Kitobni o'qish: «Агентство «Красный браслет»»

Глава 1

Особо неприятная ситуация, когда вы застряли в Аэропорту. Когда-то можно было перечислить множество причин такого случая. В наши дни проблема чаще всего сводится к одному – забастовка работников порта. Или если быть более точным – протест пилотов. Что они хотят, уже нам не важно. Важно, что самолет не вылетит без пилота.

Вот что случилось в один прекрасный солнечный августовский день в аэропорту Франкфурта-на-Майне. Людей было очень много, в таких случаях говорят: негде яблоку упасть. Сначала пассажиры нервничали, кричали, некоторые даже орали на работников порта. Авиакомпании обещают в таких случаях хоть чем-то компенсировать затраты людей: дать им еду, воду и разместить в отеле. Последнее – в лучшем случае. А что, если отели уже забиты до крыши? Ничего, может вам повезет, и вы найдете место на полу, чтобы разлечься, как собака, в этом злосчастном аэропорту. В общем, нервы на пределе, и это ничем уже не компенсировать.

Виктория стояла уже битый час перед баром кафе, чтобы купить себе еды. В такие дни выстраивается очередь из жертв забастовки, так что мама не горюй. Воду раздавали всем бесплатно, но многим хотелось попить кофе с чем-то вкусным.

Виктории не досталось бесплатного бутерброда, вот она и решила залезть в эту бесконечную очередь. Она была голодна. Ей не было дела до кофе или воды. Хотелось просто покушать…

«Мамочка, мамочка, еще чуть-чуть, осталось еще несколько человек, и я наброшусь на еду!» – шептала себе под нос уже радостно Виктория.

Ее глаза быстро пробежались по прилавку. «Что-же мне выбрать?… А, вот это должна быть очень вкусной!»

– Я Вас слушаю, девушка, – наконец-то произнесла продавщица ласкающее ухо Виктории слова.

– Привет. Мне, пожалуйста, вот этот бутерброд!

– Что-нибудь другое еще будете заказывать?

– Нет, спасибо, только это.

«Воду я могу и так заполучить», – пробубнила Виктория.

– Возьмите. С Вас шесть евро сорок центов.

Виктория полезла в свой рюкзак с намерением вытащить оттуда свой кошелек, но его там не оказалось. Она панически начала рыться дальше в своем джинсовом рюкзаке, а кошелька все не было. «Боже, неужели украли?! Мамочка, что делать?!» – Виктория скорчила лицо, потом закрыла свой рот ладонью, словно попыталась приглушить панический крик.

– Девушка, Вы будете платить? – недовольно посмотрела продавщица на неуклюжую покупательницу.

Виктория сунула руку в карман своих белых летних брюк и вытащила оттуда мелочи. Быстро посчитала и протянула их продавщице. Люди в очереди стали уже возмущаться из-за медлительности девушки.

– Извините меня, но я передумала на счет сэндвича. Мне, пожалуйста, одно кофе. Надеюсь, этого хватит.

Она вывалила все мелкие центы перед возмущенной продавщицей. Та с недовольной физиономией посчитала металлические монеты и затем протянула ей бумажный стакан с кофе.

– У Вас не хватает пять центов. Берите напиток и не задерживайте очередь.

Виктория поблагодарила ее и, быстро забрав чашку, ретировалась из возмущенной очереди.

Она быстрыми шагами дошла до стены зала аэропорта и присела на пол, прислонившись к стене. Виктория снова стала, теперь еще тщательнее, проверять все содержимое своей сумки. Сменное нижнее белье, платье, документы… Кошелька не было!

Виктория прикрыла ладонями свое лицо и разревелась. Люди ходили мимо и пристально смотрели на одиноко плачущую девушку. Так она роняла слезы, пока не успокоилась себя мыслью, что, слава богу, сохранила паспорт с билетом в самолет. Их она, к счастью, держала в кармане брюк. Скорее всего, кто-то залез в ее рюкзак, пока она любовалась витринами магазинчиков гигантского немецкого аэропорта.

Делать было нечего. Утешила себе, что не умрет с голода, подняла с пола чашку с кофе и нерешительными шагами двинулась к экранам со списками рейсов. Там по-прежнему красовались списки задержанных рейсов. «Боже, что мне делать?» – зашептала она и снова заплакала, теперь уже робко и незаметно. Но слезы все же катились по щекам. Она сделала глоток из чашки и с поникшей головой пошла мимо магазинов. Затем оглянулась и увидела через стеклянное ограждение другой зал. Там сидели в комфорте и без притеснения пассажиры другого сорта. Этот зал отличался от того, общего, где люди шли по головам. Так она шла, любуясь комфортом, пока не столкнулась с человеком, который выходил из этого роскошного помещения, на дверях которого висела вывеска «вип-зал».

Кофе пролился на нее. От неожиданности она отступилась и посмотрела перед собой. Там, перед ней, стоял молодой мужчина и улыбался.

– Простите, меня. Это случайно вышло.

– Что Вы. Не надо прощений. Это мне следовало смотреть себе под ноги, – сказала Виктория, замешкавшись и стряхивая с себя остатки кофе.

– Пойдемте, пожалуйста, внутрь. Я Вам помогу там справиться с этим, – любезно предложил молодой человек лет сорока в строгом черном костюме и белоснежной рубашке, на ногах – классические туфли со шнурками.

Виктории ничего не оставалось делать, как проследовать за незнакомцем в вип-зал.

Парень расторопно подошел к администратору вип-зала и низким голосом что-то сказал ей. Та посмотрела на Викторию и подошла к ней.

– Мы Вам дадим сейчас чистящие средства. Вы идите в туалет, там приведете себя в порядок.

Виктория через пару минут стояла перед широкими зеркалами ароматно пахучего пустого туалета и терла верхние вещи химическими средствами очистки.

«Их бы просто кинуть сейчас в стиральную машину», – шептала себе под нос Виктория. Затем посмотрела на себя в зеркало и ахнула: «Боже, моя косметика на лице расплылась. Не хотела же сегодня мазать косметику на лицо, тем более перед вылетом. Привычка дурная. Надо отказаться от косметики, только применять ее на работе. Ок. Тогда помою лицо. Выживу и без косметики!»

Она сделала умное лицо, выдохнула и вышла из туалета. В зале ждал ее тот незнакомец, с которым она минут десять назад столкнулась. Он предложил сесть девушке на кожаное мягкое кресло, перед которым стоял широкий стеклянный стол.

– Нет. Мне надо идти… Спасибо Вам за все. И еще раз извините меня.

– Могу Вас я хотя бы для компенсации угостить кофе или еще чем Вы захотите?

Виктория уже почти дошла до выхода, а незнакомец продолжал ее уговаривать.

– Здесь прекрасная и вкусная еда. Мы можем вместе пообедать. Как-раз время для этого подходящее.

Последние слова остановили Викторию. Она почувствовала, как потянуло под ложечкой и забурлил живот от голода. Виктория повернулась к незнакомцу, тот все еще улыбался. Он жестом пригласил сесть девушке в кресло.

– Хорошо. Только ненадолго.

Виктория погрузилась в мягкие объятия кресла и робко начала изучать окружающих. Зал был неполон. Люди сидели в комфорте, помещение кондиционировалось холодным воздухом, многие наслаждались уже вкусной едой. Так что она не смогла бы удержаться от соблазна что-либо поесть.

Незнакомый красавчик, а он был таковым, его так и назвала в уме Виктория, дал распоряжения, и на столе появлялась еда. Содержимое стола напомнило итальянскую кухню. После соков появились на столе по-летнему оформленные два стакана, напоминающие ей алкогольные коктейли. Увидев это, она напряглась и чуть с беспокойством задвигалась в кресле.

– Они безалкогольные, освежающие, такие подают на обед американским туристам в прибрежных гостиницах Мексики. И, кстати, их следует пить перед едой. Так что выпьем. За знакомство…

Виктория скромно завертела глазами. Затем словно нехотя взяла в руки стакан с экзотическими фруктами и травами. Коктейль чем-то напоминал махито. Она преподнесла его к носу, почувствовав легкий холодок в теле. Аромат, исходящий из напитка в стиле тропикано, легко закружил ее голову.

– Я Марк. Просто Марк!

– Я Виктория. Просто Виктория!

– У Вас очень красивое имя, Виктория. Ваш английский с каким-то интересным акцентом. Не могу догадаться, откуда Вы…

– Я из России. А Вы, значит, американец. И из восточного побережья. Возможно, Вы из Ню-Йорка. По крайней мере, там пробыли большую часть своей жизни.

Марк поднял брови и присел глубже в кресле напротив своей собеседницы.

– Вы меня удивляете, Виктория. У меня… Нет слов.

Девушка триумфально приподняла голову и с гордым лицом отвернулась от пристального взгляда американца.

– Виктория, а хотите, и я Вас удивлю? – он невзначай показал на нее пальцем.

Виктория равнодушно посмотрела на него, потом, не выдержав, приступила кушать поданное официантом.

Марк не стал ее тревожить, поняв, как она голодна. Он, ничего не говоря, сам приступил к еде. Они молча поедали свой ланч, пока Марк не заметил, как она замедляет свой темп принимать пищу. Виктория, почувствовав уже тяжесть там, где раннее все тянуло от голода, оставила в покое столовые инструменты и принялась чистить рот платяной салфеткой.

– Спасибо, Марк. Все было очень вкусно. Кухня отменная. Жалко быстро наелась, – она кокетливо улыбнулась и отвела свои глаза от прямого взгляда Марка.

Виктория выпила стакан с соком и, вспомнив последние слова своего добродетеля, спросила:

– И чем Вы меня хотели удивить?

Марк еще сильнее улыбнулся и, чмокнув губами, начал:

– Виктория, у Вас необычная профессия. Вы о ней с детства мечтали?

Виктория сузила глаза от необычного и удивительного Марка.

– Вы фотомодель.

– Откуда Вы догадались?

– Вы красивы и обладаете стройной фигурой.

– Ну… Это не совсем повод, чтобы судить о человеке, признав в нем фотомодель, – улыбнулась с гордым и не побежденным лицом Виктория, продолжив:

– Тут в аэропорту много таких, как я.

– Да, согласен с Вами. Но… Не все, как Вы. Вы фотографируетесь для рекламы нижнего белья.

Вот эти слова уже убили Викторию. Она с растерянным лицом откинулась назад на спинку кресла.

– Как?…

– Ничего не подумайте плохого. Наша встреча случайная. Я просто вспомнил ваше лицо из журнала.

– Но… Марк… Вас интересуют журналы нижнего белья?

– Да. В какой-то степени это связано с моей профессией.

– Допустим. И что плохого в этом? Что я снимаюсь в таких журналах?

– У Вас есть другая профессия, настоящая, Виктория.

– И Вы уже догадались, какая?

– Вот именно догадался, а не увидел в журнале, – продолжал улыбаться Марк.

– И какая? – Виктория взялась правой рукой за подбородок свой и внимательно посмотрела на загадочного мужчину.

– Скорее всего… Нет… Я даже уверен. Вы филолог. Лингвист.

– И… На чем основана эта ваша догадка? – развела руками Виктория.

– Вы говорите весьма грамотно на английском. Так не научишься, даже живя в англоязычных странах много десятилетий. Да что там говорить, многие коренные американцы так красиво не говорят. Ваш английский какой-то… книжный. А акцент Вас сразу выдает. И еще один интересный нюанс. Вы догадались, что я из Нью-Йорка по моей стилистике речи. И Вы не ошиблись!

– Я не слышу аплодисментов, – с улыбкой начала поворачивать головой Виктория.

Марк быстро среагировал на ее замечание и стал негромко хлопать в ладоши.

– Теперь, когда Вы знаете о моей профессии, может, скажите пару слов о своей, Марк?

– Виктория. О вашей профессии я сам догадался. Попытайтесь то же самое и Вы сделать.

Виктория озадачено посмотрела на него. Тот продолжал улыбаться и, играя пальцами со своими ногтями, подсматривал на задумчивую Викторию.

– Вы бизнесмен, наверняка. Или, по крайней мере, деловой человек.

Тот продолжал играть с ногтями, словно не принимая в серьез слова девушки.

– Но не врач и не учитель Вы, это точно!

– Интересно это получается у Вас, Виктория. Деловой человек, который интересуется нижним бельем.

Виктория улыбнулась и добавила:

– Ну… У мужчин богатое воображение, почему бы им не полюбоваться женщинами в нижнем белье, – Виктория скрестила ноги и гордым проникновенным взглядом посмотрела на него.

Марк широко улыбнулся, сначала отвел свой взгляд, затем вновь посмотрел на впередисидящую смелую девушку.

– Значит, Вы полагаете, что меня интересуют журналы с почти обнаженными женщинами? И… В частности, ваша персона? То есть ваше тело настолько мне приглянулось, что я даже запомнил ваше лицо?

– Почему и не подумать так, Марк? Но все же Вы отличаетесь от других мужчин.

– И чем, позвольте полюбопытствовать? – Марк сделал заинтересованное лицо.

– Обычные мужчины в таких случаях больше не на лицо обращают внимание, а что ниже. Еще ниже…

– В таком случае, утешу себе мыслями, что я все же не обычный мужчина, который по своей скромной натуре смотрит и выше определенных мест на теле женщины. Виктория, вы не обратили внимания, что на всем протяжении времени, с тех пор, как мы встретились, я…

Марка остановился и повернул голову. Рядом с ним стоял мужчина чересчур крепкого телосложения, напоминающий внешне на телохранителя и тихо что-то сказал Марку ближе к его уху.

Марк дал ему знак и тот ушел.

– Виктория. Вы мне подарили чудесное и интересное времяпровождение. Но мне надо уже лететь.

– А что? Протест пилотов закончился? – спросила с манерным тоном Виктория.

– Думаю, что нет, Виктория. Я лечу на частном самолете. А куда Вы собираетесь лететь?

– На Ибицу.

– О, прекрасный остров. Хорошее место для отдыха.

– Для работы, – Виктория печально отпустила голову.

– Ах, понял. Там будете участвовать в фотосессии?

– Да. В последней…

– Не понял я Вас, Виктория. Почему на последней?

– Контракт мой истекает. Мне будет скоро тридцать лет…

Марк ковырялся в это время во внутреннем кармане своего пиджака. Он достал оттуда свой кошелек и, открыв его, вновь внимательно посмотрел на уже опечаленную девушку.

– У меня к Вам просьба, Виктория. Возьмите эти деньги и купите себе новую одежду. Это компенсация за испорченную мною вашу одежду.

Марк выложил на стол три тысячи евро. Виктория удивленно посмотрела на купюры и снова подняла свой взгляд на уже стоящего Марка.

– Ну, во-первых, я не нуждаюсь в ваших деньгах. Во-вторых, а что так много?

Марк недовольно повертелся вокруг себя и с прикрепленной на лице улыбкой ответил:

– Ну, во-первых, это, как я сказал, просьба взять деньги. Во-вторых, мне хочется, чтобы Вы не стеснялись в деньгах, выбирая красивую одежду. Я распоряжусь с администрацией, чтобы Вы остались здесь, пока не полетите. Все, что Вы будете заказывать здесь – будет бесплатно для Вас. Здесь есть комната для индивидуального отдыха. Идите туда и поспите. А мне уже пора, Виктория. С самыми наилучшими пожеланиями… Прощайте…

Марк повернулся и пошел к выходу. Там, в конце вип-зала к нему присоединились два телохранителя и трое красивых молодых женщин в шикарных нарядах. Марк шел медленно уверенной походкой, сзади него шла дамская свита, охраняемая двумя гориллами.