Kitobni o'qish: «О чём молчат камни»

1

Модуль мягко опустился на поверхность планеты Файзен в звездной системе Бернарда. Небольшой луноход – так в просторечии теперь называли астронавты все аппараты для передвижения людей и грузов по грунту планет – выкатился из чрева модуля и направился в сторону станции «Круг».

Существовала другая (и не единственная!) огромная межпланетная станция, находящаяся в районе Марса, от которой в разные концы галактики отправлялись космические корабли, ракеты разных форм и размеров. «Мир» – старая станция, она была построена около земного века назад, но работала исправно, и ее считали надежной, поэтому не разбирали и не переделывали.

Луноход подъехал к воротам. По длинному коридору он въехал внутрь и остановился. Когда открылся люк, из него вышли двое и направились к входу в «центральный город». Небольшая обработка скафандров – и люди вошли в приемное помещение. Здесь орудовали роботы, которые тут же помогли раздеться путникам. Скафандры хотя уже и были легкими по сравнению с теми, что были в начале космической эры, но им требовалась дозаправка кислородом и другими жизненно необходимыми вещами. Раздевшись, путники направились ко входу в следующий отсек, где их встретил огромного роста провожатый.

– Рик Гордон, – представился он гостям. – Заведую всеми охранными системами на станции.

– Татьяна Иванова, космопсихолог, а это мой помощник Тэй Клинг, – сказала девушка, указав на своего смуглого спутника.

Она посмотрела на Рика внимательно и поняла, что это человек-химера, в нем есть клетки гориллы. Девушка могла чувствовать чужеродные для человека особенности, сама она не могла объяснить свои способности. А у Рика было крепкое, мускулистое тело, длинноватые сильные руки, короткая шея. Наверное, этот человек обладает большой силой, что необходимо для охраны. В ней самой – клетки дельфина, поэтому она может очень хорошо плавать, чувствует опасность и может мысленно сканировать пространство.

Для человечества стало необходимостью иметь разные возможности для выживания в космосе. Люди научились внедрять клетки любых животных, рыб, земноводных, насекомых в человека, наделяя его, таким образом, характерными для животного чертами. Химеризация стала обычным делом.

– Пойдемте со мной, мы вас очень ждали, – Рик двинулся вперед, увлекая гостей за собой. Они шли по небольшим коридорам, пересекающимся с внутренними трассами, по которым двигался транспорт.

– Здесь надо быть внимательными, – отметил Рик. – Движение иногда бывает очень оживленным.

– Нам далеко идти? – спросила Татьяна.

– Нет, до главного здания не более пяти минут. У нас не принято ездить на транспорте, врачи советуют больше двигаться, это очень важно.

– Мне сказали, что что-то происходит с людьми на станции. Что именно? Почему потребовался космический психолог?

– Я думаю, лучше об этом расскажет доктор Ванг. А вот и он.

К ним подошел мужчина лет сорока. Миндалевидные глаза, форма лица показывали его связь с азиатскими народами. Коротко стриженные волосы лежали аккуратно, точно нарисованные. Татьяна поймала себя на мысли, что ей не всегда удается сделать хорошую прическу самостоятельно, часто не хватало времени на парикмахерскую (так еще называли для удобства службу сервиса).

–Я доктор Ванг, – представился мужчина, протянув Татьяне руку для приветствия.

– Татьяна Иванова, космический психолог, – она пожала его руку. – Это мой помощник Тэй Клинг.

А вот доктор Ванг, пожалуй, только человек, так что его возможности ограничены.

Доктор Ванг протянул руку для приветствия и Тэю. Молодой человек улыбнулся, обнажив прекрасные ровные зубы. Его темная кожа при мягком освещении напоминала молочный шоколад. Тэй, как думала Татьяна, имеет что-то от змеи: подвижный, он, как сжатая пружина, готов к неожиданностям, реакция у него мгновенная, хорошая физическая подготовка помогает Тэю работать в тяжелых условиях, долго обходиться без пищи и питья.

– Мы живем здесь одной семьей, можно сказать. Но недавно стали происходить странные случаи. Я об этом расскажу у себя, – доктор Ванг пригласил их в свой кабинет.

Татьяна осмотрела кабинет с большим интересом. Странно, но здесь висели портреты многих известных врачей, начиная от Гиппократа и кончая Веселовским, космобиологом прошлого века.

– У вас тут целая фотогалерея.

– Люди не должны забывать выдающихся врачей, космонавтов и всех, кто совершил что-то по-настоящему стоящее для науки, – ответил доктор Ванг. – Вы можете называть меня по имени – Алекс.

– А я просто Таня. Мой возраст дает мне некоторые поблажки, но я серьезно отношусь к науке и готова помочь всем, чем смогу.

– Понимаете, дело тонкое, – медленно произнес Алекс. – Вы знаете, что на нашей планете нет жизни. Некоторые модули находятся в стороне от «Круга», ученым и техническим работникам приходится иногда выходить наружу для работы в модулях. Все было спокойно. Никаких происшествий долго не было. Но с людьми стали происходить странные вещи. Многие стали слышать какие-то голоса, у других возникают видения, галлюцинации. Хотя я изучал космопсихологию, но не могу найти причин таких явлений. Люди обследованы, но никаких серьезных нарушений ни в физиологии, ни в психике обнаружено не было. Поэтому я считаю своим долгом организовать консилиум с привлечением известных космопсихологов. Мне посоветовали Вас как очень знающего специалиста.

– Я польщена. Но мне надо все тщательно обследовать самой, мой помощник проведет определенные исследования, я поговорю с этими людьми, проанализирую ситуацию, и тогда, может быть, что-то смогу сказать или изменить. Не знаю, с такими запросами я еще не сталкивалась. Обычно у людей видения бывают при некоторых болезнях, стрессовых состояниях. Но если, как Вы говорите, они здоровы… Мне надо самой все увидеть. Не будем терять времени. Когда я смогу начать?

– Как бы вы хотели с ними поговорить? С каждым наедине?

–Да, разумеется. Потом видно будет.

– Сегодня вас отведут в ваши комнаты, вы отдохнете, а завтра (мы живем по своим часам, которые есть в каждом жилом помещении), после завтрака, в 8.00, милости прошу в кабинет. Я подготовлю все необходимое и приглашу людей для беседы.

2

Жилое помещение было небольшим, но очень удобным, оснащенным всем необходимым. Мягкое освещение можно было регулировать голосом, спальное место выдвигалось нажатием кнопки на специальной панели. Небольшая туалетная и душевая комнаты оснащены всем необходимым для гигиены, вода подавалась в такой дозе, чтобы можно было помыться, смыть мыльную пену, которая тоже подавалась дозатором. На станции все было предусмотрено для удобства людей, но в экономном режиме. Здесь практически не было отходов, все перерабатывалось в техническом отсеке для нужд растениеводства и животноводства – большой сельхозкомплекс нуждался в удобрениях. Питанием людей занимались роботы.

Хотя полет до станции не занял много времени, но после него чувствовалась некоторая слабость. Татьяна подумала, как тяжело было первым космонавтам. Они после полетов даже не могли самостоятельно ходить, их всегда встречали. Теперь такой проблемы нет, но все-таки небольшая слабость от перегрузок (хотя летательные аппараты и были оснащены новейшими разработками ученых) ощущалась. Металлический голос спросил, не нужно ли чего.

– Нет, я собираюсь спать, – ответила Татьяна.

– Вас понял, включаю режим сна.

Свет медленно гас, но осталась небольшая подсветка для ориентации (вдруг человек проснется среди ночи?) в пространстве комнаты.

Утро (судя по часам) встретило Татьяну веселым щебетом птиц, легким шумом листвы. Настоящего окна в помещении не было, его заменял экран с красивым пейзажем, на котором были видны невысокие горы, лес и лужайка перед «окном». Татьяна потянулась, ощущая свежесть летнего утра. Здорово! Она побывала на многих станциях, но эта была оборудована по последнему слову техники. Даже вставать не хотелось, так хорошо она чувствовала себя. Ее рука коснулась бортика кровати, тут же сработала система:

– Ваша температура 36 и 7, давление 125 на 85, сердечные ритмы в норме.

– Вот и славно, – ответила Татьяна, хотя с кем ей здесь разговаривать? Видимых собеседников нет. Она тряхнула своими пышными каштановыми волосами и пошла умываться. Ей все здесь нравилось. Правда, абсолютно все. Такого прекрасного самочувствия у нее не было давно. И воздух здесь не пахнет резиной, как на некоторых старых станциях. И вода приятна на вкус. Почему же у живущих здесь возникают психические феномены? Люди выросли в космосе, живут и работают в этом месте годами. Или на других станциях, не важно. Что могло нарушить такое комфортное существование? Вопросов было много. Ей приходилось сталкиваться с настоящими расстройствами психики, но всегда за ними стояли определенные внешние или внутренние факторы, которые хорошо вписывались в медицинские диагнозы. Ненавязчивый звонок нарушил течение мыслей.

– Это Тэй. Как вам спалось, Танечка? Мне кажется, я никогда еще так сладко не спал. Вы уже завтракали?

– Нет.

– Тогда предлагаю сделать это вместе. Вы можете прийти ко мне. Я напротив вас обитаю.

– Нет, лучше ты ко мне зайди.

– Хорошо.

Через минуту Тэй вошел. Он сиял как медный грош. Подтянутый, со скульптурной мускулатурой под тонкой футболкой, он был похож на олимпийского бога.

– Как заказать меню? – Татьяна громко спросила и тут же получила ответ.

– Обычный завтрак или что-то свое желаете заказать?

– Обычный давайте.

– Хорошо.

– Как здесь роботы вымуштрованы! – Тэй оглядывался по сторонам.

– А у Вас здесь очень мило, – добавил он. – Мое жилище немного скромнее.

– Да, и чего у тебя нет?

– Ну, я вижу на столе портативный компьютер, который можно носить в кармане, без проводов и мышек.

– Эка невидаль! У нас ведь тоже такие.

– Такие да не такие, поверьте мне. Эти – он указал на небольшой прямоугольник – могут соединить вас с любой станцией в космосе, Землей, я читал про них. Они могут работать бесперебойно долгое время, могут дать картинку в пространстве в нужном размере. На станции им вообще зарядка не нужна, в открытом космосе без подзарядки могут работать в течение земного года.

– Значит, мне повезло, мне предоставили больше удобств. А у тебя что, совсем нет компьютера?

– Есть, но не такой мощный. Однако для обычной работы достаточно.

Тем временем робот-официант принес завтрак на подносе. Дымящийся ароматный кофе, горячая булочка со сливочным маслом (видно, животноводство здесь хорошо развито!) и каким-то джемом.