Kitobni o'qish: «Из недавнего»

«По дороге России»

По дороге России не спеша прохожу,

И иду все быстрее, и вперед я гляжу.

Там вдали за холмами племя древних славян,

Собираются вместе посетить они храм.

А немного подальше, идол гордо стоит

"Наш Перун величайший" – громко вождь их кричит.

Весь народ восклицает: "Слава, слава Перун".

Все назад улетает, слышу звуки я струн.

Прохожу я все дальше, на скамье дед сидит,

Четко буквы выводит, рядом парень стоит,

Забирает у старца свиток этот с собой,

Приезжает он в город, к себе в домик родной.

Одевается быстро, и на площадь идет,

Громким голосом молвит: "Подойдите народ"

И Владимира князя тот читает указ:

"Мы Христа принимаем, а Перун не для нас,

Кто посмеет поспорить – нет пощады ему!

Я вам всем заклинаю! Всей стране говорю!"

Уплывает картина, эта с глаз у меня,

Слышу трески дровишек, вижу пламя огня.

И приходиться дальше, мне иди и иди,

Но вдруг страшные люди встали мне на пути.

Они в села врываясь на конях золотых,

Убивают и грабят и детей и больных,

Весь народ облагают дань исправно платить,

Тем, кто их не послушал, будут головы бить.

Власти, войска направя в Золотую орду,

В сечах трудных и долгих терпят крах на ходу.

Люди в городе словно, как рабы взаперти,

А князьям только в силу свой ярлык обрести.

И все долгие годы Русь терпела позор,

Но настало то время исполнять приговор,

И при князе Иване, наконец, навсегда,

Рать отважно сражаясь, разгромила врага!

Затухают сюжеты, расплываясь во мгле,

А я шаг ускоряю, проходя по земле.

На деревья большие грустно падает снег,

И в упряжке лошадки ускоряют свой бег.

А в телеге с цветами песнь поет тихо грек,

И тогда то я понял, что в Москве другой век.

За столом вижу люди все высоких кровей,

Бурно те обсуждают, про России детей,

О народе, культуре и о жизни вообще,