«Луна в тумане. Жуткие японские рассказы» kitobiga sharhlar

Книга фантастических новелл - изначально звучит сказочно и необычно, а еще и японского писателя восемнадцатого века (моего первого японского писателя восемнадцатого века, как я понимаю, и как указано в предисловии - сие литература феодальной эпохи, звучит скучно, но на самом деле гораздо интереснее). Тонкие поэтические смыслы японских текстов требуют внутренней гармонии, настроя, мира и лада в состоянии, что не всегда возможно в нашем безумном мире. А в моем случае это и вовсе непозволительная роскошь, так что чтение предстояло нелегкое. И каково оказалось мое удивление, когда новелла листалась за новеллой и не было тяжести и мучительно нудных, пафосных или выспренних текстов? Конечно, невероятное количество сносок от переводчиков, редакторов и комментаторов с одной стороны заставляло постоянно отвлекаться, а с другой действительно здорово помогало, потому как для незнакомого так глубоко с японской историей и культурным кодом пояснения требуются и помогают лучше понять смысл происходящего. Много лиричных сравнений и философских описаний сути жизни, которые, на контрасте со средневековой жестокостью и мистическим оппонированием к демонам и лисам, очень акцентированы.

Не сажай в саду своем зеленую весеннюю иву. Не бери в друзья легкомысленного человека. Ива легко зеленеет, но разве выдержит она осенние ветры? Легкомысленный человек легко вступает в дружбу, но так же быстро о ней забывает. И если иву вновь красит зеленью каждая весна, то легкомысленный человек уже никогда не вернется к тебе.

Что мне запомнилось: это темы о женском ожидании и мужском невыполнении обещаний, об удивительном "рыбном преображении", о мести за поруганные чувства и предательство, о гадании на горячей воде, о мистических снах, о фатализме и низкой ценности своей жизни в сравнении со своим словом, о связи швов на одежде с оборотничеством, о змеебабах и их брачных играх, о добродетели в борьбе с ... каннибализмом, об отношении к богатству. Истории небольшие, но интересные и позволяют многое узнать из мировоззренческих особенностей средневековых японцев. В предисловии автор говорит о некоторых причино-следственных связях - у плохого писателя - плохое потомство. Мне кажется у самого господина Акинари с этим все сложилось благополучно.

Очень неожиданные истории. Никогда не считала себя фанатом японской литературы, но здесь каждый рассказ, словно маленькая красная жемчужина. Идеальный баланс страха, крови и восточного минимализма. Хотя фантазии очень много

Состоялось моё второе знакомство с жанром кайдан. Казалось бы, сборник написан в 19-м веке, то, что пугало людей два столетия назад, вряд ли может потревожить современного читателя. Но я от новелл У. Акинари осталась в восторге.

В них переплетаются китайские и японские мифологические мотивы, бесшумно скользят по страницам призрачные тени, в опасной близости ютятся оборотни, яростным заревом освещается лик демонов, слабыми отпечатками проявляются духи, эхом разносится раскатистый ведьмин смех.

Под мистическим лунным светом серебряным отблеском переливаются и некоторые исторические реалии и тенденции. Так, в одной из новелл изображается рост торговой буржуазии, в которой ощущается резкое оппозиционное настроение автора и против Духа золота, и против коррупции. Собственно, во многих работах сборника У. Акинари отходит от воспевания трещащих по швам феодальных устоев, которые в скором времени прогнутся под ростом буржуазии, и устремляется к идее свободы, дремлющей в эпоху написания данных новелл. Также автор изобличает истинную сущность монашеской святости, скрытой под чистой маской добродетели, но таковой не являющейся. У. Акинари обращается и к описанию жизни простых людей, попавших под кровавые жернова Средневековья.

Словом, в сборнике в яростной и жестокой битве сплетаются силы добра и зла, где первое олицетворяет человек, срывающий демонские маски с показной добродетели, а второе - силы хаоса, созревшие в феодальном обществе, закрывающие рот правде и завязывающее руки свободе. При этом, явственно ощущаются приближающиеся грозовые раскаты грядущих перемен.

Помимо вышеперечисленного, хочется выделить и атмосферу новелл. Безусловно, испугать читателя им вряд ли удастся, но почувствовать себя неуютно и тревожно, заставить лишний раз вглядеться в ночную темноту им окажется под силу. Автор не пытается сгущать краски. Как раз, когда делается обратное, я почему-то читаю со скучающим видом, время от времени зевая над потугами писателя подобрать самые устрашающие метафоры для описания явлений. Когда же для нагнетания атмосферы автором используются лаконичные и ёмкие фразы, оставляя некоторую свободу воображению читателя, я могу и нервно поёрзать на стуле, и ощутить захлёстывающее липкое дрожащее чувство волнения. В общем говоря, все новеллы я прочла с замиранием духа, околдованная, завороженная разворачивающимися сценами и языком писателя.

Таинственный и необычайный мир фантастических новелл – именно таким предстаёт перед нами образ, нарисованный японским писателем XVIII века Уэда Акинари. Для своих произведений он тщательно собирал и перерабатывал китайскую и японскую мифологию и фольклор. Так что можно с полной уверенностью сказать, что этот сборник – своего рода воплощение народных мыслей, его богатого воображения. Исполненные в виде кайданов – мистических сказок, так свойственных и популярных для феодальной Страны восходящего солнца, они воспринимаются легко и с интересом, но в то же время несут в себе нечто гораздо большее, нежели просто сказки.

Девять новелл отобразили в себе то наболевшее, что волновало современников, их чаяния и надежды, испытания и разочарования. Так, герой «Ночлега в камышах» - разорившийся крестьянин Кацусиро, прибывает в столицу и попадает в водоворот смуты и мятежей, которые ещё совсем недавно раздирали Японию. По дорогам промышляют шайки разбойников, а роды ведут непримиримую вражду. Путнику Сайгё из другого рассказа, пришедшему поклониться на могилу императора, внезапно является дух самого правителя и рассказывает подробности своего несправедливого правления.

Но главное для Акинари – воспевание добродетели и порицание зла. Поэтому все его фантастические новеллы имеют назидательный характер. И каждый из героев получает по заслугам. Достаётся даже бывшему императору, что запятнал себя позорными и бесчестными делами: «если правитель сошел с пути справедливости, то его следует покарать, и это будет отвечать велению неба и желанию народа». И вот теперь его мятежный дух вынужден плутать в здешнем мире, пугая путников и не найдя покоя. Хотя в конце концов, через покаяние, превращается в божество, «и всякий, кто бывает в этих краях, обязательно приходит поклониться ему». А старый монах из «Перевоплощения во сне» за то, что совершил многие добрые дела, получает исполнение своих самых фантастических мечтаний. «Дающему да воздастся!», - как сказали бы христиане.

«Встреча в праздник хризантем» - это своеобразный гимн самурайскому долгу и дружбе, вернее назидательная история о том, как важно держать слово и выполнять данное обещание. Пусть и таким способом. Но самая для меня интересная история – «Распутство змеи». Новелла повествует о соблазнительной девушке-оборотне, что очаровала юношу, а затем всячески его преследовала. Когда бедняга понял, кто на самом деле эта красавица и что ему довелось пережить, то ещё долго пытался от неё избавиться. Но это оказалось не так-то просто. К слову, соблазнение мужчины женщиной-оборотнем – довольно распространённый сюжет для кайданов.

Не стоит забывать и про сам жанр кайдана – повествования о духах и призраках. Одни мстительные и мятежные, другие отважные и полные самопожертвования. Но, какими бы ни были эти духи, они постоянно сопровождали и продолжают окружать мир обычного японца. О них напоминает семейный алтарь с портретами и урнами усопших, ежегодный праздник О-бон, что как раз приходится на 15 августа. Так что подобные творения – это не просто дань старине или своеобразная экзотика для любителей пощекотать нервы. Это самая настоящая и неотъемлемая часть жизни.

Это давние японские предания, сказки, основанные на тогдашних верованиях, представлениях о чести, порядочности, долге. Почти в каждом из них происходит что-то мистическое, появляется призрак. Но не всегда он злой. Иногда это просто письмо нам из потустороннего мира. В одном из рассказов, например, долг трактуется как обязанность сдержать данное слово. Правда, не очень понятно было, зачем вынуждать человека, отправившегося в далекое странствие, клясться вернуться домой в строго определенный день. С нашей точки зрения, главное, чтобы вообще пришел, живой. У японцев же иначе. И человек, которого удерживали силой (но который рисковал непосредственно жизнью, несмотря на заточение), предпочитает покончить с собой, чтобы хоть дух его смог унестись туда, где ждут его. Сходным образом нерадивому мужу напоминает о себе покинутая жена. Но есть и призраки с совсем другим образом мыслей. Это хитрые лисицы, оборотни, которые стараются влюбить в себя мужчину, оплести его сетями, приворожить к себе. И вот возникают красивые легенды о доме, который еще накануне встречал гостя во всем своем великолепии, а на следующий день уже выглядит полуразвалившимся, как будто там никто не жил уже лет 10. В ряде случаев такие оборотни обличали такие пороки как прелюбодеяние, блуд и мстили за брошенных женщин. Но в некоторых они, кажется, действовали по собственному почину. Разве что вменить в вину молодому человеку его праздную жизнь: будучи человеком низкого звания, он не рыбачил и не пахал землю, а сидел за книгами, китайскими трактатами, которых никто другой и понять не мог. Прегрешение страшное, конечно. Практически, сын-инвалид, который не в состоянии себя прокормить, и голова у него бог знает чем забита. Ну, и совсем страшная легенда, о настоятеле храма, который сделался каннибалом. Что характерно, его не пытаются убить или наказать, но стараются вернуть на праведный путь, чтобы он (сначала) сам осознал свои прегрешения. В целом, эта книга очень интересна как памятник истории и культуры.

Что обычно ожидаешь от рассказов с привидениями? Прежде всего, что они будут тебя пугать. И желательно настолько, что необходимость пройти несколько метров по темному коридору собственной квартиры еще некоторое время будет внушать ужас. Что ожидаешь от восточной классики восемнадцатого века? Погружения в культуру и быт эпохи, философии и морали, не утратившей актуальности. Что же мы имеем, когда классика соединяется с мистикой? Все, что касается классики, оправдало ожидания (хотя меня, признаться, и покоробило пренебрежительное отношение к женщинам в некоторых высказываниях). А вот с "пугалками" сложное. Возможно, сказывается разница культур - в Японии "принято" бояться далеко не всех привидений и духов, а потому и встречи с многими из них описываются, как вещи, если и не повседневные, то совсем не страшные. Да и время написания книги тут играет против нас. И все же, некоторые отрывки произвели на меня должный эффект (что и с современными произведениями бывает далеко не всегда). Сложно, конечно, сказать о такой книге "она мне понравилась" - не та категория литературы. Но вот прочитать ее, определенно, стоило.

Эта книга для меня оказалась тестом на безоценочность. Мои интересы далеки от культуры, обычаев, истории Японии. Фантастические же новеллы еще добавляют и завесу выдумки. Ну да, сказка ложь, да в ней намек. Ты прилежно читаешь новеллы и не понимаешь, что это: ирония автора, особенности менталитета или откровенная чертовщина. Пытаться составить представление о Японии эпохи не позднее 18 века по этой книге, это примерно как иностранцу рисовать образ России только по «Вию» или «Сказке о попе и его работнике балде». Хочется выкрутиться и интеллигентно сказать что-нибудь о загадочной японской душе и подкрепить это визуальным образом луны в тумане, но понимаешь, что это ты сама не готова, да и не хочешь читать такие книжки.

Но в какой-то момент входишь в ритм коротких, непривычных своей емкостью фраз и предполагаешь, что текст мог потерять свое очарование при переводе в кириллицу. И тут же за текстом возникает образ вертикально расположенных иероглифов, почему-то прозрачно алых. И сразу становится легче читать, просто скользить по тексту. Да, и еще мерещится кончик языка, высунутого от старания – моего или автора? Так, с улыбкой, книгу я дочитала.

Я перелистала сейчас книгу. Знаете, в тексте много четко сформулированных мыслей, правильных мыслей, но они не запоминаются. Можно выучить и потом вворачивать по случаю, но не хочется. Может быть, поэтому у каждого народа свои пословицы и поговорки?

Но одна фразой хочется поделиться

Печаль человека, который может выразить свои чувства словами, много легче печали того, кто не может связать двух слов.

P.S. А книге (или себе, прочитавшей книгу) я все-таки поставлю четыре звездочки.

Интересный японский сборник мистических новелл. Здесь не в каждом произведении есть мистика, но все же в сборнике собрали атмосферную малую прозу.

Мне не каждая новелла зашла. В личном топе Распутство Змеи, Котел храма Кибицу, Встреча в праздник хризантем, Перевоплощение во сне.

На каждый рассказ написала отдельные рецензии.

Понравились особенно новеллы, где упоминаются призраки и оборотни. Интересная фишка — когда герой общается с живым человеком, а в итоге это оказывается иллюзией.

Сборник читается очень быстро. Приятное чтение для любителей японской культуры и литературы

Кайданы Акинари сочетают в себе классику японской мистической истории с мотивами современной автору социальной новеллы. И та и другая сторона выдержаны на высоте, и ни одна другой не мешает, гармонично дополняя. Много исторического бэка, что делает рассказы только богаче, актуальные проблемы общества, и аллегории на военное и политическое прошлое, что добавляет интереса при чтении.)

Ну и, разумеется различная нечисть.) Оборотни, призраки, духи, демоны, чудесные превращения и философские мысли.)

Волшебны и полны мистики мудрые сказки Японии. Мне всегда трудно что-то написать на тонкий лист японской литературы,она весьма специфична и возможно не все проникнутся-поймут-примут-полюбят)

Не сажай в саду своем зеленую весеннюю иву. Не бери в друзья легкомысленного человека. Ива легко зеленеет, но разве выдержит она осенние ветры? Легкомысленный человек легко вступает в дружбу, но так же быстро о ней забывает. И если иву вновь красит зеленью каждая весна, то легкомысленный человек уже никогда не вернется к тебе.

Жизнь подобная пузырьку на воде-нам не надо знать,когда она оборвётся

Ну вот надо же ТАК написать о смерти

Женская душа,лишенная поддержки,обречена блуждать по полям и лесам

Не может быть чистого сердца у человека,который делает добро в надежде на вознаграждение.

Думаю каждый найдёт,что извлечь из строк этой книги