Kitobni o'qish: «Фокус – покус – караул!»

– Шнурки! Шнурки!! – издалека кричала Зинка. Она бежала нам навстречу и, отчаянно махая руками, показывала на Шурочкины ноги.

– Что это она? – удивилась Шурочка.

– Не знаю, – говорю.

Мы посмотрели на Шурочкины кеды. Один и впрямь развязался.

Зинка подлетела к нам и присев на корточки, принялась завязывать Шурочке шнурок. Немного подумав, она развязала и обмотала каждый вокруг щиколоток, связав крепким узлом, словно коньки.

– Всё, теперь не снимутся, можете идти гулять, – разрешила Зинка.

– Да мы, – говорю, – не гулять, а к дяде Ивану, бабушка попросила. Пойдём с нами, жеребёнка посмотришь.

– Ой, Серёжа, мне бежать надо и так вы меня задержали.

Мы удивлённо с Шурочкой переглянулись, а Зинка помчалась обратно, только пятки сверкали. Перед поворотом обернулась и крикнула:

– Шурочка, не снимай кеды, ладно?!

– Ладно! – прокричала Шурочка.

Вздохнула и говорит мне:

– Я их теперь до старости не сниму, вон как примотала!

Едва мы отправились в путь, нам вслед закричала бабушка:

– Ребятки, хорошо, что вы недалеко ушли, забыла передать лекарство!

Мы вернулись, взяли пакет с лекарством и отправились в путь.

Тут, как назло, Костик идёт. Точнее скачет: лужи перепрыгивает.

– Приветик! – кричит Костик, – вы куда?

– К дяде Ивану, – говорю, – бабушка попросила.

– Ух ты, а можно с вами?

– Пошли.

– А он не испугает жеребёночка? – заволновалась Шурочка, с подозрением глядя, как Костик размахивает руками.

– Нет! – вдруг гаркнул Костик, – я буду аккуратно. О, смотрите какая лужа! Вот как я её сейчас!

Костик разбежался и ловко перепрыгнул. Широченная лужа, а он её так легко перемахнул, мне даже завидно стало.

– Нормуль! – говорю, – я тоже могу.

Здоровенная лужа, будто спящий крокодил, перегородила дорожку. Я разбежался и без труда перемахнул.

– Я тоже хочу! – заявила Шурочка.

– Нет, тебе нельзя, – говорит Костик, – промахнёшься, сядешь в лужу, будешь выть потом.

– Я ловкая, я смогу, – захныкала Шурочка.

– Ладно, – говорю, – давай руку, помогу тебе.

Шурочку схватилась за мою руку и аккуратно перепрыгнула в самом узком месте.

– Я же говорю, что я ловкая, – заулыбалась Шурочка

Пошли мы дальше. Смотрим, ещё лужа, шире первой. Костик и её перескочил. Я тоже сумел, только немного пяткой черканул по воде, потому что пакет мешал, а так бы я чисто прыгнул.

Я говорю Шурочке:

– Эта широкая, не перепрыгнешь, обойди вон там.

А Шурочка хитро прищурилась, разбежалась и ка-а-ак прыгнет! А я ка-а-ак заору, потому что на меня хлынула холодная грязная вода!

Шурочка хорошо разбежалась, красиво прыгнула, вот только приземлилась в самую середину лужи. И меня окатила!

Я испугался, что она сейчас расплачется, а она стоит довольная и говорит:

– Вот, видишь, Костик, я не села, я стою! И не промокла.

– Зато я весь промок! – не своим голосом заорал я, – и кеды твои хоть выжимай! А ну вылезай из лужи. Нашла куда прыгать!

А Костик ухахатывается! Ему-то весело, он в сторонке стоял. Снял я рубашку и стал закатывать мокрые брюки.

Шурочка вышла из лужи и говорит:

– Что же теперь делать, Серёжа?

Костик отсмеялся и говорит Шурочке строгим голосом:

– Что делать, что делать? Сначала извинись. Человека грязью облила, шутка ли!

– Ой, прости, Серёжа, – испугалась Шурочка, а сама чуть не плачет. – Я не думала, что всё так получится.

– Не можешь сама думать – слушай, что старшие говорят! – продолжал поучать Костик.

Тут Шурочка подняла ногу; из кеда потекли ручьи.

– Ладно, – говорю, – разувайся, дальше пойдёшь босиком.

– Я босиком не могу, – захныкала Шурочка, – меня тропинка больно уколет.

– А мокрые кеды тебе ноги натрут, ещё больнее будет. И простудишься. Снимай быстро!

Легко сказать «быстро», а как снимать-то, если Зинкины узлы от воды разбухли и не развязываются!

Костик посмотрел на мои мучения и говорит:

– Не выйдет, теперь только ножницами.

Мы развернулись, и пошли домой: вызволять Шурочку из мокрых кед. Хорошо недалеко ушли.

Мы с Костиком снова эту лужу перепрыгнули, а Шурочка прямо так по ней пошла. Я аж обалдел! И как закричу:

– Ты чего её не обошла?!

– Так я же всё равно мокрая, а там крапива, чего мучится-то?

А Костик снова ухахатывается: конечно, ему весело – он сухой и чистый.

Доковыляли мы. Бабушка, как раз калитку запирала, к тёте Кате собралась. Нас увидела, руками всплеснула и говорит:

– Это что такое?!

Ну Костик и рассказал, как всё было.

– Придётся тебе, Шурочка, дома остаться, – говорит бабушка, – туфли ты компотом облила, я их только отмыла, они ещё не высохли. Кеды вот тоже мокрые, а больше обуви у тебя нет.

– Я не виновата, что мама не дала ещё какие-нибудь туфли! – захныкала Шурочка.

– Зачем же набирать туфель, если ты на два дня приехала. – сказала бабушка.

– Я так хочу жеребёночка посмотреть, я очень хочу! – не сдавалась Шурочка. – Ну пожалуйста! У меня ещё тапочки есть.