Kitobni o'qish: «Разрыв небесного шаблона»
© Гармаш-Роффе Т.В., 2021
© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2021
фотографии на обложке: © Reviaka Ina, Kiselev Andrey Valerevich, Michal Sanca, Pavlo Baliukh / Shutterstock.com
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
И. Ф. Анненский
Часть 1
Детективное агентство «АКис»
Суббота, 21 марта
– Агентство «Акис»? Здравствуйте. Я хотел бы поговорить с господином Кисановым, – проговорил в трубку приятный баритон.
– Боюсь, сегодня это невозможно, – ответил Игорь Крымов, ассистент детектива. – Он болен.
– А никак нельзя… Понимаете, у меня к вам дело очень срочное. Меня подозревают в похищении и убийстве…
– А вы…
– Я не делал ни того, ни другого!
Игорь вздохнул. Такие расследования они с шефом любили – сложные, витиеватые, головоломные. Ведь ясно же: раз подозревают – значит, есть какие-то улики. Однако человек на свободе – значит, улики пока не ахти какие. И надо срочно найти, как их опровергнуть, пока будущего клиента не посадили. Пропустить подобную головоломку было бы жалко.
– Подождите у телефона, пожалуйста.
Алексей Андреевич Кисанов, частный детектив, мучился от дичайшей головной боли. Ничего подобного он никогда не испытывал и сейчас был изумлен, сражен, повержен. Казалось, голова забродила, как переспелый арбуз, и грозила взорваться, забрызгав все вокруг рыхлой красной мякотью. Алексей лежал на кровати в спальне своей старой квартиры-офиса на Смоленке, боясь пошевелиться, дабы не усугубить страдание. Откуда она взялась, эта свирепая боль, он не понимал. Смена климата? Только вчера утром он с Александрой и детишками вернулся с юга Испании, где к середине марта уже почти началось лето. Загорели, даже поплавали в еще холодном море, двойняшки резвились в детском теплом бассейне. Нагулялись, наелись разных морских гадов в маленьких прибрежных ресторанчиках (сын Кирюшка к концу отпуска заявил, что он прорыбился на всю жизнь). В общем, отдых был изумительным. Ничто, как говорится, не предвещало. И вот нате вам, сегодня с утречка Алексея распластала эта пытка. Голову, казалось, зажали в тиски и сжимали, сжимали… Он еле добрался до рабочего кабинета на Смоленке, хотя лучше бы остался дома: все равно заниматься делами был не в состоянии. Ни анальгин не помог, ни еще какая-то таблетка, которую дала жена. Странно, от перемены климата Алексей никогда не страдал. Может, магнитная буря? Или начало какой-нибудь гнусной болезни? Коронавирус, по сообщению испанских СМИ, обнаружился в Мадриде, но они-то проводили отпуск на юге, возле Аликанте… Хотя банальный грипп пока еще никто не отменил, а вчера в самолете мужик, что сидел за Алексеем, безостановочно кашлял… Как бы вся семья не заболела!
В комнату поскребся Игорь, помощник.
– Кис, жив еще?
Это прозвище – Кис – прилепилось к Алексею давно, с юных лет, и старые друзья звали его так, не задумываясь. Однако новым знакомым подобная привилегия не выдавалась автоматически. Ее нужно было заслужить. И Игорь за годы работы с детективом заслужил.
– Надеюсь, что да… – проскрипел Алексей. – Поскольку, если я умер, то явно попал в ад.
– Слушай, тут дело интересное наклевывается. Жалко отказываться.
– Так бери. Ты большой мальчуган, сам начинай.
– Точно?
– Или ты, или никто. Я в бессрочной командировке в аду.
Игорь вернулся к телефону и предложил клиенту незамедлительно приехать на Смоленскую.
Андрей Саблин
– Я вообще не представляю, как это могло случиться, – говорил мужчина, сидящий напротив Игоря. – Мы с Варей знакомы относительно недавно. И просто общались, по-дружески, никаких намеков на любовные дела. Или на секс. И вдруг меня обвиняют в ее похищении и убийстве! А я даже не знал, что она пропала!
– Хотелось бы услышать все по порядку, Андрей Андреевич, – произнес Игорь, восседавший на месте шефа за старинным письменным столом с широкой инкрустированной столешницей.
– Да зовите меня по имени, без церемоний.
– Хорошо, Андрей. Расскажите, как вы с Варей познакомились, когда, на какой почве подружились…
На какой почве… О, это целая история. И началась она вовсе не с Вари.
Середина января
Все закрутилось вскоре после Нового года, когда Лизка показала ему свою статью.
Впрочем, сначала Лизка позвонила. Андрей как раз принимал ванну. Любил он расслабиться вечером в джакузи с бокалом красного вина. И вот, нежился он себе, как вдруг зазвонил телефон.
Андрей положил книгу на широкий мраморный бортик, допил остаток бургундского – любимого «Пино нуар» – и поднялся из воды. Накинув полотенце на плечи, спустился по невысоким ступеням и, оставляя мокрые следы на зеленом мраморе, подошел к трезвонящему мобильному. Без четверти двенадцать ночи. В такое время могли звонить только самые близкие друзья. Ни родственники, ни коллеги никогда бы не позволили себе побеспокоить Андрея Андреевича Саблина столь поздно, даже если все знали, что он еще не спит.
Так и есть: Лизка Семина. Подруга. Ее хрипловатый, сексапильный голос до сих пор немного волновал его, хотя их короткие отношения закончились давно и по обоюдному – весьма разумному – согласию. Однако сейчас Андрей услышал хоть и знакомо хриплый, но совсем не сексуальный рев.
– Чего стряслось-то? – поинтересовался он.
Послушав некоторое время слезное бормотание Лизки, явно слегка пьяной, Андрей счел более разумным пообщаться с подругой напрямую, тем более что жила она не очень далеко. От Большой Грузинской до 1-го Боткинского проезда минут десять на машине, когда пробок нет. А какие пробки в полночь?
Андрей быстро вытерся, оделся, вышел из дома и сел в машину. Включив радио Lounge FM с легкой фоновой музыкой, он с наслаждением прокатился по ночным улицам, знакомым с детства. Свободные от дневной суеты, от скопления машин и толчеи прохожих, они казались меньше и уютнее, роднее.
– Все, хорош, кончай реветь, – войдя в квартиру Лизы, скомандовал Андрей и вынул из пакета бутылку красного бордо.
Лизка любила французское вино, любое, как бы оно ни называлось. Она приняла бутылку и, пристроив ее на груди – или, точнее, между грудями, в самом прямом смысле, поскольку полы ее халата, небрежно завязанного, расходились сверху и снизу, лифчик же Лизка принципиально не носила, – отправилась на кухню.
Саблин проследил за Лизкой взглядом, в очередной раз восхищаясь ее великолепным узким телом, где все было в то же время округло. Такой оксюморон: пышная тонкая девушка. Осиная талия, попа отличной формы, грудь четвертого размера (неудивительно, что не стоит, тяжесть, согласно закону притяжения, стремится к земле) – носила бы Лизка лифчик, какой-нибудь пуш-ап, была б секс-бомбой.
– Ты зайчик, Андрюшка, знаешь, как меня утешить, – проговорила она, шмыгая носом, и достала из ящика штопор.
На столе стояла бутылка ирландского ликера «Бейлиз» и стакан, на четверть наполненный этой молочно-кофейного цвета жидкостью. Лиза убрала «Бейлиз» в шкаф, а содержимое стакана выплеснула в раковину.
– Гадость, – прокомментировала она, ополаскивая стакан.
– Так зачем пьешь?
– А кто ж мне французское вино принесет-то! Разве только ты, – и она чмокнула Андрея в щеку, неприятно коснувшись его кожи мокрым носом.
Андрей откупорил бутылку, велел подруге вытереть сопливый нос, разлил вино по бокалам, и они, наконец, уселись на маленькой кухне.
– Ты бы сиськи прикрыла, – посоветовал Андрей.
– А че, тебя возбуждает, что ли? – удивилась та.
Грудь у нее была хоть и большая, но плосковатая, однако Лизка этого совершенно не стеснялась.
– Просто отвлекает, – не стал вдаваться в подробности Саблин.
На самом деле, он бы предпочел, чтобы Лизка не была халдой и одевалась поприличнее. Сам Андрей всегда следил за тем, как выглядит: любил нравиться. И безразличия к этому аспекту бытия не одобрял. Живем ведь среди людей, и, если хочешь, чтоб они тебя любили (помогали, оказывали любезности и прочее), то уж изволь напрячься – озаботься своим внешним видом и манерами. А не хочешь – потом не жалуйся на отсутствие благожелателей.
– Я потрясающую тему нашла, Андрюшка, дивную! – Лизка послушно (лучше сказать – безразлично) стянула на груди полы старого халата вишневого цвета. Андрей подумал: цвет удачный, будь он посветлее, на нем бы наверняка обнаружилась куча пятен от всего, что Лизка пила и ела. Уж такой она была неряхой, подруга его. – А они, жлобы, мне статью зарубили!
Елизавета Семина как журналистка специализировалась на темах не то чтоб «жареных», но любила найти материалец малоизвестный, необычный, при этом с замашкой на проблемность. И, конечно, такой, который заинтересует широкую аудиторию, – ведь именно широта охвата аудитории обеспечивает высоту цифр журнальных тиражей.
Андрей и Лиза чокнулись, выпили. Лизавета, наконец, перестала реветь, протерла очки, напялила их на переносицу (отчего ее большие и слегка выпуклые глаза сразу зрительно уменьшились) и принялась вполне внятно рассказывать. На этот раз, как выяснилось, она нарыла тему о персональных секретарях богатых людей.
– И что тут особенного? – спросил Андрей.
– Это не просто секретарь, а персональный, понимаешь?
– Не-а. Вот у меня есть секретарша персональная и чего?
– Что она для тебя делает?
– Ну как, обычную работу: на звонки отвечает или по моим поручениям звонит, документы подшивает, если бумажные, в компьютере тоже их классифицирует, ну еще иногда…
– Саблин, ты что, никогда о персональных секретарях не слышал? Или ассистентах, их еще так называют.
– Слышал, конечно. Говорю же, у меня у самого такая есть.
– Угу. А она за твоими вещами в химчистку ездит?
– Нет, – удивился Саблин.
– А проверяет, чего не хватает в твоем холодильнике?
– Нет, – пуще прежнего удивился он.
– А маме твоей звонит, когда тебе некогда?
– Да это не ее работа!
– Правильно. Потому что у тебя самая обычная секретарша. А персональный секретарь – это не для работы, а для жизни.
– Тогда это домработница! – фыркнул Саблин.
– Андрюха, не тупи. Персональный секретарь не готовит еду, не моет полы, – это человек, решающий исключительно твои личные проблемы. Помнишь фильм «Дьявол носит „Прада“»? Ну вот, это примерно как та бедная девочка, которая моталась по поручениям дьяволицы.
– Не понимаю, кому такое нужно? – пожал плечами Саблин.
– Андрюш, ну представь: ты собираешься на важную встречу. И вдруг кто-то нечаянно опрокидывает кофе на твой костюм. Пятна на пиджаке, на брюках, на рубашке, даже на трусах. Ну, трусы ладно, можешь и в мокром походить. Но остальное! К счастью, у тебя есть персональный секретарь. Допустим, энергичная и толковая женщина. Ты звонишь ей. У нее есть ключи от твоего дома, она знает весь твой гардероб, она отлично водит машину. И вот она летит к тебе на хату, подбирает новый прикид и привозит тебе как раз перед началом важной встречи. Ты успеваешь переодеться и выглядишь безукоризненно.
– А, ну в таком раскладе, конечно, было бы кстати… – кивнул Андрей. – Но ключи от дома? Нужно очень доверять человеку. К тому он же код от сигнализации будет знать. Вдруг ограбит и смоется?
– Именно поэтому таким людям очень хорошо платят. У них не возникает желания разово поживиться, потому что в таком случае они потеряют куда больше и навсегда: репутацию. И работу персонального секретаря уже никогда ни у кого не получат. Одна из девчонок сказала мне, что знает все тайники, в которых хозяйка прячет деньги и драгоценности. Но она никогда ни одной цацки не возьмет. Они с хозяйкой составили опись всех украшений с фотографиями. Аналогичный список есть у страховой компании, на случай ограбления.
– Умные держат брюлики в сейфах в банке.
– Да, но если менять их утром, днем и вечером, то в банк не набегаешься.
– Тоже верно… – согласился Андрей и спросил: – А чего ты ревешь? Что там такого, в этом материале? Почему на статью наложили табу?
– Да вот же ж… – всхлипнула Лизка. – Я многих богатеев обошла, с их секретаршами и секретарями поговорила. Кстати, почти все они молодые женщины, парни в этой должности редко попадаются, хотя парочку я все же встретила. Персеки мне рассказали такие занятные примерчики из повседневной жизни…
– Кто-кто? – переспросил Андрей.
– Ну, я сократила: персек, персональный секретарь. А то замаешься, пока выговоришь.
– Ленива ты, мать.
– Кто б говорил! – хмыкнула Лиза. – За тобой по этой части не угонишься.
– Сочтемся славою, – усмехнулся Андрей, который и впрямь славился в кругу друзей своей леностью. – Так что за примерчики?
– Персеки очень много знают о своих хозяевах, об их личной, а то и интимной жизни. К врачам записывают их на прием – значит, в курсе, у кого-чего-где болит, или там насчет подтяжек и липосакции. К тому же они с рецептами по аптекам бегают, а это уточняет название недуга, как ты понимаешь.
– Нет, не понял. Каким образом?
– Смотри: отправилась, к примеру, персек в аптеку с хозяйкиным рецептом за мазью. А мазь противогрибковая. Значит, у хозяйки где-то грибной урожай вырос, – хохотнула Лизка. – А кому-то виагру, допустим, покупает: ну ясно же, где у хозяина болит!
– Мда, – опешил Андрей. – Информация и впрямь чувствительная. Этим секретуткам хозяева должны…
– Не секретуткам, а персекам, – наставительно проговорила Лиза.
– Ну, персекам, какая разница, – отмахнулся Андрей. – Им хозяева должны действительно очень доверять.
– Само собой, – кивнула Лиза. – Они не только об их болезнях знают, но и об интимной жизни. Через них нередко назначаются свидания с любовниками и любовницами. Персеки подарочки им отправляют, цветочки там, рестораны заказывают, встречи в spa-салонах организовывают и прочие плотские радости. Алиби для супругов, случается, подтверждают: мол, да, точно, мы с хозяйкой по бутикам рассекали. А на самом деле хозяйка в то время предавалась любовным утехам на стороне… Но, Андрюш, я же не сумасшедшая, я об этом в статье не писала! Даже не намекала!
– А в чем тогда дело?
– Только представь: одна тетка, из богатых хозяек, с самого начала поставила условие, чтобы перед публикацией материал ей дали на подпись. Ну я, нисколько не сомневаясь, что у меня все в порядке, ей отправила. А она прочитала и заявила: оказывается, я разглашаю факты ее частной жизни. Андрюх, ты никогда не догадаешься почему!
– Так уж скажи, не томи.
– Прикинь: я написала, как некая персональная секретарша заказала хозяйке пиццу! Эту инфу, оказывается, разглашать нельзя – тетя якобы пиццу не жрет. Исключительно салатиками питается. При том что в статье были указаны только инициалы, Андрюх! Какая-то там бэ-мэ любит пиццу, ну и что??? Кто догадается, что речь идет именно о той самой тетке? Хуже того, эта кикимора выступила от имени всех своих друзей. Они, гады богатые, все друг друга знают. И мадам подсуетилась, чуть ли не всю гильдию подняла! Многие из тех, у кого я брала интервью, затребовали статью на визирование, прочитали и единодушно запретили публиковать. Один дядька даже приперся лично в редакцию и учинил разгром: в статье сказано, что поздравления его родителям пишет персональный секретарь. А у него папаня держит в руках весь капитал, сыну бы такого неуважения не простил. Но я ведь его тоже не называла, Андрюш! Какой-то пэ-эр, подумаешь! – Лиза всхлипнула и глотнула вина. – В общем, у меня бан полный. Я предложила убрать даже инициалы, но главред все равно статью зарезал. А я столько материала насобирала, Андрюха! Да какого! Пальчики оближешь!
– Дашь почитать? – заинтересованно спросил Саблин.
– Ой, с удовольствием! Хоть ты заценишь! Я такую работу проделала! Титаническую! В статью не все вошло, уже объем не позволял. Ну еще я некоторые моменты сама цензурировала, почуяла, что перебор. А теперь ни статьи не будет, ни гонорара… Хотя, если бы главный редактор осмелился опубликовать мою статью, тираж бы разлетелся – и еще бы допечатывали! Но он, сука, под богатеньких подстелился…
Лизка снова заревела. Андрей притянул ее к своему плечу и принялся гладить по голове, пока подруга не успокоилась. Гладил машинально, в то время как мозг его интенсивно работал. Кажется, его осенила отличная идея, навеянная Лизкиным рассказом…
– Кончай реветь, – наконец проговорил он. – Сделаем так: ты мне давай статью и все рабочие материалы, а я подумаю, куда ее пристроить. Да за хорошие деньги. Инициалы придется, конечно, убрать, тогда уж точно никто не сможет предъявить тебе претензии. Возможно, даже не вошедший материал получится в статью добавить. Короче, надо посмотреть, посоображать.
– Ох, Андрюшка, у тебя всегда находятся приятели, к которым можно обратиться даже в самых безнадежных случаях, – шмыгнула носом Лизка. – Прям завидно.
– Это несложно, подруга. Одевайся поприличнее и улыбайся почаще. Когда люди чувствуют, что ты хочешь им нравиться – внешним видом, одеждой, манерами, – они воспринимают это как уважение к себе. А когда ходит халда вроде тебя – кроссовки раздолбанные, на башке гнездо, сиськи болтаются, – то люди понимают: и они, и их мнение тебе по барабану. Ты пофигистка. И кому ты такая интересна? А ведь ты красотка, привела бы себя в порядок и тогда могла бы половину мужского населения иметь у своих ног.
– Ты ужасно умный, Андрюшка, – Лизка поцеловала его в холеную щеку, на которой к ночи проступила щетина, снова запахнула халат и поднялась. – Сейчас принесу, подожди.
Андрей усмехнулся: разумеется, его советы Лизке на фиг не нужны. Ей и так хорошо.
– И все рабочие записи! – крикнул он подруге вдогонку.
Не то чтоб Андрей не был человеком добрым и отзывчивым – был, хоть и в разумных пределах. И Лизке действительно хотел помочь. Но повышенный интерес к собранным подругой материалам пробудили в нем слова об алиби, которые личные секретари обеспечивают своим хозяевам. Потому что его бизнес как раз и заключался в создании алиби.
Андрюша Саблин был хорош собой, удачлив и сказочно ленив. Во всяком случае, так считали все. В школе учительница литературы говорила, обращаясь к классу: «Если вам трудно представить себе Обломова, посмотрите на Саблина: ленивей человека я не встречала!»
Сам Андрей никогда не пытался оспорить эту характеристику, но в душе отнюдь не считал себя ленивым. Дело было в другом: он не выносил обязаловку, презирал все скучное и унылое и отлынивал от того, что ему не было интересно. Тем не менее по основным предметам учился Саблин хорошо, причем не напрягаясь, играючи. Обаяние, улыбчивость и недюжинные способности выручали его с детства. Учителя Андрюшу обожали, а директриса школы называла «нашим солнечным мальчиком».
Позже он так же играючи создал фирму, которая быстро начала приносить приличный доход, а несколько лет спустя разрослась в небольшую сеть и сделала его миллионером. Фирма называлась скромно и непонятно: «В ваших интересах», а являлась, на самом деле, агентством услуг по созданию алиби на разные житейские случаи.
Андрей не стал давать ей кричащее название «Алиби», как некоторые его конкуренты. Ведь обращаясь в такое агентство за помощью, человек вовсе не хочет, чтоб об этом узнали знакомые. Более того, иные даже не желают, чтобы самому агентству стало известно его имя. Правда, анонимность стоит дороже: клиенту приходится платить весь гонорар вперед. Но люди идут и на это, лишь бы убедительно наврать близким. Хотя иные услуги обязывают прописать имя – например, для предоставления в качестве алиби билетов на транспорт, – ну, тогда уж деваться некуда, клиенту приходится раскрываться. А так все переговоры идут по телефону или анонимной электронной почтой. Поэтому Андрей и назвал свою фирму столь туманно: «В ваших интересах». Попадись нечаянно его визитка, скажем, супругу, которому изменяет жена – клиентка фирмы Андрея, та всегда может соврать, что под названием скрывается адвокатская контора или финансовое учреждение.
Фирма Саблина предоставляла алиби всем, кто в нем нуждается. Первенство в хит-параде занимали, конечно, неверные супруги. Муж, к примеру, с полюбовницей на тепленькие Мальдивы рванул, а жене про командировку в холодную Швецию наплел. И билет у него есть, и счет из отеля, и звонки жене/от жены на шведском роуминге, – все это фирма Саблина поставляет. Или такая ситуация: супруга с полюбовником предавалась альковным утехам, а мужу наплела про ужин с важными клиентами, и счет у нее из ресторана на группу товарищей имеется оплаченный из бюджета на представительские расходы ее фирмы. Так что ни к чему не придерешься.
Моральный аспект содействия супружеской неверности Саблина не тревожил. Раз пара докатилась до жизни такой – значит, брак их давно дал трещину. Причины у каждого свои, но виноваты, как водится, оба, раз допустили подобное. Измены лишь следствие. Как насморк следствие вирусного заболевания. Фирма же Саблина, метафорически говоря, лишь носовые платочки заболевшим подает, чтоб пристойно сопли скрыть. Ни хорошо, ни плохо – просто работа такая.
В фирму его, однако, не только неверные супруги обращались, но и прочие граждане по разным другим надобностям. Захотел, допустим, человек в Сочи на лыжах покататься, вместо того чтобы сидеть в душном рабочем кабинете, – и вот, пожалуйста! Следуя разработанному агентством Саблина сценарию, человек вдруг хватается за грудь, начинает задыхаться и под взглядами всполошившихся коллег вызывает «Скорую». Однако «Скорая» приезжает не какая-нибудь, а из Андрюшиной фирмы. Врач, носилки, машина – все настоящее. За особую плату. Человека увозят (якобы в больницу), а тот спокойно улетает на недельку в горы. Все телефоны, на которые звонят его коллеги (а то и начальство), с помощью сотрудников фирмы и одной хитрой программы переадресации звонков отвечают по делу. Хоть от имени больницы, хоть от имени врача. А посещения, граждане, увы, не рекомендуются: больному прописан покой.
Все шло прекрасно. Андрею нравилась его бизнес-затея. Это было похоже на игру, забавно и прикольно, а усилий почти не требовалось, – лишь в самом начале, чтобы отладить механизм, завязать нужные знакомства и укрепить связи. С его солнечным обаянием это оказалось несложно. А дальше все покатилось само. Персонал выучился, усвоил кто, в каком случае и чем поможет за обговоренное вознаграждение, и сотрудники агентства обращались на автомате к соответствующим людям. За несколько лет Андрей открыл уже шесть филиалов агентства в разных городах России, и его доходы неуклонно росли: услуги по созданию алиби стоили дорого.
Андрей был доволен: бизнес легкий и веселый, при этом прибыльный; жизнь, как он и мечтал, приятна и беспечна. Его уважали как успешного бизнесмена, он вращался в кругу таких же успешных, с удовольствием посещал различные тусовки. Он любил нравиться людям – всем без разбору, мужчинам и женщинам, – и он нравился. А это способствовало процветанию бизнеса.
Однако, как в любом бизнесе, следовало постоянно обновлять клиентуру. И Лизкина история про персональных секретарей подсказала ему, где такую клиентуру нарыть: среди тех, кто по долгу службы вынужден создавать алиби своим хозяевам. То есть в среде персональных секретарей. Как их там Лизка назвала? Персики? Нет, персеки, кажется. Они будут рады предложить хозяевам изобретательные и надежные решения. Клиентура количественно небольшая, зато денежно качественная. Этот народец готов заплатить любую цену за алиби. Особенно в столь деликатной сфере, как супружеская неверность. Браки по расчету – как бы там бомонд ни разорялся в интервью о своей неземной супружеской любви – неизбежно приводят к изменам. (Впрочем, верности не гарантируют и браки по любви.) И услуги фирмы Андрея очень и очень им пригодятся. Оставалось только найти нуждающихся в его услугах господ. Но это труда не составит: благо в Лизкиных черновиках все имена названы.
Вернувшись домой, Саблин обнаружил в своей постели женское тело. Каштановые кудри премиленько рассыпались по подушке: Настена спала, зажав одеяло между колен, отчего ее круглые гладкие ягодицы обнажились. Однако возбуждения Андрей не испытал. Напротив, обычно снисходительно относившийся к внезапным игривым визитам своих подружек, он вдруг рассердился. Ни в одну из них он не был влюблен, и они это знали. Андрей никого не обманывал, ложных надежд не подавал. И никаких прав на себя, соответственно, тоже. Обычно девушки принимали такой тип отношений. Однако Настя, которой он доверил ключи от квартиры, – исключительно ради удобства, ничего символического в этом жесте не имелось, и Саблин не преминул ей это объяснить! – принялась себя вести по-хозяйски. Уже не первый раз она заявлялась глубокой ночью и набрасывалась на спящего Андрея с бурными ласками. Ее ничуть не заботило, что он подскакивал от неожиданности, грубо вырванный из сна, – Настена желала секса, и она его получала.
На этот раз она Андрея дома не застала и разлеглась на его постели так, что тому и места не осталось. Это было чересчур. Будь Настена ему хоть женой, и то Андрей подобного эгоистично-потребительского отношения к себе не допустил бы. А Настена была ему никем.
Он набрал номер знакомого таксиста, попросил срочно подъехать. Затем разбудил Настену и, сопроводив ласковым поцелуем фразу: «Больше мне не звони, никогда!» – отобрал у нее ключи. Выдворил девушку из подъезда и, не слушая оправданий, усадил в подкатившее такси.
Избавившись от непрошеной гостьи, Саблин рухнул на кровать, еще хранившую тепло Настиного тела и запах ее духов, что он отметил с неудовольствием, однако менять белье среди ночи поленился. Быстро просмотрев Лизкины листки, он отложил их на прикроватную тумбочку: изучит завтра. Информация весьма ценная для бизнеса, однако сейчас пора спать. Сном своим Андрей дорожил и старался оберегать восемь часов необходимого отдыха от разного рода дел и посторонних мыслей. Дела подождут, пока он выспится, съест свой завтрак из овсянки, вареного яйца (никаких яичниц на масле и уж тем более сосисок или беконов!) и кусочка сыра, запив его горячим шоколадом с миндальным молоком. Лишь после всего этого он будет готов приступать к делам. И, к слову, всё всегда получалось отлично. Выспавшийся, на свежую голову, Саблин был полон идей и энергии, благодушен и эффективен.
Он уже начал засыпать, как вдруг мягкий туман дремы взорвала яркая вспышка мысли. Андрей резко сел на кровати. С ним крайне редко случалось подобное, обычно дремота беспрепятственно обволакивала его, заворачивала в свой кокон и ласково увлекала в глубокий, безмятежный сон. Но сейчас мысль пронзила мозг, словно в его глубине тайно шла работа. Так магма, тихо бурлящая под земной корой, вдруг однажды фонтанирует вверх, вырываясь наружу через жерло вулкана.
Андрюша мгновенно выпростался из объятий Морфея. Включил ночник. На часах было около шести утра, рань несусветная, но это не имело никакого значения: он отоспит свои восемь часов, а на работу пойдет во второй половине дня. А то и вовсе не пойдет, если ничего срочного не случится, ведь он в своей фирме хозяин-барин.
Мысль была обжигающе-свежей: жениться! А точнее, жениться на одной из этих богатых женщин.
В принципе, давно пора, друзья и родители уж который год плешь ему проедают. Но Андрей Саблин до сих пор видел себя исключительно в качестве предмета вожделения женского пола: хорош собой, в постели хоть куда, состоятелен. Относительно, конечно, но все познается в сравнении, а большинству окружающих девушек сравнивать его состоятельность было не с чем. Или не с кем. Ведь миллионеры с миллиардерами не на каждом шагу встречаются. Так что Андрей Саблин в их глазах был лакомым кусочком – холостым красавцем и миллионером, – и вокруг него всегда роилось множество девиц, а он только и делал, что уворачивался от них. Не от всех, разумеется, – женщин Андрей любил, со многими дружил, – а от тех, кто пытался его захомутать. Жениться в обозримом будущем он не собирался – в свои тридцать восемь ощущал себя пацаном, у которого все впереди. Вот только когда (и если) он захочет детей… А пока незачем. Какой смысл, спрашивается, выбирать одну и жить с ней постоянно? Чем она лучше других? По большому счету, схема всегда одна: женщине нужна семья, дети и муж, который много зарабатывает, но при этом удивительным образом ухитряется проводить большую часть времени дома. Идиллия. Недостижимая. В реальности же все грызутся между собой. Тоска. По крайней мере, именно тоску испытывал Андрей, глядя на знакомые пары. За весьма редким исключением – вроде его родителей, до сих пор влюбленных друг в друга. Они и ему говорили, маленькому: вырастешь, полюбишь женщину, женишься… И где она, любовь? Это о чем вообще? Он любил своих родителей и будет, наверное, любить детей, как мама с папой – его, Андрюшу. И он любил своих друзей. Во всех этих отношениях не имелось ничего романтического, зато и подвоха не было: ясно, что тут за любовь такая. А к женщине, на самом деле, испытываешь влюбленность. Которая рано или поздно проходит. Нужно просто пережить ее, как грипп, переждать. Потом глядь – все прошло. И ни в какую такую великую любовь увлечение не превратилось. Остается только радоваться, что не сглупил и не женился.
Однако бизнес-дамы, бизнес-леди, деловые женщины… Поскольку Саблин жениться не собирался, то и невесту себе не присматривал. И никогда не задумывался, где ее искать. Но если задуматься…
То лучшей кандидатуры в жены, чем бизнес-леди, не найти! При больших деньгах, а у многих из них так-таки бизнес большой, покруче саблинского… Так вот, при больших деньгах совместный быт не сможет отравлять жизнь по причине его полного отсутствия! Все труды и заботы перекладываются на плечи помощниц: там уборщица, там кухарка, а там вот, новомодное, личный секретарь. Персональный. Персек. Посему женитьба на такой даме не вступит в противоречие с главным стремлением Андрюши Саблина: наслаждаться жизнью. Сибарит по натуре, он отлично умел это делать. И даже не против наслаждаться в компании с кем-то. В достойной компании.
И что еще важно: поскольку бизнес-дама-леди-женщина сама имеет уйму бабок, – она, следовательно, за Саблина не по расчету пойдет, а за его исключительно личные достоинства. А это всегда приятно. К тому же такая не станет сидеть дома и ждать мужа с работы с тоскливыми глазами, ей не до того, у нее бизнес, дел невпроворот. И это прекрасно!
И вот еще плюс какой: вдруг дети родятся, так армию нянек и гувернанток можно нанять, и бизнес-супруга не станет обвинять Андрея в недостаточном внимании к чаду: у самой времени не будет хватать.
Конечно, брак по расчету слишком часто приводит к неверности, Саблин это отлично знал, он на ней бизнес делал. Но сам он над неверностью супруги зависать бы не стал, пусть себе, лишь бы ему наслаждаться жизнью не мешали. А он… Если что, он сумеет интрижку скрыть, – к его услугам окажется собственная фирма! Впрочем, вряд ли его прельстят шашни на стороне. Если в сексе с супругой все нормально (а он другую не выберет), то зачем? Саблин не был влюбчивым. Увлекался иной раз, и все. Но ради такого не стоит осложнять отношения в удачном браке.
