Kitobni o'qish: «Ледяной Рыбак. Альтраум I»

Глава 1

Проснулся я, как обычно, затемно, сквозь жалюзи пробивался еще фонарный свет, не настоящий. 20 ноября, до рассвета долго. Сегодня мне исполняется 18 лет, и сегодня меня заморозят.

Ну, как заморозят. Никакой заморозки на самом деле не будет, ни инея на коже, ни белого льда в венах, ничего такого – Петр Иванович мне все объяснил, температуру тела понизят до восьми градусов. Хватит как раз на должную мозговую активность и на то, чтобы жить приблизительно вечно, почти все процессы в теле замедлятся настолько, что любая черепаха по сравнению со мной будет как пышущий энергией маленький реактивный истребитель. У черепах-то температура целых двадцать пять градусов, потому они могут жить лет двести, редко больше.

Но мне не надо вечности. Мне нужно подождать каких-то лет пять-шесть, максимум, десять, уже сейчас с моим лейкозом научились делать кое-что очень интересное, клетки против него программировать и все такое, а лет через пять почти наверняка научатся его даже лечить.

Только у меня нет пяти лет. У меня и пяти месяцев-то нет.

Как сказал Петр Иванович – болезнь пошла ва-банк и выиграла. Взбесившиеся клетки устроили революцию, и сейчас тело теряет контроль над всем, что в нем происходит. Садиться я, например, уже две недели не могу. А в ближайшее время разучусь глотать, говорить и дышать.

И это очень, очень неприятно. Я знаю, о чем говорю, потому что это со мной уже было, восемь лет назад, тогда меня держали на аппаратах, и уже хотели, как тут говорят, отпускать, но случилось медицинское чудо и проклятый лейкоз решил оставить меня на потом, про запас. Я тогда восстановился настолько, что родители меня даже к морю возили. На коляске, конечно, и в маске, но все равно это было лучшее приключение в моей жизни.

А сегодня, возможно, настанет что-то, что еще лучше моря. Мне даже думать об этом страшно – боюсь сглазить. Хотя Петр Иванович, и тот, из Lesto, уверяли, что сбоев быть не может, что полно в «Альтрауме» таких, как я, играет и все у них распрекрасно.

Но я же еще тот везунчик, ухитрился, вон, такую редкую болячку раздобыть, какой на Земле один из ста миллионов в год заболевает. Это же гребаный джек-пот.

Хотя то, что мне удалось дотянуть до восемнадцати, – уже удача. Несколько лет мои родители и больница пытались влиять на всех – депутатов, журналистов, международные организации – чтобы был снят запрет на подключение в «Альтраум» несовершеннолетних, если те, как я, умирают, например, или в параличе полном. Но все впустую. Жестокая игра, неполиткорректная, шовинистская, вредные привычки, травмирование психики, растление малолетних – ля-ля-три рубля.

Папа говорит, что это – гнуснейшее ханжество, обычное для человечества, которое по отдельности состоит, может, из очень умных людей, но все вместе – тупое, как полено. А Lesto хоть и зарегистрировано в каком-то островном государстве, которое плевать хотело на международные законы и чуть что – начинало вопить, что проклятые империалисты покушаются на сувернитет и национальные традиции, но даже в этом раю контрабандистов и траффикеров приходилось какие-то границы не перешагивать, чтобы совсем не нарываться. И юристы ни за что не позволят подложить компании свинью в виде несовершеннолетнего, которого нужно всем миром защищать от всяких виртуальных ужасов типа секса, насилия и алкоголя.

Потому родители и получали умильные-дебильные ответы в стиле ах-ах, какая жалость, надеемся, ваш мальчик поправится, а пока существует множество прекрасных ВР-игр и пространств для малолетних…

Ага, знаем мы эти игры. На допотопных шлемах с отходящими контактами. Там можно по квадратным головам гладить забагованных щеночков, а если тебя не очень тошнит, то даже покататься на паровозике по очень, очень некрутым американским горкам полторы минуты. В мире есть единственная настоящая ВР-игра – в которую вбуханы миллиарды и миллиарды, в которую играют десятки, а по выходным -чуть не сотни миллионов, под которую выпускаются капсулы, стоящие в Lesto-центрах любого мало-мальски приличного города в мире. И это Альтраум. Категорически запрещенный для всех, кто моложе восемнадцати лет. Невероятные сценарии, бесконечная история, умопомрачительная графика и, что самое главное, фантастические технологии, в том числе био-технологии. Благодаря которым человека можно заморозить – и он будет продолжать жить, а не превратится в овощ с навеки вымершими клетками мозга.

Кучи богатых стариков спонсировали эту игрушку – это все знают, хотя владельцы и акционеры формально анонимны – вливали туда огромные деньжищи, именно чтобы жить в ней со всеми удобствами, пока их наследники воют в судах, требуя отключить бедненьких дедушку и бабушку от розетки и не мучить старичков, и отдать уже долгожданные миллиарды в руки законных внуков и правнуков. Ха-ха… да юристы у Lesto  даже круче, чем их техники и программисты. Я читал стенограммы этих судов как юмористическую фантастику, честное слово. Я раньше вообще очень много читал. Очень, очень много, все равно делать больше ничего не мог. Читал все, что подвернется под руку. Фильмы – это тоже хорошо, иногда посмотреть можно, но все-таки смотреть – это очень медленно, а книги и прочие тексты я глотал со второй космической скоростью. Раньше, конечно, пока мелким был. Уже давно я почти не могу читать – очень устаю и многое забываю. Слишком много лекарств и слишком много боли.

Поэтому мне и страшно. Я не очень верю, что, попав в Альтраум, буду чувствовать себя лучше.

Говорят, там все иначе, чем в обычных ВР-игрушках – я не буду чувствовать ни усталости, ни слабости, ни тошноты, ни боли. А буду все ощущать как обычный здоровый человек. Вот только я-то не знаю как чувствует себя обычный здоровый человек. Я в пять лет заболел, а до того почти ничего и не помню.

Здесь, по крайней мере, когда уже совсем устанешь, можно просто сдаться и все закончится. А в капсуле ничего ты не сделаешь, будешь лежать холодным и страдающим бревном столько, сколько понадобится.

Впрочем, долго я там все равно не пролежу, наверное. Индивидуальную капсулу родители мне организовали – продали квартиру бабушки Оли, которая должна была достаться Динке – так бабушка завещала. Очень она Динку жалела. С одной стороны – чего ее жалеть, она-то здоровая. С другой, если подумать, то тоже невесело становится. Динку родители специально для меня родили. Да-да. Когда была еще надежда, что мне пересадка костного мозга поможет, родители сдали яйцеклетки и все прочее, отдали последние накопления – и генетики собрали им Динку – идеального донора для любимого сыночка, с максимальной совместимостью тканей. Ей сейчас десять, у нас с ней все нормально. Она – девчонка что надо – хотя и маленькая, но умная, и поговорить с нею интересно. Но родители могли бы все же побольше с нею заниматься. Я им благодарен безумно, но иногда и я понимаю, что они уж слишком на мне зациклились. Отец работает на двух работах, мать у моей постели сиделкой, нянькой, выбивает мне квоты на лекарства, на экспериментальное лечение, выматывает жилы из специалистов… А Динка растет сама по себе, как трава. Но она реально умненькая и славная. Если все получится, то мне с Динкой еще долго не пообщаться. Родители смогут капсулами в центрах пользоваться, чтобы меня навещать, а Динке этого не позволено. И просто в сети потрепаться не сможем – мне выход в интернет будет закрыт, даже на игровые форумы Альтраума не заглянешь, нет такой функции, чтобы из игры куда-то, не выходя, заглядывать, увы. Впрочем, там, говорят, даже газеты кто-то издает, и книги есть какие-то.

Но кроме самой капсулы есть и другие траты. Содержание замороженного в центре под медицинским наблюдением ни в какую страховку не входит, а это дикие деньги. Сто двадцать долларов в сутки примерно, если вместе с подпиской за игру считать, хотя подписка по сравнению со всем прочим – копейки. Из игрового центра вообще без оформления подписки играть можно – плати лишь за аренду капсулы – двадцать долларов за три часа. Но многие игроки все же раскошеливаются на персональную капсулу дома – большинство, конечно, покупают самые простые, без таких наворотов, как моя – но это все равно цена хорошей машины получается. Вот там – двести долларов в месяц подписка, как и у меня. Но, подписка, повторюсь, ерунда, а вот медицинские счета для моих родителей неподъемными будут. Они, конечно, ничего такого мне не говорят, но я пока еще не слепой и не глухой и считать не разучился. Почти четыре тыщи зеленых в месяц – отец близко столько не зарабатывает. Квартиры проданной хватило год вперед оплатить, а дальше – тотальная неизвестность. Но я их знаю, они и свое единственное жилье продадут, и на улицу с Динкой жить пойдут, и банк ограбят – если мне надо будет. Такие уж они у меня, увлеченные мною.

Так что в игре мне надо будет научиться зарабатывать. Что вполне реально, так как Lesto официально разрешает игрокам продавать игровые деньги, у них там и банки для этого есть. Из-за этого на них тоже наезжали контролирующие, налоговые и финансовые органы всех государств мира, до сих пор в некоторых странах пытаются это дело блокировать и урезать, но, слава богу, не у нас, у нас тут не до этого, сами знаете.

Я раньше много читал и размышлял о способах зарабатывать золото в игре, планы какие-то строил, но с тех пор, как стала так болеть голова и мысли превратились в вареную лапшу, как-то запустил это дело. Все равно почти все сразу забываю, как придумаю, вот так-то. Жесткая химия, антибиотики и обезболивающие – лучший рецепт коктейля «Тупоумная Апатия».

Пришли сестра и санитар, подняли жалюзи, раздали двум моим соседям таблетки. Меня обтерли влажной губкой, поменяв что надо. Ну да, я теперь в памперсах. И мне почти не стыдно, мне все равно. А в капсулах любой игрок – при космической системе удаления отходов, иначе никак, все реальные потребности тела мозгом в игре игнорируются, хотя, как писали, игровой секс, в реальности тоже может проявляться , но я этом вообще не бум-бум, если честно, секс —для меня понятие сугубо теоретическое. А вот влюблен был – в одну девочку в позапрошлой больнице. Но она быстро умерла, и вспоминать про это я не хочу. Да и не помню уже ничего толком, нам по двенадцать лет было, уже очень давно , все в тумане.

Родители приехали в десять, мама опять ревела. Я расстроился, что они Динку с собой не взяли, но, наверное, мама не хотела от меня отвлекаться напоследок.

Потом со мной беседовали юрист и работник Lesto, и еще от больницы какой-то тип, я подписывал бумажки на всякие действия с моим замороженным телом. Выяснилось, что какой бы ник у меня в игре ни был, они меня узнают по номеру аккаунта игрового, и мне напишет письмо их представитель в игре, с ним можно будет встретиться, как до крупного города доберусь. Родителям передадут мой ник и в каком месте я начну играть, чтобы они тоже в ту локацию зашли, когда решат меня навестить.

Дали небольшой инструктаж по выбору расы и класса. Остальные игроки за дополнительную плату могут поменять персонажа на нового, если им что не понравится, а мне придется играть чем выберу – поэтому меня очень попросили на начальный тест отвечать максимально честно и очень хорошо подумав, не торопиться ни в коем случае, ибо класс будет генерироваться и по результатам теста в том числе. Предупредили, что в начале игры у меня могут возникнуть странные ощущения – из-за охлаждения, но через несколько часов все придет в норму. Заморозят меня здесь, потому что в незамороженом виде меня транспортировать уже опасно, а потом аккуратно перевезут в спец-центр, так что могут еще быть остаточные головокружения при перемещении капсулы.

Потом мама меня долго целовала, рыдала, и папа тоже слегка подрасклеился, и все это было невыносимо, но я все равно не хотел их отпускать, как маленький. Но когда они вышли, стало легче.

Капсула была красивой, стально-голубой, пахла озоном и внутри была прохладной. Вообще положен долгий инструктаж пользования индивидуальной капсулой – но со мной этот этап пропустили, ибо незачем. Сам себя я там размещать все равно не буду. Все датчики, шланги и крепления подключили, Петр Иванович мне улыбнулся, сказал, что мы увидимся «когда будут хорошие новости», а потом крышка капсулы точно и мягко закрылась.

Мгла – бархатная, с искорками. Гудит в ушах тоненько.

И тут из мрака передо мной сформировался – я. В чем -то типа набедренной повязки. Без слез не взглянешь -я, конечно, знал, как я выгляжу, лишний раз в зеркало старался не смотреть, но тут аж дыхание перехватило. Лысый, тощий червяк с ощутимо раздутым животом и одутловатыми щеками. Одутловатость – это в основном от лекарств, я знаю, но и сердце уже не справляется.

«Желаете изменить внешность?» -спросили меня мягким и глубоким женским голосом.

– Желаю! – оказывается, я тоже могу тут говорить.

Возился я полчаса, не меньше. Прибавил роста, сделал кожу не такой белесой. Мышц особо не добавлял, поскромничал, но плечи увеличил – вместо глиста получилась вполне себе модель, из тех, которые всякие гуччи-шмуччи рекламируют, там бодибилдеров не водится, дизайнеры любят, когда их тряпки на людях-вешалках красиво развеваются. Бровей и ресниц себе наделал.А волосы на голове вообще до пояса отрастил – раз уж можно, наконец, оторваться с прической, а то я уж и не помню, какого они в реальности были цвета. Будет неудобно – в хвост соберу или вообще постригусь, там же есть, наверное, парикмахеры. Оказывается, если одутловатость и лысость убрать – то я очень ничего . Мог бы быть…

«Выберите имя – максимум из трех частей»

Никита Дмитриевич Строгин? Ну уж нет. Несчастливое имя. А если с первыми буквами поиграться? Нидмист… неудобно произносить…а если пару лишних выкинуть? Нимис.. ну а что? Очень даже ничего. Второе можно в честь сеструхи. Нимис Динкан, например. Без третьего обойдемся, не надо излишеств.

Игра подтвердила, что больше Нимисов Динканов в игре нет -я неповторим и уникален. Ну да, я такой. Поймал себя на мысли, что впервые за долгое время чувствую себя вполне сносно – при том, что тела своего не чувствовал вообще – один пытливый мозг, всматривающийся в буквы.

«Выберите предпочитаемый язык».

Возникла идея избрать английский – все-таки подавляющее большинство игроков именно из англоязычных регионов, там денег на игры людям хватает, хотя китайцев тоже много играет. Потом решил, что моего навыка спикинглиша все-таки маловато, а встроенные переводчики -зло, к тому же язык потом менять, вроде, можно, а поначалу не будем выпендриваться… «Русский». Ну, будет меньше народа в стартовой локации – тем удобнее, меньше конкуренции..

«Выбранный регион: преимущственное происхождение игроков – восточная Европа, подтвердите.»

Посмотрел список стран, которые входят в регион. Видимо, предполагается, что всем нам тут будет веселее и проще друг с другом играть, потому что мы друг друга по-соседски любим. Угу, конечно… Чувствую, политические отношения в регионе будут… интересные. Может, к китайцам пока не поздно – от греха подальше?

«Выберите расу»

Под «расами» в Альтрауме подразумевалось не пойми что. Мне случалось играть в обычные компьютерные игры – пока еще от них не мутило, там обычно эльфы-люди, гномы-орки всякие. А тут длиннющий, пунктов на сорок список каких то весов, расков, адылейев … выбираешь взглядом одну строчку – и персонаж слегка меняется: светлеет, темнеет, кончик носа у него сплющивается – но ничего кардинального. В описаниях тоже все непонятно.

«Раса несь – обитатели лесов, охотники и собиратели, искусные стрелки…» это же, вроде, классовое что-то должно быть. «Люди несь лучше прочих видят в темноте, они быстрее развивают параметр «Скорость» и навык «Лесозаготовки».

Ага, маленькие бонусы. И, наверное, особые квесты. В интернете пишут, что главная особенность Альтраума – это хаотично генерируемые индивидуальные квесты, многие из которых совершенно уникальны и генерируются после определенные действий конкретного персонажа.

Почти выбрал «несь» – но тут посмотрел на персонажа – и вздрогнул. У парня совершенно исчезли белки – один зрачок на весь глаз. Да еще и желтый. Ну уж нет, спасибо. Хотя бы в игре я хочу иметь обычную, нормальную внешность! Покопался еще немножко в расах и понял, что ничего не понимаю. Нужно либо было лучше готовиться, либо брать первую попавшуюся. Вот например «повышенная скорость роста навыка «Рыбалка» и параметра «Удача». Я всегда мечтал хотя бы раз в жизни оказаться на рыбалке. Папа обещал, что как только я выздоровею… И удача мне точно понадобится. Что за раса хоть? «Беловодец»? У персонажа рога и хвост не отросли? Нет, но волосы порыжели чуть не в красноту, а глаза посерели и стали чуть более прозрачными что ли. Ну, и ладно. Я – беловодец, подтверждаю.

Потом началось мучение. Программа засыпала меня вопросами. Я называл свой любимый цвет, запах и животное. Отмечал в списке , что мне нравится, а что не нравится (в стиле – мороженое и звезды нравятся, змеи и танцы – нет) . Выбирал пропущенные слова из предложенных. Отвечал на вопросы вроде «Вы сидите в комнате и тут в окно влетает камень. Ваши действия а) выгляну в окно, чтобы увидеть, что там происходит, б) выберу безопасное место, вдруг влетит второй…» И так далее и тому подобное.

Я помнил, что мне советовали отнестись к тесту серьезно, и изо всех сил старался. От класса, в отличие от расы, в Альтрауме, насколько я помнил, зависело очень многое, а этих классов тут чуть не тысяча, причем полного списка их еще никто не составил, все время какие-то новшества. Есть известные и востребованные, а есть непойми что. Класс «храмовый паладин», скажем, на форумах называли не иначе как «читерской имбой», а человеку с классом «прирожденный карманник» , как я помню, первые сорок комментаторов посоветовали не пожалеть денег на вторую попытку создания персонажа, а сорок первый написал,что игра таким классом обещает быть захватывающе интересной, но лучше все же сменить класс, если только нет желания сидеть по двадцать часов в сутки в колодках у позорного столба, пока почтенная публика швыряет в тебя тухлыми овощами.

Вопросы становились все более странными «Что больше пугает – шелест шагов, скрип стекла, капля крови…» и личными «Укажите насколько вы мстительны по шкале от одного до двенадцати, где двенадцать – «очень мстителен».

На форумах писали, что этими дикими расспросами игра просто маскирует то обстоятельство, что для первого полного подключения в капсуле игрока ей требуется неприлично много времени, а класс персонажу выбирается рандомно по принципу «на кого бог пошлет». В доказательство приводили свидетельства того, что один человек , создавая несколько персонажей подряд, отвечал на вопросы относительно одинаково («относительно» – потому что вопросы каждый раз немного менялись) -и получал совершенно различные классы. Я все же решил быть уважительным к рекомендациям спеца из Lesto и честно пытался им следовать. Но в конце концов я все же выдал сакраментальное «Да вы издеваетесь!» увидев, что требуется выбрать – в каких случаях утопление предпочтительнее удушения, а в каких – наоборот

а) вы выбираете наказание для вашего бывшего учителя физкультуры,

б) вы хотите принести жертву темным богам

в) вы готовите жареную курицу

г) вы уничтожаете босса мафии.

– У меня не было учителя физкультуры. – сказал я тесту.

"Спасибо за ваши ответы. Класс вашего персонажа генерируется!"

Ну что же, здравствуй, моя новая судьба!

"Поздравляем, ваш класс Лесная Ведьма! Вы – специалист по чарам, проклятьям и народной медицине. Ваш бонус -дополнительный навык «Травничество» Вы возникнете в стартовой локации Ежино континента Трансильвия через 29, 28, 27, 26…"

Не понял, кто я?!

Глава 2

Какая ведьма?! Я что, неправильно указал свой пол? Но в игре вообще невозможна смена пола, кто ты есть, тем и играешь – за что она и получила штампы «сексистской» и «шовинистской». Какая ко всем святым ведьма?!

Я падал вниз головой в кружащийся подо мной огромный мир. Падать, судя по всему, предстояло несколько километров – подо мной расстилались моря, континенты, леса, горные гряды и маленькие симметричные спирали городов.

Еще одно гениальное изобретение творцов Альраума, надо понимать. Сильные впечатления с первых секунд, смотри, какой мир тебе достался! Учитывая, что боль в игре приближена к реальной и законы физики в плане гравитации должны быть примерно аналогичны земным – самым сильным впечатлением, видимо, должен стать момент прилета.

Но меня больше волновала не возможность разбиться в лепешку. Я паниковал по другому поводу – вокруг меня бился и хлопал подол самого настоящего платья.

Точно, я баба. Ну, приплыли! Прилетели, то есть. Дайте мне только добраться до этого их юриста.

Двигаться в полете было не проще, чем на больничной койке. Но я попытался все же извернуться так, чтобы ухватить себя за набедренную повязку. Потом на всякий случай как следует ощупал грудь.

Нет, похоже, я все-таки не сменил данный мне природой пол. Но почему я тогда ведьма и в платье?

Размышления прервал прилет на точку назначения, как ни странно – почти безболезненный, словно с кровати бухнулся. Уж поверьте, я в падениях с кроватей – большой специалист.

Я лежал на лужайке под деревом, глядя в высокое изумительно синее небо. Запахи травы , сена и, наверное, навоза. Пролетевшая бабочка овеяла меня ничтожным ветерком от своих крылышек. Невероятная, невозможная реалистичность. Так не бывает.

Приподнялся. Сел. Посмотрел на свои худые босые ноги. Опершись о ствол, попытался осторожно встать и взлетел вверх, словно тело почти ничего не весило. Я стоял на собственных ногах, не чувствуя ни боли, ни усталости, я дышал полной грудью. Легкий озноб и нервное возбуждение – вот и все.

И кругом – воздух. Много, много воздуха, свежего, прохладного, благоуханного , так отличающегося от пропитанной лекарствами и мучениями духоты палаты. Я пил этот воздух, а из глаз текли слезы.

«Что нюни распустил, рекрут?!» – рявкнули в спину. Я очень осторожно повернулся – к легкости движений, видимо, тоже нужно привыкать. Под деревом стоял явный вояка -в чем-то зеленом и безусловно форменном, хотя форма эта не была похожа ни на одну их тех, что я мог вспомнить. Нечто среднее между костюмами казака, самурая и участника греческого почетного караула.

– Простите, – сказал я, – но я, кажется, не рекрут.

– Все вы тут рекруты, – сообщил вояка, ковыряясь в зубе соломинкой. – Что у тебя за класс такой, лисье отродье?

– Лесная ведьма.

– Вижу, что ведьма, но ты же вроде мужик.

– Не знаю. Может быть, имеется в виду ведьмак?

– Не… – вояка сплюнул, скептически осмотрел соломинку и, поморщившись выбросил ее щелчком за спину. – Ведьмаков я видывал, это те, кто на ведьм охотятся.

– На меня то есть?

– Ну, видимо. А вот ведьм сюда не забрасывало покамест. Тем более которые мужики. Впрочем, кого тут только не шляется… Так, рекрут, хватит валандаться, посмотрим, на что ты годен.

Я охнул, так как из руки вояки мне в лицо метнулось нечто вроде бронзового диска – диск развернулся в воздухе и превратился в небольшую зависшую перед взглядом табличку.

"Сержант Вошебой предлагает вам пройти начальное обучение".

Снизу было крупно выведено «Принять». Варианта «отказаться» не было, как и обещания каких-нибудь распрекрасных наград, хотя из своего небольшого опыта игр я помнил, что за квесты положено награждать.

– Внимательно посмотри на «принять» и попытайся мысленно нажать на это слово.

Я попытался и получилось.

– Хорошо. Теперь скажи, кто я такой.

– Сержант Вошебой?

– А кроме того? Посмотри мне на грудь и быстро моргни два раза. Не так, резче моргай. Там, откуда ты, моргать не учили что ли?

– Нет, не учили, – честно ответил я.

– Оно и видно. Резче и быстрее зенками хлопай!

Между отворотов кафтана на могучей сержантской груди загорелось зеленым «Сержант Вошебой, наставник рекрутов».

– Теперь сморгни меня обратно. Получилось? А теперь посмотри, что за камень – в не очень чистой лапе сержанта появился булыжник.

Я старательно моргал до рези в глазах, но камень безмолвствовал.

– Не выходит? То-то, что не выходит, потому как это обычный булыган. Будь ты каменщиком или шахтером, или, не знаю, ювелиром, может, и увидел чего. А так хоть обморгайся. А теперь попробуй вот с этим – из кармана сержант достал пыльную тряпку. – Давай давай, не жмурься, а моргай.

«Драный мешок рекрута, восемь ячеек».

– Не прошло и года. Теперь бери этот мешок и цепляй к себе. А кто знает как цеплять? Куда ты его дальше-то дерешь, кулема! Вот так, в руку и по кругу костью води. Повторяй за мной. Ты слепой что ли, лисье отродье? Скрип слышишь? Значит, прицепился. Теперь открой, держи вот так руку и пальцами щелкай…

За десять минут я обучился открывать и закрывать мешок, класть туда предмет (тот самый булыжник) и доставать его, а также вызывать персональное окно (ровным счетом ничего интересного – там пока что были лишь панель уведомления о пришедших мне письмах (ноль писем) и список моих квестов (всего один, имени славного сержанта Вошебоя).

Зато если моргнуть дважды прямо себе в пупок, можно было узнать про себя много интересного.

«Имя

Нимис Динкан

Раса Беловодец

Класс Лесная ведьма

Уровень 0

До следующего уровня 10 очков.

Жизнь 10»

– И последнее – вокруг этого дерева бегоооом мааарш!

– Долго бежать еще? – спросил я, слегка задыхаясь, на пятидесятом примерно круге.

– Пока задница не засветится! – развеселился сержант. – Давай-давай, не пыхти, держи темп.

Задница засветилась еще спустя десять кругов. Правда, не только она – меня всего обдало словно теплым дождем из света.

«Вы достигли первого уровня.

Скорость +1

Бег+1

Выносливость+1

Жизнь +2

Получен навык «Сглаз»

Квест «Обучение у сержанта» выполнен»

– Ну вот, лисье отродье, я с тобой закончил. Теперь чеши вниз по тропинке к казармам, найдешь там сержанта Дырокола, получишь у него задание.

– Скажите пожалуйста, а почему вы все время называете меня лисьим отродьем?

– А кто ж ты еще? – удивился сержант. – У вас там в Беловодье испокон веков с лисами безобразничают. Вот потому вы с такими ушами и шляетесь по миру людям на смех.

– Какими ушами?!

Я схватился за голову. В копне густых и пышных рыжих волос явно прощупывались мохнатые звериные уши торчком. Где только были мои глаза? Зачем я эти лохмы себе наотращивал, за которыми ничего не видно было?!

Тут меня посетила ужасная мысль и я снова схватился, но уже не за голову.

– Хвост ищешь? – поинтересовался сержант. – Не боись, хвосты у ваших только у некоторых девок бывают, да и то после свадьбы отваливаются, говорят. Давай, чеши к Дыроколу, пока я тебя пинками туда не погнал.

Я двинулся к тропинке напрямик, раздвигая траву подолом. Одет я был все же не в платье, а в нечто вроде длиннющей холщовой рубахи – впрочем, после больничных сорочек она смотрелась еще вполне прилично, хотя бы без разрезов сзади. И бегать в ней было удобно, подол был достаточно широк, чтобы не превращаться в стреноживающий мешок. Впрочем, задача раздобыть штаны казалось мне одной из первоочередных. Но не самой. Спускаясь по тропинке с холма, я обернулся и, увидев, что сержант скрылся из виду, быстро решил задачу номер один , воспользовавшись в качестве сомнительного укрытия чахлой березкой. Необходимость справлять нужду в компьютерных играх была мне в новинку, но с другой стороны реалистичность Альтраума и не предполагала иного подхода к делу. Вымыть руки было негде, поэтому я отломил стебель лопуха и протер им пальцы. Пальцы стали зелеными. Лопух пах лопухом.

Это была настоящая жизнь, пусть со всеми этими выскакивающими табличками и лисьими ушами, но жизнь – правдоподобная до невероятия. И уж точно куда более нормальная, чем та, что я вел раньше. Ветер был все так же свеж и ощутимо холодало. Хотя…

Тут я вздрогнул, поняв, что давно испытываемый озноб – наверняка следствие замораживания моего тела. И снова стало страшно, невыносимо страшно, а вдруг что-нибудь пойдет не так. Я много читал о криомедицине, я знал, что несчастные случаи и летальные исходы при охлаждении – далеко не такое уникальное событие, как успокаивал меня Петр Иванович. В конце концов мой организм и так на пределе, он и сам по себе, без подобных испытаний ежесекундно мог прекратить работу. Вот уже после благополучного замораживания летальность опускалась почти до нуля – правда, последующая разморозка была еще опаснее охлаждения, но до разморозки еще надо дожить.

Просто не думай об этом, – сказал я себе. – Встань на тропинке, смотри на далекий горизонт и дыши. Даже если ты сейчас умрешь, ты умрешь счастливым и без боли. И вообще каждый человек каждую секунду может совершенно неожиданно закончить жизнь, ты тут не одинок, мы все в одной лодке. Лучше снова начинай сердиться из-за дурацких ушей. Почему они мне не нравятся? Потому что я не хочу выглядеть смешным и жалким. Пусть девчонки ушки носят – они такое любят, а я – мужик. Может быть, их можно как-нибудь отрезать? Ушить? Все время ходить в панамке?

Новая волна озноба не позволила страху уйти. Тогда я решил рассердиться на сам страх и на слабеющих ногах решительно зашагал вниз – к серому деревянному двухэтажному зданию, которое, по всей видимости, и было искомой казармой. Сержант Дырокол был почти копией сержанта Вошебоя, только при усах и в порванной рубашке.

Осмотрев меня без какого-либо удовольствия, он приказал следовать за ним – во двор казармы. Там, на пыльном плацу стояло несколько шестов с насаженными на них мешками из поцарапанной кожи, из мешков торчала солома. Верхняя часть каждого мешка была туго затянута воняющей дегтем веревкой – получалась вроде как голова.

– Бей – сказал Дырокол.

– Чем?

– Хоть руками, хоть ногами.

Я послушно дал кукле несколько оплеух, потом, задрав подол, пнул жесткий мешок – пальцы босой и уже довольно-таки грязной ноги взвыли.

– Мда, – сказал Дырокол. – Что и ожидалось.

Он наподдал манекен локтем, отчего несчастное чучело спружинило чуть не до земли, отошел к стойке с оружием и протянул мне маленький топорик с занозистой рукояткой.

– Бей, – повторил он.

– А не испорчу мешок?

– Заговоренные. Бей.

Я принялся мучить мешок топором. Солома шуршала, кожа бумкала, мешок был неподвижен.

– Дермь кунячья, – констатировал сержант. – Давай-ка мечом попробуем.

Мы попробовали и мечом, и дубинкой, и длинной палкой, и копьем, и маленьким ржавым ножом типа перочинного, только не складывающимся.

С ножом повезло больше прочих: на десятом примерно ударе манекен слегка махнул пучком соломы из дыры.

– Все равно кунячья, – сказал Дырокол, – но хоть что-то, хотя, считай, ничего. Навык у тебя какой? Тот, что ты получил у Воша?