Kitobni o'qish: «Алиса и Ко (т)»

Часть 1. Дымчатый друг

Глава 1

Я проснулась от шороха под кроватью. За окном шумно изливался дождь, а где-то подо мной кто-то настойчиво скрёб то ли пол, то ли стену и плинтус. Я прислушалась. Шорох повторялся. «Крыса!» – подскочила я в молчаливом ужасе. Хотя с учётом того, что жила в приличной городской квартире, логичнее было предположить наличие под кроватью воров, а не крысы. Ну, или на худой конец, что соседи ложкой пытаются прорыть ко мне тоннель. Прямо через стену или пол.

Я протянула руку и зажгла свет. Шорохи смолкли. Я откинулась на подушку, готовая поверить, что шум мне приснился. Как вдруг из-под кровати донеслось такое, что я снова села, не спуская ноги на пол, и неожиданно для себя рявкнула со страху:

– А ну, выходи на середину комнаты!

И тут из-под кровати вылезло нечто и, с робким любопытством заглядывая мне в глаза, разборчиво прошептало:

– Ну ты и орать, барышня…

Нечто было чем-то средним между пушистым дымчатым котом средних размеров и человеком. Чем он походил на человека я сразу сказать не могла, но было в нём что-то: то ли поза, то ли непередаваемое выражение морды, то ли и то, и другое сразу. Я обхватила ноги руками и, почему-то уже не чувствуя страха, уточнила для себя:

– Ты – подкроватный монстр?

– А ты – надкроватный? – зелёные кошачьи глаза с угольным вертикальным зрачком, не мигая, уставились на меня.

– Я первая спросила, – по-детски вырвалось у меня. – А на монстра и обидеться могу!

– Будто я не могу… На монстра-то… – пробормотал гость и присел, совершенно так же, как я, подтянув лапы к подбородку.

– Что ты делаешь у меня под кроватью? – существо было пушистое и симпатичное. Оно не могло не нравиться.

– Без понятия, – протянуло чудо, резко взмахнув хвостом.

– Чудесненько. Что делать будем? – поинтересовалась я.

– Ну не спать же. Пошли чай пить что ли? – нахально отозвался гость.

– Ну, Вася, ты даёшь! – мне как хозяйке стоило у него поучиться…

– Ммм… Согласен.

– Чего – согласен? – не поняла я.

– Буду Васей! – ответил полукот. Мы рассмеялись и пошли на кухню.

Глава 2

Я шла впереди, показывая дорогу и включая свет. Вася на своих четырёх трусил за мной и на вид ничем не отличался от обычного кота. На кухне я поставила греться чайник, смела крошки со стола и занялась посудой в раковине, которую не удосужилась вымыть после ужина.

– А ничего так у тебя, – заявил полукот, запрыгнув на стул и осматриваясь. – Твоя или снимаешь?

– Моя.

– Слушай, сова, откуда у тебя это?

– Папа оставил, – ответила я, вспоминая, где слышала фразу про сову. В «Вини-Пухе»?

– Хороший папа, – одобрил Вася. – Чем занимается?

– Работал юристом. Они с мамой в разводе были лет пятнадцать. Не сошлись характерами, как говорится. Мама второй раз замуж вышла. А папа увлекался альпинизмом. Разбился в горах… Это его квартира, – незаметно для себя я выложила историю своей семьи. Вернее, её отсутствия.

– Печально, – посочувствовал мне кот. Его морда в этот момент действительно стала непередаваемо печальной.

– Лучше ты расскажи, откуда взялся?

Я домыла посуду. Чайник закипел. Разлила кипяток по чашкам, плеснула заварки.

– Я…

– Ты сладкий пьёшь? – перебила я гостя.

– Нет.

– Я тоже.

Чашки с моей помощью перекочевали на обеденный стол. Я достала из сумки шоколадку, купленную накануне специально, чтобы заедать тоску.

– Я появился, – меланхолично продолжил начатую фразу Вася, подкладывая лапу под щёку.

– Хм… Я заметила, знаешь ли, – и повторила. – Откуда ты взялся?

– Я просто появился. Ниоткуда.

– Так не бывает, – не поверила я.

– Я тоже так думал, – ответил кот.

И, похоже, он не врал.

Мы разломали шоколадку и принялись за чай. Сидеть вот так посреди ночи на кухне было до странного хорошо. Спать не хотелось. Почему-то подумалось, что жизнь-то налаживается.

– Раз я здесь появился, значит, был здесь нужен, – философски заметил Василий.

– Знаешь, я как раз вчера записала в дневник, что чувствую себя бесконечно одинокой… – я не удержалась от тяжёлого вздоха. – А сейчас мне хорошо… – призналась я и тут же спохватилась. – Ты ведь не уйдёшь? Хотя бы пока?

– В дождь-то? Конечно, нет, – уверил меня Вася.

Мы чокнулись чаем. А, может быть, и в целом.

Глава 3

– Как зовут тебя?

– Я сегодня побила все рекорды невежливости… – усмехнулась я. – Даже не представилась. Алиса.

Я протянула руку и пожала тёплую Васькину лапу. А ничего так когти у него… Кот есть кот. Говорящий только. Чай мы допили и стали позёвывать. Взглянула на часы: полчетвёртого уже.

– Передислоцируемся? Я в спальню, ты в зал. Я тебе на диване постелю.

– Давай. Только стелить не нужно. Где мне спать, я сам выберу.

– Отлично. Вся квартира в твоём распоряжении. Кроме моей кровати, сам понимаешь!

– Понимаю. Не маленький.

– А сколько тебе, кстати?

– Часа два уже.

Это ты что, родился что ли под моей кроватью?! – я ошалело посмотрела на новорожденного. – А у кого???

У меня под кроватью его мама, часом, до сих пор не лежит?

– А у никого. Не лежит, – внаглую читая мои мысли, откликнулся он.

– Ну-ка не читай мои мысли! – пискнула я.

– Не буду, – улыбнулся полукот, и мы разошлись по комнатам.

Лёжа в постели, я вспомнила последнюю запись в своем дневнике. Подумалось, что завтра… вернее, уже сегодня надо обязательно записать, что мне бесконечно нужны деньги. Чемодана два-три крупными купюрами. В валюте, да.

За стеной раздался тихий смех. Вася смеялся над моими чемоданами. Я улыбнулась и так и уснула – с улыбкой.

Глава 4

Я любила просыпаться по субботам. Не нужно торопиться на работу, думать, что надеть… Можно лежать и чувствовать себя почти счастливым человеком. Я отогнала мысли про «почти» и вспомнила про ночного гостя. «Ушёл, – подумалось мне, – нет никакого Васьки, а, может, и не было…».

– На твоём месте я не стал бы на это рассчитывать, – открыв дверь лапой, дымчатый полукот заглянул ко мне. – Если ты ждёшь кофе в постель, то зря. Хозяйка здесь – ты, тебе и кофеем меня поить.

– Ва-сень-ка-а-а! – протянула я радостно.

– Доброе утро, Алисонька. Да, барышня… Спать ты горазда не меньше, чем орать.

– Я на тебя ещё не орала! – попробовала отпираться я.

– Орала! Я ночью, когда под кроватью скрёбся, чуть лужу не организовал от твоего вопля!

– Ну, уж сразу и «орала»… Тебя бы на моё место! Страшно же. А ты чего там скрёбся-то?

– А кто его знает. Задумался. Голова думала, а лапы скреблись. Вот тебя бы на моё место: родись ниоткуда в чужом доме под кроватью, посмотрю я на тебя, – проворчал Вася.

– Я под кроватью не помещусь.

– Это ты так думаешь. Кровати-то разные бывают! Да и ты, кстати, на слона не похожа.

– Спасибо. Отвернись, я встаю.

– Ой-ой, ночью в сорочке при мне встала – и ничего, – ответил полукот, но лапой глаза всё же прикрыл.

Я спрыгнула с кровати, косясь, не подсматривает ли он за мной, схватила со стула шорты и майку, натянула их.

– Всё!

– Ну, ты как в армии! Пока спичка горит, успела бы не только одеться, но и зубы почистить.

Я пошла умываться, а кот направился на кухню. Дорогу он уже знал.

– А откуда ты знаешь про армию и прочее? – спросила я из ванной. – Ты же только ночью родился?

– Знаю и всё. А откуда знаю, не знаю.

– Мдя… Загадка ты у нас. Сплошная.

Я пришла на кухню и занялась кофе. Чайник кот предусмотрительно нагрел.

– Какие у тебя планы на день? – поинтересовался Васька.

– Хотела съездить к маме…

– У тебя же машина сломалась?

– Ничего у меня не сломалось!

– Это ты так думаешь. С бутербродами помочь?

– Помоги. А бутерброды без шерсти будут?

– Это как закажешь.

– Мне два без шерсти, – хихикнула я.

– Заказ принят, – поклонился Вася и принялся строгать бутерброды.

Глава 5

Выпив кофе, я подкрасилась. Вася сидел рядом и следил за моими движениями из-под полуприкрытых век. Я переоделась и взяла сумку.

– Ну что, ты со мной?

– С тобой.

– Чур, маме ни слова!

– Само собой.

Спускаясь по лестнице, я несла Васю на руках. На первом этаже открылась дверь. Из квартиры вышел мой сосед года на два-три младше меня. Он широко улыбнулся (Пашка всегда так улыбался при встрече):

– О, привет! Алис, да ты кота завела?

– Привет, Паш. Как видишь, – врать особо не хотелось, а что говорить, я ещё не придумала.

– Большой! Сколько ему? Как назвала? – засыпал меня вопросами общительный сосед.

– Ага. Год, – не задумываясь, соврала я на автомате, уже забыв, что не хотела врать. – Васенька.

– К туалету приучен? Гулять несёшь? Купила? С рук взяла или подобрала?

– Да…

«Надеюсь, что да», – мысленно поправилась я. Вопрос с туалетом мы с Васей ещё не обсуждали. Кот хмыкнул. Я сверкнула на него глазами – только бы не влез с ответами.

– Гулять. Подобрала.

Кот оскорблено покосился на меня, мол, тьфу, не могла сказать, что породистый и куплен за звёздные деньги!

– Может, чей-то? Потерялся просто? Красивый… – кошек Пашка любил, но своей у него не было. По работе он часто ездил в командировки, а оставлять кота на неделю сиротствовать возле дома – на это ни один уважающий себя кот не согласился бы.

– Красивый, – повторила я за ним, гордо оглядывая своего питомца. – Может, и потерялся. А теперь нашёлся.

Мы вышли из подъезда. Пашка помахал мне рукой, и мы разошлись в разные стороны. Я дошла до машины. Кинула сумку на заднее сиденье, Ваську опустила на переднее.

Спустя минут десять мне пришлось признать правоту Василия: машина не заводилась.

– Накаркал?

– Да нет, просто знал. Ты фары забыла выключить, аккумулятор сел.

– Чёрт! Что раньше-то не сказал?

– А смысл? Когда имело смысл говорить, меня ещё не существовало.

– Ладно, отменяется, – я соображала, кого бы попросить помочь с машиной.

– Пашку попросила бы, – подсказал кот. – Ты ему нравишься.

– Как же… Догонишь его теперь, – я проигнорировала последние слова полукота. Встречаться с соседями было не в моих правилах. Как начнёшь встречаться, так и перестанешь, а видеться потом придётся постоянно… А это больно – видеться после расставания…

– Эх, Алиска… – вздохнул кот, и в его глазах, кажется, промелькнула жалость. – Ничего, перевоспитаю я тебя.

– Научишь встречаться с соседями?

– Научу верить в себя.

К маме я так и не поехала. Позвонила ей, сказала про машину. Договорились увидеться в другой раз. Кирилл, её новый муж, крикнул в трубку, что, как приедем, будут жарить шашлыки. Я сказала, что завела кота. Нас обоих пригласили на шашлыки – знакомиться.

Погуляв по городу, мы вернулись домой. Уборка, болтовня, Интернет. День прошёл.

Глава 6

– Вставай, полвторого уже, – на постели возле меня удобно потягивался Вася…

Я открыла глаза и тут же зажмурилась, – этот стервец нашёл время включить свет.

– Обалдел что ли? – праведно возмутилась я. – Ночь на дворе!

– Ну да. Мне ровно сутки… – Вася скромно потупился.

– Оооо, поздравляю, милый! Давай спать, а? Отпразднуем завтра… И не вздумай так будить меня каждую ночь! Чтоб отметить двое, трое и четверо суток!!! И все последующие тоже.

– Злая ты. И не любишь меня.

– Люблю. И спать люблю.

– Но спать-то больше? – не успокаивался Вася.

– Милый, я люблю тебя и спать одинаково! Но спать я знаю дольше чем тебя. Поэтому прости! – я не удержалась и погладила его, как обычного кота.

Вася расцвёл. Замурлыкал и улёгся прямо на кровати, свернувшись клубком. Зелёный глаз хитро-ласково сверкнул на меня и закрылся.

Я выключила свет. Хитрый Вася остался спать со мной. Ну и пусть. С ним тепло и хорошо. Так хорошо…

– Вась, – прошептала я. – Ва-асенька-а!

– А?

– А, может, ты – заколдованный принц? – озвучила я только что родившуюся мысль. – Давай я тебя поцелую. На всякий случай.

– А вдруг ты меня поцелуешь, и я исчезну? Я не хочу снова в никуда.

– А, может, не исчезнешь?

– А, может, и не исчезну. Но проверять не хочется… – было слышно, как Вася вздохнул.

– Значит, целоваться мы не будем?

– Значит, нет. А что, так хотелось?

– Да вот, хотелось…

– Так я же практически первый встречный, – полукот завозился на одеяле. – Ты меня сутки только знаешь!

– Ну и что… Я, может, всю жизнь так и влюбляюсь?.. «Пришёл, увидел, полюбил…». Нет, как-то по-другому звучит вроде.

– Победил, – подсказал Вася.

– Ну да. Уж лучше бы победил… А то это «полюбил» в моём случае можно смело заменять на «проиграл». И ошибки не будет…

– Эх, Алиска…

– Да, Вась?

– Всё будет хорошо, я знаю, – кот перебрался поближе ко мне и замурлыкал. Грустные мысли отпустили. Обнимая его, я заснула. Мне уже было хорошо.

Глава 7

Васька жил у меня уже пару недель и красил моё одиночество в радостные цвета. Я всегда чувствовала себя под его дружеской опекой. Возвращаясь с работы, я знала, что дома меня кто-то ждёт, и на душе теплело, одиночество таяло.

Одиночество я всегда чувствовала очень остро: папы нет, у мамы новая жизнь, да и живут они с моей младшей сестрой и её отцом в другом городе. А моя личная жизнь имела привычку хромать то на одну ногу, то на другую, то сразу на обе. Почему так происходит, я не понимала. Разглядывая себя в зеркало, я ясно видела, что не крокодил какой-нибудь, а симпатичная. Мне двадцать семь, но больше двадцати двух не дают. Худенькая, подвижная, живая. Блондинка, конечно, но в хорошем смысле этого слова. И даже с кудряшками. Наличие ума у себя я признавала, но свою привычку слишком много думать на темы, вгоняющие меня в тоску, именовала «тараканами». Я часто впадала то в излишнюю весёлость, то в задумчивость, быстро вспыхивала и обижалась, но так же быстро отходила.

Я была хорошей, правда хорошей. Но с мужским полом хронически не складывалось. Даже по уши влюблённые в меня парни через какие-то пару месяцев пропадали из поля зрения. На это были, как минимум, две причины. Если я не влюблялась в ответ, я обрывала все контакты, чтобы не давать ложных надежд. Мне думалось, лучше «вылечить» от себя человека сразу, пока он не «врос в меня корнями» и к чувствам не добавилась привычка. Если же я влюблялась, то настолько растворялась в новой любви, что, кажется, пугала этим своих возлюбленных. Они хотели оставаться самими собой, а не быть одним целым со мной. Нет, замуж я не рвалась (там я успела побывать, и связывать себя узами нового брака пока что желания не было). В конечном итоге я поняла, что нельзя так бессовестно влюбляться. Тем не менее, периодически снова наступала на старые грабельки. Наверное, Васька был прав: я не верила в себя. И первый, второй, пятнадцатый блин комом я просто-напросто ждала сама. Некоторые любят блины как блины, а я любила комом. И в новый «ком» я верила безоговорочно.

Размышления обо всём этом свалились на меня, когда в очередной раз позвонил Лёшка. Как ни в чём не бывало поинтересовался, как жизнь, как на личном?

– Отлично, – соврала и не соврала я: дела-то и вправду были ничего. А из личного у меня были одни воспоминания. На других парней, которые, впрочем, вились вокруг, смотреть что-то не хотелось. Когда меня приглашали на свидания, я даже не знала, что отвечать. Говорила что-то неопределённое, типа «может быть». И не приходила.

Лёшка хмыкнул и сказал:

– Рад за тебя.

Он достаточно хорошо меня знал, чтобы понимать, что «отлично» я говорю только в тех случаях, когда не хочу признаваться, как всё на самом деле. Мы встречались с ним всерьёз и надолго – целых четыре месяца. «Навсегда» в очередной раз не состоялось: у него начались какие-то проблемы, видеться стали реже, появились отговорки для встреч… Хотя мы продолжали общаться, я понимала: всё кончилось.

Порвала с ним сама. Потом были слёзы, тоска и грустные треки на всю квартиру. Я не могла не думать о нём. А Лёшка периодически снова появлялся в моей жизни и вёл себя как ни в чём не бывало.