Kitobni o'qish: «Осколки матриархата»

***

Параллели, меридианы,

Океаны, материки.

Сары, Лейлы, Мэри, Дианы –

Благодушие не с руки.

Мы, осколки матриархата,

Жмём из слабого мира сок.

Джоны, Джеки, Али, Фархаты.

На ступнях золотой песок.

Лоб – тамтам и виски – тамтамы.

Осторожно! Поберегись!

Неолита крутые мамы

В каждой женщине, донне, мисс.

Ароматы марихуаны

Подсознательной глубины

Чуют, чуют Иваны-Хуаны

Власть суровую. Пацаны.

Чёрный Хаос хватай за космы!

Бьёмся с тьмою, впадая в раж.

Ежедневно спасаем Космос.

Наш порядок! Порядок наш!

ОСКОЛКИ МАТРИАРХАТА

***

Разрывая добычу в прыжке,

Я клыками вонзаюсь в горячее.

Мне бы кошкой таиться в мешке,

Но ведь нужно планету раскачивать.

Впала жертва в панический транс.

Стынет глаз, кожа стала пергаментом,

И разодран весь твой Ренессанс

Первобытным моим темпераментом.

Морду выпачкав кровью живой,

Замер зверь, поражённый деянием,

В небо взвил свой отчаянный вой

И тотемным застыл изваянием.

ШАМАНСКАЯ ПЕСНЯ

Он в шкурах, тряпочках, шнурках

В дыму кружится.

Как нить, разматывает страх –

Волчок-волчица.

Пой, комуз, бубните, бубны.

И шаман в бреду…

Умирать совсем не трудно –

Отдыхать иду!

Вокруг огня, вокруг меня,

Чуть-чуть за ухом

Кропит он кровью, поклонясь, –

Духи для духов.

Пой, комуз, бубните, бубны.

И шаман в бреду…

Умирать совсем не трудно –

Отдыхать иду!

Совсем не долго до утра –

Близко закланье.

Из горла – чёрного нутра

Его камланье:

Пой, комуз, бубните, бубны.

И шаман в бреду…

Умирать совсем не трудно –

Отдыхать иду!

***

Шаганэ ты моя, Шаганэ…

Сергей Есенин

(пародия)

Кожанэ ты моё, кожанэ.

Кожанэе ты мое польтэ,

Исцарапанэ, задрипанэ,

Потерялэ свое красотэ.

И не тэ, и не се, и ваще

Вовсе ты не польтэ,

а плаще.

***

Холодае, холодае – не растеплится.

Завывае, надъедае вьюга-сплетница.

Ноне жись, кажись, такая – не хохочется.

Заедае, заедае одиночество.

Голопузы, голодраны. Гололедица.

Приходи ко мне в берлогу помедведиться.

СТЕПЬ

Стонет старый крест дорожный.

Стелит в поле суховей

И колышет осторожно

Волосинки ковылей.

Ширь да гладь, куда ни глянешь

Лишь стрекочет саранча.

Выгорел и выцвел глянец

Неба на моих плечах.

Степь течёт и разливаясь,

Жарким маревом дыша, –

Вызревает, вызревает

Бесконечная Душа…

***

Моя опустошённая планета,

Ты где-то, где-то в сонной пелене.

Забытое, застиранное гетто

Не вспоминай, не думай обо мне.

Пусть прошлое и пошло и печально,

Состарят тело годы-палачи.

Я возвращаюсь к сущности начальной –

К себе самой, потерянной в ночи.

Мой ясный курс проложен по Вселенным,

Подписана надгробная плита

И светом ослепительным нетленным

До горизонта пустынь залита.

Горячий ветер окатил волною,

Ковыльные метёлки теребя.

Какое наслажденье неземное:

Я не люблю! Я не люблю тебя!

Утихли подростковые напасти –

Как на воде растаял пенный след.

Былые страсти – шрамы на запястье.

Я только свет, я чистый белый свет!

***

Не плачь, Джульетта, нет любви на свете,

А только нудный и холодный дождь,

Но ты, как и положено Джульетте,

В отчаянной тоске глядишь на нож.

Зачем? Всегда предаст любой Ромео,

И даже этот, дай лишь только срок.

Для них любовь, как спорт или родео.

Надежда – самый горестный порок.

Неужто, правда, нет любви на свете?!

И в поисках ответа на вопрос

Джульетта отправляется к Джульетте

С конфетами, вином, букетом роз.

МАРГАРИТА

Я во сне по мосту перешла через реку.

Кто-то долго махал мне на том берегу.

Грохоча, старой жизни трамвайчик уехал.

Ничему удивляться теперь не могу.

Уже стрелка минутная сдвинулась с места

И назад не вернётся, случится вот-вот

Что-то невероятное. Я, как невеста,

Жениха ожидаю у Царских ворот.

Хоть куда, лишь бы только не здесь оставаться,

Хоть на бал к Сатане, лишь бы не сатанеть.

Ведь мимоза должна на углу продаваться?

И, конечно, похожи свобода и смерть?

Убегала. Никто не помчался вдогонку.

Чудный крем Азазелло втираю опять.

Мастеров нынче нет – это ясно ребёнку.

Маргариты же стаями стали летать…

***

Нам невдомёк и всё потеха

Что мы с рождения под небом,

Безжалостным и вечным небом,

Где суть незрима, путь неведом.

Чего хотели? Копошились.

Кидали семя, поливали.

Всегда надеялись на милость,

А ближе к краю – испугались.

Невольники из чёрной пыли

При звуках траурного марша

Себя на зависти ловили,

Душою становились старше.

Что наши беды, что победы?

Издалека, как бисер с рисом,

Издалека, из поднебесья,

Где туча Вечности повисла.

***

Ветра свист. Восторг полёта,

Как на крыльях самолёта,

Я в крутой петле. Улетаю, улетаю,

Обгоняю птичью стаю

На своей метле.

Горе там внизу осталось,

Растворилось, потерялось,

Кануло в туман,

Где так билась, унижалась,

Вызывать пытаясь жалость

И терпя обман.

Горизонт перевернулся,

Закружился, изогнулся.

Яркий, жаркий путь.

Я в объятиях заката,

Не грешна, не виновата.

Обо мне забудь!

Вся в атласе, вся в пурпуре,

Вся под стать пурге и буре,

Я спешу на пир.

Не давай своих советов.

Мне сугубо фиолетов

Твой жестокий мир.

***

Я хочу, чтоб приснилось тебе, будто я умерла,

Надо мною сомкнулись холодные тёмные воды.

Руки слабо взметнулись, как два утомлённых крыла,

Как речные растения в предвосхищеньи свободы.

Чтобы ты ощутил всю бездонность случайных потерь

И глаза цвета ночи взглянули из вечных пределов.

Но совсем не ценил то, что стало бесценным теперь

И чего никогда уже заново не переделать.

Наглотавшись тоски, будешь сыпать цветами с моста,

Бесконечно глядеть в этот страшный безжалостный омут.

Всё банально, увы. Знаешь, истина очень проста.

И прощальные розы в забвении медленно тонут.

В моём доме последнем, под сводами чёрных коряг

Занавески из тины взмывает подводным теченьем.

Золотою икринкой пульсирует сквозь полумрак

Негасимой любви моей вечноживое свеченье…

РУСАЛКА

Распоясывала рубашку,

Расплетала тугие косы

И воротами нараспашку

Убегала, простоволоса.

И, дороги не разбирая,

В омут вечности – омут мести

Слишком близко, совсем с края

Обронила простой крестик.

Остывало – остыло солнце,

Остывало – остыло сердце.

Занавешено то оконце,

И распахнута в ночь дверца.

Забывалось – забылось горе,

Разливалась – разлилась речка.

Понесла, понесла в море

На венчальном венке свечку.

И чего-то теперь жалко,

Плавны, медленные движенья.

Почему взглядом русалки

Затуманилось отраженье?

СКАЗКА

Последним углем в пепелище

Остывший тает солнца блин.

Гречухи по полю не рыщут,

И Алконост не свищет. Сплин.

Потрясены до заиканья,

Луговики сидят в траве.

И Мавки бросили купанье.

Вздыхает Леший-интроверт.

Чернеет лес печной заслонкой,

Согнулись ивы все в слезах,

И лягушачьей перепонкой

Сам Водяной прикрыл глаза.

Там на поляне под сосною,

У ежевики кружевной,

Скончалось Чудище лесное,