Kitobni o'qish: «Заманчивое предложение для Маргариты»

Глава 1

В солнечный осенний денек, когда малышня уже возвращалась домой со школы, Владимир шел по родной улице в направлении стоянки. Щуря слабые глазки под лучами яркого солнца, у дороги играли котята, их подкармливала сердобольная старушка. Вася с первого подъезда что-то сосредоточено пилил сидя на скамейке.

– Удилище строгаешь?– остановился Владимир.

– А, привет, Вовка,– кивнул он,– старуха моя снова удочки выкинула.

– Вот глупая,– посочувствовал он,– как будто, ты без удочек на рыбалку не пойдешь?

Василий сипло засмеялся.

– И, правда, удочки не обязательно. Что той рыбалки? Наливай да пей!

– Вась, шутки шутками, но ведь ты не пьешь! За что она тебя так притесняет?

– Все женщину подозревает, твердит, если пьяный бы приходил, то понятно…

– Эх, понимай тех женщин!

– Турецкая народная мудрость: «Не порть кофе сахаром, а любовь женитьбой»,– неожиданно выдал Вася.

– Я постараюсь, – со смехом обещал Владимир,– первый шаг сделаю уже сегодня, не стану класть сахар в кофе.

Пожав руку соседу, он двинулся дальше, оставив бедолагу корпеть над снастью.

Вдали заметил толстого Андрюху с красными глазами.

– Опохмеляться?

– На пиво, – мотнул Андрюха длинными патлами,– вторым будешь?

– Ты лучше завязывай. Так и проживешь, и мира не увидишь!

– Что на него смотреть!– хмыкнул Андрюха.– Ничего хорошего!

– Как так, ничего? – возразил Володя.– Смотри хоть, какая девушка красивая идет!

Сосед повернул голову в сторону проходящей мимо красавицы и присвистнул:

– Да-а! Ну, так, чтобы с такими девушками общаться надо квартиру иметь и машину! У тебя все есть, ты и засматривайся, а таких неудачников, как я оставь в покое!

– Тоже мне придумал,– неудачник! Удача-то причем? Я работаю, не пью, как ты! Вот мне бы такую внешность, как у тебя была до запоев, я бы даже рискнул познакомиться.

– Иди, иди, Володька,– вздохнул Андрюха,– не упусти шанс! А я, человек конченный.

– Не пойду!– заупрямился Владимир,– и переключил внимание на двух близняшек в красных пиджачках и бантах.

– Привет, девчонки! С работы?

– Уроки кончились уже,– ответила одна.

– Ну, бегите домой и спросите у папы, когда он мою дрель вернет.

Внешне Владимир вел себя так, будто ничего не происходит, но в сердце бушевала буря. Девушка, только что прошедшая по его родной улице, не выходила из головы. Она была необычайно красива. Как раз в его вкусе! Огромные карие глаза. Нос с горбинкой, слегка длинноватый, но придающий лицу неотразимую пикантность. Губы напоминали ему цветок орхидеи. Он невольно утопал в мечтах, что будет заказывать для нее лучшие и самые дорогие орхидеи с каждой партией цветов. Ведь недаром держит сеть цветочных ларьков в городе. Владимир невольно пошел вслед за незнакомкой, хотя ему нужно было совсем в другую сторону. Нашел девушку за рекламным щитом, украшающим остановку. Видимо, она ждала маршрутку. Это обнадеживало. "Такси не берет, значит, не богата"– подумал Володя, – «Может, и не такая заносчивая, какой выглядит?" Он решил, что не простит себе, если хотя бы не попробует познакомиться с девушкой своей мечты. Но тут нужен план. Ведь просто так женщины ему на шею не бросаются.

Внешностью Владимир обладал не отталкивающей, но довольно тривиальной. Нос картошкой, небольшие глубоко посаженные серые глаза, низко нависающий над бровями лоб, стриженные под ежик русые волосы. Фигура мужественная, с небольшим пивным животиком. Рост средний. Не красавец, но в элегантно скроенном пальто и с признаками ума в глазах, образ складывался вполне симпатичный. Да женщины на Владимира сходу не бросались, но узнав поближе, многие влюблялись. Отчего, он и сам не знал. А Володя напротив, поговорив с девушкой, начинал безнадежно скучать. Слишком они все одинаковые! Но конечно, не эта! Она точно особенная!

Прогуливаясь вдоль остановки, Владимир пытался поскорей сообразить, как ни упустить такое сокровище. Выручил соседский мальчик Витька, как всегда с опозданием, возвращавшийся со школы. Его вид говорил о том, что портфель и пиджак недавно бросали в пыль, а брюки и рубашка играли в футбол вместе с владельцем. Но мальчишкой он слыл сообразительным, и Вова решил положиться на него. Тем более нельзя было терять не минуты. Маршрутка могла вот-вот подойти, и увести красавицу в неизвестном направлении. В краткие сроки с Витьком было проведено производственное совещание. Владимир достал из портфеля пачку новеньких флаеров, с рекламой цветочной фирмы, и написал от руки пару слов на одном из них. Как он и ожидал, мальчик оказался расторопным. Не задавая лишних вопросов, он направился к остановке, для вида сунул флаера случайным прохожим, а надписанный протянул девушке:

– Акция! Оформление дома и офиса цветочными композициями бесплатно,– во всю мощь детского горла завопил он, выводя кареглазую из задумчивости.

И убедившись, что та уяснила, и благодарно приняла листок, вернулся за вознаграждением. Довольный Владимир не поскупился деньгами, и обещал пользоваться Витькиными услугами по назначению во время каникул. Очень уж профессионально он раздает флаера. Нельзя закапывать такой талант в землю! Просчитав в уме, сколько потратит на компьютерные игры, малец ускакал домой в полном восторге. Владимир проводил взглядом автобус, увозивший прекрасное создание, и направился к стоянке, во всем остальном, положившись на судьбу.

Наживка сработала на удивление быстро. Уже в обед, когда цветочник помогал своим работницам дергать лепестки увядших роз, для приготовления саше, ему позвонили. Глубокий бархатный голос поинтересовался, можно ли заказать пробное бесплатное оформление офиса? Это заманчивое предложение получила только она, так что ошибки быть не могло. Не теряя времени, Владимир выехал, по указанному адресу на разведку. Ветхое двухэтажное здание блестело новеньким крыльцом и вывеской. Вова не раз проезжал здесь и видел этот магазин восточных штучек с заурядным названием Салон «Фэн-шуй». Уже на ступеньках парня сбил с ног удушливый аромат востока. С каждым шагом вверх, к дверям магазина запах усиливался. Открыв двери, он будто нырнул в сандаловое масло. Внутри салон выглядел гораздо меньше, чем снаружи. С Вовкиными габаритами и в нормальном помещении проблематично пройтись, ничего не задев. А тут, казалось, все было подстроено специально для того, чтобы посетители разбили как можно больше товара, и им пришлось заплатить. По углам расставлены ловушки, в виде фаянсовых ваз и статуэток, полки ломились от пузырьков, карт таро, оккультной литературы, изделий из нефрита, и непонятных приспособлений, весьма хрупких на вид. На прилавке стопками лежали открытки с текстами заговоров и отпечатанными на цветном принтере деньгами. Под прилавком, прислоненные к его панели, пылились картины под стеклом с нехитрым сюжетом. Слащавые тропические пейзажи, романтичные пары и просто горы золотых монет, продавались здесь по слишком завышенной цене. Подразумевалось, что это, не простая мазня. И пускай она не имеет художественной ценности, зато обладает волшебным действием. Задыхаясь от волн сандала и мускуса, он обратился к молоденькой блондинке, скучавшей за кассой.

– Это вы мне звонили по поводу оформления магазина?

– Нет, это Маргарита Николаевна, сейчас позову.

Девушка скрылась за темной, расшитой золотом портьерой, и цветочник окинул помещение профессиональным взглядом. Вот только цветов здесь не хватало! Сам товар, чуть ли не под ногами валяется. Мысли быстро вернулись к предмету обожания. Маргарита! Ну, конечно! Ее просто не могли назвать иначе!

– Здравствуйте! – улыбнулась Маргарита.

Он почувствовал, как тает, словно лед в стакане в жаркий день.

– Здравствуйте! Я Владимир, хозяин сети цветочных супермаркетов и дизайнерской студии оформления цветочных композиций,– с дрожью в голосе представился он.

– Кажется, я вас где-то видела?– она одарила его взглядом своих ослепительных глаз. Маргарита как нельзя лучше вписывалась в необычную обстановку салона. Майку и джинсовую юбку, сменило длинное платье из черного бархата, расшитого серебром. В ушах покачивались серьги с гигантскими изумрудами (слишком большими, чтобы быть натуральными), шею обвивало серебряное колье в виде безвольно повисшей кошки. Глаза у кошки заменяли два камня, также напоминающие изумруды. Карие глаза Маргариты в полутьме лавки, казались черными, и мерцали, как опалы.

– А вы, в каком районе живете?– он решился отвести взгляд от завораживающего зрелища, дабы не утонуть в ее глазах безвозвратно.

– В этом,– просто ответила она

– Не на черемушках?

– Нет.

– Может, бываете?

– Я бываю везде. Иногда приходиться поездить. Попадаются клиенты, не желающие приезжать в салон.

– Правда? Вы развозите товар по домам? Без автомобиля?

– Ну, в принципе… можно и так сказать. А откуда вы знаете, что без автомобиля?

– Я вас видел сегодня, вы стояли на остановке,– пришлось сознаться ему.

– Там, где мне вручили флаер?

– Думаю, да. В том районе у меня одна из точек раздачи.

– Значит, там и я вас видела,– все с той же улыбкой ответила она.

Только теперь он обратил внимание, что за время разговора выражение ее лица ни разу не менялось. Не больше, не меньше натренированная доброжелательность. Пока перспектива не радовала. Но ухажер утешал себя тем, что у него еще будет время произвести впечатление.

– Что ж, – прервала она затянувшуюся паузу,– давайте я сначала покажу вам объем работ, а потом вы скажете, что из этого можете выполнить по акционной цене, то есть бесплатно.

– Показывайте! – бодро ответил он.

Маргарита проплыла мимо, освежив легким бризом духов, показавшихся такими приятными на фоне удушающей атмосферы магазина. Владимир устремился за ней, поймав по дороге Будду, и чуть не сбив целый ряд керамических кальянов, со свисающими, словно змеи, трубками. Они остановились на крыльце. До чего хорош свежий воздух! На улице Маргарита выглядела немного странно. Владимир в недоумении уставился на ее босые ноги, разрисованные узорами из хны.

– Вот эти деревянные перила, нужно украсить цветочными кадками. Хороши будут маргаритки, но я ничего не имею против петуний,– деловито начала она.

–Нет проблем. Можно и маргаритки. Найдем такие же красивые как вы, Маргарита Николаевна. А экзотического ничего не желаете?

– Я просто не хочу наглеть,– сладко улыбнулась она.

– Что вы! Мы сделаем, как положено, а вы наклеите на дверь рекламу нашей фирмы,– в нем все-таки заговорил бизнесмен, правда, сильно влюбленный бизнесмен.

– Мы планировали поставить сад бонсай у входа, но… это дороговато.

– Договорились, сделаем.

Она внимательно посмотрела на цветочника глазами, при свете солнца напоминающими дорогой коньяк. Немного подумала, и, наконец, решилась на что-то.

– Сейчас пойдем в кабинет. Он темный. Хотелось бы тоже немного украсить его.

– Пойдемте!

Они вернулись в лавку. Внутри Владимир перемещался на носочках, тщательно втянув живот и придерживая руками фалды пальто. Маргарита откинула портьеру за прилавком и пригласила последовать за ней. Они очутились в темноте, но не полной. Откуда-то лился красноватый свет. Посетитель различил деревянные перила, на ощупь дубовые.

– Сюда. Вверх по лестнице, – пригласила она, зачем-то понизив голос.

Нащупав ногой ступени, он стал подниматься, ориентируясь на силуэт в черном платье. Если бы не мерцающие кровавым светом серебряные нити узора, Владимир бы непременно потерял Маргариту, как черную кошку в темной комнате.

Наверху все было зловещего красного цвета, как в старой фотолаборатории. Свет исходил от множества свечей, мерцающих внутри алых японских фонариков. Фонари освещали просторную комнату, бросая кровавый отблеск на черный полированный стол. Шар на ножке, зеленое блюдце, испещренное иероглифами, отражались на его полированной поверхности. Завершали композицию шесть зеленых свечей в подсвечнике. Перед столом стояло кресло, обитое бардовым бархатом, напротив простая табуретка, выкрашенная черной эмалью. На полу лежал ковер из кусочков шкур разных животных, по стенам тянулись стеллажи, забитые под завязку колбочками и флакончиками. Нечто похожее, он видел в лаборатории по изготовлению духов, когда ездил в Париже на экскурсию. Но там не было так мрачно. Может оттого, что окна здесь надежно закрыты бархатными портьерами?

– Ваш кабинет?– спросил Владимир, обернувшись.

В этот момент он встретился глазами с Маргаритой Николаевной и немного струсил. Все напоминало избитый сюжет фильма про вампиров: «Герой идет за красивой девушкой в темный подвал (в его случае чердак). Видит там пентаграмму, и все подготовленное для жертвоприношения. Оборачивается, а там – она! В кровавом зареве, с мерцающими темным огнем глазами, и огромными клыками». Все так и выглядело, недоставало только клыков.

– Да это мой кабинет,– призналась Маргарита.

«Она сумасшедшая. Нужно бежать, пока не поздно»,– решил Владимир.

Мысль о бегстве четко отобразилась на его лице, что заставило хозяйку оправдываться.

– Знаю, что мрачновато,– согласилась она,– но ничего не поделаешь, я человек подневольный.

– Так это не вы тут все обставили?– сразу расслабился он.

– Я всего лишь администратор. А есть еще хозяин. Вот он со странностями. Заставляет меня на работе носить этот балахон, и ходить босиком. Все это для антуража салона.

– Мрак!

– Согласна.

– А почему продавец за прилавком в обычном костюме?

– Для нее тоже есть форма, красное вечернее платье. Но иногда, когда нет хозяина, она может себе позволить вольный стиль.

Под влиянием бездонных глаз красавицы, мысли поклонника потекли в мирное русло: «Не плохая девчонка, эта Марго,– простая, искренняя. Смешно, как я ее испугался поначалу. Ничего. Мы быстро подружимся».

– И в это помещение вы хотите поселить цветы?– вернулся к работе цветочник.

Она молча кивнула.

– Это невозможно, они не выживут. Даже кактусы! Цветы – нежные создания, не такие выносливые, как люди.

– Ну, тогда, искусственные композиции.

– Вот это возможно. Сюда впишутся черные розы и фиолетовые орхидеи. Мы иногда заказываем эти цветы для роскошных похорон. Простите…

– Ничего,– весело засмеялась она, – здесь только покойников держать. Вы, правда, привезете такие дорогие цветы бесплатно?

– Только ради ваших прекрасных глаз. А вообще, если что-то делать, то надо это делать хорошо. Вот мой девиз.

– Чудесно, спасибо вам! Буду очень благодарна. Может, начальник мне за это премию даст.

– Если даст, вы меня мороженным угостите?

– Посмотрим,– подмигнула она.

В самом приятном расположении духа Владимир покинул мрачную лавку. Он взглянул на часы. Время обеда, тетя Таня заждалась. Усаживаясь в машину, отметил, что погода чудесная. На небе не облачка!

– На небе не облачка,– прошептала Маргарита, с досадой вглядываясь в небесную лазурь.

Посетитель уехал, и она поспешила, нырнуть в успокаивающую тишь лавки. Завидев ее, продавщица, листавшая женский журнал, вскочила и стала перекладывать фальшивые доллары с одной кучки в другую. Маргарита кинула в ее сторону недовольный взгляд, и скрылась за портьерой. Бодро взобравшись по лестнице, девушка, очутилась в кабинете. Босые ноги, привычно погрузились в мягкий ворс ковра.

– А обещали дождь!– возмущенно жаловалась она вслух, – что ж, если Гидрометцентр врет, есть другие методы.

Она подошла к единственной картине, такой темной, что та сливалась со стеной. Что-то сковырнула ногтем-стилетом, и сейф открылся. Внутри лежал маленький серебристый пистолет, бумаги в папке, и толстая книга, в черном кожаном переплете.

Она аккуратно вынула книгу и локтем закрыла картину. Книга была водружена на специальную подставку в углу. Она казалась старинной только сверху, внутри же напоминала обычный студенческий конспект. Заглавия выведены красными чернилами, подзаголовки зелеными, сам текст записан мелким почерком черной шариковой ручкой. Среди письма встречались схемы и рисунки странных существ, трав и животных, химические формулы и математические расчеты. В правом углу каждой страницы нарисованы буквы и буквосочетания, как в словаре.

– Погода, – пробормотала Маргарита, ловко шелестя страницами,– вот! «По»!

Она выдвинула ящичек сбоку подставки. Достала ручку и пачку запоминалок, какими обычно обклеивают холодильники. И стала писать, периодически заглядывая в книгу.

– Та-ак, перо попугая,– шептала она,– одно! Грязь над разломом земной коры – два грамма. Сушеные комары – десять штук. Трава «костер степной» свежая – три колоса.

Она прекратила писать и задумалась. Вышла из кабинета и крикнула:

– Зоя!

– Что?– поспешно ответили внизу.

– Сюда иди!– потребовала начальница.

– Продавец стала подниматься по лестнице.

– Стой!– приказала Маргарита.

Зоя замерла.

– Иди на улицу и сорви мне три колоска обычной травы, которая растет у обочины.

– Хорошо, – ответила продавщица и побежала выполнять поручение. Она вернулась через минуту, с зажатым в руке пучком слегка пожухлой травы.

– Это не он,– спокойно сказала Марго,– копаясь в коробочках на стеллажах.

– Но вы, вы сказали, обычной травы,– заикаясь, произнесла Зоя.

– Сказала. Но только потому, что не знаешь, что такое «костер степной».

– Знаю! – обиделась Зоя и исчезла, не дожидаясь ответа.

Маргарита выдвинула ящик, оказавшийся встроенным столом. Достала бронзовую ступку с пестиком, и стала считать комаров, аккуратно доставая их из маленького полиэтиленового пакета.

Вскоре с букетом свежей травы вернулась Зоя.

– Да это он, сообразительная моя,– промурлыкала Маргарита,– все тот же всесильный Интернет?

Зоя промолчала.

– Отдай траву, и ступай работать! – повелела начальница, и, повернувшись к девушке спиной, продолжила считать комаров. Вернее начала сначала, так как успела сбиться со счета.

Зоя не уходила. Она решилась спросить:

– А когда вы начнете меня учить? ведь вы же обещали!

– Зелена еще,– пробурчала Маргарита.

Она растерла в ступке необычные ингредиенты. Закончив с этим, поискала среди флаконов, и выбрала небольшой коричневого стекла с надписью «Слезы девственницы». Окунула внутрь химическую пипетку, и набрала полтора миллилитра. Выпустила жидкость в смесь и стала интенсивно помешивать, бормоча какие-то слова. По расширившимся зрачкам можно было догадаться, что девушка вошла в легкий транс. Очнувшись, через пять минут, она критически оценила работу в свете красного фонаря. Маргарита достала серебряный бокал, высыпала полученную смесь и долила водой из внушительной банки с этикеткой «Вода проклятого озера». Затем отнесла бокал на стол с магическим шаром. С царственным видом, она заняла кресло, отсалютовала кому-то бокалом, залпом выпила, слегка закашлялась, и мгновенно провалилась в сон.

Ей снился дождь. Ливень заливал кабинет, кресло, стол, стеллажи. Водопады стекали по ее коленям, затапливали помещение. Вода бурлила. Маргарите было страшно, она не могла встать, чтобы избежать смерти в бурлящем потоке. Но, вдруг, ужас сменился радостью. Она увидела бледный силуэт в черном костюме и белой рубашке. Это он! Рядом с ней стоял человек, вернее, очень неясный образ человека, видный как сквозь стекло, по которому бежит дождевая вода. Перед тем, как выйти из небытия, Маргарита успела услышать одно слово. Она рассеянно улыбнулась, потерла виски ладонями, тряхнула волосами, и мечтательно шепнула: «Завтра».

Глава 2

Каждый день тетя Таня встречала племянника так, как будто не видела, по меньшей мере, год. В этот раз, набросившись с поцелуями, она тут же отпрянула и стала громко чихать:

– Вовка! Чем это от тебя так несет?

– Будьте здоровы, тетушка!– весело пожелал он,– да уж не ладаном.

– Да уж, точно!– подтвердила она, вытирая фартуком выступившие слезы.

– Это я по рабочим делам был в магазине восточных сувениров,– оправдывался Владимир.

– Ладно, Вовчик, мой руки, все стынет.

На столе, застеленном толстой клеенкой дымилось блюдо с оладьями, стояла банка с крестьянской сметаной и тетино клубничное варенье в стеклянной вазочке. Усаживаясь, он схватил румяный оладушек и быстро закинул в рот.

– Куда сладкое? – замахала на него тетя,– Аппетит перебьешь!

– Такой аппетит не чем не перебьешь,– он устроился поудобней, и нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.

– Я вот собралась огурцы солить,– рассказывала тетя, наливая в тарелку дымящийся борщ,– да банок не хватит. Лена Лешкина и Паша Маринкин доросли уже до огурцов. Туда больше надо. И Риточка снова беременна, ей за двоих. Ты не знаешь, где бу-шные банки прикупить? Новые в магазине видела – дороговато.

– Намек понял, банки с меня – согласился Владимир, вооружаясь ложкой.

– Вовочка,– обиделась тетя,– никакого намека. Если ты так, то я тебе вообще ничего не буду рассказывать. Сметанку бери! А может и хватит мне банок, если у всех собрать, а то назад их не дождешься. Уже привыкла.

– Все честно возвращают,– вступился он за родню,– только доесть не успевают. Ты, тетушка, вообразила себя консервным заводом. И если бы только огурцы! А помидоры пойдут, варенья наваришь? И опять на всех. Это же все съесть надо. И девчонки хотят похозяйничать, мужьям что-то приготовить.

– Зачем это им? Если не хватает, я могу больше закрутить.

– Нет, тетя, ты не исправима!

– Да уж, трудно перестроиться,– вздохнула она,– привыкла готовить на ораву. А тут все повырастали, и я уже не нужна.

– Нужна, нужна!– поспешил успокоить он,– орава-то еще больше стала. Представь, если все твои дети решат оставить на денек внуков, это же надо детский сад с полным штатом сотрудников открывать.

– Не нужно мне полный штат, сама справлюсь. Только пусть приводят, а то стесняются.

– Так приводят же!

– Редко!

– А ты были бы рада, если бы внуков насовсем отдали.

– Да, была бы рада.

–Что там, на второе?– устав от привычного спора, он перевел разговор на другую тему.

– Гречневая каша с мясом и грибами.

– Класс!

Первый голод прошел, и Володя жевал уже не торопясь, поглядывая по сторонам.

Эта кухня мало изменилась за двадцать лет. Та же мебель, изготовленная руками ныне покойного дяди, те же занавески с бубликами и крендельками, те же коврики, плетенные руками тети, разнообразные салфеточки, вышитые ее четырьмя дочерьми. Вовка и пятеро тетушкиных сыновей девчачьей работой не занимались, но по дому делали все. Единственное художество, оставшееся после него, картина «русский витязь», выжженная на деревяшке, по сей день, украшает тетину гостиную. Но там недавно сделали ремонт, а до кухни еще не добрались. Тетушка считала, что побелка на потолке еще свежая, а больше ничего и не нужно. Задумавшись, он уронил каплю соуса на брюки. Вытираясь салфеткой, заметил, что сидит на старом детском одеяльце. Оранжевом, с лошадками. До слез живо припомнился день, когда он, потерявший маму, единственного родного человека, сидел здесь, в этой самой кухне, закутавшись, в это самое одеяло, и глотал горячий чай, вместе со слезами.

Тогда этот дом и люди, суетившиеся вокруг, казались ему чужими. Откуда ж малышу было знать, что, не смотря на горечь потери, он, наконец, обрел настоящую семью. И только с этого дня у него начиналось настоящее детство.

Мама не любила сестру, и в своем доме ее не жаловала. Хотя Вова припоминал, как пару раз, тетя пыталась прийти в гости, но ее не пускали дальше порога. В детстве, он спрашивал тетю Таню, почему мама ее не любила, и она отвечала: «Потому, что твоя мама думала, что я ее осуждаю». Суть этого он понял только повзрослев. Тетя не осуждала. Она, вернее, ее правильная жизнь лишь являлись немым укором, распутной жизни старшей сестры.

Мама была угрюмой. Радовалась она, только распивая горячительное с очередным кавалером. Но дома занималась этим редко, однокомнатная квартира не позволяла разгуляться. В личной жизни маме повезло только один раз, и то ненадолго. Так она рассказывала своим подругам. Что это был за один раз, Вова так и не узнал, но всегда надеялся, что речь шла о папе, который умер от сердечного приступа, когда ребенку исполнилось три года. Первые Вовины воспоминания были связаны с ужасом и беспомощностью. С пяти лет ему пришлось учиться самостоятельности. Он мечтал работать, но пока самостоятельности хватало лишь на то, чтобы попросить еду у соседей. Мама где-то пропадала, а голод мучил постоянно. Еще было страшно засыпать. В одиночестве он боялся теней и звуков, но даже в те редкие ночи, когда мать ночевала дома, панически боялся, что она уйдет, пока он спит. Мама прознала, что мальчик просит еду у соседей, и устроила ему взбучку. Вова помнил этот день до мельчайших деталей. Мать вываливала из ящиков сухую крупу, проросшую картошку, подгнившую морковь, и кричала, что у них полный дом еды. Внезапно она остановилась, швырнула в угол луковицу, посмотрела на сына осмысленным взглядом, и заплакала. На следующий день она принесла из магазина огромные пакеты, набитые разноцветными шуршащими пачками. Вручила Вове электрический чайник и заявила, что будет учить его готовить. Под ее одобрительным взглядом, он наполнил чайник водой и поставил на специальную подставку. Мама торжественно нажала на кнопку. Включила, выключила, сын повторил. Потом они приступили к самому процессу готовки, научились запаривать сухую вермишель и растворять в ней вкусные приправки. Вову переполняло ощущение счастья. Впоследствии, если ему и доводилось вспоминать о матери что-то хорошее, то вспоминалось только это. Забив ящики лапшой быстрого приготовления, ветреная родительница продолжала пропадать, но теперь закрывала сына в квартире, чтобы не шастал по соседям. Ему было не так уж плохо. Ел лапшу и смотрел телевизор. Трудновато приходилось только во время рекламных роликов, когда дети за обе щеки уплетали шоколад, сырки и йогурты. Вова чувствовал себя несчастным, хотя и не знал их вкуса. Иногда мама забывала пополнять запасы лапши, но мальчик уже нашел выход из положения. Некоторые крупы, если залить их кипятком и подождать два часа, превращались во вкуснейшую кашу. Он просил маму, когда она шла за лапшой, покупать и крупы. Наверное, мать где-то работала, потому что деньги всегда водились. Она приносила бутылки с водкой, колбасу, хлеб, соленые огурцы, плавленый сыр и газированные напитки. Все, кроме водки, предлагала и ребенку. Устраивался пир. Правда, на следующий день уже ничего не оставалось.

Когда мама приходила не одна, она позволяла Вове погулять. Он бегал по двору, катался на качелях и играл в песочнице. Но только не тогда, когда двор оккупировали взрослые компании, устаивающие посиделки с пивом. Мальчик чувствовал, что они могут обидеть, потому что взрослые дети часто вели себя агрессивно, и иногда дрались между собой. Обычно он тихонько сидел за кустиком, игрался листочками или смотрел на звезды. Со двора не уходил, ждал, когда мама позовет, и всегда боялся, что она о нем забудет. С другими детьми Вове играть не доводилось, ведь все прогулки почему-то приходились на позднее время. В семь лет, в школу он не пошел. Знал, что такая есть из телепередач, но как-то не подумал, что и ему туда пора. В первый класс Володя отправился в восемь, когда мамы в живых уже не было.

Как-то в дверь позвонили соседи и предупредили, чтобы он не боялся, будут ломать замок. Мальчика отвели к тете Кате, живущей напротив. Все говорили, что его маму убили в пьяной драке. В тот же день приехала мамина сестра и увезла Вову в большую квартиру, где был горячий чай с пирожками, много мальчиков и девочек и это оранжевое одеяльце.

***

– Я не пойду туда!– решительно заявила Галина, бросая лопату на землю.

– Что это с тобой? – недовольно поинтересовался Владимир.

Небольшая группа женщин с лопатами и граблями во главе с молодым человеком в дорогом пальто, собралась перед вывеской салон «Фэн-шуй». Они уже вынесли и сложили на тротуаре садовый инвентарь, тщательно запакованные японские карликовые деревца, землю и декоративные элементы в огромной картонной коробке. Несмотря на воскресный день, три продавщицы, сами вызвались работать, так как прежде им никогда не доводилось устраивать настоящий сад Бонсай. Владимир же делал это, когда работал ландшафтным дизайнером в частной фирме. И Галина, полноватая женщина лет сорока, тоже вызвалась, а тут, на тебе – не пойду!

– Мне религия не позволяет, – стояла на своем работница.

– Вот только не надо выдумывать!– возразил он,– У тебя такая же религия, как у меня, к примеру. Я тоже православный христианин.

– Ну, тогда ваше личное дело, заходить к гадалкам или нет! Будьте здоровы!– закончила она, и развернулась на каблуках.

– Это просто восточная сувенирная лавка,– крикнул он вслед.

– Ошибаетесь!– обернулась она.

– Ну, иди, выдумщица, уговаривать не стану,– отпустил он, – только премии не жди!

– Как скажете, – обиженно пробормотала Галина, и довольно резво для ее комплекции побежала через дорогу на троллейбус.

Пару минут Владимир стоял перед салоном в раздумье, но тут вышла Маргарита. В этот раз она была одета не столь экзотично, в строгое и вместе с тем очаровательное платье темно-синего цвета. Перед ним стояла элегантная леди. Несколько вольно смотрелось только грива распущенных волос, прикрывающих верхнюю половину тела. Владимир замер в восхищении, и даже стал заикаться, когда она поздоровалась. Две оставшиеся работницы, зашушукались, за спиной он услышал сдержанные смешки. Они поняли, почему это хозяин так расстарался для этого необычного клиента.

– О! Я вижу, работы тут много,– протянула Маргарита,– вы справитесь до дождя?

Владимир взглянул в синее небо с редкими облачками. Признаков скорого дождя не наблюдалось.

– Думаю, дождя не будет, – уверенно ответил он.

Она лишь загадочно улыбнулась в ответ, и стала разглядывать, привезенные растения.

– Мы будем устраивать сад-бонсай,– пояснил цветочник.

– Но я думала, что вы просто принесете растения в кадках и камушки…

– Мы сделаем настоящий шедевр! Тем более, позволяет территория, и время года для посадки подходящее. Вот это место под навесом, где у вас стоит столик и стулья, подойдет идеально. Да! Это намного сложнее, чем комнатный бонсай, но если не бояться этих сложностей, то результат приятно удивит, ведь нет ничего приятнее, чем находиться в своем собственном японском саду.

– Здорово!– улыбнулась девушка, – а ухаживать за ним трудно?

– Важно предусмотреть выбор правильной формы, а также правильно подготовить само растение. Но это я возьму на себя. Год деревья будут расти в горшках. Почву трогать нельзя. Через год мы приедем и выкопаем деревья, обрежем корни, и только через два года, можно будет высадить их в землю. Так что наше с вами знакомство будет долгим!

– Понятно, а от нас что требуется?

– Не давайте земле пересыхать, защищайте от ветра, а на зиму обматывайте полиэтиленом. Ясно?