Kitobni o'qish: «Сердце Творца»

Эпизод 1: Сердце Творца

Часть 1: Утраты

Пролог

Однажды в беспробудной тьме возникли всполохи света. Достаточно маленькие по космическим меркам, но вполне жизнеспособные. Вся их цивилизация стала именоваться лю́цис. Они созидали новые формы жизни, наблюдали за ними и их эволюцией.

Чужаки из астральных путей принесли люцис заражённые запретные знания, которые искажали всю их сущность. Тёмный яд знаний сводил некоторых люцис с ума, они восстали против своих же собратьев.

Так началась война между заражёнными (дахри) и обычными люцис. Из-за того, что они все бессмертны и бесформенны, война была лишена какого-либо смысла. И к враждующим фракциям во время очередного боя пришёл неизвестный. По выражению лица он был очень огорчён, а затем без какого-либо труда объединил всех люцис в одну нестабильную субстанцию. Мощная энергия вырывалась из-под его рук, но он очистил её от яда запретных знаний, после чего начал всё заново.

Всё повторилось вновь. Тьма. Всполохи света. Начало новой нации. Её последующая гибель. Что бы ни делал Фанет, но конец цивилизации происходил каждый раз независимо от его решений и благих помыслов для спасения творений. И тогда он решил бездействовать.

Вновь всё повторилось. Те люцис, которые подверглись яду знаний из чужих земель, вскоре сами охладели к войне со своими незаражёнными собратьями. Шло время, они соединялись в одну энергию, – арура, – пока не стали осознавать себя совершенно другой цивилизацией – Дахри’люцис.

Арура даровала каждому представителю уникальный облик, а в последствии неизменяемое имя. Взамен арура забирала у Дахри’люцис нескончаемое время, дарованное им Фанетом для созидания; когда приходил срок, они превращались в огромное облако чистейшей великой энергии и переходили в другое пространство. Чтобы сберечь память о себе, Дахри’'люцис массово стали производить искусственные сердца.

Для работы сердец они создавали уникальных помощников, обладающих собственным разумом, но те были обречены стать заключёнными в этих сердцах.

Дахри'Люцис жили, дружили меж собой и с другими цивилизациями, умирали. Всё было подчинено естественному порядку вещей, пока в пространство Фанета не явился Уроборос. Змей принёс гибель творениям Фанета. Этот день Дахри’люцис никогда не забудут.

Страшный рёв, а затем и яд змея лишил почти всех первородных Богов физического облика. Их мир окрасился в тёмный и красный цвета. Катаклизм разрушил весь мир. Те немногие, которые спасались бегством через врата в другое пространство, лишились всего: родины, дома, друзей, себя, а точнее ясного рассудка. Уходя последним, Самоцвет закрыл врата. Он стойко выдержал тёмный огонь. А если бы задержался ещё немного ради других собратьев, то определённо бы сгорел.

Этот кошмарный день отпечатался на душе и в сердце каждого Дахри’люцис. Их спаслось немного, около двух процентов от всего населения. Никто из выживших до сих пор не оправился после такой катастрофы, уничтожившей их родной мир.

Бесформенные сущности Дахри’люцис кочевали по пространствам, пока однажды им не перегородил дорогу Хранитель в чёрном балахоне и острой косой в руке. Это был Смерть. Переговоры между ними длились долго. Смерть не уступал чужакам место, высказывая своё волнение, что они, как и Астралы, уничтожат остатки его мира. К ним явилась Жизнь и добродушно разрешила беженцам стать дорогими гостями их пространства.

Смерть негодовал, когда чужаки следовали за Жизнью.

– Тебе эти бедолаги важнее нашего собственного мира, истреблённого Астралами? Я тебе страшно отомщу, жена. Так отомщу, что сравняю их жалкие душонки с землёй космоса! – произнёс про себя Смерть, когда около него уже никого не было.

Дахри’люцис расселились кто куда. Они приняли предложение Жизни именоваться по здешним законам пространства. Так они стали Иномирцами – сущностями, пришедшими издалека и потерявшими родину.

Иномирцы начали творить собственные измерения. Они вырвали из себя сердца, размещали рядом с собой, питая им каждый своё измерение. Всё у них шло тихо, гладко, пока Уроборос снова не вернулся.

К тому времени у Иномирцев были рождены первые творения, герои, предназначенные защищать их на такой случай. Они все вместе, включая Хранителей пространства, сражались против Уробороса, и он пал под их натиском. Тогда один из Иномирцев, Творец, поместил тело змея в чёрную дыру, чтобы он не возродился вновь.

Никто из Иномирцев не догадывался, что Уроборос оставил своё потомство змеелюдов – нагов. Они жили внутри него, потому как там для них существовал целый мир. Уроборос вырастил внутри себя новую жизнь и взял под свою защиту. Путешествуя по пространствам и пожирая всё, он кормил своё потомство. Когда его кожа истлела, а кости обнажились, наги пообещали Отцу, что воскресят его бренное тело. Дух Уробороса молча ждал своего часа, но ему не суждено было полноценно ожить вновь.

Глава 1: Одни в огромном тёмном мире

Это Чудодейство – одно из множества вселенных в измерении Творца, добродушного любящего Иномирца. Вселенная расположена почти у самой восточной границы измерения, отчего некоторые боги в насмешку окрестили Чудодейство новым “Чудодальным Путём”, имея в виду запретную для всех зону, где расположена галактика Млечный Путь. О Чудодействе никто из богов не знал, пока вселенную не взял под управление Силва, основав собственный Пантеон – Элирий.

За двенадцать смертных лет Силве удалось создать настоящий рай, с точки зрения людей.

Основное население Пантеона – ангелы. Как ни странно, богов в Элирие было значительно меньше. Но здесь рады всем, хоть ангелам, хоть богам, хоть людям. Последние бывали в Элирие дважды, когда землевладелец Лорей, обычный ангел без великой родословной, перенимал опыт смертных в аграрной области. Такое тесное общение с людьми, среди сводов законов Ордена Великих Божеств, считалось настоящим божественным грехом, одним из семи.

За безопасность Элирия можно не волноваться. Иркалагор, огромный красный дракон, добровольно стал жить в Пантеоне верховных богов Силвы и Айлы, хотя подумывал вернуться на свою огненную планету. С другой стороны, он не мог нарушить обещание, данное очень давно. Помимо него основную роль защитника Элирия выполнял Люцифер, действующий Архистратиг, в подчинении которого находилась вся армия боевых ангелов Пантеона.

Семья Сильвасов жила благополучно. У Силвы и Айлы к этому времени подрастал шестилетний сын Кадзоку. Мальчик рос в родительской любви и заботе. Это ничуть не мешало восхищаться своим некровным дядей, мечтая однажды служить в армии под его началом, постигать трудный путь магических боевых искусств и становиться настоящим мужчиной.

Чем популярнее становился Элирий у богов, тем сложнее приходилось не только Департаменту правопорядка и защиты граждан, но и самому Люциферу. Если ангелы привыкли к верховному серафиму, то боги не могли понять, как Силва позволил ему, – пусть и побратиму, – руководить армией и быть своим главным помощником. Ещё больше масла в огонь подливал Орден Великих Божеств, что дал Силве право основать собственный Пантеон; они подослали в Элирий агента, чтобы исполнить приказ начальства: устранить Силву и переизбрать другого бога на роль государя.

И всё бы дальше так и шло, пока Люцифер не распознал в одном из богов лазутчика Ордена, им оказался Квирин. Квирин поселился только два месяца назад, но сумел каким-то чудом снискать доверие у верховных богов. В речи Квирина промелькнула никем не замеченная фраза: «Взрастить новые ценности, а прежние – долой». Люцифер внимательно следил за Квирином и его опасения вскоре подтвердились. Когда он собрал доказательства, что бог не тот, за кого себя выдаёт, он пришёл в зал совета богов, где как раз находился Силва.

Конечно, боги возмутились таким бесцеремонным поведением серафима. Поднялся шум, а когда Квирин призвал богов убить всех ангелов, тогда Люцифер вспылил. Силва вмешался в конфликт, когда побратим и Квирин вцепились друг в друга мёртвой хваткой, а брызги крови появились на стене и на полу.

В одну из летних ночей две крылатые фигуры устремились ввысь. Леденящий ветер хлестал Архистратига в лицо, но серафим будто не чувствовал его и летел всё выше. Незадолго до этого он оставил глазную повязку на столе в своих покоях, устав от неё. Он вместе с Иркалагором, летящим рядом, проходил облака насквозь. Огненный Зверь заранее принял свой истинный колоссальный размер, и Люцифер на его фоне казался не больше человека. Всё вокруг было подобно туману. Лицо серафима стало слегка влажным, но взлетев достаточно высоко, Люцифер воспарил над целым миром. Он с ностальгией вспоминал те дни, когда учился летать, это одни из немногих приятных воспоминаний.

Его походная одежда ещё не успела отсыреть за время полёта.

Иркалагор сделал вокруг воспитанника петлю, разгоняя облачный туман, и завис на одном месте, мерно взмахивая своими гигантскими крыльями.

– Вот мы и на пороге дома, – громко сказал Иркалагор, поднял голову, вглядываясь в мерцание тусклых звёзд. – Не жалей, что тебе пришлось многое и многих оставить позади. Полетели.

Иркалагор, подобно небесному хищнику спикировал вниз, исчезая в тумане облаков. Серафим интуитивно понял, что старый дракон ещё что-то хотел сказать, но не мог для этого пересилить самого себя.

На золотом оперении Люцифера то и дело появлялись капельки влаги, и тут же срывались порывами ветра, подобно росе. Снизившись достаточно, он потерял из виду Иркалагора, но чувствовал его присутствие совсем рядом: аура и магия дракона очень могущественны сами по себе. Иркалагор же летел ниже воспитанника, всё ещё тая надежду на примирение с ним. Он думал, что совместный полёт поднимет настроение Люциферу и даст ему возможность ненадолго забыть о роли “тени” для побратима.

Через несколько минут они оставили облака позади и внизу раскинулись поля Лорея, крупного элирийского землевладельца. Вся возделываемая земля приобрела голубовато-серебристый цвет, ночное светило так окрасило её, показавшись из-за облаков. В силу своей особой любви к земле, Лорей взял на себя ответственность за продовольствие в Элирие, выращивая на полях фрукты и овощи. Но сам он особенно любит заниматься селекцией цветов, а самые лучшие и прекраснейшие экземпляры оставляет у себя дома, семена которых потом передаёт верховным богам.

Иркалагор взмахнул крыльями сильнее, поднявшись так, что его голова оказалась почти на уровне воспитанника. Что-то шмякнуло о левое крыло Иркалагора. Дракон почувствовал запах крови, повернул голову и увидел падающую птичью тушку.

– Я это вылизывать не стану. Что за птицы-самоубийцы нынче пошли? Мало того что не смотрят, куда и на кого летят, так и мешают полёту другим крылатым. – проворчал старый дракон, чем позабавил серафима, на лице которого появилась улыбка.

Они плавно повернули вправо, в сторону столицы, откуда начали свой полёт.

– Ты не раз мог убить меня, завладеть телом и жить как все. Почему вдруг стал опекать? – спросил Люцифер, заговорив иначе, чем обычно. В его голосе Иркалагор не услышал привычной строгости, а таким смягчённым тоном он говорит с друзьями или с родными.

– По той же причине, почему ты не убил Уллра и усыновил, когда нашёл его в сожжённой человеческой деревне. День нашей первой встречи многое изменил во мне. Тогда я не подозревал, что такой шкет станет мне как родной. Кхм. Посмотри на меня. Да, у тебя такой же ясноокий взгляд, как и у Люциды, твоей дорогой матери. Полетели на вершину Магнолии.

Задушевный разговор серафима и Огненного Зверя на вершине горы вдруг прервал гул портала, возникшего посреди тёмного неба, где подобно светлячкам мерцали звёзды. Из портала вывалилась маленькая фигура, а за ней следом появились громадные реликты – ожившие порождения ненависти и злобы богов. Фигура падающего ослабшего крылатого существа не шевелилась, тогда как реликты разевали свои пасти и пытались съесть свою скромную добычу. Архистратиг не мог просто смотреть на это со стороны. Он полетел к ним, чтобы уничтожить реликтов и спасти ангела с перебитым крылом, который мог вот-вот умереть.

Убив каменных гигантов, серафим подхватил короткостриженую женщину. Иркалагор вскоре подлетел к ним, посадил на спину, а затем полетел к замку.

Глава 2: Полуночный разговор

Ишимиэль, спасённая Архистратигом херувим, устроилась работать помощницей библиотекаря Сафии в замке. Как она думала, работа не трудная, а оплата весьма внушительная. Сафия поручала Ишимиэль разнообразную работу, а сама всё своё время проводила за… А чем вообще занята её начальница? Ишимиэль ни разу не видела, чтобы Сафия хоть пальцем пошевелила, пока сидит за своим столом и зевает от скуки.

Длинный каменный мост с тёмно-зелёной крышей, выходящий прямо из библиотеки, соединял замок с самой высокой башней в Элирие, которую совершенно недавно начали обустраивать на одинокой скале. Видимо, в древности гора была целой и с течением времени раскололась на две части.

Люцифер стоял на мосту, наблюдал за городом с высоты, здесь он мог немного отдохнуть от тяжёлых взоров богов.

Дверь из библиотеки неслышно приоткрылась. Новая помощница библиотекаря украдкой посмотрела на Архистратига. У Ишимиэль очень короткая стрижка, кажется, ей не впервой менять свой образ. А также у неё необычайно красивые нежно-лиловые глаза, ни один ангел-элириец не мог похвастаться таким цветом глаз.

Ишимиэль почувствовала, как её сердце сильно-сильно бьётся. “Давай, Иши, ты справишься. Нужно всего-то сказать спасибо.” – бойко подумала она, но так и не решилась подойти к Архистратигу, чтобы поблагодарить за своё спасение.

Правый выколотый глаз Архистратига был спрятан под тёмной повязкой, он ни при ком не снимал её. Ишимиэль поистине очарована серафимом. Сколько она видела ангелов, но ни один не был так прекрасен. Ишимиэль робко опустила взгляд, а затем через несколько секунд вновь посмотрела на Архистратига. Но его не оказалось на месте, он улетел. Херувим огорчённо вздохнула: снова не успела поблагодарить. Целую неделю пытается подойти к нему и сказать самые простые слова благодарности, да никак не выходит.

Ишимиэль увидела кружащееся перо, которое уносило ветром. Она поспешила поймать его. Добежав, женщина протянула руку и чуть не перевалилась через перила, успевая поймать горячее золотое перо серафима. “Ой, жжётся! Архистратиг воистину удивителен!” – подумала Ишимиэль и спрятала перо, надеясь сберечь его для себя на память.

Следующим днём Ишимиэль помогала своей начальнице распаковывать коробки с книгами и записывать в архив выходные данные. Работы оказалось много и Ишимиэль осталась после рабочего дня, чтобы открыть последние пять коробок. Женщина зажгла новую свечу и поставила её в канделябр, убрав восковые остатки предыдущей расплавленной свечи.

Сонливость одолела её. Женщина внесла в список книгу в тёмно-коричневой обложке, отодвинула канделябр с горящими свечами от себя подальше и уснула прямо на длинном столе.

Во сне она бежала, пробиралась через колючие кусты, но Хидарт разрубал все препятствия на пути катаной, неустанно преследуя свою беглую жену. Херувим больше не могла с ним жить, не могла больше ежедневно терпеть боль от ударов крепких кулаков. Хидарт ускорился, догнал беглянку и накрепко вцепился руками в её горло. Ишимиэль наяву сжала рукой чернильную ручку, которую не положила перед тем, как уснуть. Она пыталась сопротивляться, но не могла своими силами полноценно противостоять мужу.

Свечи догорали в канделябре, стоящем на столе перед уснувшей помощницей библиотекаря. Дверь в читальный зал медленно отворилась и в библиотеку зашёл Архистратиг. Он увидел Ишимиэль, над головой которой вились тёмные туманные облака – кошмары. Люцифер подошёл к ней, внимательно изучил кошмары и слегка коснулся рукой туманных облаков. В них появился сильный вихрь, а затем они “очистились”, стали хрустальными и прозрачными. Он с уверенностью мог сказать, что такая интересная женщина, как Ишимиэль, не должна страдать от ночных кошмаров.

В детстве ему приходилось питаться чужими снами и кошмарами, их вкус и текстура отличались от привычной для всех пищи.

Люцифер обвёл взглядом беспорядок на длинном столе: совсем новые книги лежали как попало. До утра времени много, ему спешить всё равно некуда. Он аккуратно взял из руки Ишимиэль чернильную ручку, а также журнал со списком книг, лежащий под её локтями; сел напротив женщины и беззвучным заклинанием передвинул большую коробку с книгами ближе к себе, начав вносить рукописи в архив.

Через некоторое время Ишимиэль проснулась и не узнала собственную квартиру: да она же уснула прямо в библиотеке! Женщина резко поднялась, стул со скрипом отодвинулся, она поморгала и с удивлением обнаружила перед собой спокойного, сосредоточенного Архистратига, который взялся за непривычную для самого себя работу.

– Не мучили кошмары? – тихо спросил Люцифер, не отрываясь от внесения новых записей.

– Немного, – честно ответила Ишимиэль, не зная, садиться ли ей или стоять перед верховным серафимом. – М-м, простите, это моя работа…

Люцифер глянул на неё светлым янтарным левым глазом.

– Утром Сафия нагрузит тебя ещё больше, а коробки с книгами так и останутся стоять. То, что я тебе помогаю, пускай останется секретом только между нами.

Ишимиэль несколько секунд молча смотрела на Архистратига. Ей было стыдно, что она не смогла самостоятельно выполнить поручение своей начальницы. Женщина подвинула стул обратно и села, провинившись глядя в сторону.

– Нравится жить в Элирие? – поинтересовался Люцифер.

– Да, очень. – охотно ответила Ишимиэль. – Если бы не вы, я не смогла бы узнать, как здесь замечательно. Спасибо.

Ишимиэль расплылась в благодарной улыбке.

– Мне лишь повезло оказаться в нужном месте, в нужное время. Почему ты так на меня смотришь?

– У вас очень необычный цвет глаз.

– Наследие предков и моей матери.

– На моей родине есть поверье, если встретить кого-то с янтарным взглядом – это к великой удаче. И действительно, мне очень повезло, что вы спасли меня от реликтов. Вы ведь тоже нездешний?

– Да, в каком-то смысле.

– Почему вы ушли из родного мира?

– Хотел жить. Есть те, кто меня на Циэле не принял.

В это время на втором этаже читального зала на перилах восседал Огненный Зверь размером с домашнюю кошку, наблюдавший за разговором двух ангелов. Он довольно вилял хвостом, надеясь, что воспитанник не оставит без своего внимания Ишимиэль, которая смотрит на него с миловидным детским восторгом.

Глава 3: Усталость непревзойдённого воина

Когда наступили выходные, по приглашению верховных богов Лорей принёс с собой подарки. Силве и Айле он преподнёс пионы, а перед Архистратигом, сидящим в кресле у окна, поставил на столик горшок с молодой сливой, сказав, что её лучше высадить в саду. Люцифера очень заинтересовали цветочные подарки, потому как он знал, что все эти растения произрастают только на его родной планете.

– Откуда они у тебя? – спросил Люцифер.

– Новоприбывшие ангелы посетили меня и привезли с собой множество прекрасных растений. На нашей земле они прижились. Неужели вам чужеземная слива не по нраву? – по голосу Лорея стало ясно, что он слишком быстро расстроился.

– Не думай, что я придираюсь. Просто для меня неожиданно получить подарок с родины. – Люцифер решил смягчить напряжённую ситуацию для Лорея, дав ему выдохнуть.

– Ты, вроде, упоминал что-то про Поднебесных ангелов, и говорил, что они закрыли посещение своей планеты для всех богов. С чего вдруг Поднебесные сменили тон своей риторики и политики? – вслух призадумался Силва и отпил из чашки немного чая.

Лорей осторожно присел на краешек мягкого кресла.

– Возможно, у них произошёл государственный переворот. Гадать не стану, да и бессмысленно это. – ответил ему Люцифер.

– Спасибо, Лорей, за подарки, – поблагодарила его Айла, сидящая рядом с Силвой. – Приходи к нам в любое время как друг, мы всегда будем рады.

– Благодарю, но мне не пристало считать себя равным богам. Я всего-навсего ангел, не имеющий связи со знатным древним родом. – Лорей был честен не только перед теми, кто основал Элирий и стоял у власти, но и перед самим собой.

– Ты многого добился для обыкновенного ангела, твои труды должны быть вознаграждены. – сказал Люцифер.

Неспешная беседа продолжалась довольно-таки долго. А когда пришла пора, Лорей отправился домой. В это же время Айла решила оставить мужа и деверя, чтобы проведать маленького шестилетнего сынишку Кадзоку. Он сегодня сдавал последнюю контрольную работу Барбатосу, после чего мог отдохнуть от напряжённой учёбы пару месяцев.

– Не думал вернуться на родину? – поинтересовался Силва у брата, оставшись с ним вдвоём в общей гостиной.

– Нет, – немного мрачно ответил Люцифер. – У каждого из нас есть свои секреты, которые другие просто не должны знать, так?

– Кхм. Да. – ответил Силва, подумав об Айле.

– Я знаю твою родовую тайну, но будет справедливо, если ты узнаешь мою.

Силва предложил перейти в семейную гостиную, где их точно никто ненароком не подслушает. На пороге семейной гостиной было начертано заклинание, не пропускающее всех тех, кто не член семьи Сильвасов. Архистратиг телепатически обратился к личным слугам, чтобы они высадили в саду на месте упавшего евгерра сливу, полученную в качестве подарка от Лорея.

Братья вошли в семейную гостиную. Силва запер дверь заклинанием.

– Ну что ж, рассказывай.

То, что услышал Силва, действительно значимо для побратима. Он даже немного понял брата, почему тот за всю свою жизнь так больше и не посетил мир, где родился.

– Лучше Айле пока об этом не знать, – Люцифер сделал на этом акцент.

– Да, понимаю. А если о тебе узнают другие Поднебесные? Тогда что?

– Результат может быть непредсказуемым, не забивай этим голову. Помни – я всего лишь твоя “тень”. Пока ты заботишься об элирийцах, я на поле боя караю тех, кто посягает на свободу и благополучие Элирия.

– Да что ты такое говоришь?! Мы правим совместно, а то, что ты Архистратиг, даёт гарантию, что Элирий под надёжной защитой.

Хоть Люцифер и производит впечатление сурового воина, живущего одними лишь войнами, на самом деле он был совсем другим. Лишь Иркалагор знал, что у воспитанника особая любовь к поэзии. А его самое сокровенное желание…

***

Возвращаясь поздно вечером домой, Ишимиэль остановилась прямо на лестнице, по которой спускалась. В небе ярко что-то неестественно вспыхнуло. Ей стало как-то тоскливо при взгляде на такие магические вспышки.

– Пока существуют боги, такие разрушительные войны не прекратятся. – сказал ей Архистратиг, выходя из замка. – Но бояться пока нечего.

Боевые ангелы-стражники озадаченно переглянулись меж собой. Боги не приветствуют такие дерзкие слова даже от Архистратига, но на их удачу боги всего этого не слышали.

– Значит, это всё дело рук богов? Ясно. – вздохнула Ишимиэль и вдруг с лёгким испугом осознала, что с ней говорил сам Архистратиг. – А-а!

– Только не упади. Не хватало ещё, чтобы ты свернула себе шею. Потом столько бумажной волокиты будет… Довольно поздно, и раз уж я всё равно отправляюсь на задание, то могу сопроводить тебя до дома. Если хочешь.

– Да, конечно.

Эти слова Ишимиэль даже не успела обдумать, как их скороговоркой проговорила. Она неотрывно глядела на славное лицо Люцифера, словно на себе ощущая тепло его янтарного взгляда, которое медленно разливалось по всему её сердцу. Верховный серафим растерянно отвёл взгляд, не понимая причину её смущения и столь пристального к нему внимания, ему стало немного неловко. Они вдвоём спустились по лестнице, существенно отдалившись от стражников, стороживших вход в замок.

– Ну дела. Как думаешь, она пытается охмурить нашего главнокомандующего или мне просто кажется? – тишком сказал Матариэль своему другу, с которым нёс службу у главного входа.

– Не знаю. Ты всегда пытаешься найти намёки на отношения. Прекращай. Я думаю, он просто её проверяет, как чужеземку. – ответил Налькир и почесал нос.

– Пусть и так, они вместе очень интересно смотрятся.

Налькир негромко чихнул и шмыгнул носом.

– А вот и нет.

– А я тебе говорю, что да.

– Не-а.

За всем этим с высоты наблюдал Иркалагор, он потянулся, встал на лапки и направился по крышам в покои своего воспитанника спать.

– О вкусах не спорят, ребятки, – уходя, с лёгким смехом в голосе, сказал Иркалагор.

Проводив помощницу Сафии до дома, Люцифер как пленный побрёл дальше. Он осознавал, что от него зависит благополучие Элирия, все надеются на его защиту, но “усталость” от кармы проявлялась всё сильнее и путала мысли. Привычный обход контрольных точек Элирия более не приносил удовольствия, а лишь вызывал мучительные ощущения внутри. Он всю свою жизнь заботится о других… А кто позаботится о нём в трудный час? Чуждые ему мысли возникали всё чаще. И ведь никому не скажешь о том, что у тебя на душе.

Найдя спокойное место, Люцифер сел у дерева и вошёл в состояние глубокой медитации. Так он становится слишком уязвим для любых недругов. Какое-то время он сидел неподвижно. Если бы кто его увидел, то точно подумал, что Архистратиг похож на мертвеца.

– Любая жизнь ценна, ты прав. Но у всего есть исключения.

– …

– То, что у тебя стали возникать такие мысли, это нормально и вполне естественно. Сними-ка повязку. Я так и знал. Больше не носи её. Впереди у тебя ещё немало битв, на которые надо взирать всеобъемлющим взглядом.

Люцифер молча слушал тёплый голос, несущий покой и умиротворение. Всесоздатель, он же Творец, всегда отвечал серафиму, даже когда тот молчал, не зная, что сказать. Всю “усталость” как рукой сняло.

Следующий день у верховного серафима не задался.

– Слышала, у тебя неприятности, – неторопливо произнесла Сафия, когда Люцифер пришёл в библиотеку.

Сафия давно была знакома с Люцифером, он помог ей в важном деле и после этого она стала заведовать библиотекой сначала у него в Царстве Теней, а теперь и здесь, в Элирие. Казалось, что её манера речи неторопливо говорить с друзьями появилась в ходе постоянного анализа и работы с текстами, но на самом деле Сафия ленилась буквально во всём. Поэтому все дела в библиотеке она поручала своим помощникам, которые, поработав всего несколько недель или месяцев, отказывались от такого изнуряющего труда и сбегали. А вот её новая помощница Ишимиэль пока не надумала сбегать. Сафия раньше не позволяла себе лениться, но не так давно поняла, как это замечательно перекладывать всю ответственность и свои обязанности на кого-то более удобного.

Это была весьма приятная женщина средних лет. У неё волнистые волосы, добрые жёлто-зелёные глаза и почти белоснежная кожа, судя по всему, Сафия не очень-то и любит гулять на улице или хотя бы на время покидать стены замка.

– Неприятности уже у того, кто вынес конфиденциальную информацию за пределы Департамента. Я найду этого “крота”, из-под земли достану. – очень мрачно ответил ей Люцифер.

– Сам знаешь, дай газетчикам информацию – из всего сделают сенсацию. Думаю, весть о том, как ты подрался с Квирином, прервав совет богов, будет на первой полосе всех газет. А из-за чего всё это произошло?

– Квирин совсем потерял совесть. То, что он предлагал, идёт вразрез с основами идеологии Элирия. Большинство богов поддержало его. Только Демос и его друзья воздержались во время голосования.

– М-да. Если газетчики накалякают неправду в угоду богам, то пострадает твоя репутация.

– Её не первый год боги пытаются пошатнуть и подставить меня. Что-то я не вижу у тебя помощницы.

– Я отпустила её на обед, – Сафия зевнула, прикрывшись рукой. – Хочешь присоединиться ко мне и насладиться прекрасным чаем?

– Не желаю. Я пойду в читальный зал, меня не тревожь без крайней необходимости.

И так понятно, что о его перепалке с Квирином элирийцы будут ещё долго судачить. Ведь не каждый ангел найдёт в себе смелость отстаивать перед чужеземцами право уважать законы государства, в котором они поселились.