Kitobni o'qish: «Жестокие уроки жизни»

Эта небольшая выдуманная история посвящается моей хорошей знакомой Рабие Айжановой – отличному доктору, прекрасной женщине и чудесному человеку! Но не только для нее написала я этот рассказ, а и для других женщин с похожей судьбой…

Глава 1

– Служба спасения, я вас слушаю, здравствуйте. У вас что-то случилось?

В трубке послышался треск, затем раздался испуганный детский голос:

– Моя мама ушла давно и не возвращается. Я боюсь. Помогите мне, пожалуйста.

– Девочка, а ты где? – я махнула Олегу, чтобы надел наушники.

– Я мальчик. Я здесь, дома, один, – захныкал ребенок.

– А мамы давно нет?

– Да. День, ночь и еще день. Мне страшно, и я есть хочу.

Олег подошел и подключился к звонку.

– Алла, адрес, окно, – одними губами сказал он мне.

Я усмехнулась и кивнула. Сама все знаю, не первый день работаю.

– Не волнуйся, мы поможем тебе. Скажи, тебя как звать? – спокойно продолжила я разговор с мальчишкой.

– Антон.

– А сколько тебе лет?

– Шесть с половиной, – голос мальчика дрожал, он был напуган.

– О, большой уже! – бодрым голосом сказала я. – А где же ты живешь? Улицу знаешь?

– Да, улица Новоселов.

Сергей кивнул и начал набирать в поисковике название улицы.

– Молодец. А дом какой?

– А дом? Большой такой, высокий. Я к двери подходил, толкал, но она закрыта. Мама закрыла, сказала, в магазин пошла и скоро придет, но ее все нет и нет, – мальчишка снова захныкал. – Я кричал, звал, стучал в дверь, но меня никто не слышит.

Понятно, дверь тяжелая, возможно двойная, значит, семья не бедная, и главное, порядочная. Значит, скорее всего, несчастный случай, или маме стало плохо и ее увезла «Скорая», предположила я в ожидании, когда Олег определит местоположение ребенка.

– Не плачь, мы обязательно найдем твою маму. А ты дома жди, мы скоро приедем.

– Нет такой улицы в городе, – прошептал Олег.

Я снова кивнула, значит в пригороде.

– Антош, а где твой дом находится? В большом городе? Трамваи у вас ходят?

– Нет, трамваев нет, электричка ездит и машины.

– Подойди к окошку, расскажи, что ты видишь?

– Столб. Дерево. Больше ничего не вижу. Мы живем на самом высоком этаже.

Олег кивнул, в пригородах не так много высотных домов.

– Здорово, – подбодрила я. – А еще что? Далеко посмотри.

– Речка еще есть, и трубу большую видно. Там папа работал, когда с нами жил.

Олег показал скрещенные руки. Я выдохнула, этого достаточно. Теперь найдем.

Олег щелкал по клавишам, определяя адрес и пытаясь отследить звонок, пока я отвлекала ребенка.

– Умница. А ты с мобильного телефона звонишь? Это твой телефон?

– Да. Мама подарила… Я ей много раз звонил, она не отвечает.

– А наш номер откуда знаешь?

– Мама научила, если что-то случится, надо набрать один, один и два. Я умею до десяти считать.

– Какая мама у тебя молодец, и ты такой умница, – похвалила я мальчика.

– Я еще умею читать немного, скоро в школу пойду, – парень наконец отвлекся и разговорился.

Я еще долго разговаривала с ним, как вдруг прервалась связь.

– Да что такое! – взорвалась я. – Олег! Олег! Связь прервалась, наверное, зарядка у мальчишки кончилась! Вы успели?

– Да, да, чего ты кричишь? – ответил Олег и успокоил: – Всё, наши выезжают уже.

Я выдохнула и с сарказмом бросила:

– Да, хороший конец смены.

Он рассмеялся и обнял меня за плечи:

– Брось, ерунда. Бывало и похуже.

Я нервно сбросила его руки, не люблю несанкционированных телесных контактов.

– Алл, да все в порядке. Устала? – он убрал прядь с моего лица.

– Слушай, хватит! – взвилась я и со всей силы ударила по руке. – Ты нарочно?

– Все-все, – он демонстративно поднял руки и тихо добавил: – Бешеная…

Обиделся, поняла я, на душе стало скверно. Он неплохой парень, я точно знаю, что нравлюсь ему. Но не хочу ничего, хватит с меня отношений. Глянула на него – приятный, интеллигентный, но, увы, не моё, да и молод для меня. Люблю мужиков спортивных, коротко стриженых и постарше. А этот маменькин сынок, хотя работоспособный и стойкий, почти герой, учитывая специфику нашей работы. Даже у меня частенько нервы сдают, а он ничего, кремень. Уважаю. Но и только…

Еще пара пустячных звонков и смена закончилась. Пришла сменщица Марина Воронова.

– Всем привет! Как смена? – весело спросила она и подмигнула Олегу.

– Нормально, – махнула я рукой, сняла наушники и устало потянулась, – все, пойду. Олежка, сообщи, пожалуйста, как там мальчик, окей?

– Хорошо. Тебя подбросить?

– Нет, спасибо, сама доберусь.

Я успокоилась, и Олег уже не обижается. Привык к моему неуравновешенному характеру. А я что? Я же просто душка, просто подход надо найти. А он не может, сам виноват.

Смена закончилась. Вздохнула облегченно, словно после боя. И так каждый раз.

Вышла из конторы, добрела до остановки, села в подошедшую маршрутку и уставилась в окно. За окном серо, пасмурно, весна уже, но снег кое-где еще лежит. Скорей бы лето, хоть глаз порадовать зелеными красками и солнцем, пусть редким и нежарким, но лучше, чем эта серость.

Вот теперь навалилась усталость – не физическая, моральная. Сколько раз себе говорила, надо уходить, работа не по мне, а сама уже пятый год здесь работаю. Зачем? У меня ведь образование есть нормальное, окончила пединститут, потом курсы психологов, и вот щедрая жизнь подкинула работенку, никак не соответствующую образованию. Диспетчер службы спасения. Хотя нет, знание основ психологии частенько помогает. А ведь могла бы детишек учить, люблю детишек. Теперь вот спасаю…

Дома скинула обувь и прямиком на кухню. Открыла заветный шкафчик, достала бутылку коньяка и стопочку, налила, махом опрокинула. Села за стол, есть не хотелось. Налила еще…

Надо увольняться, иначе сопьюсь, в который раз призналась сама себе. Сколько раз я собиралась увольняться? Сто. Это сто первый…

Вдруг раздался звонок. Раз, два, три. Я тут же подскочила, схватила нож и на цыпочках вышла в прихожую. Остановилась и выдохнула с облегчением. Звонил мобильный в сумке. Сползла по стене и нервно рассмеялась. Сколько можно? Столько лет прошло!

– Алло, Олежка, ну что? Все в прядке? – меня все еще потряхивало от адреналина.

– Да, почти. Паренька выпустили, накормили, успокоили. Мать не нашли. Решили его в отделение отвезти до выяснения.

– Погоди, Олег, не надо в отделение! Он и так напуган. Везите ко мне, а завтра разберемся.

– Поздно, Лазаревич забрал уже. Увез в детский распределитель на Захарьевскую.

– Черт! – ругнулась я и бросила телефон на столик.

Надо увольняться, надо…

Ладно, спать пора, завтра опять на смену, нехотя встала и поплелась в ванную.

Всю ночь проворочалась, не могла уснуть. Куда могла исчезнуть мать Антона? Наверное, что-то случилось.

Тени прошлого начали наплывать сквозь сон, я вставала, металась по квартире, подходила к заветному шкафчику, потом снова ложилась. Едва сомкнула глаза, зазвенел будильник.

Глава 2

Смена началась, как обычно, с «пятиминутки», которая затянулась на полчаса.

Совещание проводил наш старик Дятлов Сергей Петрович, пенсионер и активист. Много раз провожали на пенсию, но как только от нас сбегал очередной начальник, назначали Петровича.

– Представляю нового сотрудника, – все сразу зашептались, кто-то захихикал. – Тишина! С сегодняшнего дня у вас новый руководитель! – Петрович повернулся к стоящему рядом мужчине и, проведя рукой сверху вниз, принялся расхваливать, будто жениха на сватании: – Герой. Огромный послужной список. Горячие точки, катастрофы… В общем, прошу любить и жаловать, как говорится. Юрий Алексеевич Дарский.

– Сам Принц Дарский к нам пожаловали? – тихо сказал кто-то из девчонок.

Все дружно захохотали.

– Ну-ка, тихо! – снова прикрикнул Петрович. – Зачем так обижать? Человек военный, офицер и герой…

– Не надо, – грубо прервал Дарский. – Сейчас это не имеет значения.

Я слушала и наблюдала. Мужчина был не молод – лет сорока пяти, среднего роста, крепкий, губы сжаты, глаза прищурены. Ничего, настоящий мужик, отметила я, хотя деловой костюм смотрелся на нем нелепо, наверняка военная форма ему больше к лицу. И все бы ничего, но что-то было в нем отталкивающее, пока не поняла, что.

Юрий хмурился, эта должность ему явно не нравилась. Понятно, не привык сидеть по кабинетам и командовать барышнями. Он любил действовать.

– И чего Олега Новицкого не поставили? – шепнула мне на ухо Марина. – Он – в самый раз на эту должность.

– Ты же знаешь, его не поставят. Во-первых, он ни разу не военный, командовать не сможет, а во-вторых, кто тогда в поисковике сидеть будет сутками? Лучше Олежки не найти. Да он и сам не захочет.

– Не захочет… – недовольно повторила Марина и поерзала. – Жену бы ему хорошую, она бы наставила его на путь истинный, – усмехнулась она, бросив нежный взгляд на Олега.

– Ну так возьми в мужья, – засмеялась я, заметив ее взгляд, и тут же зашикала: – Т-щ-щ…

Говорили про вчерашнего мальчишку.

– Антон Горин, шесть лет. Передали в службу опеки.

– Почему в опеку? – встряла я.

Петрович посмотрел недовольно поверх очков:

– Мать не нашли. Скорее всего, сбежала.

– Не могла она сбежать! – возмутилась я.

– Так! Зарубина, вопрос закрыт, парня передали в опеку, мать в розыске. Все, что должны были, сделали. И сделали хорошо, молодцы, – похвалил Петрович.

– Сергей Петрович, пожалуйста, оставьте дело на столе, – попросил новоявленный начальник Дарский. – Хочу почитать, что сделано. Потом сам в управление сдам.

Петрович удивленно посмотрел, но согласно кивнул.

– Все, а я на заслуженный отдых. Всем успехов и будем готовы!

– Всегда готовы! – в разнобой ответили все.

Принц Дарский поморщился. Понятно, пионерские зорьки ему чужды.

– Петрович, в который раз на отдых-то? – спросил Женя Лазаревич.

Все опять засмеялись. Петрович только махнул рукой.

– Ты сильно не расслабляйся, навыки не забывай, – напутствовал Женя, поглядывая на Юрия.

– На этот раз, думаю, забудете о моем существовании. Оставляю вас в надежных руках.

Лазаревич криво усмехнулся, но промолчал, с новым начальником портить отношения не хотелось.

Юрий Алексеевич посмотрел на всех и сообщил:

– С завтрашнего дня со всеми буду знакомиться персонально. А пока, за работу.

Кто-то по привычке начал кричать «Всегда готовы!», но было не в тему, да и начальник пошел на выход, потеряв к нам всякий интерес.

Заносчивый, еще раз отметила я, и людей не любит, особенно девушек. Интересно, почему?

Конечно, к нему сразу прицепилось прозвище «принц Дарский», и позже себя оправдало, потому что впоследствии Юрий Алексеевич оказался настоящим воителем и бунтарем.

***

В наушниках зазвучала тихая романтичная мелодия, через пару секунд я услышала голос:

– Привет, как ты? – голос был знакомый.

– Здравствуй, Андрей, пожалуйста, не занимай линию. Вдруг, как раз в этот момент кто-то не может дозвониться до службы спасения.

Мы поссорились и на этот раз очень серьезно.

– Брось, Маринка ответит, – усмехнулся он, – и на звонки по мобильному ты не отвечаешь.

– Мы с Мариной теперь в разные смены работаем, – сурово ответила я, пропустив мимо ушей упрек.

– Ну а кто там? Катерина Сергеевна, что ли?

– Да, – я посмотрела на соседнюю кабинку – как обычно, пусто. Где она на этот раз? Кофе пьет или в столовой? А может у ребят в дежурке болтает?

Андрей согласился:

– Ну да, от этой толку нет. Ну и что? Я уверен, что никто не позвонит. У всех все хорошо, только у нас с тобой не очень, – грустно добавил он.

Андрей работал у нас оператором вместе с Сергеем, потом ушел в оперативный штаб МЧС, видимо тоже погорячее захотелось. Да и правильно, с его характером сидеть в конторе полный абсурд.

– Андрей, я тебя прошу, не надо больше звонить и цветы присылать не надо. Пожалуйста. – Я говорила очень мягким голосом, его можно было только уговорить, нежно и ласково, по-другому он не понимал.

– Ну ладно, – тут же сдался он. – Я в ночь сегодня дежурю. А завтра, может, встретимся, поговорим?

– А завтра я в ночь, – соврала я, – так что, как-нибудь в другой раз, – и бросила трубку.

В итоге смена прошла спокойно, если не считать разбитого окна в фитнес-клубе и сбитого на набережной знака «Купаться запрещено».

В первом случае разъяренный уволенный тренер кинул кирпич в окно зала, где занимались люди. А во втором требовали срочного восстановления знака, потому что чей-то ребенок лез купаться.

Я радовалась таким происшествиям. Пусть лучше такие. Вот что теперь будет со вчерашним мальчишкой? Жаль пацана…

В конце смены попробовала подъехать к новому начальству.

Дарский все еще был в конторе.

Стукнув в дверь, я вошла, не дожидаясь разрешения.

– Юрий Алексеевич, я бы хотела поговорить насчет Антона Егорова.

– Кто такой? – недружелюбно бросил Дарский, не поднимая головы от документов. – Оператор или дежурный оперативник?

– Да нет, это со вчерашнего происшествия. Мальчик, что в опеку попал.

– И что с ним? – он наконец поднял глаза, по выражению лица было понятно – начальник крайне недоволен вторжением.

Но я не отступала:

– Мать у него нормальная, не могла его бросить.

– И что? – снова спросил он.

– Так зачем сразу в опеку? – начала кипятиться я. – Можно ведь было родственников найти. А потом представьте, какая волокита будет, чтобы забрать его оттуда.

– М-м-м, вас как звать? – Дарский хмуро свел брови и смотрел не мигая.

От сурового взгляда я немного смутилась.

– Алла. Зарубина Алла, – представилась я неуверенно.

– Должность у вас какая? – снова уточнил начальник.

– Диспетчер, а что? – с вызовом спросила я, мне не нравился его тон и взгляд тоже.

– Вот идите и занимайтесь своими прямыми обязанностями. – Дарский снова уткнулся в бумаги.

Я резко развернулась и пошла к дверям.

– Я домой. Моя смена кончилась, – и вместо прощания со всей силы шарахнула дверью.

В кабинете что-то упало. Надеюсь, ему на голову!