Kitobni o'qish: «Кофейня на краю мира – 2», sahifa 2

ГЛАВА 3

Отложу истерику на потом, сейчас действительно нужно поговорить с Райном. Я виновата, мне и отвечать.

– Алиска! – стоило мне открыть дверь, как журналист вихрем влетел в дом. – Какого черта?!

– Простите, – отпираться не было смысла. Стояла, понурив голову.

– Это моя любимая карета, лю-би-мая!

– Я все верну, господин Догрус! Сколько она стоит?

– Полторы тысячи золотых она стоит, – скрипнул зубами Райн, а у меня глаза на лоб полезли и брови запутались в волосах.

– Верну! Не сразу, но верну… может лет через… десять? Простите!

– Тебя только это волнует? Я могу купить сотню таких карет, а вот ты мозги себе никогда не купишь!

– Знаете что?!

– Что? Что наведи ты фаербол чуть левее, и дома Миреллы сейчас бы не было вместе с самой Миреллой?!

Я икнула от испуга, слезы снова наворачивались на глаза. Райн прав, я ведь могла сжечь старушку в ее собственном доме! Создатель пресвятой, что я натворила?

– Я выкину эту книгу… Нет, то есть спрячу, пока не научусь. Антер обещал помочь, мы скоро начнем занятия… Господин Догрус, еще раз простите, мне хотелось лишь попробовать разжечь огонь, я не знала что это… Как вы назвали?

– Фаербол – огненный шар, заклинание использующееся при работе на непригодных для засева территориях по весне, когда нужно выжечь большую площадь, – ровным тоном ответил Райн, но тут же его спокойствие вдруг исчезло, и он крикнул: – Тебе оно зачем?!

– Я думала оно чтобы печь топить, или вроде того.

– И ты конечно же забыла, что вышло когда у герцогов ты использовала это заклинание?

– Это не оно, – нахмурилась я, вспоминая описание в книге, и то, что мне в доме герцогов говорил Райн. – Вот, смотрите, – подала книгу мужчине, раскрытую на нужной странице… И сама поняла, что сглупила. Заклинание огненного фаербола, и того, с помощью которого разводят огонь, были записаны прямо друг за другом, а я так нервничала, что перепутала. – Ой…

– Вот тебе и ой, – мужчина выхватил книгу. – Она твоя по праву, я тебе ее подарил и забирать не намерен, но пусть лучше побудет у меня пока ты не обучилась.

– Да, так будет лучше.

Господин Догрус устало потер лоб и пошел на выход, но уже у двери вдруг затормозил, обернувшись.

– Кто, говоришь, будет тебя учить?

– Антер. Владелец продуктовой лавки из Иженева.

– Я знаю Антера, – перебил меня Райн. – Это с ним ты ездила в музей, и про него говорила что вы вместе?

– Да, а что такого? И нет, мы не вместе, у него девушка есть!

– Ничего не понимаю, – бросил мужчина, и вышел на улицу.

А тебе и не надо понимать, решила я, показав закрытой двери язык.

Ой!

– Господин Догрус! – я вылетела на крыльцо. – А вы… вы все еще хотите помочь мне с Брачным балом?

– Я же обещал! – крикнул он уже с дороги.

– А статью когда напишите? Ну ту, после которой про мой позор все забудут?

– Уже никогда, если ты хочешь попасть на этот бал.

Райн скрылся в издательстве, оставив меня стоять в недоумении. Это что он там такое собирался написать, после чего меня не пустили бы на бал?

Остаток дня наблюдала в окно за тем, как журналист убирает гору пепла и железных штуковин. Я бы вызвалась помочь ему, но лишний раз под руку лезть не хотелось. Пусть сам как-то, у него вон как ловко выходит. Когда смеркалось, то о том что я натворила, уже ничего не напоминало. Райн все вычистил, вымыл, а после прошелся магией по почерневшей траве и она вновь зазеленела.

Ночью спала плохо. Мне не давала покоя мысль о так и не вышедшей статье, но к утру удалось заснуть крепким сном. Едва проснувшись, сразу же отправилась приводить себя в порядок, но тут обнаружилось еще кое-что.

Кое-что, на что мне понадобится море денег… Все, на этот момент у меня не оставалось уже никаких нервов! Я злилась на пустые бочки для воды, пинала их, ругалась, а потом, даже не умывшись, потому что нечем было, поспешила к Мирелле.

– Госпожа Брамс! Госпожа Бра-а-амс! Бабуля!

Бабушка видимо спала, а я так настойчиво звала ее, что мне стало стыдно. Но то не я, это все нервное, к сожалению.

– Что случилось, милая? – Мирелла, несмотря на такую рань, не выглядела заспанной, да и руки ее были испачканы мукой. – Ты проходи, скоро пирожки будут готовы, позавтракаешь.

– Мне бы еще умыться, – вздохнула я, поднимаясь по ступенькам. – Где вы берете воду? Я не задумывалась об этом, потому что в бане стояла полная бочка, и за домом еще три. Сегодня закончилась последняя.

– Нам господин Догрус привозит. Ты сходи к нему, попроси.

– Вот уж замечательно-то как, – сквозь зубы проговорила я.

– Конечно замечательно! У кого колодцев нет, так тем приходится покупать воду у тех, у кого они есть. Недорого, но возить приходится самостоятельно, а вот и мне и Заирке Райн привозит раз в месяц. Да и вообще он одиноким старушкам всегда помогает, хороший человек, этот господин Догрус, так здорово, что он рядом с нами свое издательство открыл.

Мирелла все нахваливала и нахваливала чудесного мужчину по соседству, а на плите в сковородке в это время дожаривались пироги. Я умылась, быстро позавтракала, перекинулась парой слов с бабулей по поводу моей вчерашней акции щедрости, и отправилась в город. К вечеру вернусь, тогда решу проблему с водой, но просить Райна уж точно не стану, раз можно купить у владельцев колодцев.

В поселке сегодня было особенно шумно, не так как обычно бывает по утрам. Практически все жители Русалочьего высыпали на улицу. Они вытаскивали из домов столы, стулья, скатерти, женщины кричали на своих мужей, чтобы они не прятались по зауглам, а те, испуганно убегали в сараи. Я заинтересованно наблюдала за всем этим, пока не услышала окрик.

– Алиса! – Мистирья махала мне из-за своего забора, улыбаясь.

– Доброе утро, – подошла к ней, решив, что короткий разговор не займет много времени и не навредит моим планам. – А что все такие активные, что происходит?

– Так праздник же, забыла? Ах, ты же только приехала, точно… Сегодня День урожая, наш поселок отмечает его каждый год в одно и то же время.

– Ты тоже будешь? – вот не хотела спрашивать, но слово не воробей… И так видно, что кикимора никак не готовится, а теперь я ей еще и настроение испортила.

Женщина на миг поджала губы.

– Нет, мне-то что? Праздник и праздник, подумаешь невидаль какая. Сбор урожая ежегодный, что теперь, отмечать каждый раз?

– Тоже верно, – вздохнула я. – Я тоже не пойду, дел много. Ладно, мне пора бежать, но я потом еще зайду в гости, если ты не против.

Кикимора расплылась в улыбке.

– Приходи когда захочешь!

Я уже вышла на дорогу в город, как мне в голову пришла мысль купить что-нибудь Мистирье в подарок. Безделушку какую, или что-нибудь для дома… Потом вспомнила про бардак в этом самом доме, и решила, что ажурные салфетки к интерьеру не подойдут. Уже за площадью, не доходя до лавки Антера, я все же заскочила в уже знакомый магазинчик.

– Доброе утро! – из-за прилавка появилась Ди, как и прежде с улыбкой до ушей.

– Привет, – я ей тоже обрадовалась, настроение сразу поднялось. – Поможешь выбрать подарок одной моей подруге?

– Что вы хотите ей подарить?

– Что-то… – заозиралась по сторонам, даже приблизительно не понимая, что можно купить. – Что-то лично для нее, не для дома в целом.

Ди смешно нахмурила бровки, в задумчивости закатив глазки.

– Такого у нас, наверное, нет, но посмотрите вот на это, – она вытащила с нижней полки стеллажа коробку, выудила оттуда фигурку оленя с ветвистыми рогами, размером с две ладошки. Статуэтка была такой прелестной!

– Ой, она светится? – я не сразу заметила, что сам олень сделан из прозрачного стекла, а желтый оттенок от огонька внутри, но при дневном свете его можно было увидеть не сразу.

– Это новинка! Светильник, называется. Не фонарь, как у всех, а прямо как у самой королевы! – малышка Ди, явно понимая о чем говорит, взахлеб описывала чудесного оленя. – Говорят, одна из камеристок Ее Величества увидела такой светильник в спальне королевы. Тут же уволилась, и благодаря тому что имела бытовую магию стала делать оленей. Она заказывает обычную стеклянную форму, а потом запускает в нее крошечный огонек, представляете? Олень освещает не хуже фонаря, но он для того, чтобы просто стоять на полке.

– Ух ты, – искренне восхитилась я. – А как долго он работает?

– Пока не разобьешь. Ну так что, брать будете?

Из лавки домашней утвари я вышла с коробкой и отсутствием двадцати серебряных монет. Двадцати! Да от такой суммы за светильник в глазах темнеет! Но я не могла отказаться, слишком красивым был олень, и очень уж сердобольной была сама я. Мне очень жаль Мистирью, хорошая она женщина, просто не такая как все. Сложно это, жить совсем без друзей.

– Привет, – поздоровалась я, войдя в лавку Антера. Мужчина протирал полки, пока меня ждал. С удивлением и интересом глянул на коробочку, которую я водрузила на прилавок, и обернулся ко мне.

– Что-то вкусненькое?

– Да это так, подарок одной знакомой, ничего такого.

– Если ты готова, то пора идти в Дом Советов. Лучше всего к ним ходить с утра, пока глава города еще в духе, говорят, к вечеру он становится просто невыносим.

– Тогда идем, – хмыкнула я.

Коробку Антер попросил оставить, пообещав, что зайдем на обратном пути, вытащил из-под прилавка коричневую папку с документами, и мы отправились в Дом Советов. Я там уже была, и тот день никогда не забуду, но придя второй раз все равно жутко нервничала, будто за дверью меня поджидал тот Просветитель.

Но в холле оказалось пусто. Антер провел меня по коридору налево, и там среди множества одинаковых дубовых дверей подошел к отличающейся от остальных – двустворчатой, красного цвета.

– Господин Гальдебурс любит этот цвет, – шепнул Антер, прежде чем постучать.

Дверь нам открыла девушка с темными волосами, высокая, красивая. Ну типичный секретарь!

– Добрый день, – Антер обворожительно улыбнулся девушке, а у той на щеках проступил румянец, хотя само лицо оставалось безэмоциональным. – Мы без записи, нам нужно получить разрешение на обучение.

– И именную карточку, – робко проговорила я.

– И карточку, – повторил мужчина, удивленно глянув на меня.

– Потеряла, – развела я руками.

– Я узнаю у господина Гальдебурса когда он сможет вас принять, а пока можете подождать на диване.

Нас пропустили в приемную, и пока мы ждали секретаря, я рассматривала интерьер. Выполненный в пастельных тонах он навевал спокойствие, а молочного цвета портьеры надежно защищали от солнца. Сейчас они были наполовину сдвинуты в сторону, и помещение заливал мягкий утренний свет.

– Прошу вас, проходите, – девушка появилась из кабинета начальника, и сев за свой рабочий стол, тут же потеряла к нам интерес.

Антер в кабинет вошел первым, я, молясь всем богам, чтобы все прошло гладко, поспешила следом.

ГЛАВА 4

Господин Гальдебурс был человеком… расплывчатой наружности. Он сидел в широком кресле за массивным деревянным столом, а его руки едва дотягивались до бумаг и пера. Бока уже пожилого мужчины словно опарное тесто втискивались между ручек кресла, да и подбородков имелось несколько.

Увидев нас, господин Гальдебурс попытался встать, но тут же передумал, тяжело опустившись на место. За ту долю секунды, что он поднимался, на его лбу проступила испарина от натуги, и мужчина протер лицо носовым платком.

– Добрый день, – Антер низко поклонился, и я повторила за ним. – Мы хотим оформить разрешение для госпожи Алисы Боон на обучение магии с преподавателем в лице меня. Вот мои документы, подтверждающие право на то, что я имею доступ к преподаванию, – мужчина положил папку на стол, и отступил от него на шаг.

– Посмотрим, – глава города, видимо, помимо лишнего веса, имел еще и проблемы со зрением. Он щурился, пытаясь прочитать первый лист бумаги из папки, но потом достал из ящика стола монокль. – Так, так, так… Господин Антер Орс, ассистент преподавателя бытовой магии Вианда Миса при королевской академии… – Господин Гальдебурс читал внимательно, и очень долго, не пропустив ни единого листочка. Иногда хмыкал, поглядывал на Антера, потом вновь углублялся в чтение.

Мы терпеливо ждали. Стульев для посетителей в кабинете не было, да и вообще в этом помещении были лишь стеллажи с книгами, да рабочий стол за которым и сидел глава города. Даже шторы на окна не повесили.

– Разрешение я вам выпишу, – наконец господин Гальдебурс отложил монокль в сторону, и вернул папку с документами Антеру. – На срок шести месяцев, по истечении которых вы должны будете показать Магическому Совету все, чему научились.

– Эказамен? – у меня внутри все перевернулось, очень уж я боялась всяких контрольных и экзаменов с самого детства.

– Верно, госпожа Боон. Если вы его сдадите на отлично, разрешение будет выписано без окончания срока на дальнейшее обучение, если же нет, то за вами будет присмотр как за магом-недоучкой. Поймите, необученный маг слишком опасен для окружающих.

– Мы понимаем, – поспешно ответил Антер, но выглядел при этом донельзя счастливым. Так уверен в себе, или во мне? Я ведь не сдам! Карету Райна вон… прям в пепел…

– Еще именную карточку, – еле слышно шепнула мужчине на ухо.

– Нам еще нужна именная карточка. Госпожа Боон, к сожалению, утеряла ее при переезде.

– Мне понадобится дата вашего рождения, место жительства и оба имени.

– Алиса Боон, родилась десятого октя… – я испуганно замолчала, судорожно выдохнула, отругала себя за растерянность и продолжила: – Десятого дня Первой недели Второго осеннего месяца, год пять тысяч шестьсот семьдесят третий. Место жительства: поселок Русалочий, улица Крайняя, дом номер один.

Пока глава города выписывал нам разрешение и карточку, я не мигая смотрела на его потеющее лицо, и начинала потихоньку дрожать, потому что каждой клеточкой тела чувствовала на себе взгляд Антера. С той самой секунды, когда я едва не сказала “десятого октября” мужчина смотрел на меня безотрывно.

– Ваши документы, – господин Гальдебурс протянул два листа бумаги, исписанных мелким почерком, я выхватила их вперед Антера и поспешила на выход.

Мне не хватало воздуха в помещении, казалось, что начинаю задыхаться, и вот-вот хлопнусь в обморок. Перешла с бега на шаг лишь на улице, а дойдя до площади уселась на первую попавшуюся скамейку.

– Ты хочешь о чем-то рассказать? – спустя несколько минут спросил мужчина, садясь рядом со мной.

– Нет, ничего.

– Я слышал… Ты сказала “октя…”, Алиса. Что это за месяц?

Я зажмурилась, медленно вдыхая и выдыхая теплый осенний воздух.

– Мне правда нечего тебе рассказать, Антер.

– Уверена? Я думал, мы друзья, – в голосе мужчины послышалась обида, и совесть принялась грызть меня.

– Расскажу. но позже, хорошо? Поверь, прямо сейчас мне бы не хотелось пускаться в пространственные рассуждения и объяснения.

– Хорошо, как скажешь. Ну что, когда начнем обучаться, а, юная магичка? – Антер развеселился, забрал у меня разрешение, и сложив вчетверо, сунул в карман жилета.

– Ох, – у меня в голове зазвенели колокольчики, стоило мне вспомнить сколько всего нужно сделать в ближайшее время. – Сегодня я должна заказать у тебя еще продуктов, мне не хватает для готовки кое-чего… Ой, еще хотела попросить тебя съездить ко мне, я ведь забрала холодильный шкаф, а он не заряжен.

– Разумеется, помогу зарядить, но тогда не сегодня, а завтра, когда привезу продукты. Идет?

– Да, спасибо большое, – улыбнулась мужчине, радуясь, что он больше не задает вопросов из-за моей оплошности. – Потом я должна буду зайти к подруге, это кикимора в нашем поселке…

– Кикимора? – Антер присвистнул. – Ты дружишь с этой расой?

– А что, они забивают животных камнями, грабят, или еще что похуже? Почему их все так ненавидят, но никто не говорит причину? – я начинала немного злиться из-за обиды за Мистирью.

– Нет, что ты! Но кикиморы… Болотные создания, живущие испокон веков в грязи. Им природой не дано жить среди других рас, по той причине, что… – Антер замолчал, судорожно вздохнув и поднял глаза к небу – Я тебе сейчас кое-что скажу, но ты постарайся понять – те представители их расы, кто отказывается от поклонения предыдущим поколениям, которых как раз и ненавидят люди, выгоняется из болот. От них отрекаются, как когда-то кикиморы отреклись от Мистирьи.

– Она сказала, что влюбилась в человека и ушла сама, – нахмурилась я, вспоминая разговор с кикиморой.

– Не совсем так. Сначала она влюбилась, а уже потом от нее отреклись, потому что кикиморья вера не позволяет иметь никаких отношений с людьми. Изначально эти болотные создания появились в нашем мире из-за проклятых, тех, кто покончил со своей жизнью приняв такое решение самостоятельно. Кара их настигла мгновенно, Создатель отправил этих духов жить в болота в образах кикимор. Разумеется, не лучшие условия для обитания, из-за чего обретшие плоть духи разозлились и стали разрушать деревни, жрать скот, убивать людей. Каждый раз, когда болотное создание приходило к людям, уходя оно оставляло за собой лишь смерть. Постепенно набеги их прекратились, но мир такое не забывает, а еще об этом не забывают сами кикиморы – они поклоняются тем первым представителям их расы, считая, что разорение деревень было правильным поступком.

– Какой кошмар, – я искренне испугалась, представив все так отчетливо, что мурашки побежали по коже.

– Есть еще вопросы, почему Мистирью так ненавидят?

– Но ведь она отказалась от веры!

– Она – да, но людям все равно.

– Мне не все равно, – прошептала я, твердо решив для себя, что буду дружить с кикиморой.

Антер только пожал плечами. Мы отправились к нему в лавку, я дозаказала необходимые мне продукты, забрала коробку со светильником и очень быстрым шагом двинулась в сторону Русалочьего. Мне не терпелось поскорее порадовать Мистирью, а когда вспоминала рассказ Антера, и представляла, что чувствует эта женщина по отношению к себе от людей каждый день, на глаза наворачивались слезы.

А в поселке уже вовсю кипел праздник! Нет, он еще не начался, но мужчины, заметно подвыпившие, веселили друг друга, с них хохотали дети, а женщины все таскали и таскали блюда с едой на улицу. Квадратные столы были сдвинуты друг к дружке, накрыты желтыми скатертями, и тянулись на всю улицу практически до самого моего дома, который я едва могла видеть из центра поселка. Хозяйки заставили получившийся длинный стол разными яствами и напитками, блюда с пирогами охраняли дети, чтобы кошки не растащили, но с растаскиванием вкусностей вполне справлялись сами ребятишки.

Меня увидели рыженькие близнецы и с радостными воплями побежали навстречу, размахивая руками.

– Теть! А ты что плиготовила на плаздник? Ты плидешь?

Я снова взглянула на стол, и вдруг поняла, что как новый житель этого поселка просто обязана быть на празднике. Мне необходимо познакомиться с соседями, если собираюсь торговать здесь выпечкой. Несмотря на то, что говорила Мистирье, что не пойду, как-то спонтанно решила побывать на праздновании Сбора урожая. Просто не буду отходить от своего дома слишком далеко, и тогда кикимора меня не увидит.

– Я приготовлю что-то очень вкусное, – пообещала малышам, потрепав их по волосам. – Прибегайте потом во-о-он к тому дому, видите?

– Да! – хором ответили ребятишки и убежали защищать пироги от котов.

Ну все, теперь точно нужно что-то готовить! Ладно, быстрые пироги с вареньем успею, и даже не один, и хватит на этом.

Мистирьи не было видно во дворе ее дома, но я решила, что могу войти. В дверь постучала, будучи уверенной в том, что откроет мне именно хозяйка дома…

На пороге появился щупленький подслеповатый мужичок в засаленных брюках и мятой рубашке. Он окинул меня внимательным взглядом, в котором отчетливо было заметно раздражение.

– Чего тебе?

– Здравствуйте, – попыталась улыбнуться, но сделать это было сложно, пока мужчина на меня так смотрит. – Вы, наверное, Веник? Меня зовут Алиса, я подруга вашей жены.

Веник сначала оцепенел, но потом вытаращив глаза, крикнул через плечо:

– Мистирья! Пойди-ка сюда.

– Иду! – из дальней комнаты донесся грохот, и через минуту женщина появилась на пороге. – Ой, Алиска, пришла все-таки.

– Эта девушка говорит, что вы подруги? – Мужичок зыркнул на свою супругу.

Мистирья сначала тоже удивилась, а потом вдруг засмущалась и на зеленом лице появились красные пятна.

– Да, Веник, ты пойди в дом, мы с Алисой немного поболтаем.

– Потом объяснишь, как так получилось, – хмыкнул мужичок, скрываясь в доме.

– Я принесла тебе кое-что. Извини, не смогу задержаться на чай как обещала, появились дела, – ага, дела – приготовить пироги на праздник, на который тебя не пустят из-за твоего места рождения. – Вот, посмотри какая интересная штука.

Мистирья приняла из моих рук светильник, но так осторожно, словно я подала ей бесценную вещь. С недоверием взглянула на меня, потом на оленя, и снова на меня.

– Это твое, бери-бери, – улыбалась я, а на душе кошки скребли. Это же надо быть настолько одинокой, чтобы так радоваться простому подарку.

– А что это?

– Светильник. Поставишь его на тумбочку у кровати, или куда угодно, и он будет освещать комнату по ночам.

Мистирья некоторое время рассматривала оленя, трогала его рога, гладила мордочку, и все это так аккуратно, едва дыша. А потом заплакала. Я не знала куда девать себя, я не умела утешать! По зеленым щекам женщины текли крупные слезы, срывались с подбородка и капали на крыльцо, а подарок она прижала к себе крепко, но бережно, словно детеныша.

Я переминалась с ноги на ногу, вроде пыталась сказать что-то ободряющее, но все слова из головы вдруг вылетели. Да что там, сама чуть не заревела.