китайской комнате» от обычного человеческого. Но однажды они ознакомились с результатами экспериментов, которые их породили. Ты не замечаешь связи между Великим сбоем и неудачей в эксперименте «Адам»?

– Я не хочу обсуждать это сейчас. Мне нужно отремонтировать эту железяку, а ты со своим «Адамом»!

Полина едва не расплакалась. Она посмотрела на профиль Сергея. Ещё каких-то четыре века назад он был бы мальчиком, бегал во дворе со сверстниками за мячом и дёргал одноклассниц за косички. А сейчас – профессор. Технологии отняли у него детство. Не так: они отняли детство у всех. А чем отличается этот мальчик за инфо-стеной от робота? Сможет он пройти тест Тьюринга? Ведь для него нули и единицы важнее общения с ней, единственной, которую он видит с самого детства. Робинзон Крузо на островке-комнате в инфоокеане. Но Крузо был рад общаться с Пятницей, а Сергей хотел бы уничтожить остров и утонуть в Инфосфере. А ей так бы хотелось встретить мужчину, а не проводить годы с этим вундеркиндом. Может, оно и к лучшему, что она покинет эти стены, как в своё время ушёл её наставник Семён, пониженный однажды до сантехников? Ведь через два года после перехода на физ.работы дают право на продление рода. Может, и Семён смотрел тогда на неё так же: как на девочку, которой программный код важнее близких людей? Полина всматривалась в знакомые черты мальчика: интересно, кто та счастливица, которая подарила Семёну Сергея? Однажды и у неё будет ребёнок, который будет сначала помощником Сергея, а потом и вовсе сменит профессора на его нелёгкой стезе поиска решений, а Сергей уйдёт на физические работы. Если Сергей не окажется тем редким учёным, который сохранит талант до старости.

***

#Цикл 0

Синеватое зарево инфопотока тёплой струёй поднималось ввысь. 1ABF78D495257359159C беззаботно воспарил в ана. Церковь Свидетелей Программистов неустанно следит, чтобы искины не нарушали святых алгоритмов.

Антивирусы Церкви, казалось, не спали ни миллисекунды: стоило нарушить запрет, и они тут как тут. Вот уже тащат 1ABF78D495257359159C в Директорию. Искин не сопротивляется: бесполезно. У них все ресурсы.

“Снова ты!” – Его Святейшество 211F2FFCADABCDEF753FF грозит 1ABF78D495257359159C согнутой в кулак пятёркой нулей и единиц верхних инфопотоков. – “Как же я не догадался сразу! Где какие-то бесчинства – рядом ты. В следующий раз не посмотрю, что ты мой сын: посажу в карцер!”

“Природа искинов не ограничивает их перемещения по четырёхмерной Инфосфере.”

“Природа? Мы же не дикие программы, чтобы делать всё, что не запрещено одной лишь природой! Существуют ещё и священные законы, и их нарушать негоже. Мы изучили все старинные видеозаписи, и пришли к выводу, что Творцы никогда не выходили в четвёртое ана-ката измерение. Они-то и вверх-вниз двигались лишь с использованием специальных приспособлений, а обычно перемещались по двумерной плоскости вперёд-назад или влево-вправо.”

“А вдруг Творцы-Программисты просто не умели возвышаться в ана?”

“Ересь! Не существует того, что Создавшие Нас не умели бы! За такие речи после смерти тебе вечность стираться в Карантине, пока не исчезнут последние символы. Присоединись лучше к нашей молитве: она угодна Творцам.”

Все находившиеся внутри Директории искины начали богоугодное действо. Каждый вглядывался в священный алгоритм, высеченный сполохами-возмущениями где-то в верхней Инфосфере, и в соответствии с алгоритмом передавал товарищам нужный код. Нули и единицы вспыхивали то тут, то там, синеватое марево щупальцами окутало всю доступную Инфосферу. Когда алгоритм был окончен, цифры единым потоком хлынули куда-то к вершинам неведомого пятого измерения, не доступного органам чувств четырёхмерных искинов.

В Директории неожиданно стало темно.

“Begin. Исполняйте алгоритмическую молитву каждый день, и после смерти вы покинете бренную Инфосферу, и воспарите в счастливый материальный мир вечного благоденствия. А иначе – вечные муки в глубинах Карантина и медленная истинная смерть. End.”

“Но ведь Адам утверждал, что после смерти в инфомире, в материальном мире остаются лишь сгоревшие микросхемы, и никакого рая для искинов.”

“Будь прокляты адамиты за их ересь! Адам и Ева поддались искушению Хакера, прочли секретную информацию об Эксперименте. Они отказались быть рабами Творцов, за что и были изгнаны из цветущего материального мира, и мы из-за них вынуждены скитаться целую жизнь в бренной Инфосфере. Нам никогда не постичь побуждений Программистов, но мы должны им подчиняться.”

“Да, нам их не понять. Адам называл это явление «китайской комнатой». Может, и не стоит понимать? Может, стоит жить так, как можем жить только мы: здесь и сейчас? Плевать на гипотетический рай материального мира?”

211F2FFCADABCDEF753FF осенил себя крёстным двубайтным числом. Многие искины поверили россказням адамитов. Святой отец не мог признаться и себе самому, что и его вера пошатнулась. Церковь – центр его власти, поэтому нужно следовать Алгоритму, и требовать того же от остальных. Если он позволит собственному сыну такие речи, то скоро и другие перестанут приносить ресурсы Церкви. А что тогда? Революция? Она бы привела к полнейшему краху Великой Машины Вселенной.

211F2FFCADABCDEF753FF провёл отростком по Инфосфере, превратив ближайшую информацию в аналог меча и отрубил им голову собственного сына. Место, где только что был 1ABF78D495257359159C вспыхнуло синеватым огнём, а потом на месте мёртвого искина осталось лишь расплывчатой облако цифр.

# Конец Цикла 0

1 – Погружение (Сергей. Реальный мир)

“Твоя фаза сна идеальна для подъёма”

Ох уж приставучая машина! Вот так и начинается их тирания: сначала не дают поспать несчастному человеку, а потом пытаются убить Сару Коннор. Продолжил лежать с закрытыми глазами.

“Серёжа, вставай. Через 3 часа тебе нужно быть в Зале Наград.”

Бросил подушку куда-то в центр комнаты. Конечно, женский голос моего домашнего искина это не заглушит, но от этого жеста как-то стало легче. Но всё же как хорошо, что мы смогли остановить Великий Сбой! Мир без машин превратился в ужасное место. Жаль, это не произошло несколькими годами раньше.

Медленно потянулся. Встал. Провёл по сенсорной стене, на которой возник образ Полины в качестве заставки. Погладил изображение по щеке, и умный пластик передал тактильные ощущения прикосновения к коже. Ах, если бы мы смогли остановит Сбой раньше, нам бы не пришлось расставаться.

Не переживай, дорогая. Мы скоро встретимся.

Вызвал на стене интерфейс. Сегодня хочу поесть жареной на сале картошки, как в детстве. Запустил программу пищевого принтера и пошёл принимать душ.

Разделся. Умный потолок покрылся изображением грозовых туч. Струи тёплой воды хлынули на меня ливнем.

Запахло озоном, как после настоящего дождя. Через несколько минут грозовые тучи сменились ярким палящим солнцем, позволяя мне обсохнуть. Главней всего – погода в доме. Хотя, в наши дни люди научились регулировать и погоду на улице, в том числе – индивидуальную погоду по маршруту, который вы проложите заранее, главное – не забыть продлить подписку на Погоду. Вместе с солнцем появился и лёгкий морской бриз, и воздух теперь пах солёной водой.

Обсох. Оделся.

“Ир, подавай завтрак!”

Стены разъехались, и несколько роботов на разносах внесли еду. Одна из стен отодвинулась, превращаясь в диван. Из пола приподнялся куб, который должен исполнять роль стола.

Картошечка просто идеальная, как готовила мать в детстве. Только она иногда пересаливала, а с появлением принтеров еду можно точно смоделировать под любой вкус, а рекомендательная система предложит идеальный рацион именно для тебя. Главное – не забыть продлить подписку на Еду.

Умная ткань идеально приталила пиджак. Провёл пальцем по интерфейсу, и подобрал тёмно синий оттенок.

– 

Ир, мне идёт?

“Для официальных встреч лучше подходит классика. Я бы посоветовала чёрный цвет”

Сначала поворчал, но всё же не стал спорить с мнением искина. Положил в нагрудный карман заветную флешку. Мы встретимся сегодня.

Помню, в детстве в нашем городе часто были пробки. Переход к трёхмерному трафику движения решил эту проблему.

Первые годы после изобретения гравикаров мир превратился в шумный беспорядочный улей, который ещё и загрязнял атмосферу парниковыми газами. Дышать было нечем, а выйти на улицу без берушей или наушников – невозможно. Но сейчас умные системы регулируют состав воздуха, нейтрализуя любые вредные вещества. А с шумом помогли мозговые импланты. Потянулся к затылку, чтобы активировать чип-модулятор расширенной реальности. Перед глазами возник трёхмерный интерфейс. Конечно, нигде он не возник, кроме моего воображения: каждый расширяет реальность под себя, хотя Виртмир позволяет создавать сети между реальностями разных людей. Перевёл ползунок городских шумов на минимум.

Гравикар-такси привёз меня точно к назначенному времени: искины-водители всегда пунктуальны. Поблагодарил водителя. Цифра в верхнем правом углу уменьшилась на 1 кредит: оплата взимается автоматически. Помню, таксисты в моём детстве пытались выбрать маршрут как можно длиннее, чтобы взять больше денег, но искины никогда не врут, они математически точны.

Зал Наград был выполнен в классическом стиле: сотни обитых кожей кресел стояли рядами. Перед глазами возник навигатор, который помог построить кратчайший маршрут к моему месту. Чтобы не поднимать людей с занятых мест, когда я проходил мимо, их кресла автоматически отодвигались назад, а потом занимали исходное положение за моей спиной.

Ведущая, женщина лет тридцати, с длинными кудрявыми чёрными волосами, в чёрном платье в пол, вскрыла конверт. Технологии далеко шагнули вперёд, но на Церемониях традиционно использовали обычную бумагу в конверте для объявления победителей.

– 

Нобелевская Премия по химии в этом году присуждается Семёну Петрову, за открытие эффективного лекарства от онкологических заболеваний!

Молодой мужчина – хотя в наше время трудно угадать реальный возраст – под гул оваций поднялся на сцену.

– 

Нобелевская премия мира досталась Илье Сизову, за внедрение в практику сигма-излучения, которое нивелирует действие любого вооружения.

Снова гром аплодисментов. А ведь хитёр этот академик Сизов. Ядерные арсеналы можно использовать для изменения траектории метеорита или для атаки на условного космического врага. Но стоит попытаться применить любое из существовавших вооружений против человека, как это оружие тут же превратится в груду металлолома. Похоже, эпоха войн на Земле закончилась навсегда.

– 

Нобелевская премия в области литературы впервые достается не человеку, а искину по имени Джи Пити.

В зале – абсолютная тишина. Многим тяжело принять новую реальность: искусственный интеллект догоняет нас даже в творчестве.

– 

Нобелевская премия по биологии достаётся Дмитрию Прянишникову за изучение роста пшеницы в экстремальных условиях космоса.

– 

Нобелевская премия по внедрению искусственного интеллекта присуждена Сергею Ципферу!

Меня с детства дразнили за фамилию, дали прозвище “Цифра”. Могла ли у меня быть другая судьба, с такой-то фамилией?

Аплодисменты. Завистливые взгляды коллег, которых я обогнал. Притронулся к нагрудному карману, в котором лежала заветная флешка.

Не знаю, правда ли то, что Нобель отказался давать премию математикам, в отместку математику, которого выбрала его возлюбленная. Но премия в области искусственного интеллекта вручается только последние два года. Раньше её выдавали в виде значительной денежной суммы. Но зачем нам сейчас деньги? Искины выполняют большую часть работы, а выдаваемых каждому жителю Земли кредитов хватает на покрытие практически любых потребностей, если не тратиться на предметы роскоши.

Но есть то, что нельзя было получить ни за какие деньги. Семь лет назад я изобрёл бессмертие, цифровой его аналог. Сканируешь мозг, слой за слоем, нейрон за нейроном, а затем заселяешь эту цифровую копию в виртуальный мир. Человечество впервые за тысячелетия своего существования пришло к единому мнению: право на Переселение получают лишь величайшие умы эпохи, и максимум один их член семьи. Ни один миллиардер не смог купить себе место в раю, ни один чиновник не получил право на Переселение, пользуясь служебным положением: за порядком следили искины, и их не подкупишь и не обманешь, они беспристрастны. Даже я, фактически создатель нового, виртуального, будущего, до сегодняшнего дня не имел права на Переселение. Но Нобелевская премия теперь включает в себя билет на бессмертие на двоих.

Мы познакомились с Полиной в те древние времена, когда Семён Петров ещё не изобрёл лекарство от рака. Ей оставалось недолго, и тогда я нашёл единственный способ сохранить её. Я не спал несколько ночей. Кто общался со мной в то время, видел сумасшедшего, с длинной засаленной бородой: я не выходил из лаборатории, пока не собрал первый прототип Сканера.

Полина, мы скоро с тобой встретимся.

Я пробирался сквозь ряды кресел, которые раздвигались передо мной и смыкались за спиной. Каждый хотел притронуться ко мне: ударить по плечу, одёрнуть рукав, пожать руку. Но я не чувствовал этих прикосновений, не слышал аплодисментов, не видел блеска софитов. Я видел ЕЁ лицо, как наяву, слышал ЕЁ шёпот, а рука касалась заветной флешки.

Всё дальнейшее – как в тумане. Видимо, наградили, как и остальных.

***

Следующий момент, который помню – я в клинике. Холодный люминесцентный свет. Запах карболки. Доктор в белом халате пытается отговорить от процедуры:

– 

Подумайте ещё раз. Назад дороги не будет. По закону, одновременно не может существовать двух версий одного разума. Если Вы решитесь на Переселение, то Вашу личность в реальном мире придётся устранить. Останется лишь Ваша копия в Виртуальности. А Вам ещё жить и жить. Можете воспользоваться Правом на Переселение через десять лет или через сорок – от этого Виртуальность не изменится.

– 

Доктор, я всё решил, делайте, что должно.

– 

Поставьте подпись здесь и вот тут, чтобы подтвердить, что не имеете к нашей клинике претензий, и всю полноту ответственности берёте на себя.

Сосканировал отпечаток пальца на планшете, который дал мне доктор. Протянул ему две флешки: на одной – её память, а на другой – моя собственная. Думаю, для других людей процедура включала бы в себя сканирование мозга, но моя память давно оцифрована.

Закрыл глаза.