Kitobni o'qish: «Ледяная кровь»

Все мы люди, все похожи.

Вроде все одно и то же:

голова и руки, ноги.

Все по жизненной дороге

мы с рождения идем,

правды ищем, счастья ждем.

Но имеются различия.

Всем дано свое обличье,

свой характер и судьба.

И кому-то жизнь – борьба.

А кому-то – порт, причал.

Кто-то радости не знал.

Кто-то ищет страсть, любовь.

А кому досталась кровь -

ледниковая вода,

то ни счастье, ни беда

того сердца не тревожат.

И влюбиться он не может,

безразлично все ему.

Ясный свет и злую тьму

он совсем не различает,

только холод ощущает.

1.

Городок тот был обычный,

не столичный, но приличный.

Поселились здесь недавно

две девицы, обе славны,

хороши собой, пригожи

и лицом они похожи.

Что постарше – это мать.

Людой женщину ту звать.

А Марьяна – дочь ее.

Приглядели здесь жилье.

Домик маленький купили

в тихом месте, тихо жили.

И сосед у них был Рома.

Помогал он им по дому.

Донести что, гвоздь забить,

рад всегда он подсобить.

Ведь родных своих не знал,

сиротой он рано стал.

А Марьяна с Людой рады.

Ведь такой сосед – награда.

Он веселый и простой,

наделен он добротой.

И зверюшек он любил.

Много их он приютил.

И котята, и щенки,

все едят с его руки.

Как-то раз принес волчонка.

Мать погибла у ребенка.

Плакал тот по ней, скучал.

Его Рома подобрал.

Только вырос зверь, сбежал.

Рома очень горевал.

Но соседки тут пришли

и от горя отвлекли.

Подружились, в гости звали,

чаем с медом угощали.

– Заходи ты к нам, голубчик!

Вот тебе горячий супчик.

Наработался, устал,

тете Люде помогал! -

И добра к нему соседка,

и хлопочет, как наседка.

Да и дочь не отстает,

его ласково зовет:

– Рома, Ромочка, садись.

Новостями поделись.

– Что могу я рассказать?

Сам я рад бы услыхать:

вы откуда, кто такие?

Мы ведь с вами не чужие, -

улыбнулся простодушно.

– Что-то в комнате здесь душно, -

тетя Люда отвечает

и окошко открывает.

– Зря, Роман, переживаешь.

Скоро сам ты все узнаешь.

Опустила взгляд Марьяна,

он подернулся туманом.

Сердце девушки забилось,

отчего-то вдруг смутилось.

Рома ей по нраву был,

ее мысли захватил.

И в Марьяниных мечтах

оказался в женихах.

2.

И жила девица Соня.

Если б было то в законе:

за красу налог взимать,

вот бы ей несдобровать.

И характером была

и легка, и весела.

Петь любила, танцевать.

«Лучше Сони не сыскать», -

думал Рома и вздыхал,

и ее любимой звал.

Чувств своих он не таил,

о любви ей говорил.

Только вечер наступал,

под окном ее стоял.

Бросит камешек в окошко,

подождет совсем немножко.

И окошко отворится,

и появится девица.

Улыбнется, засмеется.

От улыбки свет прольется.

Дрогнут девичьи ресницы.

И поют влюбленным птицы.

Звезды весело мигают,

встречу их благословляют.

Счастлив был тогда Роман.

В голове любви туман.

Все он видит в добром свете.

Но, однако, он приметил,

что к соседкам люди ходят,

разговоры с ними водят,

только тихо и тайком.

И спросил он их о том.

Обратился к тете Люде:

– Ходят разные к вам люди.

И приносят подношения:

деньги, хлеб и угощения.

Любопытно знать, за что?

Не расскажет мне никто?

– Просто я им помогаю.

И лечу я, и гадаю.

– Так выходит, колдовство

Вам досталось в ремесло!

– Ну зачем ты так, сынок.

Я давно дала зарок:

зла и бед не причинять,

людям только помогать.

И пуста твоя тревога.

Но ты прав. Могу я много.

3.

Смотрит вслед Марьяна Роме.

Брови сдвинуты в изломе,

губы сжаты, грустен взгляд..

Парень ей совсем не рад.

На нее и не взглянул,

просто молча ей кивнул.

И Марьяна погадать

на Романа просит мать.

Тетя Люда ворожит:

– На другую он глядит.

Его мысли, сердце с ней.

С каждым днем любовь сильней.

– Что же делать, как же быть?!

Я Романа разлюбить

не могу и не хочу.

Его имя я шепчу

днем и ночью. Я прошу,

пусть я в этом согрешу,

помоги, приворожи,

его сердце привяжи

ты ко мне! Он мой навек!

– Он хороший человек.

Зла ему я не желаю.

И одно я верно знаю,

что погибель – приворот.

Семь счастливых лет пройдет,

заколдованный умрет.

Смерть его везде найдет.

Будешь плакать ты потом.

И сама жалеть о том.

Минет времени немного,

ты найдешь себе другого.

Дочка, брось, не обижайся

и смириться постарайся!

Тихо в комнате, темно.

И Людмила спит давно.

А Марьяне не до сна.

Долго думала она

и решилась. И пошла,

книги матери нашла.

Их листала и читала,

заклинание искала.

Как другую извести

и убрать ее с пути.

Так две ночи просидела

и глаза все проглядела.

А на третью и нашла,

что искала. Замерла.

– То, что нужно, – прошептала.

Заклинание читала:

– Станет кровь твоя водой

родниковой, ледяной!

И замерзнет твое сердце!

И не сможешь ты согреться!

Только холод, только лед!

Радость больше не придет!

– Справлюсь с этим без труда.

Небольшая в том беда,

если Сонька заскучает.

И никто не пострадает.

4.

Летний вечер так хорош,

когда к милой ты идешь.

Слышно трели соловья.

И прогретая земля

источает запах пряный.

И закат погас багряный.

Солнце село. И луна

круглолица и бледна

улыбнулась, подмигнула.

Ветром ласковым подуло.

И листва зашелестела.

Шел к любимой Рома смело.

В доме тихо и темно.

Бросил камешек в окно.

Ждет, никто не открывает.

Он еще один бросает,

и еще, но все без толка.

И стоял так парень долго.

И ни с чем ушел домой.

Грустный ходит, сам не свой.

Но попытку повторил.

И ответ он получил.

И окошко отворилось,

и девица появилась.

То ли Соня, то ли нет?

Не горит улыбки свет,

отрешенный взгляд, пустой.

– Что же сделалось с тобой?

Ты ли это, моя Соня?

Мое сердце плачет, стонет

без тебя. О чем грустишь?

Что за горе ты таишь?

– Горе? Нет, все хорошо.

Только слишком уж свежо.

Мерзну я. А ты ступай.

И меня ты забывай.

До тебя мне дела нет, -

был такой ее ответ,

голос сонный, равнодушный.

– Ну а мне так стало душно

от твоих обидных слов!

Для тебя на все готов.

Что же, милая, случилось?

Почему переменилась

ты ко мне и охладела?

– Никакого нет мне дела

до тебя, – лишь повторила

и окошечко закрыла.

Ходит он мрачнее тучи.

Стал в любви он невезучий.

Но и Соню не узнать.

Стали люди замечать:

девку будто подменили.

Колдовство здесь, говорили.

Лето, солнце и жара

целый день уже с утра.

Соня в теплых сапогах,

душегрейка на плечах,

пуховой платок на ней,

только холодно все ей.

Никому не улыбнется.

И не прячется от солнца.

Безразличием пугая,

ходит странная, чужая.

5.

Это радует Марьяну.

И она пошла к Роману

подбодрить и успокоить

и судьбу свою устроить.

– Что ты, Рома, заскучал,

нас давно не навещал?

Взгляд потухший у Романа.

– Знаешь, верно, ты, Марьяна,

что с любимой я расстался

и один совсем остался.

– Нет, Роман, ты не один.

Ведь ты мне необходим!

Подружилась я с тобой,

ты мне, Рома, как родной!

Для тебя открыт наш дом.

И поможем мы во всем.