Kitobni o'qish: «Целитель магических животных»
1. Королевская виверна
Мы стояли друг напротив друга, глаза в глаза: мои карие и ее желтые с вертикальными зрачками. Пышная расчесанная грива, кожистые крылья и скорпионий хвост со смертоносным жалом на кончике. Мантикора была прекрасна: великолепный экстерьер, рост в холке мне по плечо, чистый без примесей золотистый окрас, все показатели выше среднего по породе, сразу чувствуется – из элитного питомника. Но и я не абы кто.
– Сдавайся, – прошептала приближаясь, – сдавайся, и будет совсем не больно.
Мантикора зарычала, оскалилась, не желая по-хорошему. А зубы тоже все ровные, прикус правильный – отметила для себя походя.
– Ну что ж, красавица, сама напросилась.
Выпущенная сеть спеленала животное, заставляя биться и рычать, наблюдая, как я приближаюсь, в бессильной попытке уползти подальше, оттянуть неизбежное. Но все имеет свой конец, просторная клетка – не исключение. Я ловко оттянула кожу на холке, в моей руке блеснула сталь, и игла вонзилась, прокалывая шкуру. Да, я тоже умею жалить, но мои укусы несут в себе исключительно пользу.
– Вот и все, – я потрепала скулящую мантикору по загривку и почесала за ухом, успокаивая. – А ты боялась. Ничего страшного, зато весь год гарантированно не заболеешь.
Мантикоре от моих слов легче не стало, пришлось угостить пациентку вкусной косточкой, которую она сгрызла за пару секунд. Такие зубы и человеческую руку перекусят – не заметят. Но Майя, так звали пушистую прелестницу, была не из таких. Вполне себе одомашненная и воспитанная, вот только прививки не любит, да кто ж их любит? Я взяла паспорт мантикоры и поставила отметку о ежегодной вакцинации. Все, можно сдавать живность владельцу и прощаться до следующего года, если, конечно, не случится ничего непредвиденного. А если случится, то Майю гарантированно приведут ко мне.
Целителей магических существ во все времена насчитывалось немного: мало того, что учиться восемь лет вместо пяти, так и работенка та еще. Это вам не бусики артефактные делать и не прыщи заговаривать. Тут и покусать могут, и поцарапать, и ужалить тоже – я посмотрела на мантикору. Но мне всегда удается найти с пациентами общий язык, все-таки магические существа – не простые животные, у них есть зачатки интеллекта, а порой кажется, что интеллекта в них поболее, чем во многих людях. И с ними договориться тоже проще.
Еще в начале частной практики, как только смогла себе позволить пусть и небольшую, но свою клинику, я наняла помощницу. Молоденькая, симпатичная и общительная Рози неизменно выручала, когда дело переходило от существ к их хозяевам. Помимо достоинств очевидных, как миловидная внешность, имелись и неочевидные, но неоспоримо полезные. Внешне голубоглазая блондинка с чуть вздернутым носиком и пухленькими губками, а еще таким декольте, которому я втайне завидовала, производила впечатление пустоголовой дурочки. На деле же толковая, организованная, сообразительная и бойкая, а главное – говорливая, помощница улаживала все скользкие моменты с оплатой, записью, вызовами на дом и прочими сопутствующими целительству делами. Рози была дочерью лавочника, но стоять за прилавком целый день или готовить фирменную выпечку ей не нравилось. А в клинике она прижилась, став моей правой рукой.
Вот и сейчас я выглянула из кабинета и пригласила хозяина, которого поила чаем и развлекала Рози в строгой кремовой блузке, пышной темно-синей юбке и идеальной прическе с крупными локонами.
– Держите, – я протянула лорду Льену, входящему в королевский совет (кто еще мог позволить себе породистую мантикору?), заполненный паспорт и артефактный поводок-ограничитель. И, заметив активную жестикуляцию Рози, все-таки выдавила улыбку: – Пожалуйста.
Мужчина как-то странно посмотрел на меня и спешно пошел расплачиваться, держа мантикору поближе к себе. Да, не умею я работать с клиентами, не умею. Ничего, Рози обязательно проводит уважаемого человека за дверь и исправит произведенное столь нелюбезным целителем впечатление.
Хорошо, что лорды в большинстве своем не торгуются о предложенной цене и молча оплачивают счета. А вот в среде дельцов, где стало крайне модно держать кого-нибудь этакого, без обсуждения каждой марки не обходилось. А почему так много? Как вы можете заламывать подобные цены? Сорок марок за полчаса работы? Возмущались даже самые богатые представители торгового сословия. И ведь приходилось объяснять каждому, что ингредиенты на лекарства я не из воздуха делаю, зельеварение и алхимия у нас пока до такого не дошли. И совладать с их животным тоже как бы непросто. О воспитании и дрессировке мало кто из них беспокоился всерьез. И частенько без магического стазиса невозможно было подойти даже к небольшой зверюшке.
Иногда я просто поражалась наглости людей. Больше удивляла только их глупость: как можно ругаться из-за нескольких монет с той, что без труда справляется с мантикорой, а при необходимости и на дракона управу найдет? Я бы не отважилась, честное слово. Но богатенькие хозяева, наверное, думали, что всю учебу я только и делала, что навоз за единорогами выгребала. Да, выгребала, случалось. И не только за единорогами. И не только навоз. Но кроме уборки стойл будущие целители постигают столько всего: и врачевание (основы основ), и магию теоретическую (плетение заклинаний, без него никуда), и магию практическую (тут без комментариев), а главное – магию боевую, чтобы никто не справился и не сбежал от квалифицированной целительской помощи!
Короче, хорошо, что конкретно этот тип расплатился молча и так же молча ушел, ведомый под локоток мило щебечущей помощницей, пусть его мантикора мне очень понравилась. Мое отношение к людям вряд ли когда-нибудь изменится. Животные намного лучше, отзывчивее и добрее, а уж магические – так и подавно!
– Местресс1 Ринолет, – заглянула обеспокоенная Рози, когда я расставляла все препараты и стерилизовала инструменты после приема мантикоры. У целителя все должно лежать на своих местах. – Срочное сообщение из дворца: королевская любимица виверна заболела. Несварение.
Чтоб их всех самих понос пробрал! Опять кормили чем попало!
– Есть еще записи на сегодня?
– Две, – виновато ответила помощница, будто это она виверну отравила.
– Вот же! – Я схватила рабочий саквояж. – Свяжись со всеми, извинись и перенеси их на любое удобное время. С нас скидка пять процентов в качестве извинений.
– Да, местресс. – Девушка уже листала книгу с записями, просматривая свободные окна. – Я могу потом закрывать клинику?
– Закрывай, конечно. Как разберешься с записями, можешь быть свободна. До завтра. – Последнее я сказала, уже выбегая за дверь. Во дворце ждать не любят.
И пусть придворным целителем магических существ я не являлась, там имелся свой, очень опытный и высококлассный специалист, но виверна не любила мужчин. А целитель, пусть и в преклонных летах, был представителем сильной половины человечества. Наверное, именно на этой почве мы с виверной и сдружились. Женская солидарность рушит любые преграды. Даже межвидовые.
Поймав извозчика, я уверенно приказала ему ехать во дворец, на что мужчина недоуменно окинул меня взглядом, но спорить и выспрашивать не стал. Удивительное везение, что мне сегодня попадаются неразговорчивые люди, мизантроп внутри меня был полностью удовлетворен.
Около дворца я расплатилась и выпрыгнула из открытой повозки с откинутым в хорошую погоду верхом. Стража, знавшая меня в лицо (так часто мне приходится лечить подаренную в пошлом году одним из послов виверну), беспрепятственно пропустила, и я направилась к небольшому, но весьма интересному королевскому зоопарку. Конечно, можно было пройти окольными путями, не попадаясь никому на глаза, но я традиционно теряла пару минут, чтобы прогуляться через парк. И дело совсем не в красивом и ухоженном парке, который я давно разглядела в мельчайших подробностях, а в том, чтобы позлить всех придворных. Не могла я отказать себе в небольшой шалости.
Вид мой, надо отметить, был неподобающ настолько, насколько это вообще возможно. Первое и главное – короткие темные волосы, которые нынче в моде у дам, именующих себя борцами за женские права и свободы. В обществе их, прямо скажем, не понимали, не принимали и не любили. Но поскольку вреда они особо не приносили – так, периодически эпатировали публику очередными странными выходками, – то дальше статей в газетах дело не шло.
Я себя к столь прогрессивным дамам не относила, воевать против устоев мне было недосуг, и с моими короткими волосами история вышла весьма прозаичная. Как-то раз пришлось помогать одному фениксу возродиться. В старости он исчерпал всю магическую энергию и заработал истощение, и сил на возрождение у него не осталось. После моей помощи феникс, испугавшийся, наверное, что может умереть окончательно, вспыхнул так, что чудом не спалил все вокруг. Правда, прическа моя пострадала изрядно, пришлось коротко остричь. Походив месяц с короткой стрижкой, я поняла, что к длинным волосам не вернусь никогда в жизни, слишком практичным оказался фениксов подарок. А косые взгляды меня к тому времени давно не волновали.
Но еще большим вызовом обществу явились брюки. Такого себе даже самые прогрессивные дамы не позволяли. А я позволяла и еще как, благо стройная (или даже излишне худощавая) фигура способствовала. Уже и не помню, когда в последний раз надевала юбку. Какая юбка, когда, скажем, нужно зажать пациента между ног, руками зафиксировать холку и вколоть укол или впихнуть в пасть таблетку? А пыточный инструмент под названием «корсет» и подавно был выдворен из моего гардероба без права на возврат сразу после ухода из дома.
И да, мне нравилось злить местное общество разряженных женщин и мужчин, каждым своим визитом подкидывая новую порцию сплетен.
Кроме морального удовлетворения от некультурно открытых ртов и выпавших из ослабевших рук вееров, имелась еще одна, исключительно коммерческая причина: меня все знали. Пусть лекарей для магических животных мало, но и самих магических животных, содержащихся в неволе богатыми хозяевами, тоже не так чтобы много. И конкуренция среди нас все равно имеется. Да, без хлеба, конечно, никто не остается, но ведь хочется еще и масла, бутылочку игристого и прочих гастрономических радостей. А уж во сколько обходится содержание домашней клиники…
Так что реклама лишней не бывает. И если у кого-то захворал любимый питомец, о ком вспомнят в первую очередь? Правильно, обо мне, так как обсуждают мою нескромную персону сливки общества часто, а высочайшее королевское доверие (основанное на предпочтениях виверны) – чем не лучшая гарантия качества?
Так что я поддерживаю репутацию чудачки тридцати лет от роду с короткой стрижкой и носящей брюки, а еще пусть и приталенными, но все-таки рубашками на мужской фасон. Подумываю о татуировке, но пока и перечисленного хватает, чтобы после каждого визита во дворец получать гневное письмо от матушки об уроне репутации и прочей лабуде.
«Кто тебя замуж возьмет?! Так и проведешь жизнь среди своего зверинца!» – сквозило в каждом письме. Матушка упорно не догадывалась, что именно этого я и добиваюсь.
Королевский зоопарк поражал воображение многообразием животных как магических, так и самых обычных. С некоторыми мы уже были знакомы по моим прошлым визитам, так что, проходя мимо загона с грифонами, я не удержалась и почесала крупный клюв у основания, получив в ответ благодарное утробное рычание. Большего позволить не могла – от закрытого карантинного вольера шел жалобный вой.
Работники зоопарка и вся команда целителей в полном составе толпились у входа. Люси никого к себе не подпускала, мучаясь в гордом одиночестве.
– Местресс, – местор Иолан, очень старый и почтенный целитель с длинными белыми волосами и не уступающей им по длине седой бородой, вышел навстречу. – Проходите скорее, ситуация критическая.
– Такое сильное отравление? – Виверны всеядны и способны переварить практически что угодно. Но два недоделка, являющихся шуткой ушедших богов нашими принцами, неустанно ищут, чем накормить бедолагу, чтобы ее скрутило.
– Инородное тело, – со вздохом признался местор.
– Инородка? – не веря, переспросила я.
Виверны – это вам не козы, всякую дрянь жрать не будут.
– Так получилось. – Старик и сам выглядел очень расстроенным. И от того, что случилось с виверной, и от того, что не в силах ей помочь.
Люси – так звали местную представительницу малых драконьих неогнедышащих, лежала на боку, скребя когтями каменный пол. Дырка от ее стараний образовалась приличная.
– Привет, – тихо поздоровалась я, чтобы она наверняка услышала о моем приближении. И нарочито громко ступая, подошла и заглянула бедняге в глаза.
Пасть с мелкими острыми зубами приоткрыта, узкий язык высунут, глаза мутные от боли. Ну что ж, кое в чем я могу помочь сразу.
Обезболивающее заклинание сплелось мгновенно, принося Люси долгожданное облегчение. Взгляд ее стал осмысленным, и виверна потянулась ко мне. Я же с ходу наложила следующее заклинание фиксации, чтобы пациентка не дергалась. Виверна недовольно заворчала, и я, извиняясь, протянула к ее носу руку, позволяя обнюхать и коснуться длинным раздвоенным языком. Будем считать, поздоровались.
Теперь пора заняться проблемой в брюшной полости.
Заклинание видения, усиленное специальными очками – последняя разработка в целительстве, – позволяло диагностировать все внутренние повреждения. И сейчас я наблюдала неутешительную картину. В толстом кишечнике явно просматривалось что-то твердое, создавшее непроходимость и грозящее некрозом.
У меня было два варианта: классическая полостная операция по извлечению инородки или изменение свойств застрявшего предмета, чтобы измельчить его и вывести. Но для этого нужно точно знать, что съела Люси. В принципе, я догадываюсь, кого можно спросить, а лучше устроить допрос с пристрастием и розгами, но увы и ах, члены королевской семьи неприкосновенны. А жаль.
Значит, придется оперировать. Магическая анестезия, конечно, мягче медикаментозной, но приятного все равно мало. Не говоря уже о том, что восстановление пройдет небыстро даже у столь сильного и выносливого существа, как виверна.
– Прости, девочка. – Я осторожно провела по морде животного, желтые глаза скосились на мою руку, а из пасти вырвалось довольное урчание.
Я перенесла руку на лоб, погружая Люси в глубокий сон, который не прервется в течение нескольких часов, хоть ты здесь канонаду устраивай. Теперь мне нужны добровольцы-ассистенты из учеников местора.
Таковые нашлись быстро. Два молодых парня, наверняка вчерашние выпускники и однозначно подающие надежды, встали по обе стороны от ящера, готовые выполнять все поручения. Что-что, а натаскивает их главный королевский целитель как надо, так что столкнуться с непослушанием или неподчинением ассистентов я не опасалась. Одного моего слова хватит, чтобы они со свистом вылетели отсюда. И дело не в моем непоколебимом авторитете, а в том, что местор Иолан терпеть не мог отсутствие порядка и дисциплины. Здесь даже за пятиминутное опоздание можно потерять место, что уж говорить про саботаж во время операции?
Когда-то и я, подобно этим мальчишкам, мечтала попасть в ученицы прославленного целителя. И самое печальное, что у меня имелись все шансы, а приглашение казалось делом решенным, но… Обстоятельства сложились иначе. Оно и к лучшему. За глупость надо платить хотя бы для того, чтобы поумнеть и больше не допускать нелепых ошибок. А у меня и так все сложилось неплохо. Наверное.
Если срастить ткани можно магией, то для надреза необходим старый добрый скальпель соответствующих размеров, чтобы прошел и толстую шкуру, и брюшину. Теперь надрез на кишечнике, чтобы извлечь инородку. Я отложила предмет в сторону – после разберусь. А заодно задам вопрос, как вообще такое разумное и разборчивое существо, как виверна, заглотило что-то несъедобное.
– Ну что, попробуете срастить ткани? – предложила я ассистентам. Парни синхронно отшатнулись.
Я присмотрелась внимательно: два юноши, кареглазый брюнет и голубоглазый блондин, совершенно разные внешне. Брюнет был длинный и худой с крупными, но правильными чертами лица, массивными конечностями. Я даже не поленилась, взглянула на его ноги, и точно – сорок последний размер. Блондин же был невысокий, не полный, но весь округло-мягкий. Круглое, немного девичье личико с аккуратным носом, усыпанным веснушками, плавно перетекающими на щеки, пальцы коротковаты – в хирурги не пойдет, впрочем, если разовьет ловкость и магический резерв позволит… Кудряшки в давно не стриженных волосах довершали образ этакого выросшего, но не шибко повзрослевшего купидончика. Но кое-что парней роднило – первобытный ужас, застывший в глазах.
– Надо срастить ткани, – медленно повторила я. Они же не просто так поглазеть пришли? В чем-то должно заключаться их «ассистирование».
Будущее целительства магических животных в двух непохожих лицах смотрело на меня так, будто я им предложила эту виверну съесть живьем, вот прямо сейчас, без термической обработки.
– А может… – Брюнет, обладающий статью воина, явно был храбрее и с небольшой заминкой все-таки закончил фразу: – Вы сами все сделаете?
– А вы что будете делать?
– Мы… уберем тут все. – И глазами так хлопает. Э нет, такое хлопанье могло у его белобрысого друга пройти, здесь не тот образ.
Да и убирать после моей операции особо нечего.
– А местор Иолан вам что поручает? Кроме уборки.
Парни переглянулись.
– Кормежку, помывку животных, – начал перечислять брюнет. Блондин предпочитал отмалчиваться.
– А лечение? – Зачем их тут вообще держат?
– Сказали, что лечить нам пока рано…
– Так. Отлично. А ко мне зачем вызвались в помощники?
– Хотели посмотреть на операцию. – Брюнет совсем скуксился и типа незаметно пинал блондина, чтобы он тоже участвовал в беседе.
– А вам что, не показывают?
– Нет, местор даже роды исключительно сам принимает. Со своими двумя постоянными ассистентами.
Ассистентам местора лет было примерно как самому местору. Но что-то мне в рассказе не нравилось.
– А чему вас тут вообще учат?
– Ничему, – тихонечко ответил брюнет, а блондин только вздохнул.
А у меня в голове вдруг что-то щелкнуло. За столько лет наставничества у местора Иолана не появилось ни одного знаменитого ученика! Как такое возможно? Ведь берут самых талантливых, подписывают с ними ученический контракт на три года. Или старый местор отлично почивает на заслуженных лаврах и не растит себе конкурентов?
В любом случае подумать над этим я смогу позже. Как и собрать больше информации, а заодно узнать, возможно ли разорвать ученические контракты? Если, конечно, сами ученики захотят их разрывать. Кормят во дворце, по слухам, неплохо…
– Смотрите, – вздохнула уже я. – Сначала сращиваем крупные сосуды, чтобы восстановить циркуляцию крови…
После операции парни начали меня активно благодарить, на что я намекнула им, что неплохо бы тут прибраться, раз уж они этим и планировали заниматься, пока виверна не проснулась. А потом и себя в порядок привести.
Местор ждал меня со своей многочисленной свитой, внемлющей каждому его слову, улавливающей каждое его движение. Наверное, королевский целитель использовал хорошие артефакты для ментальной защиты, как иначе справляться с таким потоком обожания? А ведь раньше я считала его отличным профессионалом и уважаемым человеком, теперь же почему-то вижу только мерзкого, зацикленного на себе и своем величии старикашку. Хорошо, что он когда-то не взял меня в ученики. Столько лет переживала из-за данного факта, а оказывается, мне несказанно повезло!
– Вы успешно справились? – Пристальный взгляд, чуть наклоненная вправо голова выдает внимание, даже некоторое волнение за виверну. Интересно, он правда переживает или только делает вид?
– Да, ваши ученики мне очень помогли. – Наверное, стоило промолчать. Но благоразумия мне с детства недоставало. Матушка не даст соврать.
– Я рад, если это так, – слишком сухо, чтобы это было похоже на правду, ответил местор. – Школа целителей уже не та, что раньше.
– Тем и ценны старые кадры, передающие опыт молодым. – Вот точно стоило смолчать, потому что теперь все смотрели на меня и отнюдь не с благоговеющим трепетом.
– Только и остается. – Целитель явно показывал, что разговор окончен, и я решила не нарываться. Пока.
Не то чтобы я метила на место королевского целителя. Вовсе нет. Но мне бы хотелось, чтобы и в будущем имелось, кому лечить зверюшек. И те, кому это предстоит, обладали должной квалификацией и навыками, а не забывали полученные в академии знания на побегушках у старых маразматиков.
Я распрощалась с местором Иоланом, зная, что необходимую сумму мне переведут сразу в банк. Королевский казначей, даром что редкий скупердяй (так ему по должности положено), дело свое знал и оплату не зажимал. Корона всегда платит по счетам. Неважно, деньгами или кровью.
Кстати, о короне. Одна занятная вещица жгла мне карман. Наверное, и сейчас стоило проявить благоразумие и просто выкинуть ее в ближайшую урну в старом городе. Но, как говорится, гулять так гулять.
И мне повезло. Или не повезло. Время покажет. Но королевские отпрыски занимались на площадке фехтованием на тренировочных мечах. Я села на скамейку, решив потратить свое время и дождаться окончания. В бою тринадцатилетний Сирьел и десятилетний Нейл смотрелись неплохо для своего возраста и казались достаточно умелыми. Или им поддавались, что вероятнее.
Стоило принцам остановиться, закончив поединки в боевой ничьей, как я встала и пошла по направлению к наследнику. Путь мне перегородила охрана, но по кивку главного отошла в сторону.
– Вы что-то хотели, местресс? – То, что я сейчас на мушке, чувствовала кожей.
– Да, кое-что вернуть.
Я извлекла из кармана фигурку воина на коне. Небольшую, явно из набора.
– Вы уж простите, что немытая, зато теплая. Только из толстой кишки виверны извлекла.
Мальчишки скривились. А на вид два благопристойных ребенка. Или не ребенка? Старший – так явно тянул на юношу, пока еще нескладного, но старающегося казаться взрослее. Наверное, для этого и волосы отрастил в конский хвостик, и смотрит так, с вызовом, а на фигурку с брезгливостью. Младший старается ему подражать, тоже волосы отпускает. И куда только местные цирюльники смотрят? Но все-таки маленький пока более живой и разглядывает меня темными глазами внимательно. Темные глаза и белые волосы – главные признаки чистоты крови, повод для гордости нашего короля. Лучше бы чем другим, посущественнее, гордились.
– Благодарю, – старший кивнул сопровождающим, чтобы забрали. И кивок вышел у него таким важным, что я и не пыталась сдержать улыбку. Ну-ну.
Забирал у меня лакей фигурку батистовым платочком с кружевами и вышитой монограммой. Я бы такой платок пожалела, право слово.
– Очень надеюсь, что впредь вы будете осторожнее со своими вещами, ведь в следующий раз у меня может и не получиться извлечь инородное тело столь аккуратно. И тогда ценные вещи могут пострадать.
Я говорила, глядя в глаза старшему, он здесь местный заводила.
– Каким же образом? – Принц Сирьел явно заинтересовался, видимо, прикидывая, что еще можно скормить виверне. Поэтому я решила ничего не объяснять, а показать. Лучше ведь один раз увидеть.
Принц не сразу понял, и только когда меч в его руке начал крошиться и превращаться в труху, отбросил его в сторону и принялся судорожно оттирать руки. Испугался?
Ко мне тут же двинулось сразу несколько человек, но я подняла руки.
– Простая демонстрация того, как можно убрать предмет из кишечника, расщепив его. Без вреда для кишечника, между прочим, – улыбнулась я.
И поклонилась. Низко. Я ведь предана короне. А дети повзрослеют и, надеюсь, поймут. Хоть что-нибудь поймут.
Чувствую, нынешнее письмо от матушки будет особенно занимательным. Визит во дворец определенно удался.
