Kitobni o'qish: «Запрос на посадку»
– Анна, вы снова забыли поставить на зарядку транспортационную пластину? – спросил тощий молодой человек с засаленными рыжими волосами.
– Да, Кир, шутка снова удалась, – ответила Анна, стараясь контролировать голос, и поскорее поставила отремонтированный сборщик высокочастотных сигналов на заледеневшую за ночь песчаную площадку, чтобы не швырнуть им в Кира.
– А я-то думаю, почему вы пешком пришли! – Кир всё-таки решил закончить заготовленную остроту.
– Устанавливай пока оборудование, после обеда приду проверить, увидимся… – Анне не терпелось поскорее вернуться на станцию.
– Почему вы никогда не используете пластину – всё ногами перемещаетесь, это же такая трата нашего человеческого ресурса?! – парню явно хотелось оттянуть начало рабочей смены.
– Отдаю дань предкам-землянам, – уже издалека бросила Анна.
– Никакого чувства юмора… – на всякий случай, тихо сказал Кир.
«Наконец-то все они сегодня улетят!» – думала Анна, разглядывая комья бирюзовой глины, вылетавшие из-под её сапог. Отойдя на безопасное расстояние от стажёра-шутника, она запрокинула голову. Дневные бледно-золотые звёзды переливались на молочно-розовом небе. «Ну, привет тебе…» – шёпотом проговорила Анна и, постояв ещё немного, зашагала к станции.
Только эти короткие прогулки даровали ей необходимое уединение, которое она искала последние 8 лет. На станции послушать тишину было невозможно. Как оказалось, даже если улететь на край галактики на самую малообитаемую и малопригодную для жизни планету и работать там межгалактическим диспетчером (а более рутинную и скучную должность нужно ещё поискать), то всё равно к тебе могут прислать в нагрузку десять стажёров-недоучек. Они будут с нетерпением ждать, когда над планетой пролетят те самые 5 исследовательских кораблей (больше их за один год не пролетало ни разу), жаловаться, скучать по дому, не знать, чем себя занять, нарушать правила, пытаться поговорить по душам, развеселить и развлечь. А когда среди них оказывается ещё и такой душный любитель шуток, как Кир…
Из-за холма показалось невысокое здание из тёмных базальтовых блоков. Рабочий корпус станции был совмещён с жилым: на случай внезапного понижения температуры, снежных бурь, аномальной жары, радиации и ещё чего-нибудь непредсказуемого – построили его очень давно, когда планета не была достаточно изучена. Здание всё ещё было крепким и функциональным, поэтому его решили не перестраивать, даже когда убедились, что никаких несовместимых с жизнью температурных перепадов и природных катастроф на планете не происходит. Помещения и коридоры были расположены так, что дойти от одной комнаты до другой и не столкнуться с кем-нибудь, было просто невозможно. А в случае со стажёрами, которые хотели получить от Анны хорошие характеристики, чтобы никогда сюда больше не возвращаться, эти столкновения всегда перерастали в неловкий и неуместный разговор об их навыках и качествах. Сколько Анна ни отправляла запросов на постройку отдельного жилого блока для постоянных работников станции, ей отвечали отказом – неразумный расход средств и ресурсов.
Анна обогнула главный вход в здание и направилась ко второму, аварийному: так можно было быстрее добраться до её комнаты. Она хотела проскочить мимо стажёров, которые в день отлёта так старались заработать себе положительную характеристику, что не отставали со своими любезностями ни на секунду. Женщина сняла перчатку и поднесла ладонь к сканеру. Дверь беззвучно распахнулась. Прямо возле входа, паря на блестящем золотистом плоском прямоугольнике, её поджидала Юна.
– Анна, чая хотите? Давайте я составлю за вас отчёт по ночному дежурству? Вы, наверное, еле на ногах держитесь?
– Юна, можно мне хотя бы войти, – сказала Анна с подчёркнуто вежливой улыбкой.
– Ой, да… – девушка отлетела подальше от входа.
– Не хочу быть занудой, но что в технике безопасности написано насчёт использования транспортационных пластин внутри станции? – Анна присела на кончик стула и начала откреплять гравитационные подошвы от ботинок.
