Украденная жизнь

– Мне нужны вот эти листья и вон те ягоды, – он махнул в сторону рубиновых кистей калины, проросшей сквозь кровать, – А еще, мох с южной стороны самого большого дуба, только я его тут не вижу.

– Подожди немного, ты же знаешь, эти старики тяжелы на подъем.

Морок взобрался на ложе и сорвал калиновую кисть, тогда как до ониксового куста Оракул дотянулся сам. В это время пол в углу вздрогнул и вспучился бугром, на вершине которого образовалась воронка. Маг едва удержался на ногах, наблюдая, как из воронки поднимается шапка дубовых листьев, со скрипом выбираются ветки, ощупывая потолок, ствол тянется вверх, изгибается под тяжестью кроны. И вот он – долгожданный мох – малахитовая крошка на гранитной коре, которую пришлось скоблить универсальным ключом. Как только Оракул заполучил желаемое, процесс начался в обратную сторону – ветки погрузились в стену, деревья плавно поехали вниз, листья стукались друг о друга – клац-клац – будто камешки прыгают по склону. Дева еще раз хлопнула в ладоши и впустила озеро. Вода с шумом хлынула с потолка, ледяной струей окатила мага с ног до головы, он поднял руки, защищая голову, и зажмурился. Досталось и проводнику – вода мгновенно намочила тонкую ткань, сделала ее почти прозрачной. Если морок задумал это намеренно, то он явно просчитался, Оракул все равно ничего не видел.

– Все, достаточно! Хватит! – кричал он, – Возвращай его на место!

Дева не отвечала. Она опять влезла на кровать, спасаясь от быстро прибывающей воды. Оракул уже погрузился по пояс, он не чувствовал ног и не был уверен, что останется жив. Может, проводник специально старается его убить, может, он не знает, что храм не должен оставаться без Оракула.

Но нет, вода остановилась, когда ее уровень достиг подбородка мага, а ложе давно превратилось в своеобразный плот, и теперь мягко покачивалось в метре от старика. Дева смотрелась в невесть откуда взявшееся ручное зеркальце и прихорашивалась, а когда маг все-таки открыл глаза, лукаво усмехнулась:

– Что, испугался? Не бойся, я не причиню тебе вреда. Как только будешь готов, кивни головой, а затем набирай побольше воздуха в грудь – и ныряй.

4. Тисса

Остров встретил лодки настороженной тишиной – и зверь, и птица избегали селиться здесь, – это было особенное место, предназначенное для проведения жеребьевки. Бывалые мужчины деловито втащили лодки на песчаную отмель, пока новички опасливо жались к воде, в любой момент готовые броситься прочь. Туман, еще более сгустился, отгораживая горстку испуганных людей от серой стены терновника, но никак не от запаха гари, царящего вокруг. Киаран совсем не удивился, когда из тумана выступила темная фигура – то была сама Тисса, ведьма племени Лесных Теней.

– Сюда, – негромко произнесла она голосом удивительно молодым и сильным. Все повернулись на звук, зачарованные мелодией, скрытой в одном единственном слове. Старейшина первым шагнул к ней навстречу, разрушая чары, и низко поклонился. Киаран с любопытством разглядывал ведьму, но тьма и плащ надежно скрывали хозяйку острова. Риогалл толкнул друга локтем и шепнул в самое ухо:

– Теперь ты понимаешь, почему я никогда не рассказывал – лучше один раз самому увидеть, чем…

– О, достопочтенная, – начал старейшина, – Мы явились по твоему зову и подчинимся любому решению.

Она, молча, вытянула вперед правую руку, в которой держала кривую палку, очевидно, служившую ей посохом, и разжала пальцы. Палка упала на песок и тут же зашевелилась, более того, она замерцала призрачным зеленоватым светом, освещая все вокруг, поползла вокруг ведьминых ног, словно змея. И там, где пролегал ее путь, песок тоже начинал светиться и мерцать. Тем временем, Тисса небрежно откинула капюшон, по толпе мужчин пронесся тихий вздох восхищения.

Она была прекрасна: белоснежные волосы, большие темные глаза, в неверном свете, кажущиеся еще больше и загадочней, изящный нос и тонкие губы. Тисса снисходительно улыбнулась, ловя жадные взгляды, она не сомневалась в собственной неотразимости, затем развернулась и пошла вглубь острова, вслед за палкой по мерцающему песку. Мужчины нестройной толпой двинулись следом за ней, стараясь держаться, как можно ближе друг к другу. Приблизившись к зарослям, которые, как оказалось, росли не так уж и густо, Киаран смог даже разглядеть некое подобие тропинки, по которой идти было несравненно легче, чем по рыхлому песку. Минут через десять они уже были на месте, где стала ясна причина запаха гари, витающего в воздухе – поляна – черный выжженный круг, пышущий жаром. Ведьма уже стояла в центре, видимо, ничуть не страдая от багровых углей под ногами. Она протянула обе ладони к гостям и произнесла высоким чистым голосом:

– Добро пожаловать, мои дорогие. Те из вас, кто хочет участвовать в жеребьевке, должны подойти ко мне и положить в этот мешок, – она отвязала от пояса небольшой мешок и подняла над головой, – Свои амулеты, которые, затем, я начну вытаскивать по одному. Первые десять счастливчиков будут сопровождать старейшину к Оракулу в этом году.

Киаран шагнул вперед, но Риогалл придержал его за плечо:

– Погоди, видишь ее палку? – он кивнул в сторону светящейся палки, медленно ползущей вокруг поляны, – Как только круг замкнется, станет не так горячо.

Несколько новичков попытались шагнуть на угли, но безуспешно. Бывалые терпеливо ждали. Странное дело – чем больше Киаран смотрел на ведьму, тем менее привлекательной она становилась. Наконец, граница черного круга засияла ровным зеленоватым светом, и мужчины смогли по очереди подойти к ожидающей Тиссе. Каждый снял с шеи амулет, опустил в мешок и вернулся на свое место. Когда Киаран подошел к ведьме, стараясь не смотреть на нее и с трудом подавляя отвращение, она тихо спросила его:

– Ты видишь не то, что остальные? Посмотри мне в глаза.

– Простите, матушка, я не понимаю, – он виновато глянул на нее.

Ведьма прожгла его взглядом:

– Ты. Как же долго я ждала.

Она подняла руку, но не коснулась отступившего Киарана.

Киаран не ощущал жара под ногами, скорее приятное тепло с оттенком удовольствия.

– Постой, – Тисса убрала мешок, – Пещеры опасны для таких как ты, на твоем месте я бы не стала испытывать судьбу.

Он упрямо мотнул головой и, молча, протянул ей амулет.

– Ладно, – смягчилась она, – Я тебя предупредила.

Семеро так и не смогли преодолеть свою робость перед огнем, остальные благополучно справились с заданием и теперь в нетерпении ждали продолжения. Ведьма сунула руку в мешок и вытащила первый амулет, высоко подняла его и объявила:

– Медведь!

Хозяин амулета – кузнец Урд – шумно выдохнул и широко улыбнулся. Киаран с завистью подумал, что некоторым везет, надо же – третий год подряд.

– Волк! Филин! Барсук! Лисица! – выкрикивала Тисса и швыряла амулеты владельцам, – Ловите, скорее, не дайте им коснуться земли, – Так, а это кто у нас? Заяц! Поздравляю Финкус, ты, я вижу, сюда добирался вплавь. Эй, Алистер, напрасно ты не взял его с собой – это отважный юноша, достойный уважения.

Старейшина взглядом отыскал в толпе Финкуса в промокшей одежде и нахмурился, он не любил, когда его приказания не исполнялись. Киаран не сомневался, что ослушник горько пожалеет о своем поступке, но потом, после возвращения – дело, прежде всего, дело – важнее. Тем временем, уже девять амулетов появились на всеобщее обозрение, но, ни Риогалл, ни Киаран, так и не были отмечены судьбой. Наконец, ведьма запустила руку в мешок и вытащила последний амулет.

– Что я вижу? Орел поймал рысь! – она прицепила мешок к поясу и принялась распутывать переплетенные ремешки, – Алистер, дело за тобой. Давай, выбирай того, кто пойдет к Оракулу.

Киаран и Риогалл переглянулись.

– Я выбираю орла, – не раздумывая, негромко сказал старейшина, но в напряженной тишине его услышали все.

Это было справедливо и в то же время очень обидно, Киаран отвернулся, кусая губы, а Риогалл уже протянул руки, чтобы поймать летящий амулет. Орел вернулся к хозяину, тогда как рысь отправилась обратно в мешок, который ведьма затем передала старейшине. Не смотря на то, что жеребьевка заняла совсем немного времени, ночь уходила, уступая место новому дню. К лодкам возвращались в полном молчании, торопливо, почти бегом – хотели успеть до рассвета. На берегу возникла маленькая заминка, когда Финкус хотел сесть в лодку вместе со всеми. Старейшина мотнул головой и процедил сквозь зубы:

– Даже и не думай.

Финкус, слишком довольный, чтобы огорчаться, пожал плечами и пошел к воде. Киаран подумал, что из-за Финкуса они с Риогаллом сейчас плывут в разных лодках. Он посмотрел на удаляющийся остров, по-прежнему укрытый туманом, и вздохнул.

– Какая же она красивая, – мечтательно заметил Урд и почти перестал грести, – Кстати, Киаран, что она тебе сказала?

– Ничего особенного, – Киаран очнулся от раздумий, – Сказала, что если ты не перестанешь пялиться на нее, она превратит тебя в комара и прихлопнет в один миг.

Урд рассмеялся:

– Эх, я бы ввел ее в свой дом в качестве хозяйки, да, боюсь, что старейшина не позволит.

Киаран посмотрел на отца, плывущего в соседней лодке, и помрачнел. Да, нелегко быть вождем, принимать решения, от которых зависит судьба целого племени, как много ему еще предстоит узнать, прежде чем он займет место старейшины.