Kitobni o'qish: «Космическое приключение юного космонавта»

Глава 1 Путешествие на Зимбазию

«Как личность, ты, пришедший к нам по Верхнему морю, приговариваешься Высочайшим соизволением Величайшей Светлости к полному уничтожению личности. Соизволение Величайшей Светлости обжалованию не подлежит! Приговор приводится в исполнение немедленно!»

Слова были не произнесены, а прямо-таки провозглашены маленьким человечком в смешном парике и чудном одеянии. Но, Петрику было совсем не смешно. Что тут смешного, если его личность приговорили к полному уничтожению? За его крепко связанные руки уцепились два человечка, едва достававших до его плеч, и повели в низкую, пугающе пустую темницу. Так Петрик называл про себя домик необычного строения, потому что в отличие от светлицы здесь было темно. Стало быть, это и есть темница. Его темница, где он уже провел несколько дней.

Он прикорнул на маленьком, потертом топчанчике в небольшой комнатушке, с низкими потолками и металлическими решетками на окнах. Мальчик совсем пригорюнился и немного всплакнул. Затем вытер рукавом слезы, и тихонько уснул. Он видел знакомый дворик, качели, скамеечки, знакомых ребят, играющих кто в классики, кто в догонялки, кто сражался в морской бой в своем видеоплеере. Солнышко светило через листву деревьев, девчонки увлеченно играли в классики. Петрику стало так хорошо, что он проснулся и открыл глаза. Ни тебе дворика, ни мальчишек, ни девчонок. Серые пустые стены, простая до унылости мебель: столик, табуретка, топчанчик, вместо привычной душевой кабинки с гидромассажем нечто напоминающее кастрюльку с водой, надавишь на пимпочку – и течет вода. Правда, назвать это водой можно с большой натяжкой, потому, что оно было зеленое на вид и соленое на вкус. Кормили здесь также непривычными для него блюдами – разноцветными суфле с одинаковым вкусом.

Петрик старался думать о пустяках, лишь бы не возвращаться к пугающей фразе «уничтожение личности». Воображение рисовало ему картины одна безрадостней другой: то пожизненная тюрьма в железной маске, то сожжение на костре как в древние времена. Он читал об этом в книге об истории средних веков. Петрик вздохнул, он не думал, что когда-нибудь будет скучать по лицею. Хорошее было время: лицей, ученики, переменки, экскурсии. Сейчас он согласен был поменять неделю в космосе на целый месяц учебы и домашней работы, которая казалась когда-то скучной. Даже готов был решать задачи по математике, а не сидеть в тесной лачуге на потертом топчанчике.

Началась эта история для Петрика очень и очень здорово, и ничего не предвещало такого мрачного конца. Начались каникулы! Ребята и девчонки из его класса разъехались, кто куда. Кто-то в сельскохозяйственные поселки – изучать поближе флору и фауну, любители попрыгать, пошуметь, поноситься с мячом – в кэмпы здоровья и спорта. Бегать быстрее, бросать точнее, прыгать повыше Петрику было неинтересно. К тому же он соскучился по своим родителям. Они оставили его на попечение тети Лизаветы, и отбыли по служебной необходимости в дальнюю командировку на очень долгий срок. Петрик считал себя взрослым человеком – за спиной две ступени лицея, но тетка Лиза контролировала каждый его шаг, хотя сама она была старше всего-то на каких-то восемь лет. Отношение Лизаветы к нему как к маленькому ребенку категорически не нравилось Петрику, и было просто оскорбительным для юного ученого и немножко исследователя.

Поэтому при первой же видеофонной связи со своими родителями Петрик очень убедительно доказывал необходимость своего прилета к ним на Зимбазию. Ему как будущему ученому просто необходимо произвести там сбор гербария и, конечно, жизненно важно сделать коллекцию выбросов метавулкана и минигейзеров. Видя такое рвение к научным поискам своего отпрыска, папа не устоял и дал добро на поездку. Мама из педагогических соображений не стала спорить с папой в открытом эфире. Лизавете было поручено купить Петрику студенческий билет на космолет и собрать его в столь дальнее путешествие на все время каникул. Петрик стерпел все: сборы, полную сумку ненужного на его взгляд хлама, нравоучения Лизаветы, даже такие болючие прививки от всех мнимых болезней на Зимбазии. Лизавета, очевидно из мести, подсунула ему несколько справочников по архекосмологии и еще какие-то абсолютно неинтересные книги о растениях, очевидно для веса.

После посадки в турболет Петрик вздохнул с облегчением. Целых два месяца он будет с родителями и без Лизаветы. Как стартовал космолет, он не заметил. В салоне ему предложили сок, он выпил и практически сразу же уснул. Проснувшись, Петрик не сразу понял, что они уже в полете. Вместе с ним в салоне летели девять человек, если считать молоденькую, как Лизавета, космотессу и не считать космолетчиков. Петрик тут же познакомился со своими соседями. Оказалось что это ученые, летевшие на Зимбазию сменить группу профессора Коллерова, которая собирала уникальные данные, которые безоговорочно подтвердили чью-то там теорию о вулканах Зимбазии. Петрик так и не разобрался в сути этого потрясающего открытия, но радовался вместе с учеными. Правда, не очень долго.

Неприятности случаются почти всегда неожиданно. Сначала космотесса, рыжая, веснушчатая и уверенная в своей правоте особа, отобрала у Петрика спортивную игру на нейронах, и обещала отдать только в конце полета. Всего-то во время игры Петрик очень быстро набирал очки, и механический голос закричал: «Г – О – Л !!!». Сидящий впереди него лысоватый ученый, занятый своими вычислениями, от неожиданности подпрыгнул, с недоумением захлопал глазами, и посмотрел поверх очков на Петрика. Ученому игра почему-то не понравилась и игру у Петрика отобрали. После этого Петрик откровенно заскучал. Он попробовал присоединиться к группе молодых ученых, увлеченно обсуждающих возможность установления возраста пород путем разложения излучений в гамма-спектро-чего-то там, но быстро охладел к такой интересной беседе и решил прогуляться по салону.

Зануда космотесса тут же предложила ему свою помощь, но Петрик независимо удалился с санотсек, ехидно подумав, что здесь его эта рыжая девчонка не достанет. И он был прав, его никто не побеспокоил. Мальчик тихонько вышел из санотсека, потом через небольшой шлюз подошел к другой, круглой, с набором цветных кнопок. «Интересно, а вдруг это видеовод, и можно будет посмотреть на окружающий космолет космос, может быть еще видна Земля, или Луна?» – подумал мальчик. Вы видели окружающее космолет космическое пространство? Как выглядит Земля с космоса в окружении звезд? Нет? Вот и Петрик не видел, и ему очень захотелось посмотреть.

Он нажал на синюю кнопку, и дверь мягко уплыла в сторону, открыв ему маленькую комнатку. Петрик вошел и с любопытством осмотрелся. Сколько здесь было экранов, больших и маленьких цветных табло, цифр, стрелок и кнопок. Дверь сзади бесшумно закрылась. Панель перед ним тут же засветилась разноцветными огоньками. Замелькали цифры, забегали стрелки. Здорово! Петрик сел в большое и удобное кресло и с интересом нажал красную кнопку. Откуда-то из-под кресла, шурша, выползла, обволакивая его со всех сторон, спасательная подушка. Она очень шустро и мягко припечатала Петрика к сиденью, оставив открытым только лицо и кисти рук. Противный голос бортового компьютера сказал: «К физиологическому выживанию пригодна планета третьей группы в семи часах полета. Планета принадлежит системе двух солнц. На планете имеется кислород и вода. Отсчет…10, 9, 8,7…».

Испуганный и задыхающийся от бестолковой спасательной подушки, Петрик нажал синюю кнопку на панели, что была поближе к нему. Ничего не понимая от страха, он услышал: «…3, 2, 1, СТАРТ». Бортовой компьютер, не замечая слез Петрика и не слушая его воплей, докладывал ему о маршруте спасательного бота, о времени полета, о расходах топлива, о запасе воздуха, о работе систем жизнеобеспечения и о месте предполагаемой посадки. Слезы текли по щекам мальчика. «Мужчины не плачут», – подумал Петрик и потряс головой, смахивая соленые капельки слез. «Я почти мужчина, мне почти десять лет». От этой мысли ему лучше не стало, но Петрик начал думать не о себе, а о своих родителях. Как они воспримут весть о том, что их сын, единственная надежда и опора, был так глупо утерян в глубинах космоса, совсем как непослушный, маленький ребенок. Потерялся, не долетев несколко десятков часов до места своей научной работы, до места долгожданной встречи с родителями.

Мама с суровым лицом скажет: «Не будем терять надежды, мы крепкие ребята». Она всегда так говорит своим пациентам, и они почему-то пугаются этих слов больше, чем маминого белого халата. Папа, конечно же, будет безутешен и совершенно потеряет равновесие от такой горькой потери. Когда папа теряет свои бесценные куски засохшей глины и пыльные камни то говорит, что он окончательно потерял равновесие. Мама, успокаивая папу скажет, что если немного собраться с мыслями, то все найдется, и Петрик тоже непременно найдется. Иначе не может быть. Петрик представил, как его родители собираются с мыслями, чтобы найти своего Петруню. Бот сделал рывок и Петрик потерял сознание…