Kitobni o'qish: «Брюнетка. О заблуждениях человеков. 1 часть»

Этот случай имел своё место довольно давно… когда я была гораздо моложе. Но выглядела я тогда – предельно старообразно! Раз в пять старообразней, чем теперь. В кино "до 16" с ходу пропускали – стоило им только увидеть мое лицо… А один прохожий даже не выдержал и закричал:

– Ну что вы сгорбились?! И ноги волочите… особа юная! Шею втянула, волосья торчат – пугало огородное… Вот-вот, только гримас не хватает – до полного сходства!

Очевидно, что он преувеличивал. Хотя и из лучших побуждений… Надеялся, вероятно, что устыжусь и балетный кружок посещать стану. Но ведь ясно, что никакой тренинг осанку не улучшит, а настроение и подавно, если вы, буквально

с г и б а е т е с ь под грузом нависших проблем. Которые, возможно, вообще неразрешимы…

Теперь, спустя, три года я из-за таких вещей вообще не переживаю, знаю что бесполезно. Но, в то время, меня просто лихорадило от ответственности. Как раз тогда вся эта история и началась. Точнее, она началась с моего дня рождения.

В тот день я ехала на велосипеде покупать себе торт, а эта машина крайне назойливо, впереди маячила. С виду она была как все, только кузов  и колеса очень низкие, а в остальном грузовик, как грузовик, набитый  коробками. Хотя мебель там тоже присутствовала: детская кроватка и стол – в одном экземпляре. На первый взгляд – типичный переезд… Безусловно, они переезжали, потому что брюнетка… да, забыла сказать, там сидели ребенок, брюнетка – лет двадцати пяти и, по-видимому, муж – ему вообще не поймешь сколько. Непривлекательный тип, прямо скажем, весь полинявший какой-то: что футболка, что берет. Чем-то на бывшего тренера похож, хотя  лица я у него не видела. А вот брюнетка, наоборот, очень эффектно смотрелась, и плащ на ней был – запредельный, она, как раз повернувшись ко мне, сидела. Так эта брюнетка всё ликовала, что у них теперь своя кухня будет,  и ребёнок "научится, наконец, посуду мыть!" А ребёнок, тем временем, зевал  незаметно, вероятно заснуть собирался – похоже, тема его вконец утомила.  Славный такой, на вид, отпрыск, и с достоинством. Брюнетка  его в  кроватку запихнула, а сама все ликует, никак не успокоится…

– Хочешь, – говорит, – знать, что сейчас думают про нас встречные?

Тут она захохотала от счастья и понесла всякую ахинею:

– Смотрите-ка, да это сама Тэтти Руби!! Лучшая звезда Голливуда! Фиалковый "линкольн" снова мчит ее к вершине славы! Роскошные волосы развивает ветер, в изумрудных глазах – океан любви! Сногсшибательна! Неотразима! И где-то даже умна… Бесподобная сцена! Великолепное зрелище. Успех фильма обеспечен… Но что это?! Какое-то скверно одетое существо в замызганном берете, подбирается к съемочной площадке… И ставит туда свой башмак! Тревога!! Карьера звезды под угрозой! Будь начеку, Тэтти, будь  начеку!!! Поздно… безнадёжно поздно…  Нелепая посредственность, уже устроилась на переднем сиденье… как у себя дома. И не хочет оттуда уходить… О, Тэтти! Её вытеснили из центра кадра! Наша блистательная бедняжка… Как воспримет публика такой альянс с  подобным персонажем?!

Муж преспокойно все выслушал, свою линялую беретку поправляет и говорит:

– Ошибаешься, они думают другое… Вот респектабельный, хорошо одетый, спортивного вида мужчина! Он совершает переезд. А в рукав ему вцепилась некая Марфа, в безвкусно пошитом пальто. Ну да ладно, пусть уж она ещё подержится…

Брюнетка буквально зашлась от хохота, как она при этом из кузова вместе с коробкой не выпала? Очевидно – что парочка подобралась с приветом…  В это время какой-то автобус их грузовик загородил, а когда я догнала их у светофора, они уже ругались. Он как раз говорил:

– Без скандала ты не можешь.

А она ему:

– А тебе хочется, чтобы я, молча, сошла на нет – никого не беспокоя! Очень удобно: потратить неизвестно на что собственную жизнь, а потом отбирать время из чужой… Прекрасно устроился! Он там что-то творит, чего-то о себе воображает, а я его бредовые фантазии расхлебывай! Ему, видите ли, ребенка в садик отдавать жалко, так он меня с ним засадил. Три года из-за вас потеряла!

Тогда он тоже обозлился:

– Три года она потеряла! Да это ничто, тьфу, по сравнению со здоровьем твоего сына. И по сравнению с той бездной времени, которую ты до этого потеряла.

А она как завизжит:

– Это не твое дело, сколько я потеряла! Эти три года из моей жизни, а не из твоей – поэтому тебе их и не жалко!

Светофор переключился и их от меня загородили. Только на следующем перекрестке их настигла. Ребенок беспробудно спал, а родители беспробудно ругались:

– Ты действительно не понимаешь? Или продолжаешь прикидываться?

– Чего тут не понимать, всё ясно как день. Надо тебе свою злобность выплеснуть, вот и ищешь повод. Все скандалы только из-за твоей злобности происходят. Просто не знаю, как с этим и быть…

– Я скандалю потому, что не могу ничего добиться. А так жить для меня противоестественно!

Дальше я не услышала, потому что цепь у велосипеда слетела,  хорошо ещё, что она надевается также быстро, как и слетает. Конечно, я сразу же поднажала: необходимо было выяснить, чем у них там всё закончится – так, пожалуй, и разойдутся пока до новой квартиры доедут. Малыша только жалко – симпатичный такой…

Они уже не ругались, наоборот, спокойно беседовали, но это ещё больше на скандал смахивало.

– Теперь хотя бы ясно, что имею дело с патологическим эгоистом. Кстати, я поняла, почему ты тогда разошёлся – как раз из-за этой своей особенности. Больше не из-за чего… "Галушка – это авантюра, а ты и есть та женщина, которая мне предназначена!" Как бы – не так! Теперь что угодно врать можно… Да это она с тобой разошлась! До неё тоже дошло – чтоб с тобой выжить, надо восточной рабыней родиться. Галушка, если хочешь знать, умнейшая женщина: за полгода тебя раскусила…

И тут брюнетка давай эту первую жену хвалить, хотя, по-моему, была бы только рада, если бы той жены вообще в природе не существовало. Потом она вторично обозлилась и начала повторять, что всегда подозревала, будто этому мужу окончательно жениться только с третьего захода удастся.

– И на твоем месте я бы не стала терять время, тем более что прогресс налицо – со мной ты прожил в девять раз дольше!

– Большего демагога и словоблуда я в жизни не видел!

И он, видимо, утратив последнюю выдержку, резко поднялся… но в  это время их "скорая" загородила. Я жутко испугалась, потому что вспомнила, как в одном французском фильме некий муж не выдержал и точно такую же жену с балкона спустил. Но у этого, видимо, терпения больше оказалось, когда "скорая" проехала, брюнетка все ещё на своем месте сидела.

Теперь они как в рот воды набрали. По-моему, они всё друг другу выложили – не представляю, что их ещё удерживало вместе в этой машине?

Happy end явно не просматривался… Я уже хотела в переулок сворачивать, и тут машину так тряхнуло, что из большого чемодана, который сверху громоздился, газетный сверток вылетел, а за ним ещё два листка. Видимо чемодан так бумагами набили, что не закрывался. Я свёрток с листами подобрала – и за ними, чтоб обратно в кузов закинуть! Но возможно у них скорость возросла? Никак к ним вплотную приблизиться не удавалось.  Я – кричать, чтоб подождали, а то ведь так всё добро растрясут. Но они, представляете, н е с л ы ш а т…

На расстоянии 2-х метров едем, и дорога совершенно пустынная сделалась, никакого шума нет, кричу изо всех сил, но они все равно не слышат. Все трое! Потом этот муж всё-таки взял и обернулся, и прямо на меня посмотрел. Просто обалдеть, до чего выразительный человек оказался – загорелый такой, темноволосый, не то на француза, не то на испанца похож. В кино таких часто показывают, но в жизни мне что-то не встречались. В общем, запоминающееся лицо. Но главное  – взгляд, я на глаза в первую очередь смотрю, потому что если в человеке есть какой-нибудь смысл, он в глазах выражен. Не во всяких, конечно, но здесь именно тот самый случай… Подобный взгляд на старинных картинах рисовали. Золотисто-коричневый –  и з г л у б и н ы в е к о в взгляд… з н а ю щ и й что-то н е в е д о м о е нам… нынешним людям. С в е т о н о с н ы й , можно сказать, взгляд… совершенно ж и в о г о красивого глаза. И нет слов – даже дальше жить забываешь….

По правде говоря,  мне тогда показалось, что  так могла бы смотреть наша собственная Жизнь…  или Судьба, если бы только захотела взглянуть на нас… Он всего секунды три смотрел, причём совершенно меня не видел, но я этот взгляд навсегда запомнила. А он уже отвернулся, и тут их грузовик вдруг ускорился и начал удаляться, удаляться и совсем уехал. Я даже догонять не  стала.

Конечно, это была судьбоносная встреча. Но тогда я этому случаю значения придавать не стала – хотя потерянные вещи в бюро находок не сдала, а, наоборот, домой увезла. А, может, просто некогда было. Не успела занести торт домой, как Светка с Булкой явились. Они целый час в  детской песочнице сидели, поджидая – когда из кондитерской вернусь. Подарок у них уже был наготове – здоровенный такой диск, с "этюдами". Это Светкина идея, можно не сомневаться… что характерно, слуха у неё нет, как  и у меня, но классику скупает регулярно. Говорит, что привыкла у себя в деревне вечером слушать – она из деревни в наш город приехала.  Одним словом, не успела я торт нарезать, как она проигрыватель включает, и срочно своего, подаренного Рахманинова ставит… По одному  куску мы с Булкой всё-таки проглотили. Ничего не могу утверждать, может это и гениальная музыка, но настроение от нее – предельно угнетенное! Булка, правда, не особенно расстроилась, хотя жевать тоже бросила. Эти  "этюды" ее как-то впечатлили даже – никогда у неё такого осмысленного выражения раньше не было. А Светка, наша меломанка, хоть бы что, торт  за обе щеки уплетает и Булку локтем пихает:

– А я что говорила, хорошая ведь музыка? Вот такая музыка мне нравится! Чего ты, Людка, остолбенела? Ешь, давай, тортик, не придуривайся.

Но Булка лишь глазами дико вращает. В итоге, Светка весь торт за один раз и прикончила. Понятно теперь, почему она классику по вечерам слушала – они, видимо, в это время как раз чаи гоняли…

Одним словом, этот день рожденья совершенно безрадостно прошёл, хотя подарков довольно много получила. В последнее время меня вообще трудно обрадовать. Боюсь, что если так и дальше пойдет, то скоро вконец помрачнею… Больше всего, конечно, выбор жизненного пути удручает. Малейшая ошибка и всё впустую – что витамины столько лет ешь, что интеллект без конца развиваешь… А в результате ты, со всем своим усердием, совершенно не туда угодишь, где такому индивиду, как ты, и следует быть…

Весной я даже заболела от напряжения, но каким образом вычислить, какого рода деятельности себя посвятить – понятия не имела… В довершение ко всему, вокруг почти не видно лиц, с которыми можно находиться рядом и не дохнуть при этом со скуки. Наверное, в жизни я буду очень одинокий человек.

Ночью все время просыпалась, а после четвертого пробуждения вообще не смогла уснуть. Шел третий час утра, и делать было совершенно нечего. Тут я и вспомнила про те бумаги, что подобрала вчера… Два листка, которые отдельно выпали, оказались какими-то справками: одна с печатью, другая – без. В газетном свертке тоже ничего интересного не отыскалось, кроме нескольких писем, уже пожелтевших от старости. И я уже начала их обратно в бумагу заворачивать, но на одном стихи обнаружились… из-за них  я и проявила, как потом оказалось, совершенно излишнее любопытство.

Это были письма той, первой жены, по имени Галушка. Брюнетка про эти письма, безусловно, знала, и не зря так психовала. Не знаю даже как это назвать, это были очень пронзительные письма. Не письма, а почти что вопли, или стоны… поседеешь от подобного чтения. Притом та Галушка, была действительно остроумная дама, тут брюнетка нисколько не ошиблась, можно даже сказать печально-остроумная дама…  Зачем только ей понадобилось с этим Усачевым расходиться, если она потом жить без него не могла? Но Усачев, кстати, ещё тот тип оказался, и не отвечал ей почти, а сам, в конце – концов, на психованной брюнетке женился. И тут, ведь, на днях разойдется, наверняка только из-за ребёнка в одном грузовике с ней и ехал! Тоже по-своему несчастный человек…

Я  эти письма раз пять перечитала, хотя понимала что, в сущности, некрасиво поступаю. Но ведь уже лет десять прошло наверное… тут я и решила зачем-то вычислить точно сколько же лет прошло с того времени? Взяла первое письмо, потом второе, потом остальные – и на всех девяти, что вы думаете, стоит? На первом – н а ш б у д у щ и й год! А потом, по порядку –  с л е д у ю щ и е, по одному на письмо. Свихнуться можно! Тогда я справки схватила, может быть на письмах просто описки? Но дата, только на одной была  – которая с печатью, и она ещё абсурдней оказалась – май года, который вообще только через шестнадцать лет наступит! То есть, разойдясь в будущем году с Галушкой, этот Усачёв, спустя шестнадцать лет поедет в новую квартиру уже с брюнеткой. Сомнений не оставалось – тот грузовик, по нашей общей дороге, в б у д у щ е м ехал… Расскажи кому-нибудь, ведь ни за что не поверят. По правде говоря, я всегда подозревала, что однажды  вблизи от меня что-нибудь подобное и произойдёт…

От всего этого мне безумно весело сделалось. В принципе эта Галушка всё ещё может исправить, времени у нее предостаточно. Явно она с ним пока не разошлась, а может даже и замуж не вышла, раз они только полгода были женаты, как брюнетка говорит. Хорошо бы ей эти письма показать, чтоб трагической ошибки не совершила. А брюнетке тогда и вовсе не придётся за Усачева выходить, раз ей жить там “противоестественно”. И всё прекрасно устроится, правда не для ребёнка… он тогда, пожалуй, и вовсе не родится… Пока я соображала, как быть с ребенком – его интересы тоже надо учесть, то машинально справку читала, ту, что с датой. Справка была выдана с места, видимо их предыдущего жительства и содержала подробные сведения про Усачёва И. А заодно про сына и жену. На ней стояла печать,  но город там, к сожалению, не пропечатался, а района у нас такого точно не было, потому что наш город на районы вообще не делится, не тот масштаб. Обычная, в сущности, справка, но что-то мне в ней сразу не понравилось, особенно в части жены, которая и фамилию, видимо, не меняла… Поэтому  я её ещё раз перечитала, гораздо внимательней.

И вот, что там было написано. Вместе с ним проживают: жена – (ФИО), дата рождения…, место рождения…; сын – (ФИО)…  И тут я прямо физически ощутила, что начинаю заболевать.

Голова сразу как-то в весе увеличилась, и всё восприниматься стало как бы через слой воды… С трудом заставила себя ещё раз прочитать, что именно с этой фамилией, именем и отчеством она и родилась, в конкретный день, месяц и год, в данном городе и данной области… Если это был не глюк, то брюнетку в точности как меня звали. И родиться она ухитрилась в мой день, в моем же году и на том же самом месте. Весь кошмар в том, что население  в нашем городке немногочисленное и совпадений, поэтому не бывает. Вывод напрашивался только один – я справку про саму себя читала…

Брюнетка – это я и есть.

Не помню, как я снова включилась в действительность. Склонности к обморокам до сих пор не обнаруживала, поэтому на своём стуле прочно сидела. Вот только подняться с него никак не удавалось, потому что какая-то припадочная дрожь началась, прямо изнутри. Колени так и подпрыгивали, хоть я и старалась ни о чем не думать, только рукой их придерживала – ничего не помогало. Хорошо хоть рядом никого не было, неприлично ведь выглядишь, когда так трясет… Может это была дрожь предчувствия? Хотя чего уж тут было предчувствовать, и так все было ясно…

Больше не стоило и напрягаться. В моём многообещающем будущем я оказалась обыкновенной домохозяйкой, которая в образе брюнетки, видно, так всю жизнь бесполезная и проходила…

Но до конца в такой финал всё равно не верилось – надежда и вправду умирает последней… в глубине души я, всё же, продолжала надеяться на лучшее, и старалась не вспоминать про то, что узнала. Хотя удавалось плохо – даже поехать, как обычно, в спортивный лагерь, и то не смогла себя заставить… Вообще, перемещаться в пространстве совершенно расхотелось, поэтому в основном спала, и телевизор смотрела. Чему родители сначала были даже рады. Еще зимой, когда обнаружилась их педагогическая несостоятельность, и назрел переход к самовоспитанию – хоть и попросила их не вмешиваться в процесс и не портить его необдуманными всплесками, они с этим согласиться никак не хотели… ни за что не желали в стороне оставаться, а как только могли всячески старались мешать. Понятно, что с тех пор из дома мы все выходили с испорченным настроением.

Зато теперь семья опять сплотилась на кухне и у телевизора. А мои тетрадки, с выписками про мироустройство – перекочевали в мусорное ведро. Родственники же неутомимо ликовали, не сознавая, что человек на их глазах просто начал непоправимо деградировать…

К концу второй недели они все – же забеспокоились. Два вечера о чём-то шептались, а потом объявили, что часть лета я проведу у тетки. Тетка жила в пригороде Ленинграда и раньше я бы, конечно, обрадовалась редкому случаю побывать в Питере, но только не теперь. Хотя возражать тоже не стала (не хотелось зря энергию тратить ) – какая мне, в общем-то, разница, где влачить дальнейшее существование. Здесь, я к тому же, и спать стала плохо, возможно оттого, что днем высыпалась, а возможно от непрерывных мыслей. Поскольку никак не могла постичь – почему взрослый, ни от кого независящий, разумный человек лишает себя всяких интересов, и, забравшись в халат, прекращает всякую деятельность, превратившись в безвольную истеричную особь… притом по собственному добровольному и тупому согласию… Ведь занималась же я чем-то до этого бездарного замужества? Чем – то же ведь я наверняка занималась!?